- Ты разглядываешь мой небольшой свёрток, не так ли, Боб?
- Нет, сэр… что бы это ни было, меня это не касается.
- Где твоя жена?
Боб замедляет шаг, будто само воспоминание о Бренде Стуки тяготит его.
- Я потерял её сразу после того, как началась вся эта дьявольщина. Когда на нас напали ходячие.
- Сожалею.
Они приближаются к воротам в стене. Губернатор останавливается, несколько раз стучит и ворота открываются. Ветер поднимает и кружит осеннюю листву, когда мужчина с силой открывает ворота, кивает в знак приветствия Губернатору и пропускает их.
- Мой дом дальше, вверх по дороге, - говорит Губернатор, кивком головы указывая в направлении восточной части города, - Небольшой двухэтажный жилой дом… заходи как-нибудь, я угощу тебя выпивкой.
- Усадьба Губернатора? — отшучивается, не удержавшись, Боб. Нервы и выпивка дают о себе знать, - Вам разве не нужно принять парочку законов?
Губернатор останавливается, оборачивается и улыбается Бобу.
- Я только что понял, кого ты мне напоминаешь.
* * *
В этот короткий миг, стоя в пасмурном дневном свете, худощавый мужчина, который с этого момента будет называть себя Губернатором, ощущает сейсмический сдвиг в своём мозгу. Он стоит там, глядя на обветренного, испещрённого морщинами, пропитого старика из Смирны, так похожего на Эда Блейка, отца Губернатора. Эд Блейк был точно такой же курносый, с густыми бровями и глубокими морщинами вокруг покрасневших глаз. Ему нравилось выпивать. И у него было такое же чувство юмора.
Эд Блейк любил наспех сочинять саркастические остроты, задевающие за живое, с тем же пьяным удовольствием. Он также любил раздавать пощёчины членам своей семьи тыльной стороной здоровой мозолистой руки.
Неожиданно другая сторона личности Губернатора, казалось глубоко похороненная, всплывает на поверхность на волне сентиментальной тоски, которая практически заставляет его испытывать головокружение, когда он вспоминает Эда Блейка в лучшие времена - простого деревенского рабочего, который боролся со своими демонами достаточно долго, чтобы стать любящим отцом.
- Ты напоминаешь мне кого-то, кого я знал давным-давно, - наконец говорит Губернатор, его голос смягчается, когда он смотрит в глаза Боба Стуки, - Пойдём выпьем чего-нибудь.
Весь остаток пути через безопасную зону мужчины разговаривают спокойно, открыто, как старые друзья. В какой-то момент Губернатор спрашивает Боба, что произошло с его женой.
- То место, где мы жили, тот дом на колёсах...
Боб говорит медленно, тяжело, пока ковыляет вдоль дороги, вспоминая те тёмные дни.
- В тот день всё вокруг заполонили ходячие. Я пытался раздобыть кое-какие продукты, когда это случилось… К тому времени, как я вернулся, они уже проникли в наш дом.
Он замолкает. Губернатор просто идёт дальше, молча ожидая продолжения.
- Они вгрызались в неё, разрывая на части. Я убил столько ходячих, сколько смог… и… думаю, они отгрызли достаточно, чтобы она вернулась.
Очередная мучительная пауза. Боб облизывает пересохшие губы. Губернатор замечает, что мужчина отчаянно нуждается в выпивке, ему нужно лекарство, чтобы похоронить в себе воспоминания.
- Я не смог заставить себя прикончить её.
Эти слова слетают с его губ со сдавленным хрипом. На глаза наворачиваются слёзы.
- Я не горжусь тем, что оставил её. Уверен, она добралась до кого-нибудь после этого. Её рука и нижняя часть тела были довольно сильно изувечены, но она всё ещё могла идти. Смерть людей, до которых она добралась, на моей совести. Боб замолкает.
- Иногда отпустить кого-то невыносимо тяжело, - наконец решается произнести Губернатор, бросив взгляд на жуткий свёрток в своих руках. Кровь понемногу перестала сочиться, загустела и стала похожей на дешёвый портвейн, смешанный с чёрной патокой. В этот момент Губернатор замечает, что Боб обратил внимание на каплю крови и морщит лоб от пришедшей в голову мысли. Он выглядит почти трезвым. Боб указывает на жуткий свёрток.
- Вы держите там кого-то... кого-то превратившегося?
- А ты не глуп, не так ли, Боб?
Боб задумчиво вытирает рукавом рот.
- Я никогда не думал о том, чтобы кормить Бренду.
- Пойдём, Боб. Я хочу показать тебе кое-что.
Они доходят до двухэтажного кирпичного дома в конце района, и Боб следует за Губернатором внутрь.
* * *
- Держись позади меня, Боб.
Губернатор вставляет ключ в засов двери в конце прихожей второго этажа.
Замок щёлкает и из-за двери доносится утробное рычание.
- Я был бы признателен, если бы ты сохранил то, что увидишь, в секрете, Боб.
- Само собой. Мой рот на замке.
Боб следует за Губернатором в двухэтажное здание, провонявшее запахом протухшего мяса и дезинфицирующего средства: мебель обветшала, окна закрашены чёрной краской. Громадное зеркало в вестибюле обклеено газетами и перемотано клейкой лентой. Зеркало в ванной, видимой через приоткрытую дверь, отсутствует. Над раковиной висит лишь бледная овальная рама. Все зеркала в этом помещении были сняты.
- Она для меня всё, - говорит Губернатор.
Боб следует за человеком через гостиную, вниз по короткому коридору и через дверной проём в тесную прачечную, где труп маленькой девочки прикован цепью к болту, ввинченному в стену.
- О, Боже! - Боб сохраняет дистанцию.
Мёртвая девочка по-прежнему в платье с передником и двумя заплетёнными косичками, как если бы она собиралась в церковь на воскресную службу, озлобленно рычит и брыкается, натягивая удерживающую её цепь. Боб делает шаг назад.
- О, боже.
- Успокойся, Боб.
Губернатор становится на колени перед маленьким зомби и кладет свёрток на пол. Девочка клацает в воздухе почерневшими зубами. Губернатор разворачивает свёрток с человеческой головой, в его черепе зияет отверстие от огнестрельного выстрела.
- Боже мой, - Боб замечает, что одна сторона человеческой головы, кишащая червями, покрыта коротко подстриженными волосами, как если бы эта голова принадлежала солдату или морскому пехотинцу.
- Это Пенни... моя единственная дочь, - объясняет Губернатор, подталкивая отрубленную голову ближе к прикованному трупу, - Мы родом из маленького городка под названием Уэйнсборо. Мать Пенни, моя очаровательная жена Сара, погибла в автокатастрофе ещё до того, как всё началось.
Ребёнок кормится. Одновременно потрясённый и прикованный к полу, Боб с порога наблюдает, как маленький зомби с чавканьем поглощает мягкую материю черепной коробки, будто выковыривая мясо из омара. Губернатор внимательно следит за тем, как ест его дитя. Причмокивающие звуки наполняют комнату.
- Мой брат Брайан, я и несколько моих друзей отправились на поиски лучшей жизни для Пенни. Мы держали путь на запад, но вынуждены были на какое-то время задержаться в Атланте. Там мы познакомились с некоторыми людьми и потеряли несколько человек. Затем мы продолжили свой путь.
Маленький труп успокаивается, прислонившись к стене, и зарывается крошечными, скользкими и окрашенными от крови пальчиками в опустошённый череп в поисках остатков. Голос Губернатора становится на октаву ниже.
- В саду недалеко отсюда мы столкнулись с шайкой подонков.
На мгновение он колеблется, его голос дрожит, но глаза не наполняются слезами.
- Я доверил Пенни своему брату, пока разбирался с той шайкой... и одно привело к другому.
Боб не может двинуться с места. Он онемел в этой душной комнате с запачканными стенами, голыми трубами и плесенью на полу. Он смотрит на эту крошечную мерзость, её измазанное серым мозговым веществом лицо, сухожилия, свисающие с её маленьких тюльпанообразных губ, выпученные белые глаза, которые то и дело закатываются, когда она отклоняется назад.
- Мой брат облажался и из-за этого мой ребёнок погиб, - объясняет Губернатор, опустив голову и прижав подбородок к груди. Его голос наполняется эмоциями, - Брайан был слаб, и это всё, что я могу сказать. Но я не мог позволить ей уйти.
Он смотрит на Боба мокрыми от слёз глазами.
- Я знаю, ты можешь понять меня, Боб. Я не мог отпустить свою девочку.
Боб может понять. Его грудь сжимается от горя из-за потери Бренды.
- Я виню себя в смерти Пенни и в том, какой она вернулась обратно. - Губернатор смотрит в пол. - Я кормил её объедками, и мы продолжали двигаться на запад. К тому времени, как мы добрались до Вудбери, мой брат Брайан уже обезумел от чувства вины.
То, что когда-то было маленькой девочкой, роняет череп, как будто отбрасывая раковину от устрицы. Она осматривает комнату своими молочно-белыми глазами, как будто пробуждаясь ото сна.
- Я должен был прикончить Брайана как больную собаку, - произносит Губернатор почти про себя. Он делает шаг навстречу тому, что раньше было ребёнком. Его голос теряет всякую выразительность. - Иногда я всё еще вижу в ней свою Пенни... когда она вот так спокойна.
Боб сглатывает. Противоречивые эмоции вихрем поднимаются внутри него - отвращение, печаль, страх, глубокая тоска, даже сочувствие к этому невменяемому существу, и он опускает голову.
- Вы многое пережили.
- Посмотри на неё, Боб. - Губернатор кивает в сторону маленького зомби. Дитя-существо наклоняет голову, раздражённо глядя на Губернатора. Существо моргает. Слабый след Пенни Блейк теплится за его глазами.
- Моя малышка всё ещё там. Правда, дорогая?
Губернатор подходит к прикованному существу, становится на колени и гладит его мертвенно бледную щёку. Боб замирает, пытается сказать:
- Будьте осторожны, вы же не хотите...
- Вот она, моя красавица. - Губернатор гладит её спутанные волосы. Крошечный зомби моргает. Бледное лицо меняется, глаза сужаются, почерневшие губы обнажают гнилые зубы ребёнка. Боб делает шаг вперёд.
- Берегитесь...
Пенни щёлкает челюстями в сантиметре от незащищённой плоти на запястье Губернатора, тот отстраняется как раз вовремя.
- Ух!
Маленький зомби натягивает цепь, встаёт на ноги и хватает воздух... Губернатор успевает отпрянуть. Он говорит по-детски нежно: