– Несколько лет, спасибо, – последнее было девушке-официантке, принесшей кофе.
Он ей улыбнулся, и она явственно смутилась. Было с чего, конечно. Помнится, девушка из детского дома сказала о Святославе, что он красив, как Бог. Не знаю насчёт Бога, но Святослав действительно очень хорош собой.
– Он говорил, что помог тебе в какой-то истории.
– Было дело, я тогда только вернулся из Англии, он еще не жил тут, бывал наездами. Но это долгая история…Игорь о тебе никогда не рассказывал. Вы…
– Мы не пара, – я закатила глаза, скопировав его жест указательными пальцами. – Мы вообще не виделись много лет, пока нашим мамам не пришло в голову нас свести.
– Вот оно что, – усмехнулся Святослав. – И как, сводничество удалось?
– Нет. Я изначально была против, Игорь тоже не вдохновился идеей.
Святослав сощурился, разглядывая меня, а я снова почувствовала себя неловко, вспомнив нашу первую встречу.
– Уверен, Игорь много теряет, – заметил Хлебников, а я покраснела, поняв, что это был комплимент. Засмущалась похлеще официантки, не нашлась, что ответить, и снова схватилась за чашку, только потом сообразив, что он мог сказать это просто так, вроде как для поддержания моего морального духа.
К счастью, вернулся Игорь, и я стала собираться. Попрощавшись, вышла из кафе и зачем-то обернулась. Игорь сидел ко мне спиной, Святослав сбоку от него, в этот момент он повенул голову в мою сторону, и мы встретились взглядами. Свят чуть заметно улыбнулся, снова отворачиваясь, а я поспешила в сторону маминого дома, чтобы забрать скутер.
Всю дорогу домой я думала о Ветрове. Странно получается, вот живет человек, весь такой из себя непонятный, вроде дружит с тобой, а вроде бы и нет. Люди, знающие о его прошлом, тоже есть, но в то же время все они молчат, как только на эту тему заходит разговор. Алена сбегает, Святослав переводит тему. Или у меня паранойя?
Да какая тут паранойя? Я ведь действительно ничего о нем не знаю. Знаю, что приехал из другого города, что сыщик, который тащится по Шерлоку. Что в прошлом принимал наркотики, но излечился от зависимости. Это то, что Ветер рассказывал мне по собственному желанию.
Остальное я узнала благодаря череде случайностей. И рассказал бы мне об этом сам Ветер – большой вопрос. Вот он говорит теперь: спрашивай, что хочешь, – а я все равно не могу. Какое я имею право, если вдуматься, лезть в его личную жизнь, выспрашивать, требовать подробности? Мы и знакомы-то всего несколько месяцев…
Дома я отправилась в душ, а когда вылезла, поняла, что уже девятый час. Офигеть, денек выдался, однако. Я поменяла постельное белье, потому что оно пахло Вадимом, мне только дополнительных триггеров и не хватало сейчас, при моем эмоциональном фоне. Только собралась улечься, как зазвонил телефон. Мама. Вот черт.
– Да, мам, – я забралась под одеяло и растянулась на кровати, зажмурившись и потянувшись. – Докладываю информацию: замуж еще не вышла.
– Не смешно, – заметила мама, – ну как прошло?
– Никак, мам, как еще могло пройти? Мы с Игорем не поняли за секунду, что созданы друг для друга.
– Никто не говорил о секундах! К чему рубить с плеча? Встретились бы еще, погуляли, сходили в кино. Вы ведь совсем не знаете друг друга.
– Мам, – я покачала головой, вздыхая. – Такие вещи понимаются сразу. Человек тебе или нравится, или нет.
– Вот уж ерунда, – фыркнула мама. – Ты живешь идеальными представлениями о любви, которые ни к чему хорошему не приведут. Останешься старой девой.
– По-твоему, лучше без любви?
– Да ты пойми, любовь – это, конечно, замечательно, но иногда надо трезво смотреть на вещи. Вот была ты влюблена в Вадима, и что? Вышло из этого что-то хорошее? Нет. Я понимаю тебя, дочка, честное слово, понимаю. В моей жизни тоже был такой человек. Я любила до одури, готова была в огонь и воду…
– Мам, ну что ты заливаешь, – отмахнулась я. – Ты за папу вышла в восемнадцать лет будучи беременной мной. А если ты о нем, то это не лучший пример, потому что у вас с ним как раз все хорошо. Долго и счастливо.
Мама немного помолчала.
– Нет, я не о нем, – сказала наконец, понизив голос. – Ты знаешь, мы с твоим отцом знакомы с пеленок, выросли вместе. Он был в меня влюблен с подросткового возраста. Но я сначала не воспринимала его как парня… И да, я встречалась с другим до твоего отца. Я была влюблена и верила в то, что этот парень моя судьба. Меня не страшило будущее, то, что у него проблемы в семье, больной отец, за которым нужен уход… Что сам он парень без перспектив, но с желанием творить, которое не особенно приносит деньги… Я хотела быть с ним, понимаешь, Ирин. А он просто бросил меня, решив жениться на другой. Девочке из богатой семьи, благодаря которой он мог построить карьеру и разбогатеть…
Мама судорожно выдохнула, а я почувствовала, как у меня холодеют пальцы. Уж очень эта история походила на услышанную мной из других уст. Сердце екнуло. Мою маму зовут Инна. Забеременев, она перевелась из местного ВУЗа в областной, потому что папа учился там, и уехала.
– Мама, – прошептала я непослушными губами. – Как звали того парня?
– Это не имеет значения, я просто хотела сказать…
– Его звали Кирилл?
– Что?.. Откуда ты?.. Как?.. – бессвязно начала она, а я испуганно сжала трубку, зажмурившись. Мама была беременна, когда уезжала. Господи, нет, только не это.
– Мама, этот Кирилл ведь не может быть моим отцом?
– Что?.. – я почувствовала, как ее голос задрожал, а сама почему-то думала о том, что у мамы волосы каштановые, папа блондин, а я жгучая брюнетка. Как и Кирилл. Господи, нет, нет…
– Я не знаю, что ты себе придумала, как узнала… – лепетала мама на том конце, – Но он не твой отец, ясно? Твой отец – Дмитрий Рябинкин! Господи, Ирина, откуда ты знаешь о Кирилле? Откуда?
– Я ничего не знаю, мам. Правда. Просто… Я перезвоню тебе.
Я повесила трубу и растерянно уставилась перед собой. Что же это такое происходит? Как же так? Разве бывают такие совпадения? Чтобы я встретила Кирилла, и он оказался…
Нет, не бывает. Это Ветер потащил меня в клуб на встречу с Кириллом. Он пихнул меня в дом Савицкой… И я почти уверена, он знал о том, что у Карташова был роман с моей мамой.
Вскочив, я натянула джинсы, майку и, застегивая на ходу олимпийку, вышла в прихожую. Телефон разрывался от маминых смс. Поняв, что на звонок я не отвечу, она стала писать. Но мне пока было не до того, с ней я еще поговорю. Сначала я должна понять, действительно ли все это произошло не случайно, а с лёгкой руки Саши Ветра.
Не знаю, как я доехала на скутере до улицы Пирогова, не попав в аварию. Колбасило меня будь здоров, а еще то и дело появлялись предательские слезы, вытирать которые в шлеме было несколько затруднительно. Кажется, мой предел сил подходил к концу, учитывая, сколько всего вместилось в одни сутки, это, пожалуй, точно перебор.
Бросив скутер возле дома, я достала телефон, куча пропущенных от мамы и сообщения.
“Нам надо поговорить”
“Не игнорируй меня”
“Прошу, не пори горячку, давай все обсудим спокойно”
И все в таком духе. Тряхнув волосами, я набрала маму.
– Господи, Ирина! – начала она, но я перебила:
– Кирилл Карташов может быть моим отцом? – задала вопрос.
– Ты и фамилию его знаешь… Я не понимаю, откуда ты…
– Просто ответь на вопрос, мам.
В трубке возникла тишина.
– Твой отец Дмитрий Рябинкин. Он вырастил тебя, и…
– Карташов мой отец? – повысила я голос, в висках застучало.
– Я не знаю, – в сердцах выдала мама и добавила уже тише. – Я не знаю, Ирина.
– Как это не знаешь? – я ходила вдоль дома Ветра широкими неровными шагами.
– Когда он бросил меня, я… Я нуждалась в поддержке, твой папа… Я имею в виду, Дима, – быстро поправилась она, – он был влюблен в меня, мы встретились, я все ему рассказала… И он предложил мне быть с ним. Я согласилась. И конечно, между нами потом начались отношения…
– Боже мой, – прошептала я. – А папа в курсе?
– Конечно. Для него не имеет значения, кто твой биологический отец, Ирин. Он любит тебя, ты его дочь. Ты же это сама прекрасно знаешь.
Да, я знала. Мы не были с папой очень уж близки, как-то так вышло, что я в принципе росла обособленно от взрослых. Не приносила проблем, со мной было мало забот, потому и внимания уделяли меньше, занятые делами: мама с папой оба работали, много времени я проводила с бабушкой, папиной мамой. Но все равно: папа меня любит, я это знаю, чувствую. Каждую его улыбку, объятья, разговоры, когда я приезжаю к ним – ни сейчас, ни тогда у меня не было повода укорить его.
– Мам, давай поговорим завтра, – наконец сказала я. – Ладно? Мне нужно как-то это все обдумать.
– Хорошо, – неуверенно ответила она. – Хорошо.
– Ну давай.
Я повесила трубку и, сунув телефон в карман, подошла наконец к двери и позвонила. Честно говоря, сомневалась, что мне вообще откроют, но на удивление открыли почти сразу. Инна Сергеевна дежурно улыбнулась, спрашивая:
– Ирина, доброй ночи. Что-то случилось?
– Я могу поговорить с Ветровым? – у меня не было сил соблюдать церемонии.
– Конечно, он дома, проходите.
Кажется, я действительно получила безлимитный доступ, как и сказал Саша. Непонятно только, за какие заслуги.
Я прошла мимо нее и направилась сразу в гостиную, Саша как раз спускался с лестницы, на ходу надевая рубашку.
– Ирэн? Что случилось? – спросил, глядя внимательно.
Я быстро подошла к нему, посмотрела в глаза.
– Ты это специально, да? С Карташовым? Ты ведь знал, что у него был роман с моей матерью? И специально подсунул меня к нему? Это что, какой-то очередной извращенный способ заствить меня чувствовать? Слишком жестоко, Саша. Я ничего тебе не сделала, чтобы поступать со мной подобным образом. Ты ведь видел, что он мне нравится как мужчина, и все равно ничего не сказал! Думаешь, одних предупреждений было достаточно? Думаешь, они помогли бы? Нет! Ты вообще соображаешь, что творишь?! Я ведь могла переспать с ним!