Именно Сечин предложил сменить Касьянова[173]: по его мнению, иметь такого премьера перед выборами было небезопасно. Выбор Путина пал на незаметного и техничного Михаила Фрадкова, который, в отличие от Касьянова, не обладал харизмой и политическими амбициями. Кто рекомендовал Фрадкова на место премьера, неизвестно. Но именно он стал самым близким к Сечину премьером за все годы правления Путина.
Фрадков стал приезжать на регулярные встречи Сечина с Устиновым, а вскоре к ним примкнул и политический тяжеловес мэр Москвы Юрий Лужков. С Сечиным Лужкова объединяла искренняя неприязнь к Семье. Она была взаимной: Волошина трясло при упоминании фамилии Лужкова, он считал его насквозь коррумпированным. Такого же мнения придерживался Юмашев.
Сечина же коррупционность Лужкова совсем не трогала. По сути, вокруг него сложилась новая Семья, в том числе с настоящими семейными узами. Вместе они обсуждали будущее страны. В этом будущем Фрадков должен был стать следующим президентом, а Сечин – его теневым куратором. Лужков тоже имел свои амбиции: после провала его планов возглавить страну в тандеме с Примаковым он не оставлял надежд стать-таки премьером.
Вместе они начали формировать новую действительность. Конечно, учитывая происхождение Сечина, все это было покрыто глубокой завесой секретности, ее лишь однажды простодушно приоткрыл глава малоизвестной компании «Финансгрупп» Олег Шварцман. Под запись он дал интервью газете «Коммерсантъ»[174], где рассказал о созданной в 2004 году организации под названием «Союз социальной справедливости России», в которой Шварцман отвечал за финансы. «Тогда наши коллеги из ФСБ решили, что должна возникнуть организация, которая будет Ходорковских всяких наклонять, нагибать, мучить, выводить на социальную активность…». Шварцман назвал организацию «коллективным вымогателем», у которого в попечителях все силовые ведомства: и Минобороны, и МЧС, и МВД. Также он рассказал о структуре, которая должна была в скором времени превратиться в госкорпорацию, которая бы реализовывала разработанную концепцию «бархатной реприватизации». «Это рыночная форма поглощения стратегических активов в дотационных регионах». Активы предлагалось поглощать градообразующие, где «или прибыль выводится, или менеджмент неправильный, или конфликт есть на предприятии». На вопрос журналиста, кто ставил задачу, Шварцман ответил: «Партия». «Партию для нас олицетворяет силовой блок, который возглавляет Игорь Иванович Сечин».
Влиятельность Сечина и его Семьи сложно было переоценить. И все же у новой Семьи было слишком много недоброжелателей даже в окружении Путина, в том числе среди его питерских друзей. Один из них – Виктор Золотов, который повторил путь Коржакова: из охранников вице-губернатора Путина вырос до начальника службы охраны президента. Он принес Путину распечатки разговоров Сечина, Устинова, Фрадкова и Лужкова[175]. Никакого заговора они не готовили, но сам факт того, что они имели планы, отличные от президента, и всерьез рассчитывали убедить его сделать преемником Фрадкова, смутил Путина. Но не настолько, чтобы учинять полный разгром. Путин лишь произвел маленькую рокировку: Устинова сделал министром юстиции, а генпрокурором поставил министра юстиции Юрия Чайку. С Сечиным он просто серьезно поговорил, а Лужков и так включил заднюю скорость, как только узнал о недовольстве в Кремле.
У Путина были совсем другие планы на преемника. Точнее, даже на двух преемников, двух его старых товарищей – Сергея Иванова и Дмитрия Медведева. Оба были с ним со времен работы в Санкт-Петербурге; первый познакомился с Путиным совсем молодым, когда ему было 23 года и он работал в разведке, второй – став помощником Путина в мэрии. Иванов с начала путинского правления стал работать министром обороны, оказавшись первым штатским министром. Медведев сразу пошел в администрацию президента. Именно его Волошин рекомендовал на место главы АП после своей отставки. Обоих прямо перед выборами назначили вице-премьерами, дав понять, что это не просто так.
Путин устроил настоящее реалити-шоу: на глазах у всей страны фактически проходила избирательная кампания двух вице-премьеров – Сергея Иванова и Дмитрия Медведева. В окружении каждого громким шепотом заверяли, что преемником будет именно он.
Я тогда работал в журнале SmartMoney, и мы решили сделать серию публикаций о возможных преемниках. Одна из них была про Медведева. В августе 2007 года я позвонил в приемную председателя совета директоров РАО «ЕЭС», чтобы познакомиться с его бывшим шефом Александром Волошиным. Через пару часов мне перезвонила секретарь и соединила с ним.
– Александр Стальевич, мы делаем серию публикаций про возможных преемников, уже написали про Дмитрия Козака, Сергея Иванова, сейчас пишем про Дмитрия Медведева и собираемся написать еще про…
– Ну на этом, пожалуй, можете уже остановиться, – услышал я тихий смех в трубке.
Пока вся страна наблюдала борьбу «преемников», в кабинете РАО «ЕЭС» уже было известно, что следующим президентом будет Медведев – за четыре месяца до официального объявления.
Как говорил высокопоставленный приближенный Дмитрия Медведева, именно Волошин с Юмашевым практически с момента начала совместной работы с Медведевым рекомендовали Путину рассматривать его в качестве преемника. Юмашев, правда, это отвергает: «Зачем мне наживать врагов среди окружения Путина? Я не занимался политикой, поэтому не мог никого поддерживать или рекомендовать».
О Медведеве стоит рассказать подробнее. Понятно, почему Медведев нравился Юмашеву и остальным из его круга. Медведев – потомственный интеллигент. Отец – профессор Ленинградского технологического института, мать – филолог. «Хватит сопли жевать!» от него не услышишь. «Хватит тянуть резину», – деликатно упрекал он региональных чиновников на совещании по нацпроекту «Доступное жилье».
После школы Медведев поступил на престижный юрфак ЛГУ, на кафедру гражданского права. Это было достижением: туда брали только после армии. Он всегда был настоящим отличником, крайне организованным и старательным. Медведев не уклонялся от общения, но его чаще видели в библиотеке, чем на вечеринках. Он решил пойти по стопам родителей – защищать диссертацию. Но на дворе были горбачевские времена – спокойная жизнь кончилась.
В университете Медведев познакомился с Анатолием Собчаком, завкафедрой хозяйственного права, и в 1989 году 24-летний аспирант помогал Собчаку баллотироваться в народные депутаты СССР: печатал листовки и агитировал по районам. А когда Собчак в 1990 году был избран председателем Ленсовета, Медведев стал его помощником по юридическим вопросам. Другим своим помощником Собчак сделал 38-летнего Владимира Путина, с которым у Медведева сложились теплые отношения. Потом Путин забрал его к себе в Комитет по внешнеэкономическим связям, юридическим экспертом.
Как рассказывал Путин в книге «От первого лица», выбирая помощника, он положился на рекомендации юрфаковцев и не пожалел. «Мы очень часто вместе попадали в кабинет Путина на совещания. Чувствовалось, что он к Медведеву относился с большим пониманием и теплотой», – вспоминает Валерий Мусин[176], тоже работавший тогда экспертом у Путина. Карьера чиновника не привлекала Медведева: он так и не забрал трудовую из университета. «Я на государственную службу не стремился, – говорил Медведев, – жил себе, занимался своими делами, мне это все нравилось, и, по-моему, кое-что даже получалось».
Когда в 1996 году Собчак покинул Смольный, у Медведева стало больше времени для занятия наукой. «У него был целый ряд очень интересных идей, который он собрал в учебнике "Гражданское право"»[177], – рассказывает Мусин. Учебник, для которого Медведев написал несколько разделов, в 2002 году получил правительственную премию, а его тираж после нескольких переизданий приблизился к 1 миллиону. Но к тому времени Медведев совсем забросил науку.
В Москву знаток римского права приехал сразу замруководителя аппарата правительства, который возглавлял его давний знакомый из правительства Собчака Дмитрий Козак. Через два месяца Медведев перебрался в администрацию президента, став замом Александра Волошина, а еще через месяц возглавил предвыборный штаб Владимира Путина. Так он в первый раз переиграл тоже близкого к Путину Козака, который изначально вел кампанию будущего президента. Путин победил в первом туре. Наградой Медведеву стало повышение по службе – пост первого заместителя главы администрации.
Волошин уже тогда рекомендовал Путину Медведева в качестве своего сменщика. За следующие три года он в нем не разочаровался. «Стрессы у него были как при запуске в космос. Но не было звездной болезни, не кичился своим положением», – рассказывает бывший коллега Медведева по администрации. Минус – отсутствие опыта работы в бюрократических структурах – компенсировался высокой обучаемостью.
Первые праймериз у Медведева прошли осенью 2003 года. После ареста Михаила Ходорковского Волошин подал в отставку. Путин выбирал между бывшим соседом по даче Владимиром Якуниным, тогда вице-президентом РЖД, и уже работавшими в Кремле Медведевым и Козаком. За Козака стояли горой питерские либералы во главе с Германом Грефом и Алексеем Кудриным. К тому же Медведеву трудно было похвастаться зримыми успехами, разве что вяло шедшей под его руководством реформой госслужбы. В Кремле одни занимались внешней политикой, другие выстраивали вертикаль власти, а Медведеву досталась скучная бюрократическая работа.
Но это было ровно то, что нужно. Против Козака сыграла его революционная сущность. «У Медведева есть тщательность, скрупулезность, ответственность и осторожность. Для Путина это был плюс: руководитель администрации, который где-то с саблей бегает, – это опасная для президента ситуация», – полагает бывший сотрудник администрации