– Добрый день, – поздоровалась Эрика. – Очень рада снова видеть вас всех.
– Мы тоже рады, что вы снова на ногах, босс, – сказал сержант Крейн. – Как самочувствие? – Взгляды всех, кто был в комнате, обратились на ее загипсованное запястье, она увидела в лицах жалость. Эрика сделала глубокий вдох и приподняла больную руку.
– Я так скажу: палками и камнями мне можно переломать кости, но ничто не заставит меня отказаться от поиска убийц.
– Отличный слоган, хоть на бампер вешай, – похвалил Крейн.
– Итак. Полагаю, про Нилза Акермана все слышали? Но жизнь продолжается. У нас нет времени предаваться переживаниям из-за предательства бывшего коллеги. И это не должно помешать нам выполнять свою работу в полную меру наших способностей. Каждый из вас – важное звено в данном расследовании.
Все с пониманием закивали головами, их лица стали серьезными.
– Что ж, приступим. В двух словах объясню, что мы имеем, – продолжала Эрика, почесав руку по краю гипсовой повязки. – Сегодня утром у входа на станцию метро «Ковент-Гарден» обнаружен чемодан с расчлененным телом двадцативосьмилетнего Дэниела де Соузы… – Она показала на снимок с места происшествия, висевший рядом с фото Дэниела, запечатленного на пляже: он улыбался в объектив, фоном ему служили синее небо и песок. – В чемодане с трупом была записка. В ней преступники сообщили, что они убили Томаса Хоффмана с Шарлин Селби, а также Дэниела де Соузу и еще двоих.
– Красивый парень. Он был моделью? – спросил Макгорри, разглядывая фото Дэниела. Макгорри гулял в парке со своей девушкой, когда его срочно вызвали в отделение, поэтому одет он был не по-деловому – в джинсы и фуфайку с эмблемой «Челси».
– Понравился, что ли? – пошутил Крейн.
– Нет, просто констатирую факт.
Крейн скорчил гримасу.
– Хорошо, хорошо. Это верное замечание, – вмешалась в их перепалку Эрика. – Мы обязаны учитывать каждую мелочь. Нет, он не был моделью. Работал в одном из фондов хеджирования в Сити.
– Я с самого начала говорил, что убийц, возможно, двое и действуют они в паре, – напомнил констебль Темпл со свойственным ему мягким шотландским выговором.
– Да, и ваше предположение было услышано. Вы молодец. Но мы не должны ограничиваться одними только верными догадками, – сказала Эрика. Она двинулась к другому снимку на демонстрационной доске. – Вот это мы получили с камеры видеонаблюдения на входе перед квартирой Дэниела де Соузы: впереди идет сам Дэниел, за ним – еще двое. Лицо женщины чуть размыто, но, думаю, она молодая. Мужчина у нее за спиной опустил голову, и поскольку на нем бейсболка, лица его не видно. Судя по метке времени, камера засняла их в начале одиннадцатого, вчера вечером… – Эрика показала на соседний снимок. – Спустя почти шесть часов, в 3:47 утра, мы видим, как мужчина и женщина покидают квартиру с большим черным чемоданом. Джон, погасите, пожалуйста, свет.
Макгорри подошел к двери и щелкнул выключателем. Эрика кивнула сержанту Крейну, и тот включил проектор. На демонстрационной доске замелькали черно-белые кадры видеозаписи с изображением Ковент-Гардена.
– Это снято четырнадцать минут спустя, в 4:01 утра. Здесь мы видим, как два человека с чемоданом направляются к станции метро «Ковент-Гарден». Дом, где жил Дэниел де Соуза, находится от нее в нескольких минутах ходьбы.
Угол изображения изменился, на экране появился вход станции метро. Эрика указала на видео тот момент, когда парочка оставила чемодан возле спящих в ряд бомжей и прошествовала дальше, удаляясь из кадра. Изображение исчезло, и затем пошла запись с камеры видеонаблюдения возле магазина «Авто Селби».
– Теперь еще раз смотрим видеозапись от 12 сентября, когда Шарлин оставила «Ягуар» у автосалона родителей. Мы снова видим ту же неизвестную парочку. У мужчины такие же длинные светлые волосы и фигура, как и у того, что приходил к Дэниелу де Соузе, и женщины тоже во всем схожи.
– Они тщательно старались, чтобы мы не смогли установить их личности, – произнесла Мосс. – Но теперь зачем-то оставили в чемодане документы жертвы, да еще и записку.
Эрика подошла к выключателям и зажгла все лампы в комнате, полицейские поморщились от яркого света.
– Итак. Нужно собрать полное досье на нашу жертву, Дэниела де Соузу. Необходимо установить личности этих двух. Я свяжусь с компьютерщиками. Может, им удастся сделать более четким то размытое изображение женщины с видеозаписи, которую снимала камера у квартиры Дэниела де Соузы. Я также хочу, чтобы тот «Ягуар» из «Авто Селби» сверху донизу проверили на наличие ДНК. Экспертов-криминалистов теперь представляет Кариад Хемсуорт; давайте поставим своей целью добиться от нее предельного внимания к этому делу. А теперь за работу.
Остаток дня пролетел в деловой суматохе. Эрика и сама удивилась, как быстро она вошла в привычный рабочий ритм. Около пяти часов у стола Эрики возникла Мосс с папкой в руке.
– Есть минутка?
– Что такое?
– Я вводила данные по нашему расследованию в систему «Холмс»[34], и кое-что выплыло. Одно необычное дело. Десять дней назад в дренажной канаве на сельхозугодьях был обнаружен труп. В нескольких милях от Оксфорда, неподалеку от шоссе М40.
– Что в нем необычного? – спросила Эрика.
– Это тело мужчины лет под шестьдесят, частично мумифицированное.
– И какое отношение мумифицированное тело имеет к нашему расследованию?
– Система определила сходство в способе убийства. Ему лицо расплющили камнем. Не считая чемодана, эта особенность связывает Томаса Хоффмана, Шарлин Селби и теперь еще Дэниела де Соузу. Убийца в хлам разбил им лица, чтобы их нельзя было узнать. Тело, найденное в дренажной канаве, до сих пор не опознано, но нашим коллегам удалось вытащить из канавы несколько камней, испачканных кровью, и снять образцы волос с одежды жертвы. Одна моя давняя знакомая работает патологоанатомом в криминалистической службе Оксфорда. Я могу с ней связаться.
Эрика взяла у Мосс папку, пробежала глазами материалы.
– Возможно, это и есть четвертая жертва, – заключила она. – Да, позвоните ей.
Глава 46
Домой с работы Эрика вернулась поздно, но она по-прежнему не переставала анализировать известные подробности дела, которое расследовала. На улице было темно, сыро и вообще противно, как это зачастую бывает в ноябре. Отпирая входную дверь, она столкнулась со своей соседкой Элисон, крупной неухоженной женщиной с густыми кудрявыми темными волосами. На ней было длинное пальто камуфляжной расцветки, на поводке она держала огромного серого датского дога.
– О, милочка, то-то мне показалось, что я слышала, как вы приехали, – произнесла она с мягким валлийским акцентом.
– Я только что вернулась… – начала Эрика, вставляя ключ в замочную скважину.
– Из Словении?
– Из Словакии.
– А, ну да. А это не одно и то же?
– Нет. Словения – другая страна…
Эрика открыла дверь, но Элисон продолжала:
– Мне всегда хотелось попутешествовать, но Дейзи стареет, и я не вижу смысла тратить время на оформление ветеринарного паспорта. – Датский дог посмотрел на Эрику грустными глазами и со вздохом улегся на коврик.
– Понятно. Что ж, приятного веч… – стала прощаться Эрика, собираясь войти в дверь.
– Эрика, что-то давненько я не видела вашего парня. Того, что похож на Идриса Эльбу. Ах, какой красавчик!
Эрика пыталась придумать объяснение, которое не выдало бы лишней информации. К тому же она не знала, как теперь дела у Питерсона: они не общались несколько недель.
– Он… м-м-м… болен. Сейчас на больничном.
– Ой, какой ужас. А что с ним? Мой покойный муж страдал мочекаменной болезнью. Говорю вам, камни в почках кого хочешь с ног свалят. Уж как он мучился, когда ходил по маленькому. Прямо писал камнями. Бедняга. Один такой большой вылез, что даже унитаз треснул.
– Нет, у него не мочекаменная болезнь…
– Это хорошо. А сама вы как? Я вижу, кисть повредили. Как это случилось? В теннис играете?
– Нет. Гипс скоро снимут. – В их разговоре вышла крошечная заминка, и Эрика попыталась зайти в квартиру, но Элисон снова ее задержала:
– Пока вы были в отъезде, у нас тут возникла одна проблема. Фионе, домовладелице, нужно было попасть к вам в квартиру, чтобы прочистить трубы. А ключа у нас не было. Вы знакомы с Фионой?
– Нет.
– Мордастая корова. А сейчас похудела, вообще в страшилище превратилась. Представляете, ей с помощью гипноза внушили, что у нее бандажирован желудок.
– В самом деле?
– Да. На уровне подсознания она получила установку, что у нее сократился объем желудка, хотя сама она прекрасно знает, что никакого бандажа у нее нет. И она потеряла шесть стоунов[35]. Я и сама подумываю о том, чтобы сделать себе гипнотический бандаж желудка. Две недели сижу на «Райвите»[36] и хоть бы фунт сбросила.
– Элисон, мне нужно идти, – осадила ее Эрика.
– Ой, конечно, конечно. – Элисон растерянно заморгала, удивленная резким тоном Эрики. – Мне и самой пора, а то опоздаю на свое занятие по танцам на пилоне. – Эрика перевела взгляд с Элисон, стоявшей перед ней в зимнем пальто, на датского дога, лежавшего на полу. – Я посещаю такие занятия, на которые разрешено приходить с домашними питомцами. Для меня это – возможность выйти из дома. А то ведь мне не с кем ее оставить. Я одна в целом свете… – Улыбка, не сходившая с губ Элисон на протяжении всего разговора, на мгновение погасла. – Пока, Эрика. До свидания. – И она пошла прочь. Дейзи вприпрыжку побежала за хозяйкой.
Эрика зашла в квартиру и закрыла за собой дверь. Потирая лицо, она двинулась в гостиную. На журнальном столике по-прежнему стояли две стопки, что она достала утром. Казалось, несколько дней миновало с тех пор, как к ней заходил Марш. Она вспомнила последние минуты их встречи и поморщилась, а потом подумала о том, что Элисон не постеснялась признать. Что она одна в целом свете. От этой мысли Эрике стало неуютно. Она задумалась о себе, радуясь тому, что вернулась на службу. Работа была ее страстью, без которой она не могла жить, но внутренний голосок спрашивал: что она будет делать через десять лет, когда ее отправят на пенсию?