– В-о-о-о-т! – торжествующе начал Денис. – Стало быть они и… – он кивнул в сторону, где по его предположениям мог находиться завал, не зная, как озвучить это место: «завал», «место последней битвы Добра и Зла», «Рагнарек», или еще как, но все присутствующие прекрасно поняли, о чем идет речь. – И про ЭТО не знают!
– Не знают, – невозмутимо подтвердил Кирсан и переформулировал свой вопрос: – И что?
– Как что!?! – не понял уже Денис. – Как что!? Мы их тепленькими возьмем здесь, на выходе! Без шума и пыли! «И кровь сдавать не надо» – мысленно добавил он. Как бы ни было трудно в это поверить, но за время своей «разгульной» жизни, после знакомства с командором, от этой фобии старший помощник так до конца и не избавился. Правда, если раньше у него все сжималось внутри при виде любой крови, то теперь только своей. А особливо, если нужно добровольно протянуть руку, а в нее р-р-раз иголкой, или скальпелем – брр-р-р-р! Видимо, в каких-то уж очень глубинных структурах мозга сидел этот страх, вот и не выковырять было.
– А ты знаешь, сколько там людей? – неожиданно вмешался в диалог, молчавший до этого, верховный главнокомандующий.
– Знаю. Четверо Архимагов и шесть обычных магов с такими же артефактами, как этот, – Рейхстратег показал на «ружье» и настроение Дениса резко упало – он то был уверен… точнее – надеялся, что является монополистом в данном виде вооружений, но был жестоко разочарован. Ну, что тут сказать, такое бывало в длинной истории человечества и не единожды, достаточно вспомнить реакцию США на известие, что в СССР появилась атомная, а потом и водородная бомба. С тех пор: «По морде – только через адвоката!». – А у Негро, – продолжил Кирсан, – такой же, но маленький, – и он показал руками. Выходило, что у этого гада был еще и пистолет! Но, сдаваться так просто старший помощник не собирался:
– Ну вот! – бодро начал он, демонстрируя энтузиазм, которого на самом деле не испытывал и в помине. – Они откроют люк, а ты им туда метнешь что-нибудь типа газовой гранаты, они попрут, как тараканы из щели, а я их тут всех перещелкаю, как куропаток, пока они глаза будут протирать!
– Ничего не получится, – покачал головой Кирсан, и прежде, чем Денис начал возражать, стал объяснять: – Там будет обновленный Ортег, который если и уступает мне, то совсем немного, а уж объединенными усилиями они сумеют парировать угрозу, а затем ответят – начнется полномасштабное сражение, в котором подавляющий перевес в силах будет не на нашей стороне. Но… даже не это главное. Я не знаю, что такое «газовая граната», – улыбнулся Рейхстратег, – так… – примерно догадываюсь, но, я мог бы ударить туда, – он кивнул вниз, – «Солнцепеком» и гарантированно выжечь всё, к гратовой матери!
– Так в чем проблема!? Надо выжечь и всё!
– Проблема в Негро, – вздохнул Кирсан. – Умрет кукла, а нам нужен кукловод. Ты забыл. – Старший помощник почувствовал, что от стыда у него краснеют уши – во время всех этих испытаний и приключений, которые выпали на его душу – чтобы наши враги так приключались, он действительно ЗАБЫЛ. Ему было стыдно. Очень стыдно.
– А про их численный состав и снаряжение, – Шэф кивнул на «ружье», – ты узнал, когда был за Первой Гранью?
– Да, – кивнул Рейхстратег.
– А скажи, пожалуйста, – не отставал командор. – Оружие было активировано?
– В смысле? – поднял единственную бровь Кирсан.
– Покажи, – повернулся к старшему помощнику верховный главнокомандующий. Денис продемонстрировал все три режима и вновь отключил агрегат. Заряд батареи надо экономить! Тем более если против тебя хрен знает сколько таких «ружей». Рейхстратег задумался на несколько секунд, потом решительно покачал головой:
– Нет. Были выключены у всех, кроме Негро. У того было фиолетовое свечение. – После этого сообщения в зале воцарилось молчание, а если называть вещи своими именами – гнетущая тишина, которую через какое-то время нарушил Рейхстратег. – Если больше вопросов нет, надо приступать к делу.
– Два последних, – поднял руку командор. – Коротких. Первый – они там, в зале, не почувствуют, что мы здесь резвимся, – ухмыльнулся главком, – и не подготовятся?
– Нет, – покачал головой Кирсан. – Пока стоит «Шатер Пророка», они ничего не почувствуют – ничто и никто не может проникнуть в зал и выйти из зала, а дверь я уберу тихо. Я знаю как.
– Хорошо. И последний – перед самым штурмом ты сможешь проверить обстановку в зале?
– Нет. Для этого мне нужно будет уйти за Грань. Ну-у… с этим проблем нет, – криво усмехнулся Рейхстратег, – а вот вернуться… Не в той я форме, – он развел руками, вроде как извиняясь.
– На нэт и суда нэт, – подытожил командор. – Давай тогда приступать.
«Не получилось отмазаться…» – грустно подумал старший помощник.
Кирсан в стиле опытного престидижитатора, продемонстрированного ранее компаньонам в его кабинете во время первой, судьбоносной, встречи, извлек откуда-то из недр своего облачения какой-то прутик, или палочку, вызвав неизбежные ассоциации с Гарри Поттером, и принялся что-то сосредоточенно чертить на полу. Результаты его работы видны не были. И не потому, что в помещении было темно – это само собой, но ночное зрение шкир прекрасно работало, а потому что никаких видимых следов его деятельность не оставляла.
В таком же пиковом положении в отношении физиков-теоретиков и математиков всегда пребывало научное начальство, получившее свои должности за верность идеям марксизма-ленинизма в старые времена, или же за личную преданность очередному царю в наши. Поди проверь, чем занимаются эти яйцеголовые – то ли дуру гонят и о бабах грезят, то ли же вообще спят с открытыми глазами, то ли бомбу придумывают. Не проверишь, а жаль. А надавишь – могут и скопытится – организмы у них нежные. В общем сплошное расстройство и когнитивный диссонанс.
Своими странными манипуляциями Кирсан занимался минут пять. Все это действо сильно напоминало старшему помощнику какой-то мультик, виденный в детстве, про новое платье короля, где «Король-то – голый!». Там портные тоже суетились с этим невидимым платьем, но свое мнение Денис держал при себе, ни с кем делиться не собирался. Ему не хотелось нервировать Рейхстратега перед тем, как тот будет брать у него кровь, а то еще рука дрогнет – лишнее возьмет… Старший помощник придерживался принципа: врач сыт – и больному легче.
Закончив чертить свои невидимые письмена, Рейхстратег в том же «Кио стиле» убрал палочку, а взамен в его руках появились… нет-нет, не живой кролик и километр связанных носовых платков, как можно было бы предположить, а серебряная чаша, миллилитров так на сто восемьдесят-двести и серебряный же серпик, чрезвычайно зловещего вида, тускло поблескивающие даже в темноте. Старший помощник тяжело вздохнул – началось…
Кирсан отдал оба предмета на временное хранение Шэфу, а сам закатал рукав на левой руке, после этого показал командору, как именно и где держать чашу, забрал у него серпик и, ничтожно сумняшеся, полоснул себя по запястью. Старший помощник поморщился. Когда чаша наполнилась примерно на треть, Рейхстратег переложил серпик в левую руку, а правой провел над местом разреза – кровотечение остановилось. После этого он вернул рукав на место и вопросительно взглянул на компаньонов – мол, кто следующий? Поймав ироничный взгляд верховного главнокомандующего, прекрасно понимавшего, какие страдания терзают молодого Вертера, старший помощник решил не тянуть кота за хвост – все равно не отвертишься и вообще: раньше сядешь – раньше выйдешь, и решительно шагнул к Кирсану, одновременно расстегивая шкиру и извлекая левую руку.
– Только это… – несколько нерешительно, но в тоже время твердо – вот такой вот парадокс, начал Денис. – Продезинфицировать бы… – он кивнул на серпик, измазанный кровью Рейхстратега.
– Зачем? – округлил единственный глаз Кирсан.
– В нашем мире многие болезни, в том числе и неизлечимые, передаются через кровь, – пришел на помощь старшему помощнику командор. – Вот Арамис и опасается… У нас все инструмент для забора крови или одноразовые, или тщательно дезинфицируются… растворы там всякие… кипячение, опять же, ну, и вообще… – командор пошевелил пальцами, показывая какие еще способы дезинфекции бывают.
– Дин-зен-фин-цировать, – по слогам произнес незнакомое слово Рейхстратег, – нечем и незачем! И вообще – кровь Архимага – это самое ценное, что есть в нашем мире! – «В нашем мире» – он выделил тоном, намекая, что мир миру рознь и если в мире Лордов такой бардак, то он здесь ни при чем. – Кровь Архимага – панацея! Ты еще благодарить будешь. – заверил он Дениса. – Не бойся, я аккуратно.
– Я и не боюсь, – буркнул старший помощник, подставляя руку, но на всякий случай все-таки отвернулся. Ну, не любил он это дело!
Больно не было, противно – да, но больно – нет. После того, как Денис вновь натянул шкиру, спрятав «израненную» руку, ему пришлось еще подержать чашу, пока Кирсан работал с Шэфом. Отвернуться было нельзя, чтобы не дай Бог, не расплескать и эта процедура ему удовольствия также не доставила, но – надо Федя, надо! К счастью, а зачастую и к несчастью, все на свете имеет свое начало и все на свете имеет свой конец. Был завершен и забор крови (если пользоваться медицинской терминологией).
Убрав серпик, Рейхстратег начал поливать из чаши свою невидимую графику. И изображения начали не только проступать, но еще и светиться неприятным, зеленоватым, каким-то гнилушечным, светом. Денис так увлекся разглядыванием проявляющейся картины, что упустил момент исчезновения чаши – вот только что она была в руке Кирсана, следующее мгновение и ее нет! А картина несомненно заслуживала внимания – пентаграмма, вписанная в окружность – видимо по размеру люка, была испещрена различными иероглифами, изображениями животных и людей и надписями, исполненными чем-то вроде арабской вязи. Хотя, это могли быть и своеобразные иероглифы, если вообще не орнамент, иди знай… Короче говоря, была видна работа профессионала.
– Так Лорды, – обратился к компаньонам Рейхстратег, закончив «проявку» пентаграммы, – сейчас вам лучше отойти подальше, – он кивнул в сторону коридора, откуда они все пришли в этот зал, – и заткнуть уши. Будут неприятные звуки.