Приемная находилась в задней части здания суда, в конце длинного и узкого коридора, по обеим сторонам которого шли стеклянные двери личных кабинетов.
Джош и остальные столпились в загроможденной переговорной комнате, наследив ботинками на паркетном полу. Все они устали, и настроения знакомиться с обитателями Вудбери не было, но Мартинес попросил проявить терпение.
Пока они ждали, в высокие окна бился снег. В комнате, где, похоже, не раз велись жаркие споры, было тепло от нескольких обогревателей; походные фонари тускло освещали ее. На побитых гипсовых стенах красовались шрамы прошлых стычек. Повсюду стояли перевернутые складные стулья и валялись скомканные листы бумаги. На торцевой стене, рядом с истрепанным флагом Джорджии, Джош заметил следы крови. В подвалах здания тарахтели генераторы, и пол слегка вибрировал.
Прошло немногим более пяти минут – Джош ходил по комнате, а Лилли с остальными сидели на складных стульях, – и в коридоре послышалась гулкая поступь тяжелых ботинок. Шаги приближались, кто-то посвистывал на ходу.
– Добро пожаловать, друзья! Добро пожаловать в Вудбери.
Раздавшийся из дверей голос был низким и гнусавым, полным фальшивой радости.
Все головы повернулись.
В дверях стояли трое мужчин. Улыбки на их лицах не сочетались с холодными и настороженными взглядами. Мужчина в центре излучал какую-то странную энергию, которая напомнила Лилли о павлинах и бойцовых рыбках.
– Хорошие люди нам всегда пригодятся, – сказал он и вошел в комнату.
Он был худым и угловатым, потрепанный рыбацкий свитер висел на нем, угольно-черные волосы лежали в беспорядке, на лице виднелась легкая щетина, которую он уже начал подрезать и оформлять в усы в стиле Фу Манчу[29]. У него был странный нервный тик, который, впрочем, было непросто заметить: он часто моргал.
– Я – Филип Блейк, – сказал он, – а это Брюс и Гейб.
Двое других мужчин были старше, но следовали за ним, подобно сторожевым псам. По-прежнему стоя позади того, что звали Филипом, они не стали рассыпаться в приветствиях – только пробурчали что-то и кивнули.
Гейб, что стоял слева, был крепким белым мужчиной с армейской стрижкой. Брюс, справа, – угрюмым чернокожим парнем с блестящей бритой головой. Оба они держали наперевес внушительные автоматы, пальцы их покоились на спусковых крючках. Пару мгновений Лилли не могла отвести взгляда от вооружения.
– Простите нашу тяжелую артиллерию, – сказал Филип, показав на автоматы позади него. – В прошлом месяце у нас тут случился переполох, было довольно опасно. Теперь не можем рисковать. Ставки слишком велики. Так как вас зовут?..
Джош представил всех по очереди, остановившись на Меган.
– Ты похожа на одну мою старую знакомую, – сказал Филип Меган, пожирая ее глазами.
Лилли не понравилось, как он смотрел на ее подругу Это было едва ощутимо, но ей стало тревожно.
– Мне такое часто говорят, – ответила Меган.
– Или, может, на какую-то знаменитость. Похожа она на какую-нибудь знаменитость, ребята?
У «ребят» позади него не было вариантов. Филип щелкнул пальцами:
– А! На ту цыпочку из «Титаника»!
– Керри Уинслет? – предположил Гейб.
– Ну ты и идиот! Она не Керри, а Кейт… Кейт… Чертова Кейт Уинслет.
Меган глупо улыбнулась Филипу:
– Мне говорили, на Бонни Рэйтт.
– О, я люблю Бонни Рэйтт, – с восторгом сказал Филип. – «Let’s Give ‘Em Something to Talk About».
Тут в разговор вступил Джош:
– Так вы и есть тот «начальник», о котором нам говорили?
Филип повернулся к здоровяку:
– Виновен. – Он улыбнулся, подошел к Джошу и протянул ему руку: – Джош, так ведь?
Джош пожал протянутую руку. Здоровяк все еще выглядел настороженно, но выражение его лица было вежливым и почтительным.
– Так. Спасибо, что пустили нас ненадолго. Не знаю, на сколько мы здесь задержимся.
– Да вы только приехали, друг, – улыбнулся Филип. – Расслабьтесь. Присмотритесь. Места безопаснее вы не найдете, уж поверьте.
Джош кивнул.
– Судя по всему, ситуация с ходячими у вас под контролем.
– Врать не буду, мы свой вклад вносим. Раз в несколько недель приходит толпа. Пару недель назад у нас была заварушка, но мы тут все обустраиваем.
– Похоже на то.
– Вообще говоря, мы работаем по бартерной системе. – Филип Блейк обвел глазами комнату, задерживаясь взглядом на каждом из вновь прибывших, как тренер, оценивающий новую команду. – Я так понял, вы, ребята, сегодня сорвали куш в «Уолмарте».
– Не жалуемся.
– Можете взять все необходимое в обмен.
– В обмен? – Джош посмотрел на него.
– На вещи, услуги… Все, чем можете внести свой вклад. Уважайте остальных горожан, не суйте нос куда не следует, живите по правилам, помогайте нам… и можете оставаться сколько захотите. – Он взглянул на Джоша. – Мужчине такой… физической одаренности… мы всегда найдем применение.
Джош задумался над его словами.
– Так вы своего рода «избранное должностное лицо»?
Филип переглянулся со своими телохранителями. Мужчины усмехнулись, а сам Филип разразился хохотом, но затем покачал головой, протирая невеселые глаза.
– Я скорее – как это там? – и. о. Исполняющий обязанности президента.
– То есть?
Филип отмахнулся от вопроса.
– Скажу так: еще недавно здесь заправляли жадные до власти козлы слишком высокого о себе мнения. Я заметил, что нужен лидер, и вызвался.
– Вызвался?
Улыбка Филипа пропала.
– Я приступил к делу. В такие времена без сильного лидера не обойтись. У нас здесь семьи. Женщины и дети. Старики. Нужно, чтобы кто-то за всем присматривал, кто-то, кто умеет… принимать решения. Понимаете, о чем я?
– Конечно, – кивнул Джош.
Позади Филипа Гейб, все еще ухмыляясь, пробормотал:
– Исполняющий обязанности президента… Неплохо.
С другого конца комнаты донесся голос Скотта, который прежде молча сидел на подоконнике:
– Мужик, уж выглядишь ты точно, как президент… с двумя этими телохранителями.
Слабая ухмылка Скотта тут же растворилась, и в комнате повисло неловкое молчание. Филип перевел взгляд на вечно обдолбанного парня:
– Я не запомнил твоего имени, приятель.
– Скотт Мун.
– Что ж, Скотт Мун. Не знаю насчет президента. Главой правительства я себя никогда не видел. – Он снова холодно улыбнулся: – В лучшем случае я губернатор.
Ту ночь они провели в спортивном зале местной школы. Старое кирпичное здание находилось за стенами города и примыкало к большой спортивной площадке, испещренной неглубокими могилами. Проволочная сетка ограждения была потрепана в ходе недавних атак ходячих. На лакированной баскетбольной площадке в спортивном зале стояли самодельные койки. Пахло мочой, потом и дезинфицирующим средством.
Для Лилли ночь тянулась бесконечно. Ветер стонал и скрипел в вонючих коридорах и переходах между темными классами, а в спортивном зале куча незнакомцев ворочалась во сне, кашляя, сопя и бормоча что-то в лихорадочном бреду. Каждые несколько минут раздавался детский плач.
В какой-то момент Лилли посмотрела на соседнюю койку, где урывками спал Джош, и увидела, как здоровяк, вздрогнув, проснулся от кошмара.
Лилли протянула ему руку, и Джош сжал ее.
На следующее утро все пятеро новичков сгрудились около койки Джоша. Солнце косыми лучами пробивалось внутрь и пепельно-серыми пятнами ложилось на больных и раненых, свернувшихся под своими жалкими, покрытыми пятнами простынями. Это напомнило Лилли лагеря времен Гражданской войны и на скорую руку возведенные морги.
– Это только мне кажется, – едва слышно сказала она своим товарищам, – или здесь что-то нечисто?
– И это только мягко говоря, – отозвался Джош.
Меган зевнула и потянулась.
– Но спать здесь точно получше, чем в темнице на колесах Боба.
– Тут ты права, – согласился Скотт. – Я при любом раскладе выберу поганенькую койку в вонючем спортзале.
Боб посмотрел на Джоша.
– Должен признать, капитан… – начал он. – Можно подумать о том, чтобы остаться здесь на какое-то время.
Джош завязал шнурки и подтащил к себе свою клетчатую куртку.
– Не уверен я насчет этого места.
– Что думаешь?
– Не знаю. Не стоит, пожалуй, торопить события.
– Я согласна с Джошем, – сказала Лилли. – Что-то мне здесь не нравится.
– Что здесь может не нравиться? – Меган запустила пальцы в волосы, расчесывая кудри. – Здесь безопасно, есть припасы и пушек полно.
Джош задумчиво потер губы.
– Слушайте. Я могу сказать, что делать каждому из вас. Просто будьте начеку. Присматривайте друг за другом.
– Принято, – сказал Боб.
– Боб, я думаю, пикап пока стоит запереть.
– Будет сделано.
– И пистолет держи при себе.
– Понял.
– И все мы всегда должны знать, где стоит пикап, на всякий случай.
Все согласились с этим и затем решили разделиться и обследовать утром остальную часть города. После обеда они договорились снова встретиться в школе и обсудить, оставаться им здесь или ехать дальше.
Лилли с Джошем вышли на улицу и подняли воротники, чтобы защититься от холодного ветра. В лицо им резко светило солнце. Снег перестал, стало ветрено. У Лилли в животе урчало.
– Как насчет завтрака? – предложила она Джошу.
– В пикапе есть кое-что из «Уолмарта», если, конечно, тебя еще не воротит от вяленого мяса и консервированных макарон.
Лилли пожала плечами:
– Ну, на консервированные спагетти я точно смотреть не могу.
– Есть идея. – Джош пощупал нагрудный карман своей фланелевой куртки. – Пойдем… Я угощаю.
Они повернули на запад и пошли по главной дороге. В ярком свете дня были хорошо видны шрамы этого города. Большинство магазинов на первых этажах пустело, витрины стояли заколоченными, двери – запертыми. На тротуаре виднелись следы заносов и масляные лужи. Некоторые окна и дорожные знаки были продырявлены пулями. Прохожие не обращали на них внимания. То тут, то там на голых участках земли виднелся грязный белый песок. Казалось, на песке была построена вся деревня.