Правительство могло бы избежать дефолта, если бы девальвировало рубль вслед за падением цены на нефть в феврале-марте 1998 г. Или если бы получило 50 млрд. долларов от МВФ. Других вариантов при цене на нефть 8 долларов/баррель не было».
«МЕНАТЕП» прекратил выплаты в сентябре 1998-го.
И начал срочно «сливать активы» в так называемые промежуточные банки: МЕНАТЕП Спб и ДИБ. В первый ушел 61 миллион рублей, во второй — 75 миллионов. [47 — «Версия», 1999, «Пропавшие доллары»: http://greg-pressa. narod.ru/archiv/menatep. htm]
«Вообще же, после 1 января 1999 года из практически мертвого МЕНАТЕПа было выведено более 355 млн. рублей (порядка 14 млн. долл.), которые осели в различных фирмах-«карманах» господина Ходорковского», — писала в 1999-м газета «Версия». [48 — Там же.]
Ничего незаконного в этом не было. Но обычно активы «сливают», чтобы не расплачиваться с кредиторами.
Или чтобы в случае банкротства их не распродали за бесценок.
«Список желающих вернуть свои деньги, натурально, велик. И состоит он, как это водится в России, из граждан, именуемых «частными вкладчиками», которым банк должен 50 млн. долларов. Но напрасно обивают пороги судов доверчивые соотечественники, рискнувшие когда-то отдать накопленные деньги в банк. Нет в банке денег, как будто и не было вовсе. Где? Ну, как вам сказать.» — писала «Версия». [49 — Там же.]
Наконец, 18 мая 1999-го у банка отозвали лицензию.
И вскоре случилась история с грузовиком. Правда, тогда в 1999-м ее излагали несколько иначе. [50 — Газета «Коммерсантъ» № 91 (1735) от 29.05.1999: http://www.kommersant.ru/doc. aspx?DocsID=219199]
После дефолта банк был вынужден закрывать филиалы, а документы перевозить в московский офис, так что вскоре хранить их стало совершенно негде. Тогда банк заключил договор об ответственном хранении с Государственным архивом новейшей политической истории Великого Новгорода, который был обширен, заполнен мало, недавно построен и отвечал требованиям по хранению банковских документов.
Договор между архивом и банком заключили 14 мая, то есть за четыре дня до отзыва лицензии.
Для транспортировки была нанята охранная фирма «Термит плюс», занимавшаяся экспедированием грузов.
17 мая в Новгород выехал первый «КамАЗ», груженный 335 коробками с документами, и благополучно доехал до пункта назначения. 20-го ушел второй грузовик с 605 коробками. И тоже добрался до Новгорода.
Неприятность случилась с третьим «КамАЗом». И далеко не последним. Договор с архивом был заключен на 20 тысяч дел, а разрешение на перевоз документов от ЦБ получили только 28 мая.
Наибольшие подозрения у журналистов вызвала неконкретность надписей на коробках: «рублевый операционный день» такого-то года, но без числа, или «договоры кредитного управления», вообще без годов.
«Неконкретность формулировок позволяет строить любые предположения о том, информация о каких сделках находится в затонувших коробках и может оказаться утраченной навсегда. Возможно, это операции по счетам руководства банка или информация о сделках, связанных с залоговыми аукционами. Или кредитные истории, о которых в МЕНАТЕПе хотели бы забыть», — писал «Коммерсант».
Отличия же от статьи в журнале «Компромат. Ru», опубликованной три с половиной года спустя, не только в том, что в ней из трех «КамАЗов» остался один. Еще из нее исчез представитель банка, сопровождавший машину, и явившийся на пост ГИБДД вместе с водителем. «И почему без сопровождающих?» — возмущался корреспондент «Компромата. Ru».
И причина аварии другая. В «Коммерсанте» говорится о том, что грузовик подрезала иномарка.
«Падение «КамАЗа» в реку — досадное происшествие, и МЕНАТЕП уже направил претензию фирме «Термит плюс», — прокомментировала «Коммерсанту» представитель пресс-службы Елена Матвеева. — Что же касается интересов кредиторов, то происшествие их никак не затрагивает. Большинство документов восстанавливаемы. Что же касается самого важного — кредитных договоров, то первые копии хранятся в особом отделе банка, откуда ничего в архив не вывозилось. Наконец, утонувший «КамАЗ» будут поднимать за счет банка — как только представитель ЦБ утвердит смету расходов на эту работу». А документы хорошо упакованы и заклеены скотчем, так что не пострадают».
Однако, по словам корреспондента «Коммерсанта», на месте происшествия любопытствующие дачники вылавливали из реки, плававшие там папки с документами. С другой стороны, на прямой дороге через Тверь, оттуда из-за пробок свернул злополучный «КамАЗ», больше подходящих мест для потопления неподходящих документов. Прямая дорога пересекает Волгу.
Не достанешь.
Если целью было «спрятать концы в воду», стоило ли сворачивать?
А «КамАЗ», как мы знаем из статьи на «Компромат. ru», был благополучно поднят.
Но скандал на этом не кончился.
К решению животрепещущего вопроса о том, «куда ушли русские деньги» подключились респектабельные американские издания «The New York Times» и «Newsweek». И обвинили МЕНАТЕП в отмывании денег.
А в 2001-м в Швейцарии вышла книга «Разоблачения», где МЕНАТЕП обвинили в расхищении кредитов МВФ.
Потом «The New York Times» и «Newsweek» пришлось извиняться, а книгу запретили распространять через суд. [51 — http://palm.newsru.com/finance/22aug2001/menatep. html]
«Как следует из протокола судебного заседания, юристам российского банка, лозаннскому адвокату мэтру Реймону и женевскому адвокату мэтру Саламяну, понадобилось всего два часа, чтобы вынудить ответчиков пойти на мировую», — писали на портале NEWSru.com. [52 — Тамже: http://palm.newsru.com/finance/22aug2001/menatep. html]
А в августе 1999-го в газете «Совершенно секретно» вышла знаменитая статья Юлии Латыниной «Империя Ходорковского» [53 — http://www.compromat.ru/page_26858.htm], которая спустя четыре года, после его ареста, станет библией его противников. Там и «скважинная жидкость», придуманная в ЮКОСе для ухода от налогов, и «эксцесс» исполнителя в приписываемых ЮКОСу убийствах [54 — Об этом подробнее в моей книге «ЮКОС: мифы об убийствах»], и конечно увод активов из лопнувшего банка «МЕНАТЕП».
Латынина подлила масла в огонь: «Весной один мой знакомый, у которого в «Менатепе» пропало эдак с десяток миллионов долларов, пошел в банк за объяснениями. Знакомый — не сопляк, деньги тоже не сопливые, принимал его не кассир, а партнер. «Понимаешь, — доверительно объяснили моему приятелю, — деньги, конечно, есть. Но ведь их уже давно слили в офшор и поделили между своими. Я, конечно, могу их вернуть тебе, но ведь я, получается, пойду против коллектива. Это непорядочно. Нечестно».
С литературной точки зрения статья хороша, а вот с точки зрения фактов.
Сейчас в интернете Юлию Латынину много ругают за замечательную метафору «она металась, как стрелка осциллографа». Не думаю, что писательница хотела оклеветать осциллограф. Ну, не технарь она, и не знает, что у осциллографа нет стрелки.
Так и за статью «Империя Ходорковского» ее, в общем-то, упрекнуть не в чем. Просто она во многом не разобралась (ну, не нефтяник, она, а с полнотой информации в интернете в 1999-м было гораздо хуже, чем сейчас), многого не знала, а некоторых вещей и знать не могла. Запомним, что статья вышла в августе 1999-го.
Зато в ноябре 2008-го, когда прокуратура заканчивала расследование второго дела Ходорковского и близился второй суд, некий Семен Кирсанов написал статью под названием «Грузовик утонул, осадок остался» [55 — www.fb.ru/info/45309.html], где много цитировал Латынину, в том числе и пассаж о знакомом, потерявшим десять миллионов.
«Пусть злополучный грузовик и утонул, но неприятный осадок до сих пор остался», — пишет Кирсанов.
Оговорка была явно по Фрейду. Есть такой анекдот:
«Абрам звонит Изе:
— Слушай, Изя, мы с тобой друзья с детства и все такое, но ты... это самое... лучше не звони больше, и не заходи.
— Ты что???
— Да понимаешь, вчера, после того, как ты ушел, пропало колечко с бриллиантом и сережки золотые.
— Да ты что?! Не брал я их!
— Да я знаю, мы их потом нашли, но все равно... осадок какой-то нехороший остался.
В декабре 1999-го банк МЕНАТЕП Санкт-Петербург начал погашать долги московского МЕНАТЕПа перед физическими лицами [56 — http://monerama.ru/articles/docID2341362.html]. С московскими вкладчиками начали расплачиваться еще с конца сентября, когда банк был признан банкротом (29 сентября 1999-го).
Вклады выплачивали в рублях по курсу на день отзыва лицензии, то есть на 18 мая 1999го. 24,86 рублей за доллар [57 — http://www.kurs-dollara. ru/dollar-05-99.html]. Тридцатого сентября, когда начались выплаты, курс был 25,08 рублей [58 — http://www.kurs-dollara. ru/dollar-09-99.html]. Вкладчики теряли, но копейки.
«Выплаты идут уже в 25 областных центрах страны, сообщили в банке. Планируется, что к середине декабря отделения и филиалы петербургского банка начнут рассчитываться с частными вкладчиками МЕНАТЕПа во всех 32 регионах, где долги перед ними еще не выплачены», — писали на www.finmarket.ru [59 — Там же.]. За два месяца успели выплатить около 15 миллионов долларов. [60 — Там же.]
Программа реструктуризации была предложена банком еще в 1998-м.
Вклады можно было переоформить в долгосрочные на 1,2 и 3 года под 5 процентов годовых или переоформить в векселя банка с теми же сроками и процентами. Но тогда в 1998-м никто не верил, что по этим «бумажкам» действительно будут что-то выплачивать. Тем более что пресса дружно кричала о «сливе активов».
В результате многие вкладчики с большими потерями переводили деньги в «Сбербанк». Всего в «Сбербанк» было переведено порядка десяти тысяч вкладов на сумму более 600 миллионов рублей.
А кредиторы МЕНАТЕПа продавали свои требования по бросовым ценам.
Несмотря на то, что условия реструктуризации улучшались.
Клиенты, которые реструктурировали или переоформили вклады в 1998–1999 годах, получали деньги сразу, с остальными планировали расплатиться не позднее мая 2001 года. «В банке не исключают, что выплаты будут завершены досрочно, и обещают, что «программа будет действовать до тех пор, пока свои деньги не получит каждый клиент», — писали на «Финмаркете». [61 —