– Когда вы его видели?
– Столкнулась с ним месяца три назад. А так регулярно в глазок вижу. Он по ночам приезжает к ней, ключ свой. Думает, никто ничего не замечает.
Я слазила в интернет и нашла фотографию Вострицкого.
– Точно, он, – кивнула женщина. – неужели никого получше не могла найти?
Вопрос был очевидно риторический, но мои догадки подтвердились. Вострицкий определенно связан с домом Савицких, и Аня – это звено.
– Вы с ней совсем не общаетесь? – спросила все же.
– Говорю же, нет. Отродясь у нее подруг не видела, чтобы в гости кто пришел… Не до того, видать. Хотя пару раз от нее женщина уходила, – перебила она сама себя.
– Что за женщина?
– Да кто ж знает, мы не знакомились. В глазок видела. Честно, не хотела подглядывать, жалко было дуреху эту.
– Какую? – кажется, связность излагаемого для женщины не важна, я начинала терять суть происходящего.
– Так Аньку же. Месяца два назад чуть в обморок не грохнулась, я как раз домой шла, подхватила ее. Дверь открыла, она на могла в замочную скважину попасть. Анька сразу в туалет, и вырвало ее. Ну я ляпнула, мол, не беременная ли ты? Она аж побелела, выставила меня за дверь… Вот я и посматривала в глазок. Вдруг опять плохо станет. Хоть и дрянной характер у нее, а все равно жалко, как не помочь человеку…
Я потерла переносицу, сводя очередные данные. Когда я шла говорить с матерью Анны, никак не думала, куда все это приведет. Неужели это она делала аборт? Но зачем было прикидываться другим человеком?
– И примерно в то время вы видели, как от нее женщина уходила? – все-таки спросила я.
– Да.
– Лет сорока пяти, светлые волосы, среднего роста, средней фигуры?
– Точно. А ты откуда знаешь? – она уставилась на меня, хлопая глазами. – Вы ее тоже ищите?
– Это не важно, – качнула я головой. – Значит, думаете, Аня была беременна?
– Думаю, да. Но видать, сделала аборт, мужик в восторг поди не пришел. Она потом как в воду опущенная ходила какое-то время. Ну и дура, родила бы для себя, раз так хотела. Все равно от мужика этого толку нет, раз он ее целый год мурыжит, и ничего больше. Так ведь?
Я согласилась и аккуратно откланялась, намекнув, что распространяться об этом разговоре не стоит. Дамочка поклялась, что ни-ни, но уверенности не было. Очевидно, у нее язык без костей, и она может сболтнуть что-то Ане, даже не подумав. В любом случае, дело уже сделано, так что переживать нечего. А вот обдумать все имеющиеся данные не помешает.
Глава 25
С этим я и отправилась домой. Поужинав, уселась с чаем за стол. Значит, что у нас? Аня, скорее всего, была беременна и сделала аборт, использовав Ольгины данные. А еще она определенно хорошо умеет гримироваться, что и сделала для посещения больницы.
Конечно, это может быть совпадением, но дважды использование грима в одной истории кажется мне лично подозрительным. Могла ли Анна, а не Ольга, изображать привидение? У нее наверняка есть ключи от замка, и она должна знать все пароли и сигнализации, если они там имеются. Только вот зачем пугать Савицкую?
Положим, ее заставил Вострицкий, но почему Алену Дмитриевну? Если это месть, то куда логичнее было бы запугивать Ольгу. С другой стороны, Ольгу так просто не обмануть, она не подвержена влиянию эзотерических явлений. И все равно, убийца Ольга, значит, и месть должна быть направлена против нее.
Тут я подумала о другом. Алена Дмитриевна написала имя Вострицкого рядом с местом встречи, что, если она подозревала его в плохой игре? Могла узнать правду, кто он на самом деле, вот он и решил избавиться от нее. Выходит, следующая на очереди Ольга? Да и Алена Дмитриевна в опасности, если цель Вострицкого – месть, он не остановится, пока не выполнит задуманного. А она определенно может помешать ему.
И что теперь делать? Я собрала улики против Ани, но как их предъявить? И все-таки почему она делала аборт тайком? И кто отец? Неужели Кирилл? Вряд ли бы он стал ей мешать, думаю, дети не предел его мечтаний, по крайней мере, он не создает впечатление человека, который хочет стать счастливым отцом. Как и счастливым мужем. Его вполне устраивает нынешнее положение дел, когда он женат на убийце и шантажом вытащил ее долю наследства.
Тогда кто? Неужели Вострицкий? Выходит, что она спала сразу с обоими мужчинами. Мда, так себе ситуация. Как бы еще узнать, правда это или нет?
Мои мысли перебил звонок от Ветра, я хмыкнула, но трубку сняла. Давила в себе скептицизм, пока не услышала то, зачем он позвонил. Все отрицательные эмоции, как ветром сдуло. Смешно, блин…
– Савицкая пришла в себя, – заявил Ветер и не успела я что-то ответить, как продолжил. – Ольгу арестовали в обвинении в убийстве. Савицкая утверждает, что это именно она выкинула ее из окна.
– Вот черт, – пробормотала я. И почему я в этом не уверена? – Разве она не была всю ночь в отеле?
– Утверждает, что никуда не уходила. Но слова Савицкой тоже нельзя игнорировать, сама понимаешь. В общем, сейчас Ольга в следственном отделе.
– Думаю, она выйдет под залог?
– Скорее всего. Ты как будто не рада?
Я вздохнула.
– Сама не знаю. У меня большие подозрения, что Ольга действительно не при чем. В том плане, что она не толкала свою сестру в окно и не знала о том, что кто-то это планирует сделать.
– Откуда мысли?
Поколебавшись, я все же ответила:
– Я говорила с матерью Анны и узнала кое-что интересное. Она окончила, как и Ольга, курсы стилиста. А ее соседка думает, что Аня была беременна и сделала аборт. А еще она видела женщину, похожую на Ольгу, выходящую из квартиры Анны.
Ветер несколько секунд помолчал. Я терпеливо ждала. Сама не знаю, чего: что он спросит, что я забыла в благотворительном фонде, или сам что-то расскажет.
– Так, – протянул Саша наконец. – Ты времени зря не теряла. Полагаешь, что домработница сделала аборт, прикинувшись Ольгой Карташовой? Но зачем ей скрываться?
– Не знаю, – я досадливо поморщилась, потому что ответов на многие вопросы по-прежнему не было. – Но у меня есть мысль, что она могла забеременеть не от Кирилла.
– Он бы этого не одобрил, и девушка поспешила избавиться от ребенка, на всякий случай предоставив чужие данные.
– Чтобы ее было сложнее отследить, приди Кириллу в голову проверить подобное. Но это только моя догадка, она ничем не подкреплена.
– Карташов несколько лет назад сделал вазектомию. Это такая операция, после которой он не может иметь потомство.
– Ого, – я присвистнула.
В чем-то я была права, когда думала, что Карташову это не близко, но чтобы настолько: озаботится, чтобы не иметь детей наверняка… на что только Анна вообще рассчитывает в отношениях с ним? Зато понятно, почему она пошла на аборт. Скорее всего, Кирилл разорвал бы с ней отношения, а она этого определенно не хочет.
– Откуда знаешь такие подробности? – поинтересовалась у Ветра.
– Случайность. Искал информацию на Карташова.
– Когда тебе сделали заказ на компромат?
Саша промолчал, и я подумала: а был ли вообще этот заказ?
– Ирэн, – позвал он вдруг, я напряглась. – Я хочу, чтобы ты понимала главное: я никогда ни при каких обстоятельствах не подвергну тебя опасности. Не сделаю это специально, я имею в виду. И даже если что-то тебе во мне не нравится или кажется подозрительным – помни то, что я сказал.
– Вот теперь я почти испугалась, – я пошутила, но скорее для того, чтобы сбавить подскочивший градус напряжения. – Что происходит, Саша?
– Ничего, просто хочу, чтобы ты это понимала.
– Больше ничего не хочешь рассказать?
Он снова помолчал. Даже интересно, всерьез раздумывает, говорить или нет, или просто придумывает отмазку?
– Давай завтра с утра позавтракаем? – предложил Ветер вдруг. – Думаю, нам есть, о чем поговорить.
– Ты можешь и сейчас приехать, я тебе чай заварю.
Была уверена, что откажется, но Саша через пару секунд молчания сказал:
– Буду через полчаса.
О как, однако. Я успела принять душ и заварить чай, когда Ветер позвонил в дверь. Открыла, мы уставились друг на друга. Вот уж действительно, словно готовились к битве. Я надеялась узнать правду, но понимала, что если Саша не захочет ее рассказать, я могу хоть в лепешку разбиться, но ничего и не узнаю.
– Савицкую можно навестить? – поинтересовалась я, поставив перед Ветром чашку чая.
– Думаю, да, – пожав плечами, он привычно начал крутить самокрутку. – Заодно узнаешь подробности случившегося из первых уст.
– Ольгу отпустят?
– Уверен в этом. Под залог, конечно, но отпустят. – Он немного поглазел на меня. – Ты думаешь, она не виновата?
Вздохнув, я села на стул и поводила пальцем по поверхности стола.
– Я не знаю, что думать. Просто… Если она все это время прикидывалась матерью, зачем явилась в своем обличье? Что мешало ей закончить представление и после избавиться от одежды?
– Хороший вопрос, – Ветер кивнул, прикурив. – Но тогда кто-то выступил вместо нее специально, чтобы в случае чего подозрение пало на Ольгу. Ты подозреваешь Анну? – на мое неопределенное пожатие плечами, уточнил: – Почему?
Я вздохнула, чувствуя глухое раздражение. Как же мне все это надоело, правда. До чертиков. Я ненавижу врать, и врать Ветру особенно. Я не умею играть в эти его игры.
– Даже не знаю, – уставилась я на него. – Может, потому что она любовница Вострицкого? Того самого, который пристроил меня в дом к Савицкой, и который внезапно оказался младшим братом погибшей много лет назад невесты Савицкого? Как думаешь, помочь отомстить и получить за это квартиру – достаточный повод?
Саша все это время смотрел на меня, держа самокрутку возле губ, но не куря. Наконец, когда я замолчала, затянулся и выдохнул в потолок.
– Ты молодец, – заметил мне, качнув головой. Я хмыкнула.
– Даже несмотря на твои отчаянные попытки сделать так, чтобы я этого не узнала?
– Особенно из-за них, – он мягко улыбнулся. – Я просто не хотел, чтобы ты лезла в это дело настолько. Оно может быть опасным, а я уже сказал, что не готов подвергать тебя опасности. Когда я отправлял тебя в дом Савицкой, никак не предполагал, что все зайдет так далеко.