Через год Надин умерла. Не в бою, как всегда мечтала, я отнял у неё эту возможность. Меня не было в городе в тот день. Она пошла на рынок, но так и не вернулась. По дороге туда её ограбили, перерезали горло, а тело бросили в проулок.
Никто не говорит, что в городе полная идиллия. Не смотря на строгость законов, бродяги, бандиты, шарлатаны — они есть всегда и везде.
Я остался один с Сарой.
Ей было всего два года, когда её мамы не стало. Позже Сара часто говорила мне, что вообще не помнит женщины, которая подарила ей жизнь.
Шесть лет я не покидал стен города. Я был отличным отцом, ну по крайней мере мне так кажется. Но, к сожалению, я не мог вечно сидеть внутри стен. Моему отцу была нужна помощь, и он попросил меня об этом. Я снова вернулся в строй. По долгу отсутствовал, пробирался в города людей и выведывал информацию. Единственный город, в который мы так и не смогли пробраться — это Скала. Эта поистине неприступная крепость осталась для нас секретом, но отец не бросил попыток. Он до сих пор жаждет мести за смерть Адама. Смыслом его жизни стала идея покарать всю семью тех, кто погубил его приемного сына.
Так я приезжал и уезжал, а моя принцесса росла. И в один момент поймал себя на мысли, что меня ждет очередная потеря, ведь я проживу куда дольше своего ребенка. Этого не избежать. Эта мысль преследовала меня долгие годы. Я старался оберегать её от всего, от плохих компаний, от стервозных подруг и, конечно, от назойливых парней. Которые так и норовили забрать её у меня. И один всё-таки забрал. Колин Фаррелл ворвался в её жизнь и похитил сердце Сары. Они долго встречались, сыграли свадьбу, я вёл её под венец. Спустя тридцать лет он умер от сердечного приступа. Детей у них не было.
Я наблюдал, как моя крошка становится веселой девчонкой, потом превращается в истинную леди, становится старше и обзаводится семьёй. Стареет и… умирает.
Она умерла в семьдесят пять лет. У неё была деменция, и она часто забывала, кто я такой. Последние шесть месяцев своей жизни Сара провела в постели. В минуту, когда её не стало, я был рядом. Сидел и сжимал в руках её морщинистую ладонь. В последний момент она вспомнила меня и посмотрела глазами той маленькой девочки, которая при встрече каждый раз бежала ко мне расставив руки в стороны.
Её не стало, и тут я понял, что нет потери тяжелее, чем потеря своего собственного ребенка.
Я рыдал.
Я кричал.
Я скорбел…
Я сходил с ума…
Я заливал слезами мою девочку и продолжал сжимать её ладонь. Мне было больно. Больше всего я боялся, что со временем забуду, как она выглядит. Так происходит всегда. Время идет, и образ родного человека постепенно начинает стираться из памяти.
Но в этот раз такого не случилось, и моя девочка продолжает жить в моей голове. В моей душе. В моём сердце.
Либо я просто схожу с ума.
Прошло время, и я снова вернулся в строй. Было пару сражений, но потом я сам предложил отцу, если он до сих пор хочет отомстить за смерть Адама, я могу попасть в Скалу, но только, как пленник, а там уже попробую выяснить хоть что-то. Я предложил это не просто так. Если бы я мог отомстить за смерть моей дочери, я бы это сделал, но мой противник неуловим — это время. А его не победить никому. Но зато я могу отдать дань уважения Адаму и Рейчел. Так я и попал сюда.
10. Последний день
Амели.
Сегодня состоится последний бой Мора, который я смогу лицезреть. И как бы это было неуместно, но данная перспектива вгоняет меня в уныние. Необычная нервозность изводит изнутри. Я уже привыкла возвращаться сюда и проживать следующий день, который незаметно стал обыденностью. Смотрю на Мора, он ловит мой взгляд через решетку и спрашивает:
— Как твоё имя?
Наши короткие диалоги не подразумевали под собой знакомство. И сейчас я понимаю, что хочу, чтобы он знал моё имя, а я его. Уверена, что буду его вспоминать и не с ненавистью, как предполагал мой дядя.
— Амели. — отвечаю я. — А твоё?
— Тони.
Снова молчим. Тони. Я узнала его имя в последний день. Вчера на обеде дядя сообщил мне, что сегодня после боя меня не вернут в камеру. Боа будет сидеть со мной на трибуне, а после заберет меня и уведет в кабинет дяди, там пройдет церемония бракосочетания, а после мы сразу покинем Скалу.
Эксперимент дяди провалился по всем фронтам, я не просто не увидела в Тони чудовища, а стала понимать, что Моры сильно похожи на людей. У них тоже есть плохие и хорошие личности, так же как и у нас. И я привыкла к нему, перестала бояться.
— Сегодня ты не вернешься? — спрашивает меня Тони. — Твой срок заточения окончен.
— Да. — с ноткой грусти отвечаю я.
Тони отводит от меня взгляд, но это длится буквально секунду. Снова смотрит на меня, но его взгляд изменился, стал более печальным.
— Ты из влиятельной семьи Скалы? Иначе тебя не смогли бы наказать таким методом.
— Да.
Печальная улыбка появляется на его губах.
— У меня к тебе есть небольшая просьба. Когда меня схватили, при мне была вещь, которая значит для меня слишком много. Я не уверен, что смогу её забрать когда-то, но ты сможешь.
— Что за вещь? — с интересом спрашиваю я.
— Это браслет.
— Браслет?
— Да. Толстая серебряная нить, на которой находятся четыре квадратные бусины с надписью "Сара".
У меня в голове не складывается такая картина, как Тони и браслет. Хотя, что я о нем знаю? Правильно, практически ничего.
— Мне нужно найти это? Но я не смогу отдать его тебе…
Тони перебивает меня на полуслове, немного подается вперед, опускает локти на колени и разглядывает своё запястье. Видимо, там раньше было место данного браслета.
— Забери себе. Не хочу, чтобы он валялся с остальным хламом. — бросает на меня взгляд. — Может когда-нибудь я смогу его забрать у тебя.
Говоря об этой вещице, Тони стал ещё более грустным. Меня же печалит то, что мы с ним точно больше никогда не увидимся, и он не сможет вернуть себе это изделие.
— Я постараюсь. — отвечаю ему. И я действительно постараюсь.
— Спасибо. — искренне говорит он.
Кто такая Сара? Видимо, эта девушка, девочка, женщина имеет огромное значение для него. Мне действительно интересно, кто она. Понимание того, что я могу узнать это только здесь и сейчас подталкивает меня на прямой вопрос:
— А кто такая Сара?
На этот вопрос Тони улыбается не только губами, его глаза начинают сиять, раньше такого мягкого взгляда я у него никогда не видела.
— Самый дорогой мне человек. — при этих словах неожиданный укол в груди заставляет моё дыхание сбиться. — Моя дочь.
У Тони есть дочь? Это немного неожиданно.
— Я постараюсь. — ещё раз говорю я.
В груди щемит. Время подходит. Буквально с минуты на минуту ворвутся охранники, закуют Тони в кандалы и уведут нас к клетке. А потом…
Звук стрельбы заставляет меня опустить голову на колени. Крики боли, маты и крепкие выражения по ту сторону двери. Что происходит?
— Открой клетку! — кричит мне Тони. Он стоит у двери и держится за прутья руками. Видит, что я медлю, и подгоняет меня. — Ну же, Амели, давай!
Соскакиваю с кровати и под страшные звуки трясущимися руками с трудом попадаю в скважину. Первый замок. Второй. Ключи выскальзывают из рук и падают на его сторону клетки. Тони моментально хватает их, просовывает руку между прутьями и быстро отпирает последний замок. Отхожу от клетки на шаг. Звуки борьбы всё ближе. Что это? Громкие удары о нашу дверь!
Тони распахивает клетку, хватает меня за руку и затягивает на свою часть камеры. В этот момент входная дверь распахивается. Тони отталкивает меня себе за спину и рукой придерживает меня там. Хватаюсь за его предплечье мертвой хваткой. Слышу, как в камеру кто-то входит, но боюсь высунуться из-за спины Тони.
— Я уж думал, не найду тебя. — произносит мужской голос.
Спина Тони расслабляется, но руку от меня он не убирает:
— Фрэнк? Какого хрена?
— Папа желает тебя видеть.
— Как ты сюда попал?
— Так же, как и ты. Я три месяца здесь.
— Как выбрался из камеры?
— Долгая история. Пошли, времени нет, а нам ещё выход искать.
Тони оборачивается ко мне, и я понимаю, что вот он, момент прощания. Как я понимаю, этот Фрэнк его друг, и они собираются сбежать. Надеюсь, у него получится выбраться из Скалы. Но печально то, что я не могу ему даже подсказать, где выход. Я не обладаю этой информацией. Тони внимательно всматривается мне в глаза. И говорит невообразимое:
— Идем со мной.
Сердце пропускает несколько ударов. Что он такое говорит? Это невозможно. Моей мечтой было остаться в Скале. Но сегодня так или иначе всё изменится. Я уеду с Боа. Смотрю в голубые глаза. Он так близко, что я ощущаю его всем своим существом, отвожу глаза в сторону и на выдохе говорю:
— Я не могу. Мне не место в твоём…
Тони нежно поворачивает моё лицо к себе и быстро говорит. Он пытается убедить меня и у него получается поселить во мне зерно сомнения:
— В городе моего отца живут не только Моры, но и люди. Ты сможешь там жить так, как того пожелаешь. Тебя никто ни к чему не будет принуждать. — опускает голос до шепота. — Я обещаю.
Высокий Мор выглядывает из-за спины Тони. Он одет так же, как и мой сокамерник — только в темные спортивные брюки. Его борода, в отличии от Тони, не настолько велика. В руках держит автомат. При виде меня выгибает бровь дугой и говорит:
— Ну у тебя и сервис тут. Почему это мне дамочек не приводили? Это кто?
— Друг. — не раздумывая, отвечает Тони и протягивает мне руку ладонью вверх. Он ждет моего решения. Решение, которое изменит всё. Но плохо ли это? Неужели плохо то, что я хотя бы раз в жизни сделаю выбор сама?
— Тони… — начинаю я, но очередная волна стрельбы заставляет меня замолчать и вцепиться в его руку.
— Это да? — серьезно спрашивает он.
— Да. — отвечаю я.
— Идем уже! — кричит Фрэнк и выглядывает из камеры. — Подкрепление прибыло. Жаль, что не наше.