в том, как он, прижавшись к дереву, смотрел, как она уходит — возможно, навстречу своей смерти, — веря во все, что говорил Оракул, как в непреложную истину. Возможно, после смерти Залтаны ему больше не во что было верить?
Двигаясь в мрачном молчании, Чилаили удалилась в темноту, остановившись, чтобы снять свой церемониальный плащ у подножия тропинки, ведущей в продуваемый ветрами лес. Она аккуратно сложила плащ и засунула его в свою охотничью сумку. Теперь, когда он сослужил свою службу, скрыв ее пояс с оружием, который не понадобился бы ей просто для проведения священного ритуала, она не могла позволить себе стеснять свои движения. Как только все было надежно уложено, Чилаили поднялась по узкой тропинке и осторожно двинулась по занесенному снегом лесу.
По крайней мере, путь к гнезду Типони Вейман лежал в том направлении, куда дул ветер, так что сильная метель будет у нее за спиной. Если бы ей пришлось бороться с бурей, она, возможно, вообще не отправилась бы в путь. И еще одно обстоятельство давало ей надежду на успех. Их зимнее гнездо находилось менее чем в дне пути от гнезда людей. Если повезет и она будет осторожна, у нее может получиться.
Она отказывалась думать о том, что люди теперь считают всех терсов своими смертельными врагами. Но это не имело значения, этого нельзя было допустить. Чилаили должна предупредить Типони Вейман о готовящемся нападении и умолять человека вернуться к звездам, пока не стало слишком поздно. Долг жизни Чилаили будет возвращен.
Так или иначе.
Спустя восемь дней после начала первой снежной бури зимнего сезона Бессани Вейман была убеждена, что исследовательская экспедиция Туле, членом которой она была, совершила ужасную ошибку. Пока ветер сотрясал прочные бетонные стены станции Айзенбрюкке, Бессани свирепо смотрела через стол в комнате отдыха на Эда Паркера, местного метеоролога.
— Скажи мне еще раз, Эд. Почему мы выбрали это ужасное место для строительства исследовательской станции?
В ответ на суровый вопрос Бессани другие ученые и техники, пережидавшие снежную бурю, пробормотали что-то одобрительное, но Эд Паркер только усмехнулся.
— Разве это не здорово? — Паркер восторженно махнул рукой в сторону потолка. — Погода в этом месте потрясающая. Просто потрясающая!
Элин Олссон, сидевшая в другом конце стола, сердито посмотрела на него.
— Не то слово, — миниатюрная блондинка, работавшая геологом в команде, была всего на полразмера меньше крепкого метеоролога, но недостаток массы она компенсировала огромной силой воли. Бессани видела, как Элин Олссон отчитывала угрюмых грузчиков в захолустных космопортах и заставляла их бормотать извинения. Однако Эд Паркер, по-видимому, был невосприимчив к любым силам природы, кроме тех, которые связаны со скоростью ветра и образованием облаков.
— Ммм... — улыбнулся Паркер, — кто это сказал, что это место - геологическая сокровищница? Вулканические горы на юге, горный хребет, образованный надвигами-разломами, на севере, с постоянным ледником, в слоях льда которого заключена большая часть геологической истории Туле? А прямо по соседству - трещиноватый базальтовый поток, покрывающий древнее известняковое морское дно?
Элин пренебрежительно махнула рукой.
— Я никогда не говорила, что это неподходящее место для исследований, Эд. Геологические процессы завораживают. Но я бы не назвала это, — она ткнула пальцем в потолок, — потрясающей погодой. Убийственной, возможно.
Паркер усмехнулся.
— Погода не может быть убийственной, Элин, она неразумна.
— Ты уверен? — пробормотала геолог.
По комнате отдыха пробежали смешки, смешиваясь со звоном кофейных чашек и вилок о тарелки.
Бессани доедала последние крошки пирога на своей тарелке, благословляя того ангела-хранителя, который побудил их снабженца добавить щедрый запас десертов к более прозаичным рационам, обычным в экспедиции, подобной этой. Комфортные продукты питания приобрели поразительную важность, когда из-за снежной бури все были вынуждены день за днем сидеть взаперти.
Элин отхлебнула кофе.
— В любом случае, я начинаю соглашаться с Бессани насчет этого места. У планетарных разведчиков, которые рекомендовали это место, должны быть отозваны лицензии.
Эрве Синклер, руководитель и автор проекта экспедиции, обмакнул печенье в горячий шоколад и мягко сказал:
— Зима на Туле суровая повсюду. Даже в экваториальном поясе становится достаточно холодно, чтобы вызвать общее вымирание тропических лесов. Где мы должны были строить? Под землей? При такой сейсмической активности, какую Туле генерирует в среднем за месяц?
Один из механиков по оборудованию пробормотал:
— Над землей или под землей, Туле все равно нас достанет, не так ли? По крайней мере, мы загнали аэромобили в ангар до того, как началась метель. Если бы мы этого не сделали, нашим единственным средством передвижения были бы тонкие полоски металла на дальней стене каньона. Не то, чтобы от них была какая-то польза. Терсы сбивают все, что пытается взлететь.
Бессани вздрогнула. Исследовательская станция Айзенбрюке, официально названная так всего несколько недель назад, когда водопады, стекающие с ледника, превратились в сплошной ледяной мост, пока не подвергалась нападениям, но все прекрасно понимали, что отсрочка продлится недолго, пока не закончится непогода.
Эрве заговорил твердо, прежде чем и без того подавленное настроение успело провалиться сквозь скальную породу под пластобетонными перекрытиями.
— Нам повезло, очень повезло с этим штормом. И Сета-Пойнт тоже. Я не могу представить, чтобы что-то живое могло передвигаться при таком ветре и снегопаде, а это значит, что мы должны быть в безопасности, пока погода не улучшится. И это даст время прибыть обещанной военной помощи. По крайней мере, — он слегка нахмурился, — я надеюсь, что терсы не смогут путешествовать в такую погоду.
Все взгляды обратились к Бессани. Как к местному ксеноэкологу и единственному человеку на Туле, который действительно разговаривал с терсами, мяч был на ее стороне. Она сложила руки перед собой, чтобы они не дрожали.
— Скажем так, я была бы очень удивлена, если бы они смогли преодолеть эту снежную бурю. Не в большом количестве, — осторожно ответила она. — Местные виды на удивление хорошо приспособлены к капризам экосистем Туле, поэтому одному Богу известно, какие температуры или погодные условия могут выдержать терсы. Несмотря на сейсмическую активность, я подозреваю, что терсы строят защищенные зимние гнезда в естественных пещерах. Им пришлось бы это сделать, потому что их детеныши не смогли бы пережить такой шторм без укрытия, а они не строят деревни или города на поверхности. И, боюсь, я согласна с Элин. Нам тоже не следовало строить на поверхности. Вообще ничего, включая колонии горняков.
— Откуда вы знаете, что их детеныши не взрослеют за один сезон, как у большинства животных?
Вопрос задал Билли Долински, гений в области компьютерной техники, чье понимание экологических наук оставалось таким же смутным, как и понимание Бессани психотронного матричного программирования.
Бессани покачала головой.
— Потому что не могут. Сулеаве пятнадцать лет, но она еще не достигла своего взрослого состояния. Чилаили всего на дюйм не дотягивает до восьми футов, но Сулеава не выше меня, и я знаю, что она все еще растет, потому что я спросила.
— О!
Эрве Синклер рассеянно потер переносицу.
— А как насчет их диких предков? Что они делают, чтобы пережить зиму?
Бессани подняла руки в вечном жесте "кто знает?".
— Я не видела никаких признаков миграции до того, как началась снежная буря. Так что, если только это не необычайно ранний шторм — а я подозреваю, что так оно и есть, поскольку Чилаили не дала мне ни малейшего намека на то, что она ожидает в ближайшее время плохой погоды, — они должны перезимовать в тех же местах, где они живут летом и осенью. Но я не буду знать наверняка, пока погода не прояснится и я не смогу выйти, чтобы проверить свои регистраторы данных. Если, — мрачно добавила она, — у меня когда-нибудь будет такая возможность.
Мрачное молчание было ответом на ее оценку.
Бессани помассировала шею и слегка повернула голову, пытаясь снять мышечное напряжение.
— В любом случае, я думаю, что терсы будут прятаться в своих зимних гнездах, по крайней мере, на время шторма. Скорость ветра на плато над этим ущельем превышает сто километров в час, а порывы достигают ста пятидесяти. Я не могу представить себе, чтобы что-нибудь без корней, причем глубоких, не было вырвано таким ветром. — она на мгновение поджала губы и взглянула на метеоролога. — Есть какие-нибудь прогнозы относительно того, как скоро эта метель прекратится?
Эд Паркер покачал головой.
— Не очень точный. Если бы у нас был хороший спутниковый сигнал, то проще простого. Проблема в том, что все наши спутники вышли из строя. Те, что были установлены первыми планетарными разведчиками, погибли сразу после нашего прибытия сюда, а те, что наши транспортные корабли оставили на орбите, тоже вышли из строя. Это неудивительно, учитывая, сколько мусора кружится в этой звездной системе.
Губы Бессани скривились в не то улыбке, не то гримасе. Ночное небо над Туле было впечатляющим, и не только из-за семнадцати лун, которые плыли по небу планеты, словно древние галеоны, отправляющиеся на войну. В звездной системе Туле было огромное количество обломков, которые в ясные ночи вызывали впечатляющие метеорные дожди.
Метеориты были не единственным зрелищем на Туле. Свирепые летние грозы вызывали огромное количество молний, вызывая пожары на лугах и в лесах, если в границах штормовой системы выпадало слишком мало осадков, чтобы потушить пламя. Бессани никогда не забудет шторм, который застал ее в трех днях пути от станции, когда Сулеава и Чилаили чуть не погибли прямо на ее изумленных глазах. Меньше всего она ожидала наткнуться на разумный вид, не говоря уже о двух его представителях, попавших в беду, близкую к смертельному исходу.