Но в этом тумане проступило лицо. Девушка, примерно моих лет, с короткими светлыми волосами, — я много раз видела ее раньше.
— Призрак. — Теперь мои слова звучали как настоящие, хотя я не думаю, что живые люди смогли бы меня услышать. — Ты призрак. Теперь я тебя узнала.
— Ну, я не единственный призрак, — ответила она. Улыбалась она неприятно, как-то самодовольно; мне ужасно хотелось дать ей пощечину. — И потом, по другую сторону все видится по-другому, верно?
— Что со мной происходит? — требовательно спросила я. — Я и в самом деле умерла? Если так, это ты удерживаешь меня, не даешь отправиться на небеса, или на свет, или куда там люди отправляются после смерти?
Она разогнала туман вокруг нас, широко взмахнув руками.
— Выбор, знаешь ли, очень велик. И я тебя совершенно ни от чего не удерживаю.
Теперь, когда туман рассеялся, я хорошо видела, что происходит. Видимо, мы с ней парили над деревьями за домом. Мое внимание привлекло какое-то движение внизу — Лукас и Балтазар с силой вонзали лопаты в землю, копая мне могилу.
— Это же мой сон! — О, если бы я могла заплакать. Мне это было просто необходимо! — Один из снов про тебя. Ты их помнишь?
— Ну конечно нет. — Она выглядела оскорбленной. — Это же твои сны. Твое предвидение будущего. Я не имею к этому никакого отношения. Если ты и видела меня, то точно так же, как видела их.
— Ты сказала, что я не захочу узнать, что они делают. Потому что если бы я вглядывалась внимательнее, то смогла бы предвидеть смерть.
Девушка-призрак наклонила голову. Ее белокурые волосы взъерошил какой-то невидимый ветерок.
— Тебе пора забыть о жизни, которую ты потеряла. Время принять свое будущее.
— Забыть? Ты думаешь, я могу забыть Лукаса? И какое, интересно, меня может ждать будущее, если я умерла? — Туман вокруг нас вновь сгустился, закрывая ее. — Отстань от меня!
Тут я подумала про Лукаса и пожелала оказаться рядом с ним.
«Я вернусь к тебе, клянусь. Я уже здесь!»
Туман исчез. Я оказалась на полянке позади дома Вудсонов, рядом с невысоким холмиком. Балтазар прихлопывал землю лопатой, а Лукас на коленях стоял около могилы. Я почувствовала запах его пота, земли и травы. Небо порозовело. Начинался новый день — без меня.
Лукас опустил голову. Горе пригнуло его к земле, и это зрелище оказалось для меня почти невыносимым.
«Пожалуйста, увидь меня, — думала я, сосредоточившись на запахах и предметах вокруг, на всем, что было таким реальным и осязаемым. — Лукас, пожалуйста, увидь меня, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»
— Лукас!
Оба они подскочили.
— Ты это слышал? — спросил Лукас.
Балтазар кивнул:
— Это… это прозвучало как… Это невозможно!
Да! Я сделала это! Сосредоточившись на «здесь и сейчас», я вложила всю свою волю в воспоминание о том, что и как чувствовало мое тело. Как я выглядела. И на какой-то миг я снова увидела себя — призрачные руки, призрачные волосы, — и Лукас с Балтазаром ахнули. Они меня заметили!
Но эйфория меня отвлекла, и я почти мгновенно исчезла из виду. Смогу ли я это повторить? Я толком не знала, как сумела это в первый раз. Быть мертвой так сложно!
— Балтазар, — произнес Лукас. — Я сошел с ума?
— Не думаю.
— Значит, ты тоже ее видел?
— Да. — Лицо Балтазара вдруг озарила догадка. Уж не знаю, какое откровение ему явилось, но хорошим оно явно не было. — О боже…
— Что? Что тебе известно? — воскликнул Лукас.
Балтазар начал расхаживать взад-вперед вдоль могилы.
— Если Бьянка родилась от двух вампиров с помощью призраков…
— Так, — сказал Лукас.
— И одним из вариантов будущего было стать полноценным вампиром…
— Так, — повторил Лукас. Глаза его расширились.
— Значит, второй вариант был не просто смерть, а превращение в призрака. Вот почему Оливьеры с ума сходили, как хотели, чтобы она поскорее завершила превращение. Альтернативой вампирству никогда не была жизнь. Только превращение в призрака. — Балтазар поморгал, глядя на то место, где они меня заметили. — Вот она им и стала.
Мне очень хотелось, чтобы Балтазар ошибался, но, к несчастью, каждое его слово звучало разумно и логично.
— Видишь? — Девушка-призрак снова подплыла ко мне. — Вот это мы и пытались тебе все время сказать.
— Что значит «пытались все время сказать»? — не поняла я.
— Ты помнишь? — Она торжествующе улыбнулась, и в ее улыбке я прочла послание, появившееся во льду в академии «Вечная ночь».
«Наша».
Глава двадцать первая
Значит, призраки считают, что могут объявить меня своей собственностью? Что ж, они сильно ошибаются, и я им это докажу.
— Я не ваша, — сказала я девушке-призраку, парившей в воздухе передо мной. На ней было белое прозрачное платье, больше похожее на старомодную ночную сорочку. Возможно, она в нем умерла. Но если так, я обречена вечно носить белую рубашку и синие хлопчатобумажные пижамные штаны с нарисованными на них облачками. Я посмотрела на себя и увидела пижамные штаны — слегка просвечивающие, как и вся я, но, вне всяких сомнений, те самые. Просто супер. — Я принадлежу только себе.
— Но ты одна из нас! — Ее зеленоватое лицо светилось в мягком свете зари. — Разве ты не понимаешь, что так намного лучше?
Лукас повернулся к Балтазару:
— Если она призрак, то как мы сможем с ней общаться?
— Я здесь! — закричала я, но они не услышали.
Кажется, Балтазар не мог подобрать нужных слов.
— Нас, вампиров, учат, как избегать призраков, а не как с ними разговаривать.
— А кто знает? — У Лукаса в глазах застыло отчаяние. — Существует ли способ? Хоть какой-нибудь? Я такого не знаю… может, его и нет… Черт побери, он должен быть! Должен. — Он посмотрел на могилу и зажмурился.
— Я думаю, не мешай, ладно? — Вид у Балтазара был не более обнадеживающий, чем у Лукаса. — Может, кто-нибудь в Черном Кресте знает?
Лукас застонал:
— Куча народу. Но ни к кому из них я больше обратиться не могу. Разве только… может быть…
Он обдумывал — всерьез обдумывал! — возможность обратиться в Черный Крест, хотя всем охотникам наверняка отдан приказ убить его на месте. «О нет, — подумала я, — Лукасу нельзя этого делать! Он расстроен, сбит с толку, но это кошмарная идея…»
Мир снова растворился в голубоватом тумане, а я утратила ощущение телесности. В некотором смысле это раскрепощало (словно летаешь во сне), но мне не нравилось не иметь тела. Тело — это хорошо. Тело подсказывает, где ты находишься и что можешь сделать. Мне очень не хватало моего тела, на которое я могла положиться.
Пока я пыталась как-нибудь материализоваться, снова появилась девушка-призрак.
— Со временем ты научишься получать от этого удовольствие. Но, конечно, сначала нужно привыкнуть.
— Пока я еще не привыкла. — Когда я обращалась только к ней, мои слова напоминали нормальную речь, хотя вслух я ничего не произносила. — Нужно поговорить о том, что со мной произошло.
— Ну, говори.
— Ну не здесь же, пока мы плаваем в воздухе, заблудившись неизвестно где. И вообще, отведи меня в какое-нибудь настоящее место. Куда-нибудь, где мы обе будем настоящими.
— Хорошо.
Туман мгновенно исчез. Мы с ней стояли на чердаке дома Вика, недалеко от портновского манекена, все еще одетого в щегольскую шляпку с перьями. Я чувствовала заплесневелый запах старых книг и видела вокруг кучи хлама, хотя их слегка поубавилось — часть вещей Вик отнес к нам в винный погреб. Деревянные половицы просвечивали сквозь наши прозрачные ноги.
Девушка-призрак самодовольно улыбнулась. Я бы даже могла назвать ее хорошенькой, если бы не выражение ее лица. Прямые белокурые волосы были коротко пострижены, у нее был узкий подбородок, решительный нос и внимательный, проницательный взгляд. Я с удивлением сообразила, что она на пару лет моложе меня. Точнее, была на пару лет моложе, когда умерла. Только сейчас до меня дошло, что я уже никогда не стану старше. Почему-то это показалось мне более непоправимым, чем все остальное.
Призрак сказала:
— Я Макси О’Коннор и умерла здесь почти девяносто лет назад. С тех пор так и живу в этом доме. Ты тоже будешь к нему привязана, потому что умерла здесь, но я тебе сразу говорю — это мой дом. Я вам разрешила временно поселиться в подвале ради Вика, но это все. Посещать — пожалуйста. Но не жить.
Можно подумать, я захочу его посещать! Ее имя показалось мне смутно знакомым, но я никак не могла сообразить откуда, да в общем, и не особенно стремилась.
— Ты призрак. — Следующая фраза далась мне с трудом, но я справилась. — Как и я.
Макси кивнула.
Фу-у-у! Призрак! За последний год в академии «Вечная ночь» я научилась ненавидеть и бояться призраков. Насколько я понимала, они пугали и мучили людей — тот, что жил в доме Ракель, был настоящим монстром. А теперь я одна из них. Отвращение оказалось действительно сильным, я предпочла бы быть вообще ничем. Только сейчас я по-настоящему поняла решительный отказ Лукаса становиться вампиром. Превратиться в кого-то, кем я никогда быть не собиралась — и никогда не хотела, — означало утратить что-то важное в самой себе, может быть вообще полностью потерять себя. Он понимал это всегда.
— И нет… нет никакого пути обратно? — спросила я со слабой надеждой. — В смысле — снова стать живой.
— О, разумеется, это проще простого. — Макси противно ухмыльнулась. — Щелкни пальцами, и все дела. Только поэтому я и не превратилась снова в человека много лет назад.
— Могла бы и не язвить.
— Ну да, могла бы. Это я так, для смеха.
Макси была тем самым призраком, что пытался убить меня в школе. Теперь я поняла, что это, вероятно, было кульминацией наших отношений. Немного подумав, я спросила:
— Погоди. Я же видела тебя в академии «Вечная ночь». Несколько раз. Если ты должна жить в этом доме, то как оказалась там?
Макси ответила так, словно это было самой очевидной вещью на свете:
— Вик, конечно. Я с ним связана, а он уехал в «Вечную ночь». А там я уже смогла вступить в контакт с тобой.