– Сегодня есть какие-то вещи, которые не нравятся миру, не нравятся нашей демократической либеральной общественности, наверное, не нравились бы Борису Николаевичу Ельцину. В частности, понятно, что сегодня средства массовой информации у нас не свободны, они находятся под контролем государства, – признает в интервью Юмашев. – Но при этом мы с вами видим, что поддержка Путина сохраняется. Я на сто процентов уверен, что, если бы в ближайшее воскресенье были выборы, кто бы ни был в списке вместе с Путиным – и Навальный, и Явлинский, и любой самый мощный региональный лидер, и Дмитрий Медведев, – большинство россиян проголосуют за Путина.
– При условии сегодняшних выборов и свободных СМИ?
– При условии сегодняшних выборов и несвободных СМИ, – делает поправку Юмашев[278].
Про то, как важно иметь несвободные СМИ, хорошо для себя уяснила третья Семья, которая в итоге победила во влиянии и Семью Сечина, и Семью Юмашева.
Хранители цензуры
На экране – кадры хроники пятидневной войны в Южной Осетии. Суровый голос за кадром констатирует: «Отработанный механизм, созданный для отпора агрессорам, дал сбой в самый верхней точке. В самый важный момент. В тот, когда решалась судьба Южной Осетии». Фильм «Потерянный день» не был показан ни на одном телеканале мира, он был просто выложен в Сеть. Снятый по телевизионным канонам документальный проект рассказывает о якобы промедлении Дмитрия Медведева в момент, когда Грузия напала на Южную Осетию. Он появился в Сети сразу в двух версиях – длинной и короткой[279].
От обычных анонимных видео в YouTube фильм отличала профессиональная телевизионная подача и главное – самые высокопоставленные комментаторы из военачальников, включая бывшего главу Генштаба России Юрия Балуевского. «Пока не последовал пинок в одно место сначала из Пекина, а потом непосредственно, здесь все, мягко говоря, чего-то боялись. Будем говорить очень мягко. Это промедление – боязнь ответственности на самом верхнем уровне», – говорил Балуевский.
Ему было за что обижаться на Медведева, который уволил его с поста главы Генштаба. Однако он остался кадровым военным, а военные никогда бы не стали говорить о государственно важных вещах, если им не дадут приказ или отмашку сверху. Тем более когда объект критики – действующий премьер. Тем не менее генералы – бывший командующий миротворческими силами Марат Кулахметов, генерал-лейтенант Валерий Запаренко, возглавлявший в Генштабе главное оперативное управление, и сам бывший глава Генштаба Юрий Балуевский – говорили о начале войны в невыгодном для Медведева ключе. При путинском правлении это выглядит чуть ли не как госизмена. Но главной загадкой сенсационного фильма стали его производители: ни одна телестудия, с которой делились эмоциями военачальники, не призналась в причастности к производству. Тогда я попытался узнать, кто же заказчик фильма[280].
Высокопоставленный источник в Южной Осетии рассказал мне тогда, что люди, приехавшие снимать фильм, представлялись сотрудниками «Пятого канала». О том, что фильм снимала группа «Пятого канала» и, возможно, с ведома чиновников кремлевской администрации, рассказал моему коллеге и источник в Кремле. Позже в том, что он снимал этот фильм, признался и человек, официально работающий оператором «Пятого канала». Возможно, сотрудники «Пятого канала» снимали видео в свободное от работы время. Представитель «Пятого канала» после шести часов раздумий сказала, что журналисты канала не принимали участие в производстве фильма.
Однако версию фильма поддержал сам Путин. «Да. Находясь в Пекине, я дважды звонил Дмитрию Анатольевичу и министру обороны, 7 и 8 августа», – сказал Путин. За год до этого, летом 2011 года, Медведев рассказывал другое. «По-честному сказать, никто никому не звонил. Мы созвонились спустя сутки. Я уже все приказы отдал». Так кто же вызвал такой скандал, создал и выложил в интернет фильм, который пришлось комментировать руководству страны?
«Пятый канал» принадлежит «Национальной Медиа Группе», совладелец которой Юрий Ковальчук – давний друг Владимира Путина и его сосед по дачному кооперативу «Озеро». Анонимно выложенный в интернет фильм подрывает веру в единственный геройский эпизод президентской карьеры Медведева – едва ли не личное командование войной с Грузией. «Задача тех людей, которые организовали вброс фильма, – максимально ослабить влияние Медведева», – говорил мне политолог Евгений Минченко.
Спустя месяц после выхода моей статьи в Forbes в редакцию журнала пришел участковый полицейский. Немного смущаясь, он сказал, что у него задание опросить свидетелей по делу о клевете. Дело журнал выиграл, а Ковальчуки с тех пор больше не использовали ресурс своих медиа для борьбы за влияние, по крайней мере не было никаких явных признаков этого. Да и не было необходимости. Медведев продолжал работать премьером еще долго, но перестал иметь хоть какое-то значимое влияние на события в стране. Место главных теневых руководителей страны заняла еще одна Семья. И это была не Семья Сечина.
Место Семьи в политической иерархии страны в полной мере заняли братья-физики – Юрий Ковальчук, доктор физико-математических наук и основной бенефициар банка «Россия», и Михаил Ковальчук, президент научно-исследовательского Курчатовского института. «Сейчас их влияние абсолютно на пике», – рассказывает мне источник, близкий к руководству администрации президента. По его словам, Ковальчуков вообще нельзя сравнивать с другими дружественными предпринимателями – братьями Ротенбергами и Геннадием Тимченко.
Тимченко волнует бизнес, Ротенбергов – строительные проекты, и только Ковальчуков – существование режима как такового. «Они занимаются терраформированием», – рассказывает мой собеседник. Терраформирование в обычном понимании – это изменение климатических условий планеты для приведения условий в состояние, пригодное для обитания. «Они говорят, как должны выглядеть отношения на внешнем и внутреннем контуре». Иными словами, задают тон внешней политики и идеологию внутренней.
Как и Юмашев, Ковальчук не любит официоза и никогда не бежал за должностями. Сечин разменялся на должности и проиграл – его стали двигать то в администрацию президента, то в правительство, а потом он ушел и оттуда, растеряв былое влияние. Также поступили и другие друзья Путина: они вошли в команду, стали работать, делать ошибки, воевать с другими группами влияния. Ковальчуку нужно было просто оставаться рядом. И давать советы.
Исторически Путин относился к Ковальчукам как к старшим, весьма к ним прислушивался, так как считал очень умными, рассказывает знакомый с обоими источник. С годами связь стала еще теснее. Наиболее тесная связь у Путина с младшим братом, Юрием Ковальчуком. В последние годы он вылетал с Путиным отдыхать одновременно. Был Ковальчук рядом с Путиным и в Сочи и во время пандемии. Одинокий президент с явным кризисом доверия расслабляется только рядом с Ковальчуком, за эти годы тот никогда его не предавал и решал любые вопросы, в том числе и самые деликатные.
Братья Ковальчуки выросли в семье историков. Мать Мирьям преподавала марксизм, а отец Валентин был крупнейшим специалистом по блокаде Ленинграда. Однако оба брата решили стать физиками и поступили на физфак ЛГУ, в университет, в котором учился Путин. Но в университете они не пересеклись. Путин пошел служить в КГБ, а Ковальчук устроился к нобелевскому лауреату Жоресу Алферову в Физико-технический институт им. А. Ф. Иоффе. В 36 лет он уже был первым заместителем Алферова, который к тому времени стал директором института. Вторым замом работал Андрей Фурсенко.
Когда Ковальчук приобретет свое влияние и на кадровые вопросы, Фурсенко станет министром образования и науки. Но тогда их обоих выгнал Алферов. Коммунисту не понравилось, что его замы организовали фирму, убедив, что это нужно для института, а на самом деле Ковальчук с Фурсенко делали бизнес, а прибыль забирали себе[281].
Старший брат научную карьеру продолжил, а Юрий Ковальчук понял, что бизнес делать интереснее. В конце 1980-х была организована Ассоциация совместных предприятий Ленинграда. Ковальчук стал «душой» ассоциации. Он генерил все идеи. Одна из них – «подлезть» под власть, чтобы предпринимателей наконец стали слушать. Как вице-президент ассоциации, Ковальчук стал главным переговорщиком предпринимателей с новой властью – мэром Анатолием Собчаком и его помощником по внешнеэкономической деятельности, а потом и председателем комитета внешних связей Путиным.
Тесная связь с властью была главным бонусом членства в ассоциации, а Ковальчук одним из первых получил от этого огромные дивиденты. «Россию» Ковальчук с партнерами получили, можно сказать, из рук Путина. Банк был создан в 1990 году на деньги компартии. Еще до прихода Собчака Ленинградский обком выбил для «России» 50 миллионов рублей из резервного фонда КПСС[282]. Сразу после путча 1991 года Собчак распорядился взять под контроль денежные средства и имущество «России» и создать на основе банка фонд с иностранными инвестициями для «стабилизации экономики ленинградского региона».
Ответственным за это был Путин. А исполнителями стали Ковальчук, Фурсенко, а также возглавлявший в Физтехе иностранный отдел прикомандированный офицер КГБ Владимир Якунин. Якунин тоже был знаком с Путиным, вместе им удалось получить контроль над банком, а питерская администрация выделила под офис флигель в Смольном. Бизнес «России» строился на хороших отношениях с местной властью. Банк вел финансовые дела городской администрации, участвовал в общественно значимых проектах, субсидируемых из бюджета, но был очень маленьким по сравнению даже с питерскими банками.
Как и Юмашев, Ковальчук очень хорошо умел дружить. Знакомые отмечают его четкость и отменное чувство юмора. После поражения Собчака владельцы «России» приуныли – у Яковлева хватало своих друзей, чтобы им помогать. Однако Путин понял, что Ковальчуки с ним дружили не тольк