На губах Тони возникает милая улыбка, ностальгическая, это я могу судить по взгляду, которым он смотрит на меня, но видит совершенно другого человека.
— Знаешь, ты напоминаешь мне кое-кого. Она тоже хотела всех спасти, но в итоге погибла сама.
— Я не погибну. — стоит мне это сказать, как я становлюсь уверенной, что это действительно так. — Слишком многое я пережила за последнее время, чтобы погибнуть, не дойдя до конца.
— Ты остаешься? — серьезно спрашивает он.
— Да. — без сомнений отвечаю я.
Слезы закипают. И я понимаю, что сейчас он уйдет и, возможно, больше никогда не вернется. Это к лучшему? Возможно. Покажет только время, совершила ли я ошибку или предотвратила её.
— Так ты счастлива? — шепотом спрашивает он.
Бросаю взгляд на Лукаса, который по-прежнему лежит на кровати.
— Вполне. — не раздумывая, отвечаю я.
— Ты уверена?
— Да.
— Тогда… прощай, Амели.
Возвращаю взгляд к Тони. Он многое изменил во мне. Я перестала считать, что люди хорошие, а Моры — исчадия ада. Поняла, что посторонний порой является тебе больше родным, чем люди, с которыми ты живешь бок о бок всю жизнь. Показал, что самоотверженность, доброта и дружба не сгинули в Мертвой войне. Они ещё живы, но подавлены и ждут возрождения.
— Спасибо, что ты вернулся за мной. Это слишком много значит… для меня. Спасибо. Ты навсегда останешься моим другом.
Печальная улыбка касается его глаз.
Тони преодолевает расстояние и крепко обнимает меня. Утыкаюсь лицом в изгиб его шеи. Обнимаю в ответ, как самого дорогого человека, который когда-либо был в моей жизни. От этого слезы брызгают из глаз. Он здесь. Он жив. И он уходит.
Прощание быстрое, без лишних слов. Вот он был здесь и уже его нет. Словно мираж, который мне привиделся. Подношу пустое запястье к лицу, и новая слеза скатывается по щеке. Это доказательство того, что Тони не видение.
Вытираю слезы и понимаю, что несмотря на тяжесть в районе груди, я больше не хочу плакать или печалиться. Я отпустила его, и в моей жизни начинается новый этап, там, где я сама решаю. Решаю бежать мне или остаться. Любить или ненавидеть. Плакать или улыбаться. Теперь всё зависит только от меня и моих решений.
Сажусь на край кровати, и наблюдаю за обездвиженным Лукасом. Жду, когда он проснется. Проходят минуты, и он всё же приходит в себя.
— Какого черта? — не успев открыть глаз интересуется Лукас.
— Это был Тони. Извини.
— Он тебе что-то сделал? — обеспокоенно спрашивает Лукас и садится на кровати возле меня.
— Нет. Он никогда ничего плохо мне не сделает. — произношу это и думаю о том, что теперь решения принимаю я. Это немного воодушевляет. Кажется, что до этого всю жизнь я дышала не в полную силу, а сейчас могу позволить себе вздохнуть полной грудью, что я и делаю. — Лукас? Ты сможешь остаться со мной? Меня мучили кошмары о Майе, и я боюсь, что…
— Я останусь.
— Спасибо.
25. Она погубит меня
Амели.
Остаток вечера и всю ночь, проспала как младенец. Майя мне больше не снилась. А ощущение энергетики Лукаса рядом давало возможность расслабиться. Уверена, что кроме Тони к нему никто незамеченным не подкрадется, а Тони больше не вернется, в этом я так же уверена.
Лежа на правом боку, открываю глаза и первое, что вижу — это профиль Лукаса, который сидит в кресле возле кровати. Он спал вообще? Некоторое время просто разглядываю его и понимаю, что никого кроме своего телохранителя не хотела бы сейчас видеть. Неожиданно он улыбается и не смотря на меня говорит:
— Ты видела меня сотни раз, заметила что-то новое?
Слегка улыбаюсь и оглядываю его ещё раз. Короткие черные волосы, длинные ресницы (вижу их даже с такого расстояния), слегка неровный нос (может его ломали?), четко очерченные губы.
— Возможно. — хрипло отвечаю я, и он оборачивается ко мне.
Вижу, что Лукас хочет что-то сказать, и уже собираюсь подтолкнуть его к этому, как по дому разносится женский крик. Меня навестила мама Майи и по совместительству мой доктор. Голос Миранды я узнаю из сотни других. Быстро сажусь на кровати, а Лукас пулей вылетает за дверь и останавливает разбушевавшуюся женщину. Через минуту до меня доносится её ругань с отборным матом и усмиряющие слова Лукаса.
А я что, прячусь получается? Встаю с кровати и, не приводя себя в порядок, выхожу из комнаты. При виде меня лицо Миранды становится пунцовым:
— Ты! Это ты что-то сделала с моей девочкой! Она пропала! И виновата в этом ты! — она кричит на весь дом. Но даже не представляет, насколько близка к истине. Именно по моей вине Майя больше не вернется домой. — Если ты не скажешь мне, где она, я расскажу Боа всю правду! Я думала мы договорились! А ты что, взревновала? Захотела его себе? Куда ты дела Майю?
Бросаю взгляд на Лукаса, который стоит между нами, и наблюдаю, как он, поймав мои растерянные глаза, отрицательно качает головой. Я никогда никому не скажу, что сделала. Тем более матери, которая разорвет меня на части, за своего ребенка. Мне не удастся убедить её в том, что это была самозащита. Да ей будет просто плевать. Факт останется фактом, и вводные не будут иметь должного веса. Мысль о том, что Боа узнает правду, скручивает все внутренности. Он либо убьет меня, либо возобновит попытки завести ребенка. Не знаю, что из этого хуже.
Я пыталась вразумить кричащую женщину, но она и слушать меня не хотела. Через час криков доктора, я попросила Лукаса увести её и больше не пускать в дом. Она продолжала кричать, даже когда Лукас выставил её за дверь и потащил по городу в сторону её жилья. Последние слова, которые долетели до моего слуха и заставили нервничать с новой силой, были: "Уж поверь мне, если моя дочь не появится до возвращения Боа, я расскажу ему всё, терять мне нечего!"
Но она ошибается, нам всем есть что терять. И если она думает, что наказание последует только для меня, то глубоко заблуждается, мой муж не потерпит интриг за своей спиной. Ни от кого.
Последние крики затихли, отправляюсь в комнату и привожу себя в порядок. Быстро принимаю душ, сушу волосы и одеваюсь, прикрыв искусанные руки, которые уже начали заживать. Всё это время меня не отпускает мысль о том, что Миранда всё расскажет. Нужно что-то решать, а в этом городе у меня только один союзник, которому я могу поведать правду. Возвращаюсь в комнату, в которой проснулась и жду Лукаса. Не могу придумать, что делать в этой ситуации. Решаю рассказать ему всё. Лукас и так знаком со всеми моими скелетами в шкафу, так что, думаю, данная ложь его не так удивит.
Спустя тридцать минут он всё же возвращается и застает меня за хождением по комнате из стороны в сторону.
— Она успокоилась? — первым делом спрашиваю я.
— Кричала всю дорогу до дома. Обозвала меня и заперлась.
Успокаиваю дыхание и говорю:
— Лукас, она погубит меня.
— Каким образом?
— Боа думает, что я беременна. Но это не так. Я подкупила мать Майи, обещала не претендовать на Боа, а взамен попросила её лгать. Отдала ей кучу драгоценностей и обещание того, что Майе ничего не угрожает с моей стороны. А сейчас она говорит, что расскажет всё Боа.
По выражению лица Лукаса я не могу судить, что он думает по этому поводу, но он сразу же предлагает выход.
— Выкидыш.
— Я думала об этом, но… — отвожу взгляд в сторону. — Это не выход. Мне нужен другой врач, который подтвердит факт беременности и скажет Боа, что ко мне нельзя прикасаться… какое-то время. Потом я что-то придумаю.
— Я всё улажу. Не покидай дом без меня.
Лукас уходит, и я снова остаюсь одна. Непривычная легкость на запястье заставляет вспомнить о разговоре с Тони. Даже мысли о нем заставляют губы изгибаться в улыбке. Друг. Я так сказала.
До самого вечера Лукас так и не вернулся. Ловлю себя на мысли, что переживаю за него. Глупость какая-то. Он точно сможет о себе позаботиться. Ложусь на кровать и незаметно для себя проваливаюсь в сон.
Последнее время меня неотступно преследует усталость и сонное состояние. Видимо стресс так влияет на организм.
26. Новый доктор
Амели.
Лукас вернулся ночью, но не стал будить меня. Удивительно, но на протяжении всего этого времени мне ничего не снилось. Ни Боа, ни Майя. Совершенная темнота, без единого звука. Идеально.
Но утреннее пробуждение не предвещало ничего хорошего. Вернулся Боа, это я поняла по крику, который сотряс стены дома и разбудил меня. Второй раз подряд встречаю новый день криками, которые направлены в мою сторону.
Распахиваю глаза и сажусь на кровати. Бросаю взгляд на кресло. Пусто, Лукаса нет.
До моего слуха доносится быстрый топот ног по лестнице, а следом очередной крик Боа:
— Где она? Почему не в своей комнате? — хлопок дверью и снова шаги.
Встаю с кровати, запахиваю халат и быстро подхожу к двери. Но не успеваю открыть её, когда Боа словно торнадо врывается внутрь, хватает меня за шею, приподнимает моё тело от пола, проносит его и валит на кровать. Волосы взмывают вверх и веером опускаются по бокам от меня. Кислород покидает легкие. Его лицо красное, под глазами синяки, а голос громкий и злой.
— Ах ты, мелкая тварь! Я недооценил тебя! Ты лгала мне! Ты! — сдавливает сильнее. — Лгала! — ещё сильнее. — Мне!
Воздуха практически не остаётся. Хватаюсь руками за его руки и пытаюсь оторвать их от себя. Я бьюсь как рыба на льду, до того момента, пока Боа сам не отпускает меня. Он что-то кричит, но уже не мне. Хватаюсь руками за шею и закашлявшись нахожу источник шума. Боа стоит и тычет пальцем в грудь Лукаса. Так вот почему он прекратил, мой телохранитель вмешался. Прикрываю глаза и пытаюсь восстановить дыхание. Он всё знает. Он точно знает.
— Вставай! — Боа дергает меня за руку, и я валюсь с кровати на пол. Не отпуская мою конечность, он продолжает тянуть меня и кричать. — Миранда всё рассказала мне! Мало того, что мне приходится улаживать государственные дела мирового масштаба, так в моём доме поселилась змея, которая лжет мне! Моя жена — змея!