ормации стало слишком много. Возникла потребность от первого лица развеять спорные моменты и рассказать всю правду о том, как рождался «СГ», какие музыканты принимали участие в том или ином альбоме, хотелось опубликовать в книге все тексты без ошибок. Касаемо круга общения, безусловно, в него пытались попасть многие, но Юра сильно фильтровал свое личное пространство, старался не впускать в него тех людей, которые впоследствии его «нагружали» бы. Он тонко чувствовал, кто есть кто, не любил гниль в людях, беспардонность и навязчивость. В целом к 2000 году его круг общения был не сильно широким, и те люди, которые вроде как крутились рядом, в него не попадали.
– Да, Хой стал не сильно общительным, это факт. Мне думается, это частный случай всех тех перемен, что стали происходить с ним где-то года с 1995-го. Сначала в малой степени, затем все сильнее, он начал меняться и внешне: сделал обычную стрижку, стал носить шелковые рубашки, брюки с ремешком. У меня есть об этом свое мнение, но интересно, что думаешь ты – с чем связаны эти перемены? Юра пережил свой панковский образ или это что-то еще?
– Все дело во внутренней взрослости, а также в некоем эпатаже. Безусловно, новый имидж Юры удивлял людей, пришедших на концерт «Сектора Газа». Это было неожиданно – и обсуждалось. С одной стороны, Юра оставался раздолбаем в самом хорошем смысле этого слова, молодым в душе и легким на подъем, чтобы куда-то съездить, посидеть в кафешке, покататься по Москве на машине, благо тогда еще таких диких пробок в городе не было. А с другой – при определенных жизненных проблемах, которые навалились в последние годы, раздолбайство на сцене сходило на нет. Юра выходил в «цивильном прикиде» и спокойно исполнял свои песни без свойственных ему движений начала 90-х. В кулуарах фэн-тусовок смена имиджа Юрой не воспринималась на ура, многие все-таки хотели видеть группу в привычном виде. И как мне кажется, это и Юра ощущал. И уже к 2000 году от шелковых рубашек и строгих брюк избавился – начал выступать в том, в чем и приехал на концерт, то есть в обычной повседневной одежде.
– Просматривая видеоинтервью Юры последних лет, конечно, заметно, что его что-то тяготит, что он в некотором смятении, что ли… Вот ты несколько раз упомянул о проблемах, которые навалились на него. И многие из них мы уже обсудили. Но вот вопрос о здоровье – он пока открыт. Сергей, в последнее время ты находился с Юрой часто. Скажи, он испытывал какие-то проблемы со здоровьем, как часто употреблял спиртное, вообще как ощущал себя? Может, косвенно жаловался на что-то?
– Юра вообще жаловаться ни на что не любил и, наверное, от наших встреч каким-то образом дополнительно заряжался положительной энергетикой. Он всегда был весел, и если мы заезжали, к примеру, в кафе, то пили разливное пиво. Конечно, в конце 1999 года его здоровье сильно подорвали проблемы с печенью, что внесло определенные коррективы и в образ жизни, и в питание. Сам понимаешь, гастроли и правильное питание – понятия несовместимые. В долгих поездках невозможно тщательно следить за этим, что, безусловно, оказывало пагубное влияние на здоровье.
– Да, их «гастрольная гастрономия» первой половины девяностых была действительно разнообразной в самом плохом смысле слова. То бараньи ножки на бандитских сходках, то дешевые супы в гостиницах – и все это шлифовалось водочкой и пивком. В итоге подтвержденный диагноз – гепатит. Приятного мало…
– Именно. Но Юра был не из пугливых мужиков. Он не из тех, кто обычно до последнего тянет с обследованием.
– Тогда давай поговорим, имело ли все это хотя бы материальную компенсацию. Расскажи о заработках Юры, о тиражах альбомов, о хитах, именно то, что знаешь ты. Вообще – «Сектор» в цифрах и фактах, вот что хотелось бы узнать. И как заработки Хоя отличались от того, что получали музыканты?
– Песни «СГ» стали попадать в хит-парады с самого начала творчества. Уже в 1991 году, по версии одного из журналов, «Сектор Газа» занимал первую строчку по популярности в Москве. Естественно, подобные хит-парады печатались и в региональной прессе. В родном для группы Воронеже и во всех других хит-листах «Сектор Газа» был на вершине. Как таковые гонорары у группы начались уже после того, как вышел Закон об авторском праве, а первую серьезную сумму в размере 50 тысяч долларов Юра получил в 1996 году за альбом «Газовая атака». Может показаться, что это много, но если сравнивать с гонорарами других групп и исполнителей, которые на тот момент были в топе, это небольшие деньги. У некоторых ценник за альбом доходил до 250 тысяч долларов. И именно такой гонорар заслуживал Юра. А ему выплачивали крайне мало. И он особо не интересовался этими моментами, хотя многие коллеги по цеху советовали уйти с Gala, к примеру, на «Союз», где он автоматом увеличил бы свой заработок. К огромному сожалению, этого так и не произошло. «Сектор» остался на Gala до конца – и очень многое было сделано ими неграмотно, неправильно. Юру ведь недаром называли «кассетным королем». Все прекрасно знали, что по продажам дисков и кассет «Сектор Газа» уделывал других артистов в десятки раз, а получал незаслуженно мало. Теперь по гонорарам музыкантов. Они не имели выплат с альбомов. Потому как Юра их делал вдвоем с гитаристом Игорем Жирновым начиная с 1991 года. Он забивал аранжировки на первых порах вместе с клавишником Алексеем Ушаковым, потом освоил это дело сам. Жирнов писал гитары – и затем все это сводилось. Естественно, те музыканты, которые записывались в студии, свои деньги получали по факту записи, а альбом продавал уже Юра, и претензий к нему не могло быть никаких. Все прекрасно понимали, что «СГ», особенно последнего периода, это целиком и полностью Хой. Конечно, были и недовольные, считающие себя чуть ли не частью группы, но как показало время, все эти «достойные» продолжатели без Хоя ровным счетом ничего сделать не смогли. Все само встало на нужные места.
– Сергей, хотелось бы поточнее узнать, что за люди занимались делами Юры в поздний период. Константин Ляхов и Алексей Привалов. Кто и чем конкретно занимался? Было ли с ними у Юры взаимопонимание? В чем они помогали, а в чем-то, может, и мешали Юриной деятельности?
– Константин и Алексей занимались концертами. Привалов взял группу официально в 1996 году. Он был назначен студией Gala. Костя пришел в группу раньше, после ухода Сергея Савина, и сразу активно начал делать концерты. У Привалова же впоследствии немного сместились приоритеты: он ушел из штата Gala, но тем не менее, в связке с Ляховым, продолжал сотрудничество с группой, катая «Сектор» по разным городам России. Привалов ведь был еще директором группы «Монгол Шуудан» в то время. Так уж водится, что отношения между концертным директором и артистом обычно сложные. За видимой дружбой всегда скрываются нюансы. Алексея Привалова Юра уважал и, зная его хорошо, тоже могу охарактеризовать только с положительной стороны. В любом случае в творческий процесс директора не вмешивались. Юра в своем творчестве был свободен и независим всегда. Насколько мне известно лично от Юры, в 2000 году он хотел многое радикально поменять в концертной жизни группы. Определенные моменты в работе с Константином его устраивать перестали. Перед поездкой в Воронеж на съемку клипа «Ночь страха» Юра попросил меня купить пейджер, чтобы указать его номер на альбоме «Восставший из ада». И я его купил. 4 июля в 12:00… Причем, подойдя к магазину, я впал в какой-то непонятный ступор. Полчаса стоял и тупил – ощущения были очень странные. Позже стало ясно, почему так случилось…
– Да, когда-то это случается со всеми, жаль, что не всегда поздно, бывает и рано… Сергей, еще немного уточню у тебя про концерты. В тот период, когда ты тесно общался с Юрой, приходилось ли «Сектору» выступать на корпоративах у состоятельных граждан? Тогда этот понторезный движ – «а смотри, кто у меня на свадьбе играл» – уже широко котировался в определенных кругах. И еще. При написании книги у меня было много разного общения. И один гражданин сказал, что Юра якобы выступал в тюрьмах, как это делал Михаил Круг. Проясни, пожалуйста.
– Насколько известно мне, группа перед состоятельными гражданами не выступала. В то время вообще не практиковались корпоративы как таковые. Все-таки это пусть и конец, но все же 90-х. Были приглашения от ЛДПР принять участие в их праздниках, но корпоративом и это было назвать сложно. На одном из таких концертов я тоже присутствовал. В сентябре 1998 года в «Таганском парке» Москвы был небольшой фестиваль «Прощай, лето», где перед «Сектором» выступали Ира Ежова и группа «Монгол Шуудан». Конечно, когда уже под самый вечер вышел «Сектор Газа», народ пришел в полный восторг. Что касается тюрем, никаких «чесов» по ним не было. Насколько я знаю, группа на зоне ни разу не играла.
– Давай чуть подробнее поговорим об отношениях Юры с ЛДПР, а то ходит много разных слухов. Сам Хой в своих интервью говорил об этом с долей иронии. Можешь рассказать, с чего именно начались эти отношения, как развивались, как закончились? И главное – зачем все же это было нужно Юре? И был ли он лично знаком с Жириновским, часто ли они общались?
– ЛДПР – это партия, которая позиционировала себя в 90-х как партия молодежи. Естественно, они знали о популярности группы и, конечно же, проявили дальновидность, приглашая «СГ» выступить на своем празднике. Мне доподлинно не известно, что говорил сам Жириновский о группе, но, к примеру, на фестиваль «Прощай, лето» в Москве он приезжал и открывал его лично. Конечно, такая любовь партии к группе добавляла политических очков ЛДПР – в тусовках ходили разговоры: «Голосуем за “Жирика”, он же “Сектор Газа” любит, как и мы!» Сам Юра, конечно, относился к этому с долей юмора, он не был приверженцем ни одной из партий, не лез в политику. Пригласили сыграть – сыграл. О чем и сам многократно рассказывал в своих интервью. Он в этом не видел проблемы, так как никогда и нигде не призывал поддерживать ту или иную партию. Все по-честному, без заигрываний. Личных же отношений у Жириновского и Юры не было.