Разумеется, Гистас лично объехал всех. При его появлении, все эти короли сглаза и королевы порчи сильно бледнели, так как хорошо представляли, кто именно к ним пожаловал. Однако, именно в силу этого понимания, обманывать его они и не пытались – лучше уж сразу утопиться. На прямо поставленный вопрос про исцеление белокровия, они только испуганно качали головой и заикаясь блеяли, что им это не по уму. Правда, полностью провальными эти визиты назвать было нельзя – в двенадцати случаях из пятнадцати всплывало имя: Ореста Элата. Все, припомнившие морскую ведьму, клятвенно уверяли, что если кто и сможет помочь, то только она.
На следующий день было найдено еще шесть специалистов по уринотерапии и калолечению. Все они, не сговариваясь, подтвердили информацию предыдущего дня – все вопросы к Морской Ведьме Оресте Элате. Казалось бы, перед глазами Змея загорелась путеводная звезда – иди к ведьме – она научит, что делать! Но все оказалось не так просто. Обнаружить ведьму не удалось. Расследование по горячим следам показало, что во время недавнего гадания северным варварам у нее возникли какие-то проблемы, после чего она живо собрала манатки и умотала в неизвестном направлении, и что ее нынешнее место жительства неизвестно. Гистас приказал найти ведьму, как можно скорее и во что бы то ни стало, иначе он будет недоволен. Очень сильно недоволен. Дополнительной мотивации сотрудникам "Союза" и так не требовалось – они и до того бегали, как наскипидаренные, но после того, как глава Ночной Гильдии прозрачно намекнул, задвигались еще шустрее. И вот, раздался стук в дверь, однозначно свидетельствующий, что в деле поиска неуловимой ведьмы наметился некоторый прогресс. Иначе бы Змея беспокоить не стали.
– Пусть заходит! – приказал Гистас. В кабинет немедленно просочился начальник Таможенного Цеха Бенигнус Клитемнестр, сменивший недавно своего предшественника, ушедшего на пенсию по состоянию здоровья. Этот факт – имеется в виду добровольный уход на пенсию, в очередной раз демонстрировал интеллектуальное превосходство высшего менеджмента Таможенного Цеха над аналогичными структурами остальных цехов, державшихся за свои кресла мертвой хваткой и покидавших их только ногами вперед. Высокопоставленные бандиты, привыкшие к существованию только в условиях террариума единомышленников, не могли представить всей прелести спокойной и размеренной дачной жизни. Не понимали, что есть время разбрасывать камни, и время собирать камни. Но, с другой стороны, не всем же быть умными, а тем более – мудрыми.
Бенигнус Клитемнестр – огромный, грузный, роскошный, пятидесятилетний мужчина, любитель женщин, лошадей и хорошего вина, главный специалист по экономическим преступлениям не только в Бакаре, а бери выше – во всей Акро-Меланской Империи, чувствовал себя в обществе босса, как нашкодивший гимназист у директора своего учебного заведения. Причем в те благословенные времена, когда телесные наказания еще не были, сдуру, отменены. Что удивительно, его состояние не зависело от того, с какими новостями – хорошими, или плохими, он выходил на ковер. Взгляд Змея действовал на него расслабляюще.
– Дон, мы ее нашли! – радостно объявил он, но под пристальным, немигающим взглядом Гистаса быстро уточнил: – В смысле… она сама пришла.
Из дальнейшего доклада, к слову говоря – четкого и делового, без воды, как и любил Змей, стало ясно, что сегодня утром Ореста Элата, миновав довольно неплохо обученную и вышколенную охрану Бенигнуса Клитемнестра, которая ее попросту не заметила, зашла к нему в рабочий кабинет, расположенный в глубине одного из огромных пакгаузов, расположенных на территории порта, и предложила немедленно доложить главе "Союза", что она готова встретиться с ним у себя, на Тюльпанной улице, в третьем доме, по правую руку, если идти от моря. Дом желтый, двухэтажный. Бенигнус приказал охране глаз не спускать с ведьмы, а сам прыгнул в карету и приказал гнать к дому главы "Союза". Все. Вернее… не совсем все. В конце доклада, пряча глаза и слегка заикаясь, начальник Таможенного Цеха добавил, что когда он уже садился в карету, его догнал начальник охраны и доложил, что ведьма исчезла.
Этим сообщением он еще раз показал, чем мудрый человек, коим несомненно являлся Бенигнус Клитемнестр, отличается от умного. Мудрый не попадет в ситуацию, из который умный легко выпутается. Своим последним признанием он предупредил вопрос босса о том, почему за ведьмой не ведется наблюдение, а первым сообщением, о том, что ведьма проникла в его строго охраняемый кабинет, незамеченной бдительной охраной, он прозрачно намекнул, что тягаться с противником, обладающим такими способностями, ему и его людям не под силу. Настоящая ведьма – что тут поделаешь? Его доводы были молча выслушаны, и сочтены убедительными.
– Поехали! – приказал Гистас, поднимаясь из-за стола.
Таких шикарных карет Тюльпанная улица не видела с момента своего основания, а заложена она была чуть-чуть позже порта, с которого и есть пошел благословенный Бакар. Неизвестно, знавала ли она лучшие времена, но на данный момент улица выглядела весьма неприглядно. Пыль веков, весенние грозы, летний зной, осенние ливни и безжалостные зимние штормы оставили свои следы на стенах домов, не знавших ремонта очень давно, а точнее говоря – никогда. Блестящие экипажи резко контрастировали с облупившимися стенами – будто две жемчужины на потрескавшейся клеенке.
Жестом остановив засуетившуюся свиту, Змей в одиночку шагнул в темный прямоугольник двери, выглядевший на залитой солнцем желтой стене, как вход в преисподнюю. Он в жизни никогда, никого и ничего не боялся, но при переходе из света во тьму, сердце его тревожно сжалось и на миг мелькнула мысль, что надо было взять охрану. Однако рассудок тут же взял верх над бессознательным – чем помогут охранники там, где он не справится сам? Правильно – ничем. Поэтому Змей решительно шагнул вперед. Ведомый обострившимся чутьем, Гистас по обшарпанной лестнице поднялся на второй этаж. Безошибочно выбрав одну из четырех дверей, выходящих на площадку, Змей без стука распахнул ее, и не ошибся. Ведьма ждала его. Ореста безмятежно расположилась в пустой комнате, всю обстановку которой составляли два стула, на одном из которых она и восседала, и традиционный черный стол с большим гадательным шаром.
Гистас Грине прекрасно знал, какое впечатление производит его взгляд на неподготовленного человека… впрочем, на подготовленного тоже. Пугать морскую ведьму, или вступать с ней в какой-либо конфликт, в его планы решительно не входило. Ему нужно было спасти Делию, и имелся крохотный шанс – он прекрасно осознавал всю его мизерность, что Ореста Элата сможет ему в этом помочь. Поэтому он постарался выглядеть как можно более приветливо и миролюбиво.
– Здравствуй… – начал он и запнулся. Змей не знал, как лучше к ней обратиться. "Ореста"? – звучит несколько фамильярно, "ведьма"? – она может обидеться, хотя некоторые колдуньи предпочитали, чтобы их именовали именно так, но… Тьма ее разберет, может она наоборот – посчитает это оскорблением, "Ореста Элата"? – звучит несколько официально, даже сухо… но пожалуй это будет лучший вариант, самый безобидный.
– Называй меня, как хочешь, – ведьма взглянула на главу Ночной Гильдии своими зелеными глазищами и Гистасу стало понятно, что она знает зачем он пришел, знает о его сомнениях по части выбора обращения, и что ей глубоко плевать на то, как Змей будет к ней обращаться. И еще ему стало понятно, что она его нисколечко не боится, каким бы взглядом он на нее ни смотрел.
Пока длился этот короткий диалог, черно-белый… – а точнее говоря, черно-прозрачный гадательный шар изменил свое исходное состояние. Он стал стремительно набираться мути, которая неопрятными белесыми хлопьями закружила беззвучную вьюгу внутри стеклянной сферы. Ведьма бросила одобрительный взгляд на свое орудие производства и кивнула Гистасу на свободный стул:
– Садись. Прижми ладони к шару и задавай свой вопрос.
Змей немедленно выполнил приказ Оресты Элаты, которая закрыв глаза, также прижала свои руки к гадательному артефакту и закрыла глаза.
"Как спасти Делию? – билось в голове Змея, – как спасти Делию!?.. как спасти Делию!?!?.. как спасти Делию???!!!.."
Через некоторое время ведьма поморщилась и открыла глаза:
– Ты неправильно задаешь вопрос. Я не смогу на него ответить.
– Почему?!
– Ты спрашиваешь "как", а я могу ответить только "Да", или "Нет". Спрашивай "Можно ли?", иначе я ничем не смогу тебе помочь. – Ореста сделала паузу, после которой прибавила вежливое: – Дон.
"А что мне это даст? – подумал Гистас. – Ну, узнаю, что можно, а на вопрос "как" она мне не ответит. Или скажет, что нельзя спасти, так я же все равно не остановлюсь… Однако, надо использовать любой шанс – хуже не будет, а вдруг, да чем-то поможет… мало ли, – он снова сжал шар в горячих ладонях: – можно ли спасти Делию?.. можно ли спасти Делию?.. можно ли спасти Делию?.. можно ли спасти Делию?.." – стучало в висках у главы Ночной Гильдии Бакара.
Трудно было бы сказать, сколько времени прошло, прежде чем морская ведьма с трудом оторвала свои ладони от гадательного шара. Время – субстанция тонкая. Для охраны главы "Союза", переминавшейся с ноги на ногу внизу на улице – прошло минут десять, если использовать привычные нам меры времени, для начальника Таможенного Цеха Бенигнуса Клитемнестра, потевшего в своей роскошной карете, может и полчаса, а сколько для Оресты и Гистаса никто не знает. Оба выглядели постаревшими: новые тени под глазами, новые морщинки, выражение глаз…
– Нет, – твердо сказала ведьма, бесстрашно глядя своими зелеными глазищами прямо в прозрачную синь змеиных глаз.
Гистас прекрасно все понял, но человек – любой человек, даже такой, как Змей, когда речь заходит о любимом, хватается за соломинку, прекрасно при этом осознавая всю тщету этого действа.
– Что, "нет"? – переспросил он, зная ответ, и от этого знания наполнился холодом, который проник в него на вдохе, но с выдохом не ушел, а по-хозяйски расположился в груди.