- Только сейчас припомнила, что во время нашей с ней беседы неоднократно ловила себя на мысли, что она очень нуждается, в её квартире все так бедно... Ксения Аркадьевна с грустью говорила о продаже старой квартиры. Получается, давила на жалость...
- Стопроцентно, - уверенно заявила Люся. - Актриса всего лишь талантливо сыграла перед тобой роль, а ты купилась и пообещала ей финансовую помощь.
- Дура я, и бить меня некому...
- Да не казнись ты! - рассмеялась неунывающая Люлю. - С кем не бывает! Я вон сколько уж трусь в журналистике, казалось бы, должна быть закаленной и тоже не раз становилась жертвой элементарного обмана. Мы стараемся видеть в людях хорошее, а они порой этим пользуются, демонстрируя нам то, чего нет.
- Абыдна...
- Ерунда! - отмахнулась журналистка. - Умный человек учится на своих ошибках, мудрец - на чужих, а дурака вообще ничему не научишь. Мы не мудрецы, зато умны, а потому будем извлекать позитив из собственных ошибок.
- Кстати, штрих в тему, - вмешалась Тамара. - Ты говорила, что Карева продала свою старую квартиру. Прикинь, сколько могут стоить пятикомнатные хоромы на Тверской.
- Тысяч триста минимум, а то и поболе, - ответила Алла, бывавшая в прежней квартире актрисы. - Она соединена из двух трехкомнатных, из двух комнат сделали огромную гостиную, в итоге получилась пятикомнатная. Две ванны, два туалета, две кухни - из одной сделали гардеробную Ксении Аркадьевны, - масса подсобных помещений, четыре балкона. - Верная боевая подруга быстро подсчитала в уме и оповестила: - Нет, пожалуй, я сильно занизила стоимость. Если хата в приличном виде, то на пол-лимона потянет, ведь надо ещё учесть и престижный район.
- Ксении Аркадьевне этой суммы хватит до конца жизни, причем, на очень безбедное существование. А она перед тобой разыгрывала неимущую.
- Обидно, когда тебя за дуру держат, - вздохнула Алла.
- Кстати, у них с мужем было два шикарных автомобиля, - припомнила Люлю. - Тоже деньги немалые.
- Получается, она меня вызвонила только ради того, чтобы обеспечиться помощью в отношении продолжения актерской карьеры, а разговор о Ладо для отвода глаз?
- Похоже. Может быть, разговоры, что он был напряжен, плод её фантазии или благовидный предлог повод пригласить тебя. Намеренно нагнетала напряжение, мол, с сыном неладно, а сама знала, что он преспокойно обретается на даче. Или же Ксения Аркадьевна посвящена в его план "исчезновения" и заручилась твоей поддержкой - дескать, она забила тревогу своевременно. Ты начинаешь расследование, невольно привлекая внимание к взаимоотношениям Сергея и Ладо, а последнему это на руку - именно этого он и добивался. Владимир отсиживается за городом, время идет, в редакции теряют терпение и просят жену влезть в его компьютер.
- Складно получилось, - согласилась верная боевая подруга. - Мне только что пришла в голову вот какая идея. Ксения Аркадьевна напирала на то, что дача ужасно запущена, там жить невозможно, нет удобств и прочее. Но когда я там была, дом не произвел на меня впечатление развалюхи. Правда, в тот момент мои мысли были о другом, и я не обращала внимания на окружающее. Кажется, там все выглядит вполне прилично. Я права? - обратилась она к "самаритянкам", побывавшим в "Алдонино".
- Мы видели его лишь из переулка, но видно, что это крепкий, добротный двухэтажный дом, - ответила Ольга. - Участок большой, вдвое больше, чем у других жителей поселка.
- Выходит, и тут Ксения Аркадьевна играла нищенку-лахудру, мол, мне даже продать нечего, а дача - жалкая халупа, за которую дают смехотворную цену.
- Да ведь Карева народная артистка, а покойный муж - режиссер театра, тоже народный артист, - снова напомнила журналистка. - Они имели возможность строиться по индивидуальному проекту, а денег у них было достаточно. Разве стали бы два народных артиста ютиться в какой-то халупе!
- Та-ак... - Алла закусила губу. - Получается, Ксения Аркадьевна нарочно сказала, что дача в антисанитарном состоянии, мол, её сыночек не станет бегать в уличный туалет, - чтобы мне не пришло в голову прокатиться туда в поисках Ладо. Значит, она знала, что сын там, - уверенно произнесла она.
- Наверняка знала, - согласилась с ней Люлю. - Сама посуди - любимый сынуля столько времени не звонит немолодой матери, до этого выглядел встревоженным, у неё якобы были опасения, что ему грозит опасность, а любящая мамуля ничего не предпринимает! Другая на её месте немедленно обратилась бы в милицию, а она что?
- Верно мыслишь, крошка Люлю. О сыне она упомянула лишь в самом конце, а до этого мы говорили, в основном, о театре и её проблемах. Стала бы встревоженная мать переводить стрелки на себя, когда она в тревоге за судьбу сына?!
- Кстати, и повод для встречи прозрачен. Вы с Ладо давным-давно в контрах. С какой стати его мать станет просить тебя поучаствовать в его неудачной семейной жизни, если вы с ним, мягко говоря, не дружите! Да для него твои слова - пустой звук! Равно как и у тебя вряд ли появилось горячее желание сотворить из этого мерзавца верного мужа. Да и бесполезно это, сама знаешь. Какая ж уважающая себя мать станет приглашать постороннего человека решать личные проблемы сына?!
- И это верно, Люлюшка. Значит, Ксения Аркадьевна в курсе, что я занимаюсь расследованиями, и я потребовалась ей в качестве громоотвода. Точнее, громопривлечения, - чтобы заострить внимание общественности на взаимоотношениях Сергея и Ладо.
- Все сводится к одному: он скрывается у матери или она знает, где сын прячется.
- И все же у меня есть малюсенький червячок сомнения, - призналась Алла. - Может быть, это связано с тем, что я столько лет была о ней хорошего мнения. Оля, когда будете в "Алдонино", выясни, сдавала ли Ксения Аркадьевна дачу в прошлые годы. Все остальное проверить непросто, а это легко. И если она мне в этом вопросе наврала, то нельзя верить и всему остальному.
- Кстати, это не показатель, - возразила Тамара. - Вполне возможно, Карева сдавала дачу. Однако то, что тут она не солгала, не означает, что Ксения Аркадьевна не укрывает сына.
- Пожалуй...
- Все выяснится очень скоро, когда мы последим за её квартирой.
- Есть хоть какие-нибудь зацепки на новую пассию Ладо? - обратилась верная боевая подруга к Ирине.
- Пока нет, - ответила та. - Могу ещё раз съездить в редакцию, но особых надежд не питаю. С тамошними любовницами Владимир расстался давно, те к нему симпатий не пылают, следовательно, он ничего им не расскажет. А мужчины его тоже недолюбливали.
- Но Ладо мог просто прихвастнуть в курилке.
- Хвастался он постоянно, но конкретики нет.
- В Марининой квартире Ладо, судя по всему, больше не появлялся, приняла эстафету Катя. - Мы потихоньку расспросили соседей, они не видели ни его самого, ни машину уже три дня. Вечером силуэт Марины виден сквозь шторы, она там одна. Ни разу не было так, будто хозяйка разговаривает с кем-то, сидящим в комнате, она просто ходит туда-сюда, что-то делает, переодевается, потом ложится спать.
- Давайте проникнем в её квартиру, - предложила Лена.
- Нет, девицы, это наша с напарником прерогатива. Завтра мы с ним влезем туда и поищем следы Ладо. Возможно, найдем зацепку, где его сыскать. Люлю, - обратилась Алла к карманной женщине, - журналисты часто пользуются оружием?
- Вряд ли. Зачем? У нас свое оружие.
- Ты имеешь в виду печатное слово? - уточнила верная боевая подруга.
- Ну да.
- Тут могут быть особые обстоятельства. Допустим, некто что-то узнал о Ладо, а потом стал его шантажировать.
- Фи! - скривилась Люся. - Нашего брата этим не проймешь. Мы сами спецы по компромату.
- То есть, на шантаж журналист ответил бы, что может опубликовать что-то, не красящее этого человека?
- Ну, я не это имела в виду. Хотя теоретически такое возможно. Журналисты - народ обидчивый. Попробуй нас тронь - мы в долгу не останемся. Хотя между сотрудниками разных изданий идет соперничество, а порой откровенная грызня и поливы, но когда задевают честь мундира, тут все проявляют солидарность.
- Значит, компромат журналисту не опасен? - Алла решила прояснить вопрос до конца.
- Как и любому человеку, нашему брату это радости не приносит, но есть возможность защититься. Журналист в ответ тоже может собрать компромат и сказать, что силы равны, кто кого? - попробуй пусти в ход свой компромат и тогда станешь героем серии газетных публикаций. Скорее всего, он этого не сделает, но сказать-то можно. - Смешливая Люлю и тут нашла повод весело расхохотаться.
- Но ведь над журналистом стоят главный редактор и прочие начальники.
- Если он принесет крепкий материал - опубликуют. А подоплеку - почему автор статьи обратил свое внимание именно на этот персонаж и написал о нем разгромную статью, - он оставит при себе. Начальству много знать не положено. - Люся опять рассмеялась. - Если наш брат захочет, то может привлечь коллег из других изданий. Скажет, что в его газете главред уперся и не желает печатать, и отдаст материал коллеге. Издания между собой соперничают, но сами журналисты соблюдают коллегиальность, по принципу: сегодня ты выручил меня, завтра я тебя, на данный момент мы с тобой оппоненты, а в будущем, возможно, судьба сведет нас в одной газете. Есть возможность опубликовать статью и под псевдонимом - так многие делают. У одного журналиста может быть с десяток псевдонимов. Растыкает материал по знакомым и получится, что во многих газетах появились статьи об одном и том же герое.
- А тебе о таких случаях известно?
- Понятное дело, никто не станет афишировать, что сводит с кем-то счеты. Обычно все облекается в приемлемую форму. Публиковать о ком-то разгромный материал никому не возбраняется, у нас свобода слова. А подоплека остается в тени. Но об одном случае я знаю точно - Борька Ткаченко из "Деловой жизни" сильно осерчал на одного деятеля и беспрестанно долбил его. Что уж они не поделили, мне неведомо, но Борькина настойчивость меня удивляла. Мужик он говнистый, и я предположила, что тут не все чисто. Про остальных собратьев ничего сказать не могу - не знаю. Может, таких