тву.
С попавшими в плен инфералами тоже ещё предстоит разбираться дознавателям из контрразведки. Приговаривая к расстрелу одних и отделяя тех, кто во время битвы за город ударил в спину демонам и другим инфералам. Последних ждут штрафные отряды, если только их преступления против человечества не совсем уж запредельны. Быть может кто-то из освобождённых рабов не согласится с тем, чтобы часть их бывших тюремщиков и мучителей получили шанс на реабилитацию. И они будут в этом полностью правы. Но как бы не хотелось обратного, соображения эффективности перевешивают моральные доводы. Месть без цели и без смысла - непозволительная роскошь для ведущей смертный бой, сражающейся ради собственного выживания, страны.
На момент подхода к Когалыму освободительной армии, в городе насчитывалось до полумиллиона обычных человек, не инфералов. Готовясь к нападению, возводя оборонительные рубежи и напитывая силой драгоценные камни, демоны принесли в жертву десятки тысяч рабов. Но во много раз больше людей погибло при штурме города. Хлипкие бараки разрушались от близкого попадания ракет и снарядов, хороня под обломками сотни человек. Демонические лорды затуманивали разум тысячам, посылая оболваненных людей навстречу мизгирям и пехоте, выстраивая их на манер живого щита. И дело обстояло так, что иногда солдатам приходилось идти напролом. В противном случае темп наступления бы сбился и это только привело бы к многократно возросшим потерям, в том числе и среди бывших рабов.
Когда армия завершила освобождение города Когалыма, из полумиллиона человек, в живых осталось чуть больше двухсот тысяч.
Но они уже больше не были рабами.
Боевую задачу удалось выполнить и перерабатывающие производства захватили в пригодном для быстрого восстановления виде. Остальной город пострадал сильнее и уже медленно замерзал лишённый постоянного притока живительного тепла. Двести тысяч освобождённых человек требовалось как-то обогреть и накормить. Кроме того, их требовалось лечить потому, что состояние большинства далеко от идеала и хорошо ещё, что самый распространённый недуг - последствия длительного недоедания - излечивается достаточно просто, было бы время.
Освобождённых граждан Российской Федерации требовалось рассортировать, классифицировать и занести в базы данных. По возможности восстановить как прошлое до войны вторжения, так и то, чем они занимались под оккупацией. Наконец необходимо пропустить всех освобождённых через тщательный фильтр, выявляя пытающихся затеряться среди людей инфералов, не желающих сдаваться законной власти и маскирующихся под человека сверхъестественных тварей. Некоторые виды низших демонов не обладали выраженным боевыми способностями, но зато могли превращаться в того, кого съедали, полностью копируя внешность, поведение и даже частично получая память реципиента. Отдельные инфералы, прокачивающие себя в направлении маскировки, получали похожие способности.
Но всё это может немного обождать. Сейчас главное обогреть и накормить двести тысяч больных, плачущих одновременно от радости и от горя, человек. И нужно немедленно проводить спасательные работы, разбирая завалы и пытаясь отыскать выживших, пока они не замёрзли насмерть, не задохнулись, не потеряли последнюю надежду. Поэтому часть войск пошла вперёд, создавая линию обороны к югу от города. Другая часть осталась в Когалыме, помогая идущим следом за армией инженерным частям с развёртыванием надувных домов, мобильных электростанций и временных госпиталей.
После взятия Когалыма, перед продолжением освободительного похода в сторону Сургута и Нижневартовска, армии требовалась передышка и пополнение свежими частями.
Всех бойцов, проявивших себя во время сражения за город, командование наградило, оставив их отдыхать и ремонтироваться. Вдобавок необходимо помогать инженерным частям с восстановлением города, контразведчикам с фильтрацией освобождённого населения, войскам поддержки с созданием укрепрайонов и так далее. Но всё перечисленное не сравниться с яростными сражениями с чудовищами, когда видишь их орды, несущиеся на тебя и только плотность и мощность создаваемого подразделением огня, определяет жить тебе или пасть смертью храбрых. Когда с опаской идёшь по тонущему в снегу лесу или среди разрушенных зданий с пустыми провалами выбитых окон и ежеминутно ожидаешь нападения притаившихся тварей. В сравнении со всем этим, даже короткий отдых в уже освобождённом и практически очищенном городе воспринимается как долгожданный отдых.
Но здесь как раз дала осечку хранившая Горазда и Николая в бою их счастливая звезда. Без единого ранения пережив многодневный поход к стенам важного для демонов города, постоянно подвергаясь нападениями из засад и избегая разнообразных магических ловушек. Их мизгирь вошёл в одну из групп прорыва, взламывающих оборону и принимающих на себя самые первые и сильные удары и при этом практически не пострадал, не считая пары легкозаменяемых конечностей. Но вот несдержанный язык Золотилова, уже после того как город был успешно взят и во всю шёл процесс вычищения затаившихся тварей, довёл обоих пилотов до беды.
Вот зачем было Николая цапаться с контрразведчиками, проводившими первоначальную фильтрацию жителей, выискивая среди обычных людей затаившихся перевёртышей и пытающихся скрыть дарованные бездной сверхъестественные способности? Но нет, Золотилов не смог пройти мимо выстроившейся огромной очереди из кутающихся в обрывки людей с впалыми, от голода и холода, глазами.
Может быть Горазду и самому не слишком нравились методы, применяемые контрразведчиками. Но они были эффективны и с неплохой результативностью выявляли тварей. А то, что контрразведчикам, на пункте фильтрации, помогали перешедшие на сторону людей инфералы-ренегаты, ещё больше усиливало вероятность обнаружения скрывающихся среди толпы людей тварей.
Длинная-длинная очередь из оборванцев выстроившаяся перед одним из пунктов фильтрации. Хорошо, что нет ветра и солнце, время от времени, проглядывает через затянувшую небо белесую хмарь облаков. Но мороз всё равно хрустит. А у многих из стоящих в очереди нет нормальной одежды. Кто-то и вовсе стоит чуть ли не босиком, закутав ноги чем попало, в снежной каше, разбитой сотнями ног, прошедшими до него.
Но хуже всего были взгляды. Выстроившие перед пунктом фильтрации люди молчали. Но при этом они смотрели на проходивших мимо солдат с невыразимой обидой. Их взгляды словно бы спрашивали: за что вы так с нами? Вы воины, вы должны были защищать нас, но не защитили. Вы сбежали, спрятались дальше на севере и сидели там. А когда наконец пришли, мы уже устали ждать. А теперь вы собрали нас и заставляете стоять под прицелом тяжёлых пулемётов в медленно двигающейся очереди. Если кто-то из нас и прислуживал демонам, то только чтобы выжить. Ведь клявшиеся защищать нас солдаты сбежали и прятались всё это время. Мы не твари, не перевёртыши и не предатели. Мы те, кого вы обещали защитить. И мы не виноваты в том, что сумели выживать целых двенадцать лет под властью демонов и пережили освободительный штурм города.
Краем глаза Горазд заметил, как дёрнулся Николай. Проследив за взглядом напарника, он увидел, как тот пристально смотрит на инферала-регента из штрафного батальона. Тот был одет в тёплый комбинезон и выйдя из пункта фильтрации на улицу, с сосредоточенным видом осматривал петляющую и уходившую на соседние улицы очередь ожидавших проверки жителей города.
Поймав взгляд Николая, инферал стушевался и торопливым шагом вернулся обратно на пункт фильтрации, буквально втолкнув входившую туда очередную порцию стоявших в очереди.
Каким-то внутренним чутьём, Горазд сразу понял, что собирается сделать напарник.
-Не надо, -сказал он. Но сказал, как бы не с сомнением. Словно сомневаясь: а может быть всё же надо?
-Ты знаешь, что делал этот гад? -спросил Николай, не отрывая взгляд от входных дверей фильтрационного пункта. -Он питался. Стоял такой довольный, в тёплом и хорошем комбезе, вдыхал обречённость людей в очереди. Их страх перед будущем и их боль от многочисленных обморожений.
Понимаешь? Этот гад питался! -почти кричал Золотилов так, что в их сторону повернул голову ближайший расчёт при спаренном тяжёлом пулемёте, нацеленном на толпу, на случай если какая-нибудь пытавшаяся замаскироваться тварь поймёт, что ей не обмануть контрразведку и попытается сбежать из очереди.
Горазд повторил: -Не надо.
Но Золотилов уже развернулся и быстрым шагом шёл к началу очереди. Горазду оставалось только тоскливо оглядеть множество людей, вынужденных ждать на морозе и полностью отученных демонами просить, возмущаться или требовать. Мысленно плюнув, он побежал следом за напарником. А тот уже входил внутрь фильтрационного пункта, оттолкнув плечом какого-то бедолагу.
Наверное, Николаю следовало бы найти старшего офицера и спокойно высказать свои претензии к работе фильтрационного пункта и присланных в помощь инфералов-ренегатов из штрафного батальона. И уж точно ему не нужно ломать пистолетом нос инфералу, решившему впитать зазря растрачиваемое в воздухе слабо концентрированное страдание исходящее от покорно ожидающих людей. Глаза у застигнутого на горячем регенте забегали. Он не пытался сопротивляться или отнекиваться, только беспомощно поднимал мясистые ладони и размазывал текущую из разбитого носа кровь.
Возмущённые контразведчики попытались отнять у Золотилова оружие, но вмешательство Горазда помешало им. А минуту спустя в здание фильтрационного пункта ворвались двое тяжёлых пехотинцев и положили всех присутствующих носом в пол. Появившееся начальство провело короткое разбирательство, по итогам которого «каждой сестре досталось по серьге». Контразведчики получили выговор. Прикреплённый к ним в помощь инферал заработал взыскание и отправился обратно в штрафной батальон, где его наверняка дополнительно накажет собственный командир. А Горазд и Николай, за нападение на союзника, были вынуждены на две недели переквалифицироваться в обычных патрульных, контролирующих спокойствие недавно отвоёванного у демонов города в ночное время. Из элиты, пилотов шагающих танков, выше которых, в негласной табели о рангах, стоят только лётчики, на пару недель скатились до уровня бойцов вспомогательных войск. Но ведь могло быть и гораздо хуже?