Но он молчит, а взамен слов, расстегивает свою куртку и показывает мне забинтованное плечо.
– Что это? – непонимающе спрашиваю я.
– Это сделал Адам. – отвечает Джон и сокрушительно качает головой. – Рейчел, он – зверь. Понимаешь? Он не может держать себя в руках…
Перебиваю Джона и спрашиваю:
– Как именно это произошло? И когда?
– Сегодня. Я просто шел мимо него. Я ему и слова не сказал, а он просто достал нож и бросил в меня. Он целился мне прямо в голову, но я увернулся.
– И это всё, что ты хотел сказать? – спрашиваю я и начинаю делать маленькие шаги назад.
Что-то не так. Темное, мерзкое предчувствие заполняет каждый дюйм моего тела. Мурашки, словно предвестники беды, пробегают по шее и рукам. Если бы Киллер захотел его убить, то Джон не стоял бы сейчас передо мной и не рассказывал всю эту небылицу. Я не идеализирую Адама, но он не зверь, как утверждает это мой собеседник. Джон бросает взгляд на мои ноги, которые я, постепенно передвигаю и пытаюсь отойти от него как можно дальше. Зачем он увел меня ото всех? Уж точно не для того, чтобы показать мне ранение, нанесенное Киллером. Если там вообще есть рана. Сомнения закрадываются в голову.
Джон плавно переводит свой взгляд с моих медленно переступающих ног и останавливается на моих глазах. Отрицательно качает головой и произносит:
– Рейчел, ты не поедешь на этом поезде.
– Поеду. – спокойно говорю я. А внутри меня кто-то во всё горло кричит: "Беги!" Но это же Джон. Я его знаю, и он столько раз спасал меня.
– Нет. Тебя там убьют, а я не хочу этого. – говорит Джон и начинает такими же медленными шагами идти в мою сторону. Мы словно два хищника внутри клетки.
– Я тоже этого не хочу. – не знаю почему, но мне кажется, что я должна с ним разговаривать. И соглашаться с ним во всём. Это совершенно другой Джон, я такого прежде не видела. Никогда. Его голос изменился, стал на октаву ниже, а взгляд… от него у меня мурашки.
– Ты не можешь так со мной поступить. – с грустью в голосе говорит он. – Я так долго ждал не для того, чтобы смотреть, как тебя убьют.
Нет, я не буду с ним разговаривать. Решаю молчать и ничего не говорить, просто медленно шагать в том направлении, где находятся остальные. Но Джон решил выдать мне всё, что у него накопилось, и мне придется выслушать это.
– Сначала я спасал тебя от Адама… я действительно хотел тебе помочь. Ты была такой испуганной и ранимой. Но я выдохнул с облегчением, когда узнал, что ты вернулась домой, и больше он тебе не угроза. Я долгое время звонил и хотел увидеться с тобой. Помнишь мои звонки? Я же просто хотел посидеть и поговорить. Ты должна была узнать какой я. И тогда ты бы поняла, что лучше меня никого нет. Мы идеально подходим друг другу. Словно пазл. Мы бы создали пару, и в дальнейшем, возможно, у нас бы даже появились дети. – Джон замолкает, мы по-прежнему движемся медленными шагами в сторону выхода из леса, нас разделяет буквально пара метров. С каждым его словом мне становится не по себе настолько, что тошнота подступает к горлу. Лицо Джона становится озлобленным, и он продолжает. – Но ты никогда не отвечала мне взаимностью. Каждый мой звонок, предложение о встрече ты мне говорила что?.. Что у тебя нет времени. И так раз за разом. День за днем. А потом ты поехала на свидание. А я сидел в кафе напротив твоей квартиры и думал, что же может заставить тебя связаться со мной по своей воле. И я просто пошел к тебе в квартиру.
– Что? – я собиралась молчать, но я…
– Да. Я был там в момент смерти твоей темнокожей подруги. Ты даже забыла о том маленьком нюансе… когда Адам увозил тебя из моего дома, ты оставила свою сумочку. В ней были ключи. Даже это не заставило тебя позвонить мне и встретиться. Хотя бы для того, чтобы забрать свои вещи.
Утыкаюсь спиной в дерево и начинаю быстро дышать, я не могу отвернуться от собеседника, мне кажется, что Джон тут же кинется на меня. Я ничего не понимаю. Передо мной стоит Джон, он выглядит точно так же, но манера разговора, оборот речи, движения и даже его взгляд, они принадлежат совершенно другому человеку. Человеку, от которого у меня загробные мурашки пробегают под кожей.
– И вот, я допил свой кофе. Встал, надел пальто, покинул кафе и пошел прямиком к тебе. Открыл дверь ключами и попал внутрь квартиры. Я просто хотел что-то сломать, чтобы тебе понадобилась помощь, и ты позвонила бы мне. После того, как я вышел из твоей комнаты, произошла небольшая неожиданность. Открылась входная дверь, и в квартиру вошла Дакота. – его глаза начинают гореть триумфом. – И я понял, что вот оно решение.
– Это ты убил её. – это единственное, что мне удалось выдавить из себя. Ком в горле стал настолько велик, что дышать практически невозможно. Боже, это был он. Я бы никогда в жизни на него не подумала. Но это точно был он. В голове проносятся все моменты с ним, начиная от странного объятия на дороге, когда Дакота привезла меня из придорожного кафе. Ещё тогда я должна была понять, что что-то не так. Но я не догадалась…
– Только для того, чтобы ты поняла… какой я идеальный вариант.
Что он несет? Идеальный вариант? Убийца! Ублюдок! Моральный урод! Мой гнев выходит из-под контроля. Как он мог убить человека только для того, чтобы его заметили… Это же абсурд! Он болен! Здоровый человек такого бы не совершил.
– Ты чудовище. – сквозь зубы цежу я.
– Не смей так говорить! – кричит он и мгновенно меняется в лице. – Это ТЫ виновата.
Отталкиваюсь от дерева и, не думая, что делаю, бросаюсь на Джона. Он явно этого не ожидал, и мы вдвоем валимся на землю. Он снизу, я сверху. Я хочу его смерти. Слезы застилают глаза. Замахиваюсь и бью его по лицу. Это не легкая пощечина. Я собрала всю свою силу в кулак и обрушила её на него. Он всегда уверял, что Киллер чудовище, а оказалось, что волк в овечьей шкуре – это Джон. Он так долго водил меня за нос. Замахиваюсь ещё раз, но он ожидал этого и перехватил мою руку. Не раздумывая, левой рукой нажимаю ему на плечо. Туда, где он мне ранее показал рану. Вдавливаю палец в отверстие под бинтами и чувствую, что рана открылась и из неё потекла кровь. Тут он не солгал, Киллер действительно ранил его. Джон мычит от боли, но, несмотря на это, с легкостью скидывает меня с себя. Приземляюсь на пятую точку и тут же поднимаюсь на ноги. Джон начинает вставать следом, но я с разбегу пинаю ему по лицу. Я хочу крови. Его крови, его слез, мольбы о пощаде. Лживый ублюдок! Ненавижу! Замахиваюсь ногой ещё раз, но он перехватывает её и резко дергает на себя. Больно падаю на спину. Воздух выбивает напрочь из легких. Лицо Джона с подтеками крови из носа и старыми синяками, которые оставил Киллер возникает передо мной. В его руке нож. Где он его взял? Рондо забрал оружие у всех. Джон подставляет лезвие к моему горлу и шипит:
– Ты сейчас тихо и послушно пойдешь со мной.
Нет уж. Не пойду. Но в ответ слегка качаю головой в знак согласия. Тут же его взгляд меняется и передо мной стоит всё тот же добрый милый Джон. Он даже начинает улыбаться и говорит:
– Такая ты мне больше нравишься. А вот эти замашки дикарки – это всё из-за плохого влияния Адама. Но скоро ты его забудешь, и всё наладится. А теперь поднимайся.
Начинаю садиться, но Джон не убирает нож, и я чувствую давление металла на кожу. Моё дыхание учащается, когда за его спиной я вижу Серену. Лицо девушки выражает решимость, наверное, она что-то услышала из нашего разговора. Джон ловит мой взгляд и оборачивается именно в тот момент, когда Серена налетает на него.
– Нет! – кричу я и вижу, как глаза подруги становятся огромными, а рот приоткрывается в беззвучном крике. Она замирает и опускает взгляд вниз.
Нож Джона.
Он торчит из её живота.
Всё как в замедленной съемке. Джон отпускает рукоять ножа, и он остается внутри девушки. Серена подносит руки к животу и с непониманием смотрит на кровь, которая течет из раны. Я просто замерла. Это неправда. Это сон. Нет, не сон. Я всё чувствую, а значит это правда. Скидываю оцепенение.
Джон сидит ко мне спиной, и я не раздумывая выдергиваю шнуровку из своих спортивных штанов. Накидываю ее ему на шею и резко тяну на себя. Он пытается руками влезть в промежуток между шнуром и своей шеей, но не выходит. И не выйдет. Я тяну с такой силой, что мне кажется, в какой-то момент его голова откатится в сторону. Вижу, как Серена медленно оседает, а затем падает на землю, по-прежнему держась за живот. Кровь ручьем покидает её тело. Это дает мне сил и ненависти. Упираюсь коленом в позвоночник Джона и тяну так сильно, что немеют руки. Умри, ублюдок! Умри! Умри!
Шуршание листвы. Кто-то идет! Я хочу крикнуть, что мы здесь, но я не в силах, мой язык парализовало. Единственное, что я могу делать, так это тянуть за края шнуровки.
– Серена! Рейчел! Джон! Время! – кричит Рондо.
Но я не могу закричать ему в ответ, всё моё внимание сосредоточено на предсмертных судорогах Джона. Его ноги и руки в треморе. Смотрю на кроссовок, который трясется и шатается в хаотичном порядке. В следующую секунду он затихает, сопротивление Джона прекращается. Навсегда.
Отпускаю веревку, и тело Джона валится на бок. На четвереньках доползаю до Серены и только сейчас набираю полные легкие воздуха и кричу:
– Помогите!
Начинаю затыкать рану, но кровь течет слишком сильно. Нож. Что с ним делать? Вытащить или оставить? Боже, я не знаю… Я не знаю…
– Серена, держись. Пожалуйста. – молю её я.
Продолжаю что-то бубнить и пытаюсь удержать кровь, но ничего не получается. Рондо появляется рядом со мной. Но он ничего не делает. Почему он бездействует? Наш командир просто сидит на корточках и смотрит на девушку в крови.
– Помоги же! – сквозь слезы кричу я.
Его слова разрывают мне сердце напополам.
– Рейчел, она мертва. Идем.
– Что? Нет! Мы не оставим её здесь! Одну в лесу. Нет! – кричу я, захлебываясь слезами. Кажется, это паника. Перед глазами мутнеет. Меня начинает качать из стороны в сторону. Бросаю взгляд на Джона. Его карие глаза открыты и, кажется, смотрят на меня с укором. Тошнота подступает. Теперь я точно знаю, что способна убить человека. Твою мать! Я убила человека! Я! Только что убила Джона. Возвращаю взгляд на Серену, она словно кукла, бездвижна и красива. Она вообще не должна была ехать! А её малыш? Голос Рондо возвращает меня из моих мыслей.