— Как ты можешь давать гарантии за Скалу? Ты там даже не проживаешь. — говорит Бенджамин.
Кладу руки на живот.
— Этот ребенок не только наследник Флэнтона, но и наследник Скалы. Мне нужно всего-то… свергнуть дядю.
— И ты это сделаешь? — интересуется Бенджамин.
— С удовольствием. Но мне нужна ваша помощь. В случае выигрыша каждый из нас получит то, чего желает. Остальные города готовы к миру, у нас только одно препятствие, и я устраню его.
— Скала неприступна. — говорит Бенджамин. — Поверь, я это знаю.
— А что, если я знаю, где вход в эту непокорённую крепость?
Сейчас мне даже не нужно умение Фрэнка, чтобы понять — они согласны.
Бенджамин посмотрел на Королеву, она ответила на его взгляд. Всего секунда, и они вернули своё внимание мне.
Бенджамин Аллен, встал с кресла и, поправляя сверкающие запонки, произнес:
— Я согласен, что мир нам всем необходим. Особенно сейчас, когда более мелкие города разобщены из-за смерти их представителей. Я могу дать Моров, ресурсы. — пронзает меня взглядом. — Я дам тебе всё, но Максвелл должен жить… он должен дышать ровно до того момента, пока я не пожелаю обратное.
— Согласна.
— Амели, если у тебя есть существенный план, то рассказывай. — говорит Королева.
Улыбка помимо воли появляется на моём лице, достаю карту окрестностей Скалы и начинаю рассказ.
*************
После ухода Бенджамина и Королевы я отправила гонца с письмом к дяде. Я так долго с ним жила, что знаю, ему нужны безоговорочная власть и тотальное подчинение. А также он обожает, когда перед ним пресмыкаются. Я делала это слишком долго, смогу пережить и ещё один вечер. Я могу дать ему всё это, а ещё в придачу и город, который полностью обеспечивает продовольствием Скалу.
Через сутки вернулся гонец и принес ответное письмо. Читая его, я прям видела сверкающие триумфом глаза дяди. Он согласился на встречу. Дядя ждет побитую, потерянную Амели, на которую свалилось слишком много проблем. Он желает услышать, как я буду молить его о помощи. И я буду. В этом он не прогадал.
Ещё через два дня армия Флэнтона с поддержкой Моров и Аномальных отправилась покорять Скалу.
Армия осталась в десяти километрах от города. Люди дяди, которые патрулируют окрестности, сегодня не вернутся домой. Аномальные отследят каждого и возьмут в плен.
Хочу обойтись малой кровью, но, если перед нами встанет выбор, я сделаю его, не задумываясь.
Я, Лукас и небольшой отряд отправились одни. Этой ночью я должна впустить армию в свой родной город. Что это? Предательство? Недальновидность? Слепое безумие? Возможно. Но я не отступлюсь. Не в этот раз.
На расстоянии пятисот метров наш отряд встретили люди Скалы. Восемь до зубов вооруженных мужчин проводили нас в потайную дверь и заперли её с той стороны. Внутри оказалось ещё шесть встречающих. Двое из них остались у дверей, а четверо проводили нас в покои дяди. Когда я проходила по знакомым местам, что-то кольнуло в груди. Если план провалится, многие пострадают. Готова ли я взять ответственность за потери? За жизни людей, которые проживают свой день, не понимая, что уже сегодня ночью всё изменится? Их существование в моих руках. Это страшно.
Но все мысли исчезают, как только мы оказываемся перед дверью дядиного кабинета.
— Ты сможешь. — тихо говорит Лукас, бросаю на него благодарный взгляд и стучу в дверь.
В эту же секунду оттуда доносится голос дяди:
— Войдите.
Меня передергивает, хочется зажать уши и больше никогда не слышать этого голоса. Но я натягиваю милую улыбку и открываю дверь.
— Амели, — вздыхает дядя, сидя на стуле за столом. — Девочка моя. Я так рад, что ты жива.
Мерзкий лжец.
Вхожу в кабинет, Лукас за мной. Наша стража и охрана дяди остаются за стеной. Вновь включаю актрису. Я испугана. Мне до сих пор страшно. Я потеряна и не знаю, что делать дальше.
— Дядя, это было ужасно. — подхожу к нему и протягиваю руки для приветствия. Он сжимает мои ладони, а мне так и хочется вырвать руку и дать ему такую пощечину, чтобы он свалился со своего стула. Но вместо этого я зажмуриваю глаза, сжимаю дядины руки и говорю. — Я так испугалась. Меня чуть не убили, но Лукас спас меня. Боже, кто мог поступить так?
— Детка, не печалься. Всё позади. — переводит взгляд на Лукаса. — Лукас, я благодарен тебе, ведь Амели — это жемчужина нашей семьи.
Мне так мерзко слушать его. Слова настолько сильно пропитаны ложью, что она вязкой черной субстанцией стекает из его рта.
— Пройдемте в столовую? Амели, за обедом расскажешь мне, что привело тебя в мой дом.
— Да, конечно.
Проходим в соседнюю комнату. Располагаемся, дядя сидит напротив меня, а Лукас находится с правой стороны. В голове всплывают воспоминания, как я сидела за этим столом, а дядя и Боа решали важные дела, даже не давая мне возможности поучаствовать.
Они всегда считали себя властителями мира.
Они ошибочно думали, что умнее их никого нет.
Но это научило меня одной очень важной вещи — никогда недооценивай людей. Никогда не превозноси себя над окружающими, ведь в один момент весь твой карточный домик может рухнуть от дуновения ветерка, которому ты не придавал значение.
— Дядя, я не знаю, что мне делать. Люди в городе не признают во мне лидера, совет сомневается. Боа мертв, мирный договор более невозможен. Мне нужна твоя помощь. Ты так долго правишь Скалой, люди уважают тебя… научи меня быть тобой.
Теперь я говорю сплошную ложь, но дядя и не подозревает об этом. Его губы вздрагивают в попытке улыбнуться, но он сдерживает себя и говорит:
— Амели, я помогу тебе. Мы одна семья и твои проблемы — это мои проблемы.
Где же ты был, когда я молила тебя забрать меня от Боа? Какой же ты мерзкий.
— Королева развязала новую войну. Мы должны держаться вместе, Скала и Флэнтон будут единым фронтом в решающей битве.
Какой же ты идиот. Решающей битвы не будет.
— Думаешь мир невозможен? — спрашиваю я.
— Нет. — он снисходительно смотрит на меня. — Амели, ты очень молода и наивна. Аномальная специально выманила всех нас и хотела убить, чтобы беспрепятственно занять наши города. А мы поверили ей и попались в искусно созданную ловушку. Больше я не поведусь на разговоры о мирном сосуществовании.
— Да, думаю, ты прав. — хватит тратить время на пустые разговоры. — Я тут подумала, что могу сделать тебя советником. Ты будешь жить здесь, но так же сможешь управлять и Флэнтоном. Ты сам сказал, я слишком молода и наивна, боюсь, мне не под силу удержать власть, а вот ты сможешь.
Глаза дяди загорелись так, что можно осветить всё вокруг.
— Я уже предложила это совету. — вновь его губы дрожат, предвещая улыбку, но я обламываю это на корню. — Они сомневаются…
— В чём?
Смотрю на Лукаса, и тут начинает говорить он:
— Они боятся, что вы просто подомнете их под себя. Совет хочет ответных обязательств. По-другому они не согласны на то, чтобы одним из них был человек, который даже не проживает во Флэнтоне. — Лукас замолкает, дает дяде минуту на то, чтобы он сам пришел к нужному нам решению. — Вы знаете, что сможет усмирить их.
— Я должен признать ребенка. — шепотом говорит дядя. — Этого они хотят?
Наклоняюсь над столом и, не сводя с дяди взгляда, говорю:
— Да. Они согласны на тебя в совете, если ты признаешь моего будущего ребенка единственным наследником города.
— Но мой сын.
— Все знают, что Брион бесплоден. Тем более у тебя будет возможность растить моего ребенка, учить его, наставлять. Ведь я в правлении ничего не понимаю. Если ты сделаешь моего ребенка наследником, то наш народ и совет успокоятся, а мы сможем противостоять Морам и Аномальным.
— Я подумаю. — в сомнении говорит дядя.
— Хорошо. Дядя, — делаю жалкое лицо, такое, каким он привык его видеть. — Я не справлюсь без тебя.
Он кивает головой, мы с Лукасом поднимаемся и уходим из его покоев.
Как только дверь закрылась за моей спиной, я испустила тяжелый выдох. Как мне хотелось придушить его. Он хотел убить меня, а сейчас сидит и строит из себя дядюшку.
Отправляемся в комнату. Спустя час за нами приходит охрана дяди с письмом. Забираю конверт, возвращаюсь в комнату. Ответ. Руки немного трясутся. Лукас приходит мне на помощь и забирает послание. Вскрывает его и достает небольшой листок, молча читает, убирает листок обратно и смотрит на меня.
— Ну же, не томи.
— Он согласен.
— Фух. Теперь нужно заставить его признать ребенка наследником Скалы до полуночи.
— Нам не придется этого делать. Он приглашает нас на представление.
— Что за представление? — холодок пробегает по коже.
— Клетка.
Плечи опускаются вниз. Нет. Он неспроста решил показать мне клетку. Дядя что-то задумал. Мерзкое предчувствие дает о себе знать.
— Амели, мы не можем не пойти. — говорит Лукас.
— Я знаю.
Он подходит ко мне, крепко обнимает, утыкаюсь лицом в его плечо и закрываю глаза. Рядом с Лукасом так спокойно. Хочу спокойствия, обычной мирной жизни. Обнимаю его в ответ, и он начинает тихо говорить, нежно поглаживая меня по спине:
— Если что-то пойдет не по плану, держись рядом со мной. Я вытащу тебя отсюда.
— Хорошо. Лукас?
— Что?
— Я хочу тебе кое-что сказать. Но, наверное, сейчас неподходящий момент.
— Подходящего момента может и не быть.
— Ты прав.
— Я всегда прав. — его рука на спине замирает и Лукас тихо говорит. — И я тебя тоже.
Отстраняюсь от него, заглядываю в глаза. Он улыбается.
— Что ты имеешь в виду?
— Я тоже тебя люблю.
Вот теперь улыбаюсь и я. Сердце окутывает что-то светлое. Встаю на цыпочки и целую его. Лукас, прижимает меня к себе и отвечает на поцелуй. Под закрытыми ресницами закипают слезы. Лукас не представляет, что эти слова значат для меня. Я слышала их только от папы и то, это было очень давно, и воспоминаний об этом практически не осталось. Но Лукас дарит мне новые воспоминания, те, которые я буду хранить в душе и изредка доставать их, просто для того, чтобы полюбоваться и лишний раз улыбнуться.