– Пока не знаю… – медленно протянул Квинтилиан, думая о другом. Внезапно глаза его сверкнули: – Вот что! – стало понятно, что Ястреб принял решение и участники совещания мгновенно подобрались, чтобы без проволочек, которых Гранд-Аудитор терпеть не мог, перейти к активным действиям. – Я сейчас же связываюсь с императором, докладываю обо всем, что мы узнали и наши выводы и предложения: договориться, арестовать, убить. И пусть он решает. – Квинтилиан выглядел несколько смущенным – он никогда не перекладывал ни на кого, бремя выбора, но обстоятельства иногда вынуждают что-то сделать в первый раз.
– Правильно! – чуть ли не хором поддержали его остальные участники совещания. – Связывайся!
Начало процедуры, пока Фрументий связывался с дежурным дворцовым магом, а тот потом пробивался через толпу секретарей и придворных к императору заняло какое-то время, потом маг кивнул, Ястреб осуществил кровопускание и сеанс связи начался. Продлился он достаточно долго – генералы даже успели заскучать, когда Гранд-Аудитор открыл глаза, поморгал немножко и объявил присутствующим вердикт главы государства:
– Пытаемся договориться, если не получится – по нарастающей! Теперь думайте, как это организовать, чтобы нас тут всех не перебили к гратовой матери, как в некромантском консульстве!
8 Глава
Это могло бы показаться странным, но информация о судьбоносных событиях, произошедших в доме главы Ночной Гильдии Гистаса Грине, по прозвищу Змей, никакого распространения не получила. Нет, конечно же в особняках, принадлежащих элите «Союза» и расположенных по соседству с резиденцией Змея видели карету, остановившуюся около его дома, слышали непонятный шум, доносящийся со двора и отметили, что через некоторое время эта карета, смутно знакомая и кажется принадлежащая какой-то пятерке Серого Цеха, благополучно отбыла восвояси.
Разумеется, все это не могло не насторожить многочисленную челядь, обретающуюся в этих домах. К несчастью, никаких разъяснений и указаний на этот счет прислуга получить не могла, по причине отсутствия хозяев на месте – время было не особо раннее и все домовладельцы отбыли к месту службы, и уже давненько. А насторожиться был отчего. Не каждый день к дому грозного Дона подъезжает карета цеха наемных убийц, после чего доносятся звуки, больше всего напоминающие шум битвы: хрипы, проклятья, стоны, хруст, лязг и все такое прочее. Однако охотников сунуть свой нос и проверить что там происходит не нашлось.
Несомненно, причина такого отсутствия интереса была, и причина достаточно веская. Первое, что приходит на ум – стеснительность, не позволяющая персоналу проявить неуместное любопытство. Такая версия имела право на жизнь, но была ошибочной. Отсутствие любопытства объяснялось, отнюдь, не природной застенчивостью и деликатностью, царящей в цитадели бакарской организованной преступности. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов гипотетическое наличие тонкой душевной организации у членов «Союза» – чем черт не шутит, могли быть среди них и такие типажи, но не в массовом же порядке! Но в целом эта гипотеза никакой, мало-мальски, серьезной критики не выдерживала. Если посмотреть правде в глаза, надо честно признать, что типовой бакарский организованный преступник застенчивостью и деликатностью не страдал.
Отсутствие должного любопытства у соседей главы Ночной Гильдии имело под собой другую причину. И заключалась она в том, что соседями Змея был начсостав, скажем так – «мирных» Цехов. С одной стороны к особняку Гистаса примыкал дом начальника Таможенного Цеха, с другой его первого зама, а напротив расположилось обиталище начальника Цеха Нищих.
Любая работа требует от исполнителя определенного склада ума и определенных черт характера. В этой связи вспоминается один из ранних выпусков «Поля чудес». Якубович азартно торговался с каким-то коренастым и угрюмым пареньком на тему доставать – не доставать из черного ящика, а тот монотонно, невзирая на растущие ставки, бубнил: «доставать!».
Чтобы разнообразить нудное действо, ведущий, на свою голову, поинтересовался у паренька, а кем тот, собственно говоря, работает, что так насобачился торговаться. Тот, без всяких эмоций, также монотонно, сообщил, что бойцом скота на бойне. Бедный Якубович аж в лице переменился, но профессионал, он и в ящике профессионал – быстренько взял себя в руки и полюбопытствовал: «а почему тот выбрал такую, мягко говоря – экзотическую, профессию?». «Животных люблю» – пояснил паренек и больше ему вопросов Якубович не задавал.
Так вот, как работа на бойне требует от человека наличия определенных черт характера, вроде любви к животным, так и труд в «мирных» цехах Ночной Гильдии привлекал людей определенного духовного склада. Они отличались толерантностью и незлобивостью, ибо производили отъем денежных средств у граждан не методами прямого насилия, а путем переговоров и компромиссов.
Разумеется, «таможенникам» иногда приходилось прибегать и к шантажу и запугиванию, но все же это были исключения из правил. Конечно же, надо делать известную скидку на то в какой организации им приходилось служить – как говорится: с волками жить, по волчьи выть. Любой служащий этих почтенных Цехов мог при необходимости ткнуть ножиком под ребро оппоненту, но только в крайнем случае, если бы не было другого выхода, да и сделал бы это безо всякого удовольствия.
Соответственно и челядь и охрана в домах главарей «мирных» цехов свирепостью не отличалась. Охранники так вообще напоминали безобразно разжиревших ментов, сидящих в будках около многочисленных посольств и консульств. И как вы думаете, пойдут такие люди проверять, а что это за шум такой случился во дворе грозного руководителя Ночной Гильдии? Ответ очевиден.
Это примерно, как если бы случайный прохожий, маршрут движения которого пролегал мимо отделения милиции… пардон-пардон – полиции! услышал оттуда выстрелы, хруст костей и мебели, мат и стоны. Сунулся бы он туда полюбопытствовать, а не нарушается ли там часом конституционный порядок и не нужна ли какая помощь доблестным блюстителям правопорядка? Мог конечно и сунуться, чтобы, в лучшем случае, стать главным подозреваемым, причем – во всем, а в худшем – получить шальную пулю, и не исключено, что в лоб. Даже скорее всего, что в лоб, потому что сунуться мог только круглый идиот, а Бог не любит идиотов.
Конечно, располагайся рядом с особняком Гистаса дом начальника Серого Цеха, или же дом командира какой-нибудь пятерки с небольшим номером, и не исключено, что информация о произошедшем была бы получена сразу же после отбытия компаньонов. Это уточнение, что «после отбытия», очень существенно. Если сунуться раньше, никакой информации получено бы не было, а было бы получено немножко «Карбона-12» в грудь, а это, согласитесь, далеко не одно и то же.
Возвращение уже знакомой кареты к особняку предводителя (чуть было не вырвалось дворянства), никакого ажиотажа у обитателей «Вороней слободки» не вызвало. Так – легкое любопытство. И это вполне понятно – жизнь Змея и челяди окрестных домов протекала во взаимонепересекающихся плоскостях. Это хозяева этих домов имели дело с грозным главой Ночной Гильдии и трепетали от одного его взгляда, а обслуга с ним практически не сталкивалась. Побаивалась конечно, но несколько абстрактно, как тигра в клетке. Слуги вполне справедливо полагали, что если в клетку не лезть, то и вреда от тигра никакого не будет.
Подъехав к особняку покойного Змея, Денис привязал лошадок и забарабанил в калитку, в которой немедленно – видимо внутри услышали цокот копыт по булыжнику мостовой, открылся глазок, через которой на него уставился испуганный глаз. Видимо процедура идентификации прошла успешно, потому что калитка мгновенно открылась. Слуга встретил его подобострастным поклоном, за которым угадывался какой-то косяк. Первой мыслью Дениса было, что кто-то умыкнул «Эйфелеву башню», за которою он отвечал головой. И хотя его вины тут не было, потому что он прибыл на пост после того как, однако настроение у старшего помощника испортилось. Он сдвинул брови и грозно вопросил:
– Посторонние в дом заходили?!
– Н-нет Великий Лорд! – побледнев доложил привратник.
«Не знает подлец, как меня зовут, – ухмыльнулся про себя Денис, – но как ловко вывернулся, шельма! Ишь ты – Великий Лорд! Я так скоро и взаправду себя Лордом почувствую. И не исключено, что – Великим!» – совсем развеселился старший помощник. Но развеселился только в душе, внешне это никак не проявилось.
– Меня зовут Лорд Арамис, – сухо поправил он слугу.
– Прошу простить Лорд Арамис, – по прежнему смущаясь, повинился тот.
Избавившись от тревоги по поводу судьбы драгоценного аппарата для гемодиализа, Денис переключил внимание с внутренних проблем на внешние и сразу же ему стали понятны причины смущения слуги. Причиной этой были трупы. Повсюду были разбросаны мертвые тела. Можно даже сказать – живописно разбросаны. Трупного запаха еще не появилось – времени прошло недостаточно, но лужи засохшей крови воздух, мягко говоря, не озонировали. Конечно, до валенок Тихона им было далековато, но тоже – приятного мало. Самое же неприятное заключалось в том, что пролитая кровь привлекла внимание огромного количества мух и прочих инсектов. Ну, что тут поделаешь – тропики, живности очень много и живности, как правило, не очень приятной. А если быть честным с самим собой – весьма противной.
Это была проблема. Конечно же не очень сложная, можно сказать – бытовая, но легче от этого старшему помощнику не было. До этого момента подобные ситуации были в ведении боцмана Хатлера, Брамса, или еще кого-нибудь. Проза жизни Дениса не касалась, он имел дело с ее высшими проявлениями: битвами, шикарными девушками, сокровищами добытыми в бою и прочими элементами сладкой жизни. Кто выносит мусор, стирает постельное белье, драит ванну и моет полы его не интересовало, и вот на тебе! – такая незадача. Конечно же, можно было пустить дело на самотек – дождаться мудрого руководителя и пусть он командует, но тут у Дениса взыграло ретивое, примерно как у царя Салтана: «Что я? царь или дитя?». Поэтому Лорд Арамис нахмурился и строго вопросил, у мнущегося с ноги на ногу, слуги: