Потом тесть устроился за рулем и мы с Маршей поняли, что отсутствие ремней в катафалках, простите — лимузинах, очень существенный технический недостаток!
А когда, чуть позднее, мне сказали, что ремень демонтировали за ненадобностью…
Официальная часть у нас была назначена на 13:00.
«Покатушки» рассчитывались минут на сорок, максимум — час.
С двух до пяти — в кафешке, а там… Пора и честь знать, гости дорогие!
Пока я любовался рыжими волосами моей, теперь уже — жены, по дороге с официальной части, все было просто замечательно.
Когда Усян, на перегонки с оператором, кружил вокруг нас не хуже акулы — тоже все казалось нормальным.
Даже экстрим-вождение тестя, было лишь чуть страшно, но не более того…
«Полярный лис» подкрался, когда мы приехали в кафе.
Во-первых, поздравить молодоженов прибыл президент академии. С супругой.
Во-вторых, выяснилось, что зал, который мы забронировали для «тихой и домашней свадьбы», оказался размером с половину стадиона…
Спасибо тебе, Алисонька! Видимо, шоколадки так подействовали…
В-третьих, как выяснилось, зал арендовали на сутки…
Сведя плюсы и минусы, я в который раз обрадовался тому, что при длине моих волос в четыре миллиметра, не видно, стоят они или уже лежат. И не шевелятся…
Обрадовав жену всеми этими новостями, предложил, на выбор, два варианта развития событий:
Вариант первый: Сидим очень тихо и не рыпаемся. Авось пронесет.
Вариант второй: Сматываемся очень быстро. Авось пронесет.
Пока Марша принимала решения, народ потребовал демонстрации свадебных подарков.
Пришлось моей половинке вскрывать укутанную в бархат цвета царского пурпура, тяжелую коробку, в которой, в синих сафьяновых объятиях, покоилась пара QSZ -92 и две обоймы с остроконечными пулями.
Красавчик Усян, успел за сутки довести их до ума, украсить позолотой и гравировкой, с поздравлением от меня.
Когда Марша зарядила оба пистолета, звучно клацнув затворами, народ малость протрезвел и только проорал «Горько», в ответ на её заявление, что свой подарок я получу без свидетелей.
Не знаю, кому как, а мне в этих словах померещилось нечто угрожающее…
В семь вечера, я перекрестился, что не стал пить, что забрал у Марши оба пистолета, что тесть готов, что «корветик» стоит у черного входа и что капитан Персва у меня в гостях.
Угадаете, что случилось?
Ну, то, что драка, это и ежу понятно…
И, что, на русской, что на ирландской свадьбе — драка уже заранее оплачена — тем более!
А виноват во всем — дебил Фред, который приехал спасать «любимую женщину из застенков КГБ!»
Маршу я успел удержать, благо она сидела рядом.
А вот тестя удержать не смог никто.
Да. Правду шепчет история: «Боевики бывшими не бывают!»
Жизнь Фреду спас тот факт, что окно, в которое его выкинул тесть, оказалось открытым, по причине духоты…
Был бы цивильный ресторанный зал — все, сел бы тесть, лет на пять — восемь, за пьяную драку, с отягчающими…
А не убери я оружие — села бы и жена.
Тем более, даже когда Фред уже «вышел», она все порывалась сделать «розочку» и добавить ему «шарма», на всю «морду лица».
Никогда не думал, что мой язык, настолько образный, живой и настолько мой враг!
Впрочем, на заявления Марши, все реагировали столь же неадекватно.
Усян, например, предлагал бутылку, мило улыбаясь.
Оператор гарантировал, что «удар снизу в челюсть» станет «хитом» его фильма о нашей свадьбе.
Никто не объяснит мне, чем я такое заслужил, а?
Уже понимая, что свадьба «вошла в русло» и остановить ее сможет лишь бомбардировка всего академгородка, я пошел на «использование служебных полномочий в личных целях».
Вот, как носом чуял, что мне обязательно потребуются трезвые «сообщники».
Георг подогнал «СтингРэя» к парадному крыльцу, я подхватил Маршу на руки и свалил, с этого праздника жизни…
— Понятно… За подарком поехал… — Озвучила мои действия Лиззи.
Очень громко, озвучила.
Хорошо, что крыльцо каменное и всего в две ступеньки.
Выйду на работу — отыграюсь.
На всех и по-полной!
Старая как жизнь, правда: «Пьяную женщину проще довести до оргазма, чем до дома», получила полное подтверждение в течении ближайшего получаса.
Видимо от всей нервной тряски, мою супругу было не узнать. И без того не самая спокойная, сейчас она стала самим огнем. Страшным, термоядерным, пламенем!
Хорошо, что ненадолго — всего на четверть часа, а потом она уснула на откинутом сидении, сладко посапывая.
Тому, кто угадает, какие были ее первые слова, по пробуждении — поставлю памятник.
Пластилиновый.
Бюст.
Наверное.
Пришлось останавливаться, доставать из багажника сумку с вещами и ждать, когда она переоденется в цивильное, убрав мятое и уже пыльное, свадебное платье.
— Еще одна «пьянка»… — Марша тяжело вздохнула и сделала глоток минералки. — И я подаю на развод!
Можно подумать, это я столько пил…
Впрочем, я наливал…
Так что, действительно, виноват.
До часу ночи мы катались в свое удовольствие, блаженствуя и радуясь простому осознанию того факта, что мы рядом.
«Корветик», серенькой птичкой парил над дорогой, развивая свою максимальную скорость, заставляя припозднившихся автолюбителей, креститься и шарахаться в сторону, со свистом пролетая рядом.
— Хочу за руль! — В голосе жены почувствовались такие стальные нотки, что я даже призадумался, а хорошо ли я знаю женщину, сидящую рядом?
Молчком, съехал на обочину и вышел из машины, уступая место.
Пока обходил, Марша уже с удобством устроилась на водительском месте и теперь сидела, закрыв глаза и прислушиваясь к ровному гулу работающего двигателя, положив обе руки на баранку.
— Коробка — механика. — Напомнил я, на всякий случай и пристегнулся, готовясь к неожиданностям.
Марша задумчиво посмотрела на меня, дважды прижала педальку к полу, рыкая мотором и…
Через мгновение, «корвет», с пробуксовкой ушел в «старт», выбрасывая из-под колес гравий с обочины дороги.
Стрелка спидометра плавно и неотвратимо легла на число 120 и замерла, подрагивая, словно в нетерпении.
Марша откинулась на спинку сиденья и замерла, словно изваяние, лишь руки на руле жили своей, едва заметной жизнью.
«Стингрей», чувствуя за рулем не привычного водителя, показал свой норов, уйдя в занос при слишком быстром повороте руля.
Удержавшись, не полез помогать — хотела, пусть рулит.
«Корвет» не «япошка» и уж тем более, не «Рено», с его «излишней поворачиваемостью». «Кобылы», у него под капотом, норовистые и злые, так и норовят огрызнуться или стряхнуть седока в кювет.
Тут уж либо ты почувствуешь машину, либо почувствуешь боль.
Марша сбросила скорость, снова привыкая к управляемости, на разных скоростях.
И вновь, газ в пол!
«Скат» получил шенкеля, закусил удила и довольно заворчал двигателем, принимая условия этой игры.
В полумраке авто, лишь изредка освещаемая светом фар встречных машин, да подсветкой приборов, Марша, с ее рыжими волосами, строгим лицом, с тенью улыбки на губах, казалась главной героиней давно нашумевшего фильма-боевика.
Тот же типаж.
Легкое движение руки, замершей на кнопке выключения фар и быстрый взгляд в мою сторону — что я решу?
— Доверие — дорога двухстороняя… — Подмигнул я и сам нажал на кнопку.
Дорога пропала.
Секунда и засветилась разделительная полоса, набрав за день достаточно солнечного света, чтобы отдать его царице теней — Ночи.
«Корвет», вновь рыкнув мотором, рывком набрал скорость — почти уверен, что теперь стрелка легла на ограничитель и замерла там, пытаясь его проломить.
Долгих пятнадцать минут, в темноте, тишине и скорости.
Наконец, Марша нажала на тормоз, останавливая «корвет» прямо посреди полосы.
Покрышки оставили на асфальте черные полосы и выбросили клубы дыма, видимого даже в темноте.
— Я не буду Тебя останавливать. — Начал я отвечать на ее не заданный вопрос. — Я могу Тебя подхватить. Поддержать. Но остановить… Нет. Не могу и не буду. Считай это моей блажью.
— Я — запомню. — Тихий голос моей жены, в салоне автомобиля, наполненного шумом работающего двигателя, был едва различим. Но я услышал.
— Придет время, — продолжил я, — и тебе тоже придется решить, для себя, будешь ли ты меня останавливать. Вот тогда и вспомни, мои слова. Пожалуйста.
Мы очень часто забываем о своих обещаниях.
Не важно, замотавшись на работе, заболев или просто-напросто, «переболев» человеком, которому дали слово.
На все воля случая и отметать его силу, не дано даже Богам.
Тронув рычаг, Марша увела «ската» на обочину и вышла из машины, теперь уже освобождая место за рулем, мне.
Перелазить через «коробку», с моим ростом, удовольствие ниже среднего, так что я тоже вышел, «подышать».
Марша уселась на капот и любовалась далеким блеском огней города, расположенного в котловине, под нами.
Я сел рядом и притянул ее к себе, огнями города — не согреешься…
Уже засыпая, в теплой и родной постельке, я расслышал слова, что прошептала Марша мне на ушко:
— Согласна. Ты — Главный!
Думаю, от моей самодовольной улыбки, можно было прикурить не один десяток сигарет.
Академия встретила меня улыбками и полупустыми аудиториями.
Схватившись за голову, помчался разбираться, что же случилось?
К моему ужасу, случилось именно то, на что я не обратил внимания, изначально: «… Пятьсот проказников и проказниц, в возрасте от восьми, до девятнадцати, лет…»
Слова Стеллы, сказанные ею в самом начале нашего знакомства, я пропустил мимо ушей.
А зря…
На зиму, самых маленьких, от 8-ми до 14-ти лет, отправляли в «ссылку», в «теплые края», подальше от морозов, снегов и прочих прелестей нашей родной природы и климатической зоны.
И вот сегодня, они возвращаются!
Затравленные глаза студентов, уже сейчас ищущих, куда бы им затарится от племени «молодого, незнакомого», обреченность на лицах преподавателей, замершая посмертной маской.