Мистер Мирт оцепенел, услышав это. Джеймс нахмурился.
– Вот еще новости, – пробормотал он. – А кого попроще нам подбросить не могли?
– Я бы попросил… – махнул рукой мистер Мирт и прикрыл глаза.
– Одного желания мало, – хором проговорили рыцари. – Отгадай нашу загадку, чтобы пройти вперед.
– Задавайте вопрос, – смиренно ответил Этельстан.
– Нет, вопрос должен задать ты.
Габриэль и Джеймс встревоженно переглянулись и подошли ближе. Этельстан тем временем кусал губы и подсчитывал что-то на пальцах одной руки.
– Что происходит? – осторожно спросил мистер Мирт. – Нужна наша помощь?
– Все в порядке, – не разжимая губ, ответил Этельстан. – Это испытание, древнее как мир. Фаэ в прошлом обожали так развлекаться. Я подозреваю, что один рыцарь лжет, другой говорит правду. И что если одна дверь откроет нам путь в Абаллахский лес, то вторая… Мы не хотим знать, что за второй.
– Допустим, ты прав. И как понять, кто лжет?
– Задать правильный вопрос… – Этельстан прикрыл глаза. – Я пытаюсь… пытаюсь придумать такую формулировку, при которой ответ будет очевиден. Это ведь очень простая загадка. Фаэ всегда любили простые и изящные решения, которые настолько очевидны, что сотни рыцарей гибли в попытках их найти – и не видя перед своими глазами. Я вспомню… или найду решение. Только дайте мне время.
Мистер Мирт не был уверен, что у них много времени – уж слишком внимательно следили рыцари сквозь прорези в забралах. Но послушно отошел в сторону, и Джеймс последовал за ним.
Они должны были доверять Этельстану, чтобы пройти дальше.
Мистер Мирт склонился к уху Джеймса и тихо спросил:
– Почему именно Абаллахский лес?
– Потому что именно там, по легенде, стоит трон Мадара – и именно оттуда он начал свой путь как король Британии, – одними губами ответил Джеймс. – Это место столь же легендарное, сколь и скрытое от глаз посторонних, как и озеро Владычицы Мелизанды. Если Этельстан прав, то здесь развилка Дорог, и одна из дверей должна вести туда.
– Но если Дороги Короля лежат по всей Британии, где гарантия, что эти пути вообще ведут туда, куда нам надо?
– Возможно, они меняются.
– Или Фенелла знала, что есть препятствие, и потому направила нас сюда, наверняка зная, что нашего общего упрямства хватит, чтобы завал нас не остановил. Сама-то она добирается иными путями.
– Я не знаю, откуда у Фенеллы такая власть над Дорогами…
– Она что-то сказала про Мелизанду. Про то, что она ее наследница.
Джеймс потер подбородок. Это многое объясняло – и в первую очередь мотив Фенеллы.
– Говорят, что Мелизанда была сводной сестрой Мадара. Дочерью Гвендолин от короля фаэ, – прошептал Джеймс. – Фенелла может быть прямой наследницей, да… И тогда…
– Тогда она имеет право на трон. И желает твоей смерти, – невесело улыбнулся мистер Мирт.
Время шло. В нагрудном кармане сюртука Габриэля оглушительно тикали часы.
– Это мои? – вскинул бровь Джеймс.
– Да, – мистер Мирт полез в карман и достал брегет. – Наверное, надо тебе вернуть?
– Оставь пока себе, – буркнул Джеймс, отворачиваясь.
Габриэль мог бы поклясться, что он смущен.
– Я не думал, что ты правда будешь носить их, – голос Джеймса звучал так тихо, что Габриэль едва разбирал слова. – Когда отправлял. Просто хотел напомнить тебе, что… Что ничего еще не кончено.
«Между нами» повисло в воздухе.
Или мистеру Мирту просто отчаянно хотелось так думать, и ничего не кончено с местью, с желанием крови, с безумием в синих глазах…
– Мы потом поговорим с тобой об этом, – ответил он.
Если бы только настало это «потом».
Факел догорал, еще немного – и они окажутся в полной темноте.
Внезапно лицо Этельстана осветилось озарением.
Бросившись к рыцарям, он встал перед правым и единым духом выпалил:
– Какая дверь, по мнению другого рыцаря, ведет в Абаллахский лес?
Рука стражника медленно поднялась.
Она указали на дверь за спиной у левого рыцаря. На двери была высечена руна Eear, яростный трезубец, напоминающий мертвое дерево.
– Спасибо. Идем, – резко сказал Этельстан и схватился за кованую ручку другой двери, где руна Eoh, подобная молнии, переплеталась с деревом живым.
Рыцари не мешали.
Дверь распахнулась, и Этельстан быстро вошел в нее – факел догорел и погас, но на дороге было светло. Над ними, высоко-высоко вдали, светили незнакомые звезды.
Мистер Мирт и Джеймс вбежали следом, и дверь захлопнулась.
Наступила оглушающая тишина.
– Почему ты выбрал эту дверь? – спросил Джеймс.
– Если я угадал, и один из них лжет, а другой говорит правду, а у меня был только один вопрос – у меня не было возможности узнать, кто есть кто. Поэтому я решил, что есть только один способ проверить, – Этельстан тяжело дышал, словно долго-долго бежал. – Если рыцарь, к которому я обратился, говорит правду, то лжет другой рыцарь. И значит, тот рыцарь показал бы на неправильную дверь. А если рыцарь лжет, то другой рыцарь указал бы на правильную дверь, и опять же – указал бы на неправильную. Это единственный вопрос, до которого я додумался, но, кажется, мы хотя бы прошли дальше, а вот туда или нет…
– Пока я вижу только глухой лес, – хмыкнул Джеймс. – Не слишком напоминает волшебную поляну с легендарным троном.
– Зато мы живы, – с сомнительным оптимизмом в голосе произнес мистер Мирт. – А значит, мы можем идти вперед.
Путь через глухой лес оказался не таким уж и сложным – после Дорог Короля и таинственной пещеры. По тропе было возможно пройти, а костлявые черные ветви, хоть и норовили расцарапать лицо или впиться в волосы, все-таки не стали серьезной помехой для тех, кого вела цель.
Впереди шел Джеймс – с упрямством человека, верящего в единственно правильный путь и выбор. Волосы, которые до того он носил распущенными на манер фаэ, теперь были собраны в плотный ханьский пучок, чтобы ветки не цеплялись за волосы. Мистер Мирт, следующий за ним, пожалел, что не догадался поступить так же и не захватил ленту. Этельстана же, кажется, вообще не заботили ветви, он отводил их рукой и строго смотрел, и под его взглядом они расступались.
– Мне кажется, мы в ущелье, – вдруг подал голос Джеймс.
– Почему ты так решил? – Мистер Мирт нагнал его в несколько шагов и пошел рядом, насколько позволяла ширина тропы.
– За этими деревьями ничего не разглядеть. Но ощущение… Давящее, тяжелое. Как будто вокруг стены. Мне хватило этого ощущения в трюме корабля по дороге в Хань, когда мне запрещали выходить на палубу – из соображений, представляешь, безопасности! – Джеймс вскинул подбородок, на миг словно переместившись в самые страшные и тяжелые минуты жизни. – Так еще и Цзиянь потащил меня в горы Лушань, в храм к своему знакомому настоятелю, там были общие дела… Никогда не забуду эту дорогу через горный перевал.
Джеймс повел плечами, сбрасывая с себя липкое ощущение страха. Габриэль и Этельстан молчали – ни один из них не мог представить себе настоящие горы. И тем более узкий перевал, где путешественники зажаты между двумя величественными грядами и ежесекундно должны опасаться обвалов, туманов и местных злобных духов.
– Хорошо, – мистер Мирт положил руку на плечо принца. – Из любого ущелья бывает выход, так? Каждая дорога куда-то идет. Мое предложение таково: идти очень быстро и как можно скорее выбраться отсюда, пока эти деревья и все прочее не начали сводить нас с ума.
– Другого пути все равно нет, – Этельстан вытирал запястьем кровь со щеки – попытка сойти с тропы дорого ему обошлась. – Это явно продолжение Дорог Короля.
Джеймс расправил плечи.
– Идем. Не останавливаясь. Желательно не оборачиваясь. Габриэль прав – чем быстрее пройдем, тем легче будет всем.
Мистер Мирт ошибался – не из каждого ущелья бывает выход. Дорога привела их к высокой отвесной скале. Лес остался позади, и стало совершенно очевидно, что Джеймс был прав – они находились у подножия неприступных гор.
Мистер Мирт отошел подальше и, приставив ладони к глазам, попытался рассмотреть стену в тумане.
– Кажется, она не такая и высокая, и продолжение пути там, – пробормотал он, но в голосе его явственно слышалось сомнение. Он чувствовал себя дезориентированным. Это не было его местом, его территорией. Вдали от мастерской, от точных расчетов и чертежей, лишенный общества Поупа и мисс Амелии, он не знал, что делать и как себя вести.
Джеймс застыл в стороне, обхватив себя руками за плечи и пытаясь унять приступ паники. Дышать стало тяжело, ощущение клетки усилилось, и казалось, высокая горная гряда с каждой секундой придвигалась ближе.
Этельстан бросил на братьев удивленный взгляд, покачал головой и тихо сказал:
– Я осмотрюсь.
Он сам не знал, что намеревался найти, – но, по крайней мере, теперь ничто не мешало сойти с тропы прямо в мягкую траву и пойти вдоль холодной каменной гряды. И, кажется, удача снова улыбнулась ему – за острым выступом, закрывающим обзор, он обнаружил старый деревянный подъемник – судя по виду, его собирали на заре технических открытий вообще.
Осознав, что он нашел, Этельстан бросился назад, размахивая руками:
– Джеймс! Габриэль!
Братья удивленно посмотрели на него – совершенно синхронно и до того схоже, что в иное время Этельстана позабавило бы такое их сходство, но сейчас он был переполнен чувствами – от страха до надежды.
– Что случилось? – мистер Мирт схватил его за плечи.
– Я нашел путь! – воскликнул виночерпий. – Это не ловушка, здесь есть дорога, просто она идет наверх!
– А нам, стало быть, надо стать птицами и взлететь по ней? – скептически отозвался Джеймс. Его черные брови сошлись на переносице. – Или скакать по уступам, подобно горным козам?
– Нет! Я видел там подъемник!
Мистер Мирт оживился. «Подъемник» звучало как что-то понятное, простое и техническое, лишенное всякой магии – то есть то, с чем он мог справиться. За время плутаний по Дорогам Короля он изрядно устал чувствовать себя бесполезным.