– Выбирай! – коротко предложил он старшему помощнику.
Денис придирчиво оглядел обе "делянки". На первый, а затем на второй, а потом еще на несколько внимательных взглядов, выглядели они абсолютно одинаково. На каждой росло где-то по двадцать пять – тридцать молодых деревьев, похожих на сосенки, толщиной с руку. Были ли это на самом деле сосны, или какие иные представители царства растений Денис не знал. Вся эта флора и фауна была ему, мягко говоря – по барабану. В школе, на уроках ботаники, анатомии и всякой прочей биологии, его от этих пестиков, тычинок, кругов кровообращения и прочих ложноножек буквально тошнило и хотелось выть и только природная интеллигентность и скромность позволяли ему сдерживать эти порывы. Кстати говоря, несмотря на то, что Денис много читал, всяческие описания природы он всегда пропускал. Конечно, эта его особенность никак Дениса не красила, но – из песни слова не выкинешь. Что было, то было. Через пару минут, в течение которых Шэф спокойно дожидался его вердикта, Денис окончательно убедился, что никаких объективных критериев для обоснования своего выбора у него нет и, что он попал в положение Буриданова осла. И чтобы совсем уж не уподобляться этому животному, он просто ткнул пальцем и сказал:
– Этот!
– Этот, так этот, – покладисто согласился главком. – Чтобы у тебя не было никаких сомнений в объективности, – продолжил он, – время будешь мерить сам, и мое и свое. – С этими словами, он вытащил из кармана тетрархский хронометр, прикупленный в свое время, в Островной Цитадели, и протянул его Денису.
– Пардон! – мгновенно почуял подвох старший помощник. – А то время, что я буду убирать часы в карман, а потом доставать?! Несправедливо!
– А давай просто засечем, сколько этот процесс занимает и скинем с твоего результата, – подозрительно сговорчиво предложил верховный главнокомандующий.
– Давай… – с некоторым сомнением в голосе отозвался Денис. Он чуял какой-то подвох, но пока не мог понять где. С этими словами он запустил секундомер, неторопливо засунул его в карман, вытащил руку, а затем, так же неторопливо, извлек его наружу и остановил.
– Ну? – полюбопытствовал командор, потому что Денис медлил с озвучиванием результата – он соображал не накинуть ли немного. Так… – на всякий случай. Точный прибор остановился на отметке пять секунд.
– Восемь! – доложил Денис любимому руководителю, не моргнув глазом.
– Восемь… – задумчиво протянул главком. – Нет! – решительно заявил он. – Не нравится мне эта цифра. Какая-то она, – командор покрутил пальцами, показывая, что именно ему не нравится: – некруглая. Пусть будет… – он сделал паузу и только потом озвучил свой вердикт, – десять! Согласен?
… что-то Шэф больно мягко стелет…
– Согласен.
– Ну, тогда еще раз уточняем задание, и вперед! Каждый должен вырубить все стволы на своем участке, характер передвижения, как в седьмой кате… можно импровизировать.
– В смысле? – не понял Денис. – Как импровизировать?
– Если удобнее уйти влево, а не вправо, или наоборот – милости просим. Главное не останавливаться и не наносить повторных ударов.
– А если с одного удара не получится?
– Дэн, ты выполняешь обычную тренировочную кату: удар, уход, снова удар, снова уход… только не в воздухе машешь клинком, а рубишь деревья. В седьмой кате предусмотрены остановки и повторные удары?
– Нет.
– Я ответил на твой вопрос?
– Вроде бы да… – неуверенно протянул Денис, но потом голос его окреп. – Короче, я выполняю седьмую кату, пока не срублю всю растительность на участке, в процессе нельзя останавливаться и наносить повторные удары, но можно возвращаться в ритме каты… Вроде так?
– Маладэц Прошка! Все правильно понял, и года не прошло. Кто начинает?
– Давай ты, – после краткого раздумья предложил Денис. Он решил посмотреть на работу любимого руководителя – может чего полезное для себя подметит. Денис прекрасно понимал, что перед смертью не надышишься, но на войне все средства хороши – а сейчас была самая настоящая война! – победитель мог быть только один… равно, как и проигравший. Поэтому надо было использовать любые шансы для победы, даже самые мизерные. Мало ли, может подсмотренное окажется последней соломинкой, ломающей хребет слону!
– Я, так я, – все так же покладисто согласился командор.
… странно это… что-то тут не чисто…
…но… поздняк метаться… карты розданы…
Однако, Денис все же успел сообразить, где собака зарыта. Главком уже начал расстегивать пуговицы на рубашке, когда был внезапно остановлен старшим помощником:
– Слушай… я тут вот чего подумал… а что будет, если я не уложусь в норматив? Мы это не обговорили.
– Как что? – удивился верховный главнокомандующий. – Все свободное время будешь каты гонять, а не пузо на солнце греть.
– Вот оно чё Михалыч… а мужики-то и не знали… – загрустил Денис.
– Ничего, теперь будут знать, – утешил его командор. – И вообще. Каждая инициатива наказуема. Не знал разве?
– Знал… но забыл.
– Теперь будешь помнить, – многообещающе прищурился любимый руководитель. – Ладно, кончаем трепаться, и за дело.
Шэф неторопливо разоблачился, чтобы, не приведи господи, не испачкать и не повредить свою одежду. И дело было даже не в том, что на Сете она стоила больших денег, а в том, что ближайшее место, где можно было раздобыть аналогичную, находилось на Тетрархе – далековато, знаете ли. Оставшись в одних трусах и мокасинах, он приступил. В каком-то боевике Денис видел сцену, когда вертолет криво падает на землю и начинает хаотически метаться, круша все на своем пути. Так вот – было очень похоже – резкие и очень быстрые, непредсказуемые передвижения командора, создавали впечатление, что на "корте" не один главком, а их несколько. Стремительные движения "главкомов" сопровождались совсем уж молниеносными росчерками "Черных когтей". Когда все закончилось, Денис выждал пару секунд и нажал на кнопку.
– Сколько? – поинтересовался Шэф. Он совершенно не вспотел и похоже совсем не устал.
– Двадцать пять.
– Старею… – вздохнул командор.
– Медленно? – удивился Денис.
– Да нет… дело не в этом – чувство времени потерял. Я был уверен, что двадцать две секунды.
… вот дьявол!..
– Смотри сам, – Денис протянул ему хронометр.
– Да зачем? Я тебе верю, – командор проникновенно взглянул в глаза старшему помощнику. И если на поверхности царило доверие и любовь к ближнему, то в самой глубине глаз Шэфа таилась приехиднейшая ухмылка.
… ага… верит он… доверчивый, ты наш…
– Приступай. Можешь работать в кадате.
– А ты разве не входил? – изумился Денис – больно уж шустро передвигался по своей делянке верховный главнокомандующий.
– Нет.
Денис тоже собрался было раздеться до трусов, но вовремя сообразил, что некуда будет положить секундомер. Главком наблюдал за ним с легкой ухмылкой, прекрасно понимая причину заминки. И тут старший помощник почувствовал нарастающее раздражение. Главным образом, на себя – за то, что заранее не предусмотрел нюанс с часами – это во-первых, а во-вторых, на любимого руководителя, который цирк тут устроил… "панимашь!". Но злоба и раздражительность плохие сотрудники и советники в важных делах и Денис, привычным усилием воли, загнал раздражение внутрь, туда, где хранился невостребованный запас ярости.
"Отдай Шэфу, пусть он засекает…" – несколько неуверенно посоветовал внутренний голос. Чувствовалось, что он колебался, делая такое неоднозначное предложение.
"Ага! Чтобы он накинул побольше! Умник!" – огрызнулся Денис.
"По себе судишь!" – осудил его голос и обиженно замолчал. Молчание было вполне себе красноречиво: не нужны мудрые советы? Ну что ж… – решай сам, только потом не пожалей.
"Ладно! – принял окончательное решение Денис. – Штаны конечно жалко… ежели чего. Но! Решается судьба проекта. Буду мерить сам!"
Он врубился в заросли своей делянки с яростью кубинского мачетеро, проигрывающего в социалистическом соревновании. Скользящий шаг вперед, замах, свист клинка – падает отрубленная верхушка чахлой сосенки, но падает не до конца – остается висеть на тонком лоскутке коры – зачет! – резкий поворот вправо, короткий шаг, замах, удар – все плохо – клинок застревает где-то в глубине ствола и кроме того, что придется возвращаться, тратятся драгоценные мгновения, чтобы освободить "Черный коготь" из западни – плевать! нагоним! – шаг вперед, замах, удар – норма! – верхушка облезлой сосны валится на покрытую толстым слоем рыжих иголок землю, резкий поворот влево, шаг вперед, замах, удар…
Все! Ладонь разжимается, клинок, не в силах противостоять закону всемирного тяготения, медленно стартует к земле, одновременно рука, двигаясь несравненно быстрее, ныряет в карман, нащупывает хронометр, а указательный палец давит на кнопку остановки секундомера. "Черный коготь" еще неторопливо проплывает на уровне колена, а таймер уже отключен. Вот теперь действительно все. Можно выходить из кадата. На циферблате – минута тридцать.
"Так… много это, или мало… – сразу и не сообразишь по запарке. Надо успокоиться. – Итак, минута тридцать – девяносто секунд… а у Шэфа сколько было? У Шэфа двадцать две… посчитали двадцать пять. А у меня? У меня девяносто… Уложился?.. Черт, не сообразить… Вот стыдоба-то… Считать разучился… Бли-и-и-н… совсем отупел. Позор! Надо успокоиться… Я спокоен… я спокоен… как мамонт… Все уже кончено, ничего не исправишь – чего дергаться-то?.. "Дышите глубже – вы взволнованы!" – вдруг всплыло в памяти, и как ни странно, совет от классиков помог и Денис действительно успокоился. – Итак, у меня девяносто… совсем забыл – мне же можно скинуть десяточку! Значит что? – Значит уложился?! Да! И без скидки бы уложился! Двадцать пять на четыре – сто! А восемьдесят меньше ста! И даже девяносто меньше ста! Не надо нам ваших одолжений! Ур-ра-а-а! Погоняем с девчонками в футбол! Девки спортивные – будет интересно!"