Пока я общался с голосом, в голове нарисовалась интересная мысль:
— Вот, наверное, жена удивится, если под «Невидимостью» проберусь к ней под бочок и там отключу способность?
Не изменись я сейчас, после полного восстановления организма, наверное, так бы и сделал. А сейчас даже не могу предположить, чем это может закончиться. Вдруг жена меня не сразу признает? Она у меня сама по себе хрупкая и, наверное, поэтому реакция у неё очень быстрая. Как бы не пострадать от какого-нибудь тяжёлого предмета.
Я не стал делать глупости. Наоборот, спокойно дождался возле стеллы, пока полностью не рассветет, и только тогда направился в сторону своего дома.
Что можно сказать о моей новой внешности? Пацан двадцатилетний! Поэтому ничего удивительного в охренении и неверии жены не было. Собственно, как и в настороженном отношении ко мне детей. Только друзья восприняли это так, как будто, так и должно было быть. Не без зависти, конечно. Но не черной, по-доброму сокрушались, почему я стал ходоком, а не они. То, что я пережил всякие-разные приключения, наполненные не слабыми опасностями, не в счёт. А вот молодость… Каждый из них высказался:
— Эх, мне бы так, уж я бы…
На самом деле, мне стало грустно от этого омоложения. Жена к себе не подпускает, дети дичатся. Да ещё и малолетки сопливые начали вдруг хвостами перед носом крутить. Жесть, а не жизнь наступила, совсем не радостная. Может быть, где-нибудь в большом городе, где народ друг друга не знает, оно было бы и ничего. А так — маета одна.
Тут ещё и новости, накопившиеся за время моего отсутствия, с одной стороны, порадовали, а с другой, напрягли. Порадовали потому, что парни-менты вписались в местную жизнь и даже нашли себе вторых половинок. Депутат, можно сказать, стал местной достопримечательностью. А как ещё назвать депутата-бомжа, зарабатывающего на кусок хлеба помощью народу по хозяйству? Люди смеются, что он стал старшим «Куда пошлют». Напрягли меня новости о восстановлении количества ходоков до первостепенных значений. Видно, был нехилый сбой в программном обеспечении, раз инопланетяне пошли на подобные меры. Признаться, была подлая мыслишка, что когда ходоков останется меньше десяти процентов, то в магических мирах я найду средство для омоложения, и перестану по этому поводу комплексовать. Правда, я чувствую себя чужим среди своих. Из-за этого мучаюсь, да и родные при виде меня напрягаются.
Понятно, что при такой жизни надолго меня не хватило. Друзья в очередной раз помогли собраться. Только в этот раз половину из напиханного ими в рюкзак я выложил и дополнил действительно нужными вещами. Из оружия взял отцовское ружье, к которому снарядил тридцать патронов картечью, десяток жаканами и ещё, на всякий случай, десяток мелкой дробью. Вдруг, придется охотиться? Попрощался с детьми, с женой, которая так и не восприняла меня прежним, и потопал к стелле.
Перенос, как и всегда, обошёлся без каких-либо спецэффектов. Короткий миг невесомости, и я в новом мире.
В этот раз меня перенесло в лесистую местность, наверное, для разнообразия.
Благо, был хоть лес привычный, даже похожий на тот, возле которого я вырос, а не джунгли какие-нибудь. По-быстрому я осмотрелся вокруг, ничего примечательного не обнаружил и потопал, выбрав южное направление. По большому счету, мне было пофиг, в какую сторону двигаться. Это направление я выбрал только для того, чтобы легче было выдерживать направление движения, и не начать нарезать круги.
Шагалось легко, лес был не сказать, чтобы сильно густым, но диким. Следов человеческой деятельности я не обнаружил, и это слегка напрягало. Не сильно, конечно, уж в лесу выжить для меня вообще проблем нет. Я здесь, как дома. Это не горы безжизненные, в которых я немало натерпелся. Тем не менее, хочется побыстрее выяснить, куда в этот раз меня занесло.
До самого позднего вечера так и не удалось никого встретить или найти следы пребывания человека. Зато я наткнулся на реку, возле которой подобрал неплохое, уютное местечко, и заночевал.
Эта река несла свои воды почти в том же направлении, куда я двигался ранее, немного забирая на запад. Поэтому, я решил дальше передвигаться вдоль неё, и не прогадал.
Уже в середине следующего дня я услышал стук топора, а через некоторое время и молодые звонкие голоса.
Ломиться на эти голоса, как лось во время гона. я не стал. По уже выработанной привычке подкрадывался, стараясь остаться незамеченным. Можно, конечно, было применить свою новую способность, но я решил пока не торопиться. Работает она у меня на все сто процентов. Друзья, на которых её испытывал, не дадут соврать, поэтому приберечь такой козырь лишним не будет.
Подобравшись почти вплотную, и уже собираясь выглянуть из-за перегораживающего обзор куста, я чуть не подпрыгнул от голоса, раздавшегося с той стороны этого самого куста:
— Ну ты и балбес, Санек!
Только чудом я удержался, чтобы не ответить чего-нибудь, типа:
— Сам ты балбес.
Выглядывать было чревато, очень уж рядом прозвучал этот голос.
Санек, которого обозвали балбесом, начал что-то мямлить. Он, дескать, нечаянно и больше не будет.
Мужик, между тем, командовал:
— Давайте ребята, заканчивайте поскорей. Возвращаться пора, а то директор заругает.
Во как! Раз директор, значит, попал я не в Средневековье. Надо, наверное, выходить к людям и узнавать, что тут и как. Уже поднимаясь на ноги, я услышал вопрос от Санька и застыл на секунду:
— Дядька Егор, а столько хвороста разве хватит для настоящего пионерского костра?
Твою мать, а когда вообще появилась традиция жечь пионерские костры? Это в какое же время я угодил? Если в Союз во времена застоя, то моё ружье мне боком может вылезти. Сейчас время, совсем не подходящее для охоты. Может повременить с выходом к людям? Только и успел я про себя подумать, как стало поздно что-либо решать. Слева от меня сначала прозвучал девичий крик:
— Ау, вы где?
А потом, среди деревьев замелькали белые платьица нескольких девчонок, передвигающихся бегом.
Медлить было нельзя, и пока меня не заметили, под ответные крики пацанов, я начал обходить разлапистый куст.
На небольшой поляне, посередине которой возвышалась приличная куча хвороста, я появился практически одновременно со стайкой весело щебечущих девчонок, и чуть не нос к носу столкнулся с кряжистым, чисто выбритым мужиком, у которого вместо правой ноги был деревянный протез.
Я сразу обратил внимание на его одежду и с облегчением вздохнул. С небольшой натяжной сойду за местного. Одет он был в полувоенный пиджак, простую светлую рубаху с широким воротником и темно-серые брюки, одна штанина которых была хитрым образом подвернута, а вторая заправлена в сапог.
Мужик, до этого по-доброму улыбавшийся, при виде меня сразу построжел лицом и, казалось, за мгновение просканировал меня с головы до пят. Я развёл руки в стороны, и улыбнувшись, произнес:
— Извините за беспокойство. Не укажете направление к ближайшем населённому пункту? Я слегка заблудился.
Мужик, ничего мне не отвечая, повернул голову к приближающимся ребятам и произнес:
— Санек, ты — за старшего. Берите собранный хворост и двигайте в лагерь.
Молоденький белобрысый парнишка утвердительно кивнул головой, но даже не подумал выполнять приказ, продолжая с интересом меня разглядывать. Мужик, глядя на этого балбеса, тяжело вздохнул и вдруг рявкнул:
— Ну-ка, быстро выполнять!
Пацанята с пробуксовкой кинулись к хворосту, а мужик, повернувшись ко мне, произнес:
— Пошли, поговорим.
После этого, не обращая внимания, повернулся, и прихрамывая, направился мимо меня в глубину леса, забирая чуть правее от того направления, с которого я сюда пришёл. Мне ничего другого не оставалось, кроме, как последовать вслед за ним.
Метров через пятьдесят мы неожиданно вышли на уютную поляну, посредине которой, весело журча, обнаружился родничок, аккуратно обложенный булыжниками.
Мужик, не торопясь, подошёл к источнику, достал из-под лопуха железную кружку, ополоснул её водой, потом очень аппетитно напился. Глядя на него, мне самому захотелось пить. Рука непроизвольно потянулась к фляжке, расположенной на ремне. Мужик уловил это движение, и протягивая мне кружку, произнес:
— На, попей, жарко сегодня.
Дождавшись, пока я тоже напьюсь, он все так же, неторопливо отошел к краю поляны и уселся там на поваленный ствол дерева. Достал пачку сигарет (я, к сожалению, не смог рассмотреть каких), закурил и произнес:
— Рассказывай, мил человек, кто ты, и что тебе нужно. Только не надо мне пургу нести о том, что ты заблудился. Я опытного лесовика сразу вижу.
— Да уж, и следователя не надо, чтобы расколоть тебя, Санек, на раз, — подумал я про себя.
Подражая мужику, я, не торопясь снял с плеча ружье, аккуратно приставил его к стволу дерева, рядом положил рюкзак, и усаживаясь рядом с ним, ответил:
— А оно тебе надо, дядька Егор, знать, кто я и зачем здесь? Просто ответь мне, если тебе не трудно, на пару вопросов, да и разойдемся каждый по своим делам.
Мужик остро посмотрел мне прямо в глаза и спросил:
— Зовут-то тебя как?
— Саньком зови, как и балбеса белобрысого.
Мужик улыбнулся и сказал:
— Не хочешь, значит, рассказать, кто ты, и откуда тут взялся. А вдруг ты шпион какой, и начнешь выпытывать всякие тайны?
По смешинке в глазах было видно, что мужик говорит не всерьёз. Я, тем не менее, его игру не поддержал, а предельно серьёзно ответил:
— Понимаешь, дядька Егор, рассказать проблемы нет, это не трудно, только тебе это не нужно. Я сделаю здесь свои дела и исчезну. А ты из-за моего рассказа можешь заполучить множество проблем. Оно тебе надо?
Мужик хмыкнул и ответил:
— А ты за меня не думай, я справлюсь как-нибудь со своими проблемами. А интересную историю послушать завсегда рад.
Я пожал на это плечами, про себя подумав:
— Да пофиг, почему бы и не рассказать?
Все так же не торопясь, я достал пачку сигарет, закурил по примеру мужика и спросил: