«На следующий день после эфира про Семью я приехал к Малашенко совершенно озверевший и впервые наорал на него, – рассказывает Юмашев. – Игорь оторопел и сказал: "Валя, перестань орать!"»
– Зачем? – спрашивал я. – Ты же знаешь, что все это вранье! Какая Семья? Ты общаешься с Татьяной и со мной с 1996 года, все про нас знаешь. Как так можно?!»
Малашенко дал понять, что Гусинский решил объявить Кремлю войну. Он считал, что Семья работает против его интересов. А Малашенко считал себя командным игроком.
В тот момент многие предприниматели стремились участвовать в формировании правительства, почти у всех были какие-то пожелания. Одни из этих пожеланий учитывались, другие – нет. Абрамович, к примеру, делал ставку на Николая Аксененко в качестве премьера, но Ельцин выбрал Степашина. Владимир Гусинский рассчитывал, что в новом правительстве останется «его человек» вице-премьер Владимир Булгак, работавший в правительстве Примакова[121]. Однако и этого не произошло.
«Степашину, с которым у Гусинского были нормальные отношения, не дали сделать какие-то важные назначения в своем кабинете министров; с первых дней после его назначения стало ясно, что Юмашев, Волошин и Ко работают на то, чтобы премьерство Степашина оказалось провальным», – пересказывает Евгений Киселев выводы «Моста», которые предшествовали объявлению войны.
Юмашев считает, что выводы Гусинского были ошибочны. Зачем вообще тогда надо было ставить Степашина премьером, если желать ему провала? Если посмотреть состав правительства, там не было ни одной кандидатуры, которая бы не устраивала премьера. Кроме, пожалуй, Аксененко, который был, по тогдашним меркам, политическим старожилом. Степашин рассматривал его как конкурента и в правительстве, и в борьбе за статус преемника Ельцина.
Была и еще одна причина, по которой команда «Моста» решила воевать с Семьей: Гусинский не верил, что власть сможет выдвинуть своего кандидата в президенты. «Кремля больше не существует», – пересказывал выводы команды Малашенко.
Тогда действительно казалось именно так. Даже «Газпром» с энтузиазмом вписался в поддержку НТВ и раздавал ему кредиты не по заданию Кремля: глава «Газпрома» Рэм Вяхирев считал, что следующим президентом будет Лужков или Примаков и с ними уже сейчас нужно начинать договариваться. Государственные институты постепенно начали заранее присягать тем, кто мог стать новой властью.
После этого разговора Юмашев решил больше никогда не встречаться с Малашенко. И все же через две-три недели Юмашев, остыв, сделал еще одну попытку объясниться с ним. Снова на даче у Малашенко, но на этот раз в присутствии Гусинского. «Уберите Волошина, вместе будем согласовывать наши планы, тогда войны не будет», – сказали Гусинский с Малашенко. Семья их условия не приняла. Эхом внутриэлитной войны между Семьей и «Мостом» стала информационная война, а ее свидетелями – зрители информационных эфиров НТВ, а позже и госканалов.
Юмашев и Татьяна настаивают, что Семьи как единой группы влияния никогда не существовало. Была обычная семья Ельцина – жена, дети – и администрация, которую в определенный момент возглавлял Валентин. Вокруг власти был бизнес, но он не проводил какой-то общей политики. Единственный пример консолидации, по их словам, был в 1996 году. Дальше – каждый сам за себя.
Семья воспринималась не столько как политическая группировка, сколько как стиль президентства Бориса Ельцина, писал журнал «Коммерсантъ-Власть»[122]: «Первый президент России в своей работе опирается на узкий круг доверенных людей, вход в который чужакам, как тогда казалось, заказан… Никому и в голову не приходило называть их единой силой. Это были даже не сводные, а скорее приемные „братья“ и „сестры“, разными путями оказавшиеся на том историческом этапе в ближайшем окружении „главы семейства“, которого члены этого окружения уже тогда в разговорах друг с другом по-простецки называли „дедом“».
Главной ошибкой этого подхода, по мнению Павловского, было то, что под огонь критики попали только Ельцин и его Семья, но не Путин. Последнего всерьез не воспринимали, преподнося его как марионетку. Предполагалось, что Путин будет «держать трон» для Семьи и Ельцина, как держал его потом Медведев для Путина. «Центральным в этой теме было то, что Ельцин постарается остаться президентом. Это и было слабостью всей кампании, – рассказывает Павловский, который работал тогда в противоположном лагере и помогал Кремлю. – Они целились не в того персонажа: направили весь удар на Ельцина, а в тени возник коридор для продвижения Путина».
И все же Семья проявляла себя как политическая сила не только в 1996 году. Именно ее представители были рядом с физически слабым Ельциным на протяжении всего второго срока, и в 1999 году именно она выбрала Путина и помогла ему прийти к власти.
В политическом смысле Семья – это прежде всего ближайший круг Ельцина, те, кто неформальным образом влиял на президента и его решения. Например, младшая дочь Ельцина Татьяна в него входила, а старшая, Елена, была вне политики. Не входили в круг Семьи и ближайшие помощники президента: руководитель секретариата Валерий Семенченко, шеф протокола Владимир Шевченко – они выполняли свою работу, не выходя за рамки очерченных полномочий.
Кроме Абрамовича, а также Татьяны и Юмашева, которые на тот момент еще не стали официальной семьей, но уже всеми воспринимались практически как пара, в ближний круг Ельцина входили руководитель президентской администрации Александр Волошин и бизнесмен Борис Березовский, которого Ельцин, как рассказывают, недолюбливал, но придуманными им схемами и сценариями все же пользовался. В этом кругу оказался и совершенно неизвестный и загадочный на тот момент партнер Березовского Роман Абрамович. Он действительно стал близким другом и Юмашева, и Волошина; они дружат до сих пор. В 1999 году предприниматель принимал участие во всех ключевых неофициальных совещаниях, на которых определялась дальнейшая политическая стратегия (например, создание партии «Единство»).
Юриста и бизнесмена Александра Мамута называли «казначеем Семьи». Как писала «Медуза»[123], его компания заработала серьезные деньги в 1996 году на выборах: средства, направленные на финансирование кампании, они «гоняли» через компанию Мамута, так как «мало кто тогда понимал, как управляются офшорные счета»[124]. Возглавляемый Мамутом банк «Компания проектного финансирования» (КОПФ) официально пожертвовал на кампанию Ельцина 280 миллионов рублей при разрешенном максимуме 288 миллионов (Юмашев отрицает, что кто-либо из предпринимателей заработал деньги на предвыборной кампании). После выборов он успел поработать на Кремль советником на общественных началах главы администрации Юмашева, но после его увольнения больше с Кремлем официально не работал.
Также к Семье можно отнести друзей тех, кто составлял ближний круг Ельцина. Например, партнера Мамута Игоря Шувалова, который был одной из ключевых фигур в государстве почти все время правления Путина.
Даже Путин, уже в статусе премьера-преемника, был частью этого политического образования, став близким Семье человеком. Он был настоящим другом Березовского и Юмашева. В трактовку Семейной истории, созданной НТВ в конце 1990-х, он вполне вписывался на правах полноправного члена.
В хороших отношениях с Семьей был и Алишер Усманов. С Валентином они подружились еще в 2001 году. Борис Николаевич вместе с семьей гостил на вилле Усманова в Сардинии в 2005 году, но тот отпуск оказался для экс-президента не самым удачным. Поскользнувшись на скользком кафеле, Ельцин упал и сломал себе шейку бедра. Тогда ему потребовалась операция.
Еще один миллиардер появился в кругу Семьи в том же 2001 году, после того как Валентин Юмашев выдал свою дочку Полину замуж за Олега Дерипаску.
Основное влияние Семья оказала на российскую политику в конце 1990-х. Однако Семья не перестала существовать ни когда Ельцин сложил свои полномочия, ни после его смерти. Она сохранялась как слабеющая политическая сила на протяжении первых сроков Путина, который выступал гарантом неприкосновенности ее участников. Как группа близких по духу людей, которые примерно одинаково смотрят на развитие страны, она существует и до сих пор. Только теперь она консолидируется не вокруг Ельцина, а вокруг Юмашева. Противостояние силовикам, усиливающим давление на бизнес на протяжении двух десятков лет эпохи Путина, ее только сплотило. Но сейчас у этой группы нет никакой политической силы. Невмешательство в политику – главное условие стабильности бизнеса при Путине, а ему группа лояльна.
У близких к Юмашеву бизнесменов есть деньги и желание строить бизнес в открытом мире, жить по понятным и стабильным законам, работать при сменяющейся власти. Даже если не учитывать Усманова, с которым у Юмашева просто хорошие отношения, совокупное состояние упомянутых предпринимателей на 2021 год оценивается примерно в 20,6 миллиарда долларов. Эти средства можно считать капитализацией Семьи, ее финансовым потенциалом, который в период перемен чисто гипотетически может помочь и в решении политических задач.
Кроме этого, у Юмашевых приятельские отношения с еще добрым десятком миллиардеров, которым Валентин помогает разруливать конфликты, случающиеся между ними: Юмашев в них служит неким барометром порядочности, так как в его честности и незаинтересованности, как правило, не сомневается ни одна, ни другая сторона.
Часть третьяЖизнь за царя
Выборные кампании 1999 и 2000 годов для Семьи оказались тяжелыми – в отличие от 1996 года; на уничтожение ее репутации работал целый федеральный канал. Но Семье удалось не только выстоять, но и снова выиграть выборы. На этот раз ей повезло: в выборах не участвовал больной Ельцин, а бронебойного ресурса «Первого канала», который контролировал Борис Березовский, хватило, чтобы уничтожить всех конкурентов выбранного Семьей преемника.