Пообедав, старший помощник принял ванну, сдал грязное белье в стирку (за отдельную плату) и направился в Трилистник — так назывался главный госпитальный комплекс Балтана, а следовательно и всего Балтан-Шаха. Про Трилистник Денис узнал от ямщика, который на вопрос, где тут можно найти приличное медицинское обслуживание, ответил в стиле, что мол такое место есть, да только не про твою честь — лечиться там лишь состоятельному человеку под силу. Более вежливо, естественно, но по смыслу точь-в-точь.
Видать не произвел старший помощник на кучера впечатления состоятельного человека, чем и был вызван известный скепсис возницы. Да и плевать, главное, что водитель кобылы подробно объяснил, как туда добраться и получив соответствующие указания от Дениса, гостиницы подбирал в радиусе пешей доступности от медучреждения.
Впрочем, пешая доступность понятие относительное. Когда в объявлении пишут, что квартира расположена в пятнадцати минутах от метро, то чаще всего не указывают способ, как именно до метро добираться: на такси, на маршрутке, общественным транспортом, или пешком. А ежели даже уточняют, что пешком, то опять же, дистанцию которую тощий, поджарый и голодный студент преодолеет за семь минут, старушка божий одуванчик будет топтать полчаса, или даже больше. Все в мире относительно, как заметил товарищ Эйнштейн.
У ворот Трилистник, который представлял собой огромный парк с хаотично разбросанными среди высоких деревьев двух и трехэтажными павильонами, разнообразно и весело окрашенными и нисколько не производящими тягостного ощущения больницы, околачивалась охрана, которая отнеслась к появлению старшего помощника с подозрением.
Видать и они, так же, как и кучер, не смогли ассоциировать старшего помощника с состоятельным человеком. Один из охранников даже направился было в сторону Дениса, но наткнувшись на пристальный взгляд старшего помощника, резко сменил вектор движения, чтобы проверить нет ли чего незаконного, а не исключено, что и опасного в ближайших кустах — может закладка, может бомба, может еще что, но не найдя ничего противоправного вернулся к группе товарищей, которые никакого желания пообщаться с Денисом не проявили. Такое поведение говорило о высоком профессионализме охраны Трилистника.
Выйдя на оперативный простор, развить дальнейший успех старший помощник не смог. Обойдя за тарк с четвертью весь Трилистник, Денис убедился в том, прорваться внутрь какого-либо медицинского учреждения никакой возможности нет, потому что возле каждого павильона толпился народ, перекрывающий своими телами все подходы к дверям и не пускавший внутрь никого, кроме тех людей, имена которых выкрикивал служитель, время от времени появлявшийся из дверей. Эта картина сильно напоминала наши поликлиники с заслонами из старушек перед кабинетами врачей.
Старший помощник поначалу не отчаивался и пытался выяснить у толпящихся, каким образом можно записаться на прием и какая именно специализация у данного конкретного павильона — хирургия там, терапия, или что еще, но понимания нигде и ни от кого не встречал, а все ответы сводились к одиозному: "Касса справок не дает!". Правда, пару раз его послали в регистратуру, но где она находится и как выглядит не пояснили. Было ли это искренним желанием помочь, или скрытой издевкой, Денис не понял. Следствием этих непредвиденных обстоятельств стало то, что закручинился казак и даже повесил буйну головушку. Никаких мыслей о том, как прорваться на прием к местным эскулапам у него не было.
"Жалует царь, да не жалует псарь! — внезапно дал о себе знать внутренний голос. — Только наоборот!"
"Ты это о чем?" — честно признался старший помощник в том, что не поспевает за стремительным полетом мыслей голоса.
"Это я о том, дружок, что не обязательно ломиться в кабинет врача, чтобы узнать его специализацию, даже если на двери нет таблички… — голос выждал, надеясь, что носитель не выдержит и полюбопытствует: "А как узнать?", но не дождался — Денис молчал, как неопохмелившийся студент на экзамене по марксистско-ленинской философии — там и трезвому-то тяжело, поэтому голос был вынужден продолжить: — Для этого существует младший медперсонал: нянечки, там, санитарки, медсестры, практиканты и прочие, которые не врачи, но которые всё обо всех знают! Ферштейн?"
"Ферштейн… — пробормотал старший помощник. — Ферштейн… Ты молодец!" — похвалил он своего союзника, который по жизни был изрядной занудой, но в трудных ситуациях всегда выручал. Настоящий друг.
"Я знаю!" — безо всякого намека личную скромность отозвался голос.
В любом деле главное понять, что делать, остальное дело техники, ну и времени, конечно же. Решили, например, построить космический корабль, или атомную бомбу, или пирамиду МММ, или Хеопса и сделали! А не решили бы — не сделали. Как только у Дениса появился план действий, настроение его резко улучшилось и он приступил к его реализации. С этой целью он снова принялся прочесывать территорию Трилистника, но на этот раз его интересовали не лечебные павильоны, а всяческие неприметные закутки в кустах и гуще деревьев, где персонал мог незаметно отдыхать в перерывах между благородной целительской деятельностью.
Сложившаяся ситуация точно соответствовала двум постулатам: первый — если задача грамотно поставлена, значит она решена и второй — кто ищет, тот всегда найдет. Минут через пятнадцать после начала операции "Болтливая санитарка", старший помощник услышал звонкий девичий смех, доносящийся из купы густых кустов.
"Ща охмурим селянок!" — самоуверенно решил Денис, сворачивая к кустам.
"Почему селянок? — удивился голос. — Столица, как-никак…"
"Столица… — пренебрежительно хмыкнул старший помощник. — Кому и кобыла невеста…"
"Ну-у… да, — после некоторого раздумья согласился голос, — после Эстепоры, Батрана, да той же Москвы, Балтан как-то…" — договаривать он не стал, потому что и так все было понятно.
Картина, открывшаяся взору Дениса, несколько поколебала его уверенность в себе. Одно дело румяные, ядреные санитарки с огромным бюстом и необъятным тазом — типичная кровь с молоком, которым несомненно было бы лестно внимание, проявленное таким юным джентльменом, как старший помощник и совсем другое — три юные нимфы, скорее всего студентки, или в лучшем случае медсестры, с гипертрофированным чувством собственной важности, уверенные в своей красоте и привлекательности и разглядывающие Дениса с надменным прищуром — мол, откуда выползло это насекомое?
"Селянки говоришь? — насмешливо хмыкнул голос. — Ню-ню… Дерзай, Казанова! Флаг в руки!"
Жизнь научила старшего помощника мгновенно… ну, может и не мгновенно, но очень быстро оценивать обстановку во время острых ситуаций — количество и расположение врагов, их вооружение и прочие нюансы от которых очень многое зависит в бою. Вот и сейчас это умение пригодилось. Одного взгляда Денису хватило, чтобы отделить зерна от плевел и выделить главные компоненты открывшейся перед ним мизансцены.
Итак. Две скамейки друг напротив друга. На одной сидят две девушки, на другой — одна. На первой голубоглазая блондинка и кареглазая шатенка, на второй — зеленоглазая рыженькая. Все три несомненно десятибалльные: точеные фигурки, стройные ножки, одним словом — красавицы.
Барышни вне всяких сомнений не пациенты Трилистника, ибо прямо-таки излучают молодость, здоровье и веселье — больные такими не бывают и несомненно, с вероятностью равной единице, являются сотрудниками Трилистника, ибо одеты в одинаковую униформу: коротенькие зеленые сарафаны, зеленые береты и зеленые же босоножки. Сарафаны открывают великолепный вид на их стройные ножки и упруги грудки; босоножки подчеркивают изящество маленьких стоп, а кокетливые береты завершают убойную для мужского взгляда картину. И картина эта принадлежит кисти Ильи Ефимовича Репина и называется "Приплыли".
Селянки оказались не совсем селянками, а если посмотреть правде в глаза — совсем не селянками, но это не повод для отступления. Тут, как в шахматах: взялся — ходи! И Денис с огромным удовольствием взялся бы за любую из них, а лучше за всех разом с чисто утилитарной целью — прецеденты, знаете ли бывали, но сейчас было недосуг. А если называть вещи своими именами, то — не до сук. Надо было дело делать, ибо Дар не дремал — старший помощник печенкой чувствовал, что скоро тот проснется, а там и до беды недалеко. Тут уж не до плотских утех — целитель нужен.
— Позвольте представиться! — Старший помощник поклонился и махнул шляпой а ля фильм "Три мушкетера".
— А если не позволим? — надменно вскинула голову рыженькая.
Градус ситуации резко вырос и похоже было на то, что контроль над ней будет утерян в ближайшие мгновения. Одно дело, когда парень пытается познакомиться с девушками и встречает, если не положительную реакцию, то хотя бы нейтральную и совсем другое, когда — отрицательную. Навязчивости никто не любит — это если посмотреть со стороны девушек. Со стороны же Дениса, учитывая недавнее общение со Снежной Королевой, ситуация вообще выглядела как: Меня! Боевого офицера! И кто!?! — бабье!
Больше всего хотелось развернуться и уйти, выражая спиной презрение к безмозглым курицам, упустившим птицу счастья, по недомыслию попавшую к ним в руки, но так поступили бы любители, а старший помощник был профессионалом, который в любой ситуации, будь то бой, или съем, борется до конца, пока на ногах не остается, или он, или оппонент, а пропущенный удар, каким бы сильным он ни был, не в счет, важен только итог сражения. Поэтому улыбка Дениса стала еще более обаятельной, хотя казалось, что дальше некуда и он продолжил:
— Я Арамис! — Князь Великого Дома "Полярный Медведь"!
— И твой Великий Дом, — насмешливо хмыкнула брюнетка, — расположен на острове, который меньше Трилистника.
— Иди, куда шел, князь! — презрительно скривила губы блондинка. — Ты нам мешаешь! — Причем, слово "князь" она произнесла так, чтобы сразу стало понятно, что она его воспринимает, как синоним слова "клоун".
Старший помощник оказался в ситуации витязя на распутье. Можно было развернуться и молча уйти. Можно было сдвинуть точку сборки в положение "Смерть", усадить всех трех девиц перед собой на одну скамейку и, пре