— Примите пока душ, а я сделаю вам чай и принесу что-нибудь перекусить. Думаю, вам станет лучше после…
Джулия, ничего не ответив, шагнула вперед, упала на кровать как подкошенная, свернулась в позу эмбриона, обняв руками колени, и тут же заснула.
— Ну, может, обойдемся и без чая, — протянула Фанни, разглядывая ее. Накрыла пледом и вздохнула.
Завибрировал телефон — в чате деревни происходило какое-то волнение.
Фанни посмотрела на экран.
ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ ВСЕГО НЬЮ-НЬЮЛИНА. ЭТО СРОЧНО. ЭТО ВАЖНО. ВСЕМ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ. СЕЙЧАС. ПРОФЕССОР ЙЕН ГАСТИНГС.
Камила Фрост: Можно подумать, если вы перестанете повторять по сто раз, что вы профессор, кто-то об этом забудет.
Кенни: Я возьму термос с чаем и булочки.
Доктор Картер: Последние исследования показали, что люди, которые используют капслок, страдают истерическим расстройством или манией величия.
Сварливый Джон Хиченс: Да вы издеваетесь.
Дебора Милн: Мне кажется, профессор, вы преувеличиваете.
Эллиот Новелл: В такую рань?
Отшельник Эрл: !!!
Невыносимая Бренда: Напомните мне, что вообще делает в Нью-Ньюлине этот странный профессор?
Фанни засунула телефон в карман, озадаченно почесала в затылке и прикрыла окно, чтобы Джулия не замерзла.
А потом поторопилась вниз.
В Нью-Ньюлине сроду не было никаких общих собраний. Жители деревни в единственный раз собрались все вместе, чтобы подписать петицию против назначения Тэссы Тарлтон.
Признаться, это им не очень-то помогло.
Еще раз удрученно поглазев на учиненное в холле безобразие, Фанни обмоталась шарфом поплотнее и вышла на улицу. Ей было идти всего ничего — кроме как на лужайке у кладбища, негде было проводить собрание, а это было прямо перед пансионатом.
Фрэнк Райт, чья мастерская располагалась на заднем дворе дома Тэссы, тоже уже был здесь.
Как всегда угрюмый и немногословный, он прятал свои глаза-радары за темными очками, отчего выглядел чересчур пафосно.
За несколько проведенных здесь месяцев он так и не научился чувствовать себя комфортно с местными обитателями, в отличие от Холли, который в любом обществе был как рыба в воде.
Фанни и сама не знала, почему все время сравнивала этих двоих, но она сравнивала и время от времени спрашивала себя, поступает ли так же Тэсса.
— Привет, — неловко проговорил Фрэнк и усмехнулся, — не знаешь, что такое стряслось?
— Ну ты же знаешь этого Гастингса, — засмеялась Фанни. — Он слишком серьезно ко всему относится. Это бывает с теми, кто долгое время считал себя важной шишкой, а потом оказался не у дел.
У Фрэнка шевельнулись губы, наверняка он хотел возразить, что и Тэсса долго была важной шишкой, но решил промолчать, потому что не видел смысла спорить.
И вообще разговаривать без лишней необходимости.
Фанни очень старалась быть с ним дружелюбной, но он пугал ее с первой встречи. У Фрэнка было лицо душегуба и накачанное тело бойца без правил.
Поэтому она очень обрадовалась, когда к ним присоединилась Вероника Смит, пришедшая со стороны пляжа. Она была в ярости.
— Срочно! Всем! Сейчас! — передразнила Вероника, опускаясь на скамейку у кладбищенской ограды. — Только послушайте, как он раскомандовался! Кто такой этот Йен Гастингс? Почему он ведет себя так, как будто здесь самый главный?
Со стороны холма спустился отшельник Эрл, настороженный и нахохленный.
— Боже, — сказал он с натянутой улыбкой, — я-то думал, что единственный раз, когда мне придется увидеть вас всех, будет день моей свадьбы. Но у меня в карманах полным-полно преднизолона. Вы знаете, что делать, если я начну умирать.
— Даже не сомневайся в нас, — ответила ему Фанни как можно увереннее.
Она ненавидела уколы.
Но Тэсса провела для каждого из них целый курс практических занятий по первой помощи — это в Нью-Ньюлине называлось предсвадебной подготовкой.
Кимберли Вайон, сумасшедшая предсказательница, у которой видения прошлого и будущего мешались в хаотичном порядке, выплыла из-за кустов и провозгласила нараспев:
— Мой дар привел меня сюда в этот час!
— Да конечно, — фыркнула Вероника. — Твой телефон тебя привел сюда. Как и всех нас.
— Напомни мне, твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше, или этого еще не случилось? — с рассеянной улыбкой спросила Кимберли.
— Да пошла ты, — крикнула Вероника, — не смей со мной разговаривать! И не смей даже заикаться о моем несчастном муже! Шериф! — ее громкость значительно увеличилась, когда от «Кудрявой овечки» появилась процессия с Тэссой во главе. Рядом с ней шли Холли и две рыжие близняшки, за ними двигались Милны, Мэри Лу, Кенни и все остальные. Профессор Йен Гастингс шагал немного в стороне от всех. — Я клянусь, что утоплю Кимберли в море, если она еще раз хоть что-то мне предскажет!
— Вероника, — крикнула в ответ Тэсса, — Кимберли сейчас наименьшая из твоих бед. У нас тут… эм… неожиданность.
Холли звонко засмеялся, как будто его ужасно веселило происходящее. Фрэнк нахмурился еще сильнее.
— Какая еще неожиданность? — заинтересовалась Фанни.
Йен Гастингс проворно выскочил вперед, явно намереваясь перехватить инициативу.
— Я собрал вас здесь, — сказал он напыщенно, — потому что считаю, что Тэсса Тарлтон безответственно подходит к своим обязанностям. Я хочу поставить вопрос о ее компетенции на посту констебля и главы администрации Нью-Ньюлина, а также смотрителя кладбища…
— Шерифа и мэра, — угрюмо поправил его Фрэнк.
— Ну-ну, в вашем возрасте вредно страдать такой ерундой, — сказала невыносимая Бренда и потрепала профессора по плечу. — Холли, дорогуша, поди сюда. Я принесла тебе целую корзину клубники в благодарность за альпак.
— Вы моя прекрасная леди, — воскликнул Холли и галантно поклонился, целуя морщинистую старушечью руку.
— Тэсса Тарлтон не воспринимает серьезно вызовы, который ставит перед ней Нью-Ньюлин! — надрывался Йен Гастингс.
— Милны, — с широкой улыбкой проговорила Тэсса, — вы уже познакомились с Лагуной и Мэлоди? Посмотрите, какие милые девочки.
Милые девочки с большим интересом уставились на мохнатые ушки Деборы и Билли.
Фанни удовлетворенно кивнула, обрадовавшись тому, что они с Тэссой мыслят в одном направлении. Да, Милнам придется проявить совсем несвойственное им гостеприимство.
— Вероника, — позвала Мэри Лу дрожащим голосом, — твой муж Малкольм прямо сейчас лопает вишневый пирог в моей пекарне. Я предложила ему яблочный, но он так оскорбился, как будто в яблоках есть что-то особо отвратительное. Я хочу сказать — откуда? Откуда такая ненависть к яблокам?
— Это у него с детства, — объяснила Вероника, — его мачеха… Что? — тут она схватилась за грудь. — Как? Что это значит? Мой Малкольм? Вишневый пирог? Это какая-то шутка?
— Та-дам! — торжествующе захохотала Кимберли Вайон. — И вот оно: твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше! А я предупреждала!
— Об этом надо заявить, — упрямился Йен Гастингс, — нельзя, чтобы мертвецы ходили среди нас, как будто так и должно быть! Есть же компетентные органы!..
— Тэсса, — простонала Вероника, оседая на скамейку, — кажется, у меня ноги отнялись. Я не могу встать. И в глазах темнеет.
— Пропустите, — доктор Картер пробился к ней через толпу, опустился на колени прямо в лужу и положил руку на грудь Веронике. — Дыши, дорогая. Дыши вместе со мной. Вдох. Выдох. Вот так, хорошо.
— И что? — задыхаясь, спросила Вероника. — Правда лопает вишневый пирог? Средь бела дня? Тэсса, что это значит?
— Понятия не имею.
— Вот! — обрадовался Йен Гастингс. — Она понятия не имеет! Как может провозглашать себя шерифом тот…
— Ну и балаболы же эти профессора, — проворчал сварливый Джон и побрел обратно к своему дому, держа Артура за руку.
Мальчик шел за ним, волочась нога за ногу и все время оглядываясь на рыжих близняшек. И вдруг достал из кармана несколько леденцов, подул на них, и они поплыли по воздуху к девчонкам, чтобы зависнуть прямо перед их носами.
Мэлоди и Лагуна одинаково вытаращили глаза, как будто они были единственными в мире, кто умел творить чудеса. Наверное, они впервые повстречали такого же телекинетика, как и они.
Артур засмеялся и пошел за Джоном куда бодрее.
Близняшки взяли леденцы и синхронно сунули их за щеки.
— Все чуть инфаркт не схлопотали, — объявил доктор Картер. — Вероника, тебе надо завязывать с выпивкой, я тебе как врач говорю.
— Если бы твой муж вылез из могилы за вишневым пирогом, посмотрела бы я на тебя, — огрызнулась Вероника, размазывая слезы по щекам.
Фрэнк вдруг подошел к ней, наклонился над ней и поднял ее на руки.
— Я отнесу, — сказал он и пошел к пекарне.
Вероника обняла его за шею и притихла, умоляющими глазами глядя на Тэссу.
— Пойду-ка я с ними, — озабоченно проговорил доктор Картер и встал с колен.
— Я не понимаю, — профессор Йен Гастингс сел на освободившуюся скамейку, — почему вы все такие равнодушные? Неужели всем плевать на самоуправство Тэссы?
— Божечки, она ведь не знает, что Малкольм хочет развода, — жалостливо вздохнула Мэри Лу и тоже сорвалась с места, — нельзя оставлять ее одну с такими новостями!
— Понимаете, — сказала Фанни Милнам, — тетя близняшек на грани нервного срыва. Им надо пожить где-нибудь какое-то время.
— Где-нибудь — это где? — испугался Билли.
— Какое-то время — это сколько? — ахнула Дебора.
— Ну, не так уж и много в нашей деревне больших и удобных домов…
— Но наши картины, — Дебора Милн тревожно тронула Тэссу за руку, — наши бесценные произведения искусства!
Тэсса посмотрела на нее в упор.
Она умела так смотреть, что люди сразу вставали на правильную сторону, Фанни это давно заметила.
Дебора часто заморгала.
— Конечно, — понурилась она, — разумеется.
— Мэлоди, — Тэсса развернулась к близняшкам и поправила воротник на пальто у одной из них, — Лагуна, вашей тете надо немножко отдохнуть. Вы немножко поживете у Милнов.