Зазвенели колокольчики — аромат детской каши, старого дерева и овсяного печенья.
— Привет, Джон, — произнесла Тэсса, — привет, крошка Артур.
— Радуги, — проскрипел сварливый Джон, — безобразие полнейшее. А ведь Бренде нужен дождь, а не эти бесполезные оптические явления.
Словно в ответ на это ворчание прогремел гром и по стеклам забили крупные капли.
Бедный Холли. Он, наверное, даже эскиз не успел набросать.
Послышалось массовое движение — люди бросились к окнам.
— Радуги! Закат! Дождь, — восхитилась Мэри Лу. — Столько всего красивого сразу!
Ее голос звучал счастливым.
Значит, Камиле не удалось уговорить Эрла отменить свадьбу.
Зря только мучилась с пиявками.
— Что творится сегодня с этой девчонкой? — озадачился Кенни. — Столько дней было солнце, а сегодня прямо фейерверк разных эмоций.
— Целуются, — наябедничал сварливый Джон. — Бедный мой Джеймс, Одри такая взбалмошная, испортит мне мальчика!
— Господи боже, — вырвалось у Деборы, — если эти двое перейдут к более серьезным занятиям, то нас просто снесет ураганом.
— А если расстанутся — то Нью-Ньюлин смоет с лица земли, — поддакнул ее муж.
— Одри, бедняжка, — проговорила Мэри Лу, — я бы на ее месте тоже горько заплакала, если бы о моем первом поцелуе тут же узнали все соседи. Все-таки это такой трепетный и нежный возраст.
— Любой возраст трепетный и нежный, — не согласился Кенни.
— Завязывали бы вы с Деревом, — посоветовала ему Тэсса, — профессор Гастингс отчасти прав. Зависимости опасны.
— Это наше личное дело, — чопорно отозвался он.
— Ладно, — Тэсса не стала спорить, памятуя о том, что почему-то эта кладбищенская колючка очень дорога Моргавру. — Кевин, друг мой, возьми, пожалуйста, зонт и приведи сюда Камилу. Мне надо с вами кое-что обсудить.
— Ладно, — ей в тон повторил Кевин, и вскоре колокольчик снова звякнул.
Мэри Лу поставила перед Тэссой луковый пирог и чашку какао.
Фрэнк стиснул ее руку. Довольно сильно.
— Послушай, — зашептал он ей на ухо, — если ты о кладбище, то не хочешь еще раз все обдумать?
— Что обдумать?
— Например, будущее тех, кто из ночи в ночь ждет своих близких под землей.
— Фрэнк, ты сбрендил? У мертвецов нет никакого будущего.
— Это бесчеловечно, Тэсса.
— Мы уже все решили, Фрэнк.
— Это ты все решила, — яростно и громко провозгласил он.
В кофейне снова стало тихо.
Тэсса жевала луковый пирог и расстраивалась.
Чертово кладбище, чертова ночь. Они будто снова овладели разумом Фрэнка, лишая его ясности мыслей.
Если все так пойдет и дальше — как они продержатся до официального решения о закрытии?
Даже если руководство на это согласится, бюрократия сожрет уйму времени.
Зря она послушала Холли и решила идти длинным путем.
И почему правильные решения всегда так сложны?
Глава 26
Радуги, дождь и закат бесновались в небе, но Камиле не было до этого никакого дела.
Она гипнотизировала взглядом темный экран мобильника.
Писать или не писать объекту своей симпатии — кажется, этот вопрос волнует девочек в пятнадцать, но никак не женщин ее возраста.
Почему она вообще должна терзаться такими глупыми сомнениями?
Есть что сказать — говори.
Есть что предложить — предлагай.
Все же очень просто.
Так откуда теперь эта нерешительность?
Эрл казался и без того глубоко несчастным и одиноким, не добавит ли она ему новых печалей?
Возможно, самое милосердное, что можно сейчас сделать, — это оставить его в покое? Он ведь понял, что не умрет от ее прикосновений. Но понял ли он, что теперь у него впервые в жизни появился выбор? Пусть крохотный, всего-то из двух женщин среди миллиардов других, но все-таки выбор?
Знает ли, что нужен Камиле?
И сдалось ли ему хоть на что-нибудь это знание?
Камила застонала и отшвырнула от себя телефон.
Потом выругалась и схватила его снова.
«Я хочу жить с тобой в доме на холме и спать с тобой, — торопливо написала она. — Мне надоела суета внизу. Если ты позволишь».
Затем она, спохватившись, добавила:
«Лучше бы тебе согласиться, иначе я Мэри Лу все космы вырву».
«Не подумай, что я на тебя давлю».
«Ты можешь делать, что хочешь».
«Но сделай так, как мне нужно».
Тут, к счастью, в дверь затарабанили до того, как Камила перешла к тяжелым угрозам.
Нервно вскочив, она бросилась открывать. Кого принесло в такую непогоду?
В дверях под ярким зонтом Мэри Лу стоял Кенни.
— Тэсса хочет тебя видеть в «Кудрявой овечке», — сообщил он.
— Я ей что, девочка на побегушках? — привычно огрызнулась Камила, потом вспомнила про телефон и про пугающие ответы, которые он мог в себе таить, и быстро нырнула под зонт.
В ожидании Тэсса очень крепко держала Фрэнка за руку, на полном серьезе опасаясь, что тот помчится на кладбище прямо сейчас.
Не могла же она драться с ним каждый вечер. Но и отпускать его к Алану тоже было страшно.
Мысли метались перепуганными птицами: как уберечь его от беды? Как защитить? Как убедить?
Перед глазами то и дело вставала Вероника в своей одержимости.
Что пошло не так?
Казалось, кладбище обрело силу, притягивая к себе скорбящих, сводя их с ума.
Стереть все знаки, запечатать могилы и наплевать на Управление — вот что хотелось сделать сильнее всего.
Но и Холли был прав. Она не могла больше поступать как инквизитор.
Она должна учиться быть человеком, а это значит — подчиняться человеческим законам.
Зазвенел колокольчик, и к запаху стирального порошка Кевина добавился кофейный привкус.
— Привет, Камила, — сказала Тэсса. Вежливость. Люди проявляют вежливость, когда просят о помощи.
— Я знала! — с ликованием в голосе вскричала та. — Я так и знала, что однажды преступный взгляд Фрэнка достанет тебя до печенок и ты захочешь спрятаться от него. Что, так и будешь ходить с шарфом на глазах до конца своих грешных дней?
— Я подцепила вирус Медузы Горгоны, — ответила Тэсса, — и теперь каждый, на кого упадет мой взгляд, превращается в камень. Однако не могла бы ты присесть? Я нуждаюсь в твоих профессиональных навыках.
— Что? — удивилась Камила, и стул под ней крякнул. — Вот как ты теперь запела?
— Всем внимание! — повысила голос Тэсса. — Я твердо намерена закрыть кладбище Вечного утешения. Никаких больше покойников, выползающих из-под земли.
Пальцы Фрэнка дрогнули и сжались крепче.
Он причинял ей боль.
Кофейня тут же наполнилась гулом голосов, а чат деревни запикал сообщениями — кто-то уже строчил туда новости.
— Я запущу стрим, — решила Мэри Лу.
— Я тут при чем? — холодно процедила Камила. — Мне дела нет до таких пустяков.
— Ты умеешь работать с информацией, в прошлом провела масштабное исследование об аномалиях Нью-Ньюлина, у тебя аналитический склад ума и дар убеждения. Я очень прошу тебя подготовить хорошее обоснование для Управления кладбищами.
— В том смысле, что у нас чокнулась одна пьянчужка?
Тэсса большим пальцем погладила ладонь Фрэнка.
— Я предоставлю тебе дополнительные аргументы, но хорошо бы ты и сама поискала похожие случаи на других кладбищах. Кенни, где Фанни?
— Переписывает пьесу наверху.
— Пусть она соберет подписи жителей деревни… Вы ведь тоже хотите закрыть кладбище? — немного запоздало спросила Тэсса.
— Пожалуй, — задумчиво согласилась Мэри Лу. — Оно действительно жуткое.
— Но на что деревня будет тогда жить? — задалась вопросом Дебора Милн.
— У нас есть альпаки, — бодро заявил сварливый Джон.
— Жаль, что некому теперь выходить в море, — вздохнула Мэри Лу. — Я скучаю по дедушке и его рыбе.
— Закрыть кладбище? — рассердился Йен Гастингс. — Вы тут чокнулись всей деревней? Это вообще-то государственная программа национального значения. Ее разрабатывали психологи, социологи и политики. А вам это что, игрушки?
— Поэтому я все еще не сожгла его, а попросила Камилу написать официальный запрос, — процедила Тэсса раздраженно.
Дыхание Фрэнка становилось все более прерывистым.
Да он вот-вот сорвется.
— Делай как знаешь, Тэсса, — сказал сварливый Джон, — мы будем на твоей стороне.
— Ладно, — внезапно согласилась Камила, — так и быть. Ты недавно вытащила меня из моря, хоть я и без тебя бы справилась, Тэсса Тарлтон. Но я умею ценить добрые порывы, даже если они и глупые.
Фрэнк вдруг встал и выскочил из кофейни.
Тэсса едва не заорала от отчаяния, но ей не хотелось устраивать сцену перед всеми.
— Спасибо, — спокойно поблагодарила она Камилу. — Я тоже запомню твою поддержку. А теперь я иду спать, всем пока.
— Так и пойдешь? — забеспокоился Кенни. — Ты с повязкой на глазах, а на улице жуткий ливень. Давай я тебя провожу.
— Да уж обойдусь как-нибудь, — хмыкнула Тэсса.
— Да хоть зонтик возьми!
— Да толку от него.
Дождь обрушился ледяными потоками.
Ветер продувал куртку.
Тэсса знала Нью-Ньюлин наизусть, каждый камешек, каждую рытвину. Она уверенно шагала по размякшей чавкающей земле, стараясь не сбиваться на бег.
Да что с Фрэнком такое! Еще несколько часов назад он вел себя совершенно нормально, а вернулся в Нью-Ньюлин — и окончательно слетел с катушек.
Повеяло снегом и клубникой.
— Холли, — Тэсса остановилась, ловя направление и скорость ветра. — Почему ты все еще шляешься по улице в такое ненастье?
— Ты видела это небо? Ты-то почему шляешься в одиночку? Только не снимай шарф, я тебя умоляю. Давай сюда руку. Домой, полагаю?
— Боюсь, что на кладбище.
Холли засопел сердитым ежиком:
— Опять у нас дубина чудит?
Он не то что поддерживал ее, а скорее тащил, развив бешеную скорость. Наверное, очень хотел скорее попасть в тепло.
— Вижу объект, — вдруг затараторил он деловито, — бредет по лужайке перед воротами на кладбище. Тэсса, он еле ноги волочит, сам на зомби похож. Страх-то какой. Будем брать?