– СТОЙТЕ!
Голос донесся из темноты за спинами беглецов, из глубины коридора, и сперва Мартинес решил, что их раскусили и весь его план накрылся медным тазом, не успели они сделать и шага за границу города.
– Остановитесь, пожалуйста!
Трое мужчин остановились возле пересечения двух тоннелей. Волоски на шее Мартинеса встали дыбом. Все друг за другом развернулись – сначала Мартинес, затем Рик и, наконец, Глени. Каждый тяжело дышал, сердца отчаянно колотились, дрожащими руками каждый тянулся к оружию. Все пытались разглядеть, кто кричал. Из темноты к ним быстро приближался человек, который вскоре вошел в конус света от лампы.
– Подождите, – сказала молодая женщина.
На свету оказалась ее прическа – блеснули светлые волосы, заплетенные в колосок, выбившиеся прядки падали на юное лицо. Белый халат светился в сумраке подземелья. Девушка приближалась к беглецам, еле дыша.
– В чем дело, Элис? – спросил Рик. – Чего ты хочешь?
– Я подумала… – дрожащим голосом сказала она, пытаясь восстановить дыхание в мрачном и душном тоннеле. Недалеко от них, всего на один уровень выше, за вестибюлями, ветер гулял по пустым скамьям и трибунам. – Если вы уходите, – сказала она, – возьмите с собой и нас. Меня и доктора Стивенса.
Мужчины многозначительно переглянулись, но никто не сказал ни слова.
Элис посмотрела на Рика.
– Где бы вы ни жили, там явно лучше, чем здесь… А раз ваша жена беременна, мы вам пригодимся.
Рик обдумал ее слова, а затем слегка улыбнулся:
– Спорить не буду. Мы бы вас с радостью приняли. Вообще-то…
– Так, мальчики и девочки, – перебил его Мартинес натянутым, как струна, голосом. – Нужно идти прямо сейчас.
Они быстро пошли по виляющему тоннелю и спустились вниз по рампе. Время бежало. В итоге они оказались в кромешной темноте полуподвального помещения. Глени примерно представлял, где держали Мишонн, – его сбили с толку бесконечные гаражные двери, похожие друг на друга, и раздражающе одинаковые следы старой смазки на стенах, но он точно помнил, что тащили его по этому уровню. В конце концов они нашли самый дальний и узкий коридор и остановились у поворота.
– Я почти уверен, что это прямо за углом, – прошептал Глени, когда они затаились в тени на пересечении двух тоннелей.
– Хорошо, – тихо отозвался Рик. – Забираем ее, забираем доктора и уходим. – Он взглянул на Мартинеса. – Сколько идти до дома доктора и затем до стены? Можно выйти незаметно?
– Обсудим позже! – Мартинес поднял вверх затянутую в перчатку руку, а голос его понизился до шепота. – Подождите… Тихо. Держитесь позади меня. – Он осторожно выглянул из-за угла, а затем снова повернулся к группе. – Я буду чертовски удивлен, если Губернатор не поставил стражника возле камеры с вашей подругой.
– Почему бы нам… – начал Рик.
– Открытое наступление – не лучшая идея, – предупредил его Мартинес. – Если не хотите поймать пулю. Здесь каждый меня знает. Я пойду один, а когда закончу, позову вас, ребята.
Никто не стал с ним спорить.
Мартинес глубоко вздохнул, взял себя в руки и вышел из-за угла. Трое беглецов опасливо прижались друг к другу в темном тоннеле.
Глени взглянул на Элис.
– Привет, я Глени.
– Я Элис, – нервно улыбнувшись, ответила девушка. – Рада познакомиться.
Рик едва расслышал их слова. Его сердце билось в такт с часами, тикавшими у него в голове. Шанс был всего один.
Глава пятнадцатая
– Эй, как дела, Гейб? – Мартинес нарочито спокойно подошел к последней гаражной двери, махнул рукой и улыбнулся мускулистому стражнику. – Тебя командировали охранять золотой запас, не иначе?
Здоровяк в водолазке, прислонившийся спиной к двери, усмехнулся и покачал головой.
– Не совсем. Здесь сидит та сучка, которая запорола сегодняшнюю битву.
Мартинес подошел еще ближе и встал рядом с Гейбом.
– Ого!
– Она крепкий орешек, – ухмыльнулся здоровяк. – У шефа нет шансов.
Мартинес многозначительно улыбнулся:
– Думаешь, я могу взглянуть? Одним глазком. Не получилось рассмотреть ее на арене. Кажется, она хороша.
Гейб улыбнулся шире:
– О да, она была хороша. Но после того избиения, которое устроил Губернатор, она…
Внезапно последовал удар – быстрый и резкий тычок костяшками пальцев в кадык стражника, – который перекрыл Гейбу кислород и лишил его возможности говорить. Застигнутый врасплох, охранник согнулся пополам и принялся хватать воздух.
Мартинес добил его прикладом винтовки «гранд» 762-грандкалибра. Тупой удар пришелся Гейбу в затылок. Раздался глухой звук.
Охранник свалился на пол лицом вниз, на бетонный пол с его головы потекла струйка крови. Мартинес крикнул через плечо:
– ВСЕ ЧИСТО!
Беглецы крадучись вышли из темноты в конце тоннеля. Глаза их были широко раскрыты, по венам бежал адреналин. Рик быстро взглянул на Гейба, а затем повернулся к Мартинесу и начал что-то говорить, но Мартинес уже подошел к замку гаражной двери.
– Помогите мне открыть дверь. Она вся погнута – не поддается, – хрипло сказал он, вцепившись в край обеими руками. Рик и Глени подошли к нему, и втроем они смогли сдвинуть дверь с места. Петли скрипнули и раскрылись только наполовину.
Все они протиснулись внутрь, и Рик сделал несколько шагов в темноту мрачной камеры, провонявшей плесенью, и тут же застыл на месте, парализованный увиденным. Одного взгляда на подругу ему оказалось достаточно, чтобы в глубине души понять: война уже началась.
Женщина сидела на полу темной камеры, руки ее были привязаны к стенам. Сначала она не узнала друзей. Длинные дреды падали ей на лицо, грудь поднималась и опадала при каждом болезненном вздохе, по полу во все стороны от нее текли ручейки крови. Она попыталась поднять голову и сфокусировать взгляд неподвижных глаз.
– О боже… – Рик осторожно подошел к ней, едва способный говорить. – Ты…
Она подняла голову и плюнула в его сторону. Он отскочил, инстинктивно прикрыв лицо. От обезвоживания, усталости и шока слюна ее превратилась в пыль. Она снова попыталась плюнуть.
– Эй, Мишонн! Полегче, – сказал Рик, опустившись на колени рядом с ней. – Это я. – Голос его смягчился. – Мишонн, это Рик.
– Р-гранд— едва слышно проговорила она хриплым шепотом, пытаясь сфокусироваться. – Рик?
– Ребята! – Рик поднялся на ноги и повернулся к остальным. – Помогите мне отвязать ее!
Все бросились к веревкам. Элис аккуратно отвязала одну из лодыжек, а Глени склонился возле другой и начал возиться со скользящим узлом, бормоча:
– Боже… Ты в порядке?
С уст женщины снова раздался хрип:
– НЧ-нет… Не в порядке… Совсем не в порядке.
Рик с Мартинесом принялись отвязывать ее запястья.
Пока Мартинес распутывал веревку, его терзали противоречивые чувства. Он чувствовал запах бедной женщины, ощущал тот жар, который излучало ее истерзанное тело. В камере пахло отчаянием – потом, открытыми ранами и жестоким сексом. Брюки женщины держались у нее на талии при помощи веревки, за время пыток ткань изорвалась и была покрыта множеством пятен – крови, слез, спермы, пота, мочи, слюны. Все тело было в ссадинах, как будто кто-то прошелся шкуркой по ее рукам и ногам.
Мартинес боролся с желанием признаться во всем этим людям и объяснить им свой план. Глаза его затуманились. Голова кружилась, его тошнило. Неужели все это стоило безопасности этого дрянного города? Крошечного тактического преимущества? Боже, да что же натворила эта женщина, чтобы заслужить такое? На мгновение Мартинес представил, что Губернатор подверг таким пыткам его. Никогда еще Мартинес не чувствовал себя таким сбитым с толку.
Наконец узлы поддались, и женщина со вздохом опустилась на пол.
Все отступили на шаг от Мишонн. Она на мгновение растянулась на полу, лежа на животе и прижавшись лбом к бетону. Ей нелегко было вздохнуть, подняться, привести себя в порядок, и Рик опустился рядом с ней на колени.
– Нужна… – начал он.
Женщина резко дернулась и встала на колени, а затем выпустила из себя всю боль, которая сконцентрировалась в коротком и громком хрипе.
Рик и остальные беглецы не сводили с нее глаз. Пораженные ее запасам энергии, они молча стояли рядом, не зная, что сказать или сделать. Как вытащить ее отсюда? Она напоминала паралитика, который пытался забраться обратно в кресло-каталку.
Внезапно она поднялась на ноги, подгоняемая лишь яростью, и сжала в кулаки изящные руки. Не думая о боли, она осмотрелась, а затем взглянула на Рика и сказала голосом, хрипящим, как фонограф, на который поставили исцарапанную пластинку:
– Давайте выбираться отсюда к чертовой матери.
Они ушли не слишком далеко. Выбравшись с нижнего уровня и поднявшись на один пролет, они пошли по главному коридору и почти достигли его конца, когда Мишонн, теперь возглавлявшая процессию, резко подняла руку, предупреждая остальных.
– Стоп! Кто-то идет.
Все замерли, прижавшись друг к другу у нее за спиной. Мартинес обошел всю группу и встал рядом с Мишонн, прошептав ей на ухо:
– Я разберусь. Никто еще не знает, на что я пошел… Я сделаю так, что вас не увидят.
Из-за угла показалась тень, и послышались шаги.
Мартинес выступил вперед и оказался в конусе света на пересечении коридоров.
– Мартинес? – доктор Стивенс вздрогнул, увидев мужчину в банане. – Что ты тут делаешь?
– Хм, док, мы как раз шли за тобой.
– Что-то случилось?
Мартинес многозначительно взглянул на него.
– Мы уходим из этого города. И хотим, чтобы ты пошел с нами.
– Что? – Стивенс моргнул, наклонил голову и попытался осознать услышанное. – Кто это мы?
Мартинес оглянулся и махнул остальным. На глазах доктора из-за угла друг за другом появились Рик, Мишонн, Глени и наконец Элис. Выйдя из тени, они оказались в резком свете ламп. Все они смотрели на доктора, который смотрел на них, с мрачным выражением лица обдумывая происходящее.
– Эй, док, – в конце концов сказал Рик, – что скажете? Вы с нами или нет?