Вострицкий… Вострицкий… Что-то знакомое крутилось в голове, но я никак не могла уцепиться за мысль. Где я могла слышать эту фамилию? Впрочем, первая часть записки тоже внушает подозрения. Если это был тот день, когда девочки пропали? Последний раз их видели возле танков в парке примерно в указанное на бумажке время. Неужели это как-то связано? Откуда эти данные у Алены Дмитриевны? Могла ли она договориться о встрече с девочками? Но зачем? Что, если она следила за Ольгой? Например, подслушала разговор сестры, Ольга встречалась с девчонками, и… И что? Алена Дмитриевна сказала, что не успела предостеречь от беды. Не спасла Катю и Милу от Ольги? А сестра, в свою очередь, узнала, что Савицкая в курсе, и выбросила ее в окно?
У меня похолодели ладони. Как ни страшно признавать, но это было похоже на правду. Только что мне теперь делать? Нужно срочно поговорить с Ветром.
– Извините, я пойду вещи собирать, – пробормотала я, вскакивая, спешно вышла в гостиную, доставая телефон. Зависла пальцем над именем Ветра и замерла. Вострицкий Геннадий Михайлович – это имя я слышала от Саши. Этот человек якобы был тем, кто рекомендовал меня Савицкой как художницу.
Я растерянно заморгала, переставая понимать, что происходит. Саша сказал, вопросов у Алёны Дмитриевны не возникнет, разговор о моем попечителе не зайдет. Мне и в голову не пришло поинтересоваться, кто он такой. Но если Савицкая записала его имя под данными о встрече, это может значить, что Вострицкий как-то связан со всем, что происходит?
Я убрала телефон в карман и быстро поднялась наверх. Возле кабинета Савицкой постояла, прислушиваясь, все было тихо. Юркнув внутрь, снова постояла, привыкая к полумраку, царившему из-за задернутых штор. Не знаю, как Савицкая тут умудряется ловить возвышенные флюиды, или что там ловят эзотерики, по мне, так мрачновато как-то. С другой стороны, она, наверное, свечи зажигает для атмосферности.
Слишком много у нее причуд все-таки. Вот этим и воспользовалась Ольга, чтобы избавиться от сестры. Я полазила по книжным полкам, потом по ящикам стола, но ничего интересного не обнаружила. С тем же успехом осмотрелась в спальне Савицкой. Конечно, и там, и там старалась не оставлять отпечатков. Вдруг следственному отделу придет в голову мысль об убийстве. Комната Алены Дмитриевны была противоположностью кабинета в плане мебели. Кровать, шкаф и тумба, учитывая, метраж, выглядело немного странно – слишком много пустого места. Темные шторы были раздвинуты в стороны, окно открыто настежь. Я аккуратно выглянула вниз. Даже отсюда были заметны следы крови, оставшиеся на асфальте, их явно оттирали, но не справились с задачей до конца. Высота приличная, если бы не кустарник, у нее действительно не было бы шансов выжить.
Вопрос, сколько их сейчас, когда Ольге, возможно, нужно избавиться от сестры любой ценой? Прав был Ветер, когда ставил охрану к палате. Сейчас его мысли уже не казались настолько уж нереальными.
Я снова подумала о Вострицком. Пройдя в свою комнату, набрала имя в интернете. И каково же было мое удивление, когда не только нашла нужного человека, но и узнала его. Тот самый мужчина, с которым Карташов приходил в клуб, когда я изображала проститутку!
Мне захотелось выругаться, от души так. Я не понимала, что происходит, но начинала догадываться, что Ветер может знать, куда больше, чем сказал мне. Как же глупо было с моей стороны не слушать тот разговор! Зачем вообще была нужна встреча в клубе? Вострицкий, Карташов и сутенер с проститутками. Что за фигня такая?
Нахмурившись, я стала читать. Вострицкий Геннадий Михайлович оказался довольно известным дядечкой в нашем городе. Владелец благотворительного фонда для разных нужд населения. Среди его проектов помощь детскому областному онкоцентру, строительство и реорганизация детских домов. Его имя Савицкая написала на листке под местом, где пропали девчонки. И она должна его неплохо знать, раз Вострицкий оставил мне рекомендацию, и этого вполне хватило, чтобы взять меня на работу. А еще его знает Ветров, потому что должен был договориться с ним обо мне.
Вопрос в другом: знает ли Ветер о том, что этот Вострицкий мог участвовать во всей этой истории с похищением? Что он вообще знает и о чем молчит?
Можно было позвонить ему и спросить, но я не стала, вместо это занялась сбором вещей. Если бы Саша считал необходимым, он бы уже сообщил мне об этом мужчине. А если молчит, возможно, чего-то ждет. Ведет очередную игру, в которой мне выделен ход. Ну что ж, как он там говорил? Черная королева ходит, как ей вздумается и ни с кем не считается? Отлично, так и сделаем.
Для начала я вытащила отмычки (кто бы знал, что они настолько мне пригодятся) и отправилась в башню Алены Дмитриевны. Черт знает, что я там рассчитывала найти, но если больше доступа в этот дом мне не будет, лучше проверить все. Замок поддался на удивление легко, я прошла в покрытое пылью помещение, аккуратно подсвечивая фонариком на телефоне. Нашла нужный альбом и стала смотреть фотографии. В тот год, когда погибла невеста отца, после случившегося фотографий совсем мало. До лета порядком, но в основном одни и те же лица. В прошлый раз я рассматривала альбом в полглаза, потому надеялась, что могла пропустить фотографию погибшей невесты. А еще я заметила то, на что тогда тоже не обратила внимания: сестры Савицкие были вместе на многих фотографиях.
Глава 22
Складывалось ощущение, что несмотря на разницу в возрасте, они постоянно проводили время вместе. Из интереса я посмотрела старые альбомы и пришла к выводу, что раньше отношения между сестрами были куда лучше. Алена Дмитриевна вырастила младшую сестру, можно сказать, заменила ей мать. На фото они кажутся неразлучными, а в действительности даже не общаются.
Я просмотрела фотографии после трагедии, на них Ольги почти нет, только на общих фото, и она всегда в стороне от сестры. Любопытно. Хотя после убийства будущей мачехи и нервного срыва с последующей свадьбой Ольга могла замкнуться в себе. Возможно, она боялась осуждения со стороны сестры, или что не удержит тайну, и решила, что проще будет отстраниться?
Последние фотографии были примерно десятилетней давности, потом, видимо, стало достаточно просто телефона.
Я порылась в старых вещах, раскиданных по коробкам, но больше ничего интересного не нашла и отправилась во вторую часть замка, где была башня Ольги. Скорее всего, там она хранила вещи привидения, от которых избавилась, но вдруг повезет, и я найду что-то еще?
Ольгина башня тоже была забита коробками с вещами. Но кроме того, тут еще нашлись мольберт, краски и картины, свернутые в рулоны. Несколько я раскрутила и признала, что у Ольги действительно незаурядные способности. В основном тут были виды природы. Все картины были старыми, видимо, еще со времен юности. Но вот краски явно свежие.
Я порылась и нашла альбом, в котором оказались свежие рисунки. Они были мрачноваты. Своды башни с окном света, падающего внутрь, сам дом снаружи, но тоже овеянный мрачным ореолом. Казалось, Ольга видела в окружающем только темные стороны, который угнетали и пугали при взгляде на картины.
На одной из страниц нашлась старая фотография, истертая, смятая и разглаженная вновь, отчего по ней шли рябые полоски. Ольга и Алена Дмитриевна вместе. За год до случившейся трагедии, как видно по дате внизу. Сидят на причале у дома и улыбаются. Ольга прижимается к сестре, а Савицкая целует ее в затылок.
Я закусила губу, глядя на это фото. Сама не знаю, почему, почувствовала горечь внутри. Если Ольга хранит фото, значит, для нее это важно? Кажется, я в конец запуталась в их отношениях.
Когда спустилась вниз с вещами, Светлана Сергеевна предложила мне выпить чаю. Я не стала отказываться, надеясь узнать что-нибудь еще интересное.
– А вы давно в этом доме? – задала вопрос, жуя печенье.
– С того самого момента, как Алена Дмитриевна сюда переехала. А до этого у нее работала в городской квартире, приходила два раза в неделю.
– Ого, то есть давно, – улыбнулась я. – Быстро свыклись с ее характером?
– Да вполне. Ей нужен слушатель, так что я поддакивала и делала свои дела. Хотя здесь первое время было непривычно, из поездки она вернулась новым человеком.
– Вы имеете в виду эзотерику?
– И ее тоже. Но вообще раньше она много времени проводила на различных общественных мероприятиях, у нее была куча так называемых друзей, которым было в радость пить и есть за ее счет. Поездка помогла ей понять, что на самом деле от таких друзей никакого толка. Она просто очень одинока, – Светлана Сергеевна вздохнула. – Сами подумайте, лишилась в детстве матери, отец тоже рано ушел, с сестрой отношений нет. Вот и пыталась зацепиться за любого, кто был рядом. Честно говоря, сейчас она стала лучше, хоть и несет эту чушь про духов и всякие чакры. Раньше она частенько прикладывалась к бутылке, – домработница выразительно щелкнула себя пальцем по горлу. – Пьяная тоже любила поболтать, но сама понимаешь, такие разговоры не очень-то приятно слушать. Ох, что-то я разговорилась сегодня, – Светлана Сергеевна озабоченно посмотрела на меня. – Ты уж извини, не стоило на тебя все это вываливать. Просто нервы никуда из-за случившегося.
– Да все нормально, – улыбнулась я и поспешила допить чай.
Домой я приехала в тоскливом настроении. Мне почему-то было жаль и Ольгу, несмотря на все, что она совершила, если мы правы, и Савицкую. Они лишились друг друга, а по факту они единственные и были друг у друга. По итогу, Савицкая пила, пытаясь найти друзей среди прилипал, а потом подалась в эзотерику. Ольга живет с мужчиной, который ее шантажирует, впадает то в депрессию, то в чересчур активную деятельность. Тоже не признак психически здорового человека.
И все-таки нужно было что-то делать. Если я права, и к исчезновению девочек приложила руку Ольга, нужно найти способ прижать ее к стенке.
Помаявшись, я набрала номер. Каждый гудок гулко отдавался сердцебиением в груди. Он ведь может вообще не ответить, зачем?