цинской лаборатории. Затем уставилась на нее, в то время как шок, словно ледяная вода, пробежал по ее венам.
Джон оставил Чилаили без присмотра.
Просто чтобы взять пальто.
Ее сердце забилось в неожиданном ритме надежды, настолько неожиданном, что причинило физическую боль. Возможно, он сделал это только потому, что знал, что Боло может уничтожить все здание, если Чилаили попытается что-нибудь предпринять.
Но, может быть — всего лишь может быть — он действительно решил дать Чилаили шанс? Бессани на мгновение закрыла глаза. Она знала, что поставлено на карту, возможно, даже лучше, чем Джон, потому что она уже выяснила о создателях Чилаили то, чего он, возможно, еще не мог знать, если ознакомился с ее отчетами всего за двадцать минут.
Учитывая то, что она уже знала, новость о биохимическом оружии потрясла ее. Плохо. Тот факт, что Чилаили понятия не имел о существовании этого вещества, потряс ее еще больше. Она знала, что Джон еще не верил в неведение Чилаили, но Бессани была абсолютно уверена. Она также не могла представить, чтобы катори клана оставалась в полном неведении о таком, если вообще кто-то в клане знал о его существовании. Не тогда, когда на карту было поставлено выживание всего клана, когда джинна выпустили из бутылки. И если терсы действительно не знали, что у них есть такая штука...
Что, черт возьми, она делала в их зимних гнездах?
Лейтенант-коммандер Герхард Лундквист не был мертв. И это его удивило.
Герхарду не нужно было сверяться с хронометром на запястье, чтобы знать, что последствия уничтожения базового лагеря на Терсе достигли Рустенберга. Он стоял в облаке пыли уже десять минут.
И он все еще был жив. Может быть, сглотнул он, просто людям требуется больше времени, чтобы умереть от этой дряни?"
Он, наконец, вытащил свой коммуникатор и связался по радио с шаттлом, который он помогал набивать перепуганными беженцами.
— Это лейтенант-коммандер Лундквист. Ты там, Картер?
— Герхард? — запищал коммуникатор.
— Привет, Пэтти. Да, это я, — он ухмыльнулся.
— Какого черта ты еще не умер?
— Обыщи меня, — выдавил он из себя слабый смешок. — Я подозреваю, что в буквальном смысле, как только биохимики доберутся до моих клеток. Слушай, согласно тому, что говорил Боло, я должен был бы уже умереть, но я даже не чувствую тошноты. И я стою прямо в гуще пылевого облака. Я понял, что прятаться нет смысла, поэтому просто решил покончить с этим. Я дышу этой дрянью уже, э-э, — он снова взглянул на свой хронометр, — уже одиннадцать с половиной минут. Кстати, — спросил он, чувствуя, как у него слегка сводит живот, несмотря на то, что он был пока цел и невредим, — все успели вовремя выбраться из зоны поражения?
— С трудом, но да. Мы в сорока пяти километрах отсюда, сидим в глубоком ущелье, защищенном от самого сильного ветра. Держись крепче, Герхард. Я соединяю тебя с генералом Макинтайром через "Темного рыцаря".
Из коммуникатора донесся хриплый голос.
— Макинтайр на связи. Какого черта ты творишь, Лундквист, почему не умираешь по расписанию?
Герхард моргнул, пораженный, потерявший дар речи.
— Это шутка, коммандер, — прогрохотал голос генерала. — И, приношу свои извинения, неудачная. Но, видите ли, вы поставили перед нами маленькую неприятную проблему — оставшись здоровым, когда вам следовало бы барахтаться, как одному из тех цыплят-переростков.
— Да, сэр, я знаю. Поверьте, я знаю это слишком хорошо. Я корабельный военврач.
— Вот это удача, на которую мы не рассчитывали. Я направляю подразделение SPQ/R-561 обратно к вам. Мне нужны образцы крови, тканей, мочи, черт возьми, мне нужны образцы всего, что можно взять. Нам нужно знать, все ли люди обладают иммунитетом к этому биологическому оружию, или вы просто урод. Без обид.
— Не принимаю на свой счет, сэр, — Герхард ухмыльнулся.
— Хорошо. Сообщайте обо всем необычном. Так же сообщите своим коллегам-медикам с "Темного рыцаря" и командиру Боло. Капитан Алессандра ДиМарио будет работать с вами все это время. Еще один Боло направляется в Айзенбрюке. Если исследовательская группа все еще жива, вам помогут в этом деле.
— Буду рад любой помощи, генерал. А пока я посмотрю, не оставили ли эвакуируемые какое-нибудь медицинское оборудование, чтобы начать работу с образцами. Боюсь, мы выбросили наше оборудование во время высадки, чтобы получить дополнительную скорость от двигателей.
— Кстати, отличная работа. Сообщите мне, как только у вас появятся какие-либо достоверные данные. Макинтайр, конец.
Связь прервалась, затем его вызвал командир Герхарда.
— Говорит капитан Харрельсон. Я разделяю мнение генерала об этой спасательной операции. Хорошая работа, Лундквист. Очень хорошая работа. И я действительно рада возможности сказать вам это.
— Вы и вполовину не так рады, как я, — усмехнулся он. — Во всей этой спешке кто-нибудь подумал о том, чтобы попросить запасные расходные материалы? У нас все еще два ключевых администратора, подвергшихся сильному облучению. Им срочно требуется лечение.
— Поняла. Мы отправим бригаду медиков с новой партией медикаментов на другом шаттле.
— Премного благодарен, капитан.
— Тогда приступайте к работе. Мне нужен полный отчет, так что не вздумайте умирать у нас на глазах, пока не закончите, слышите?
— Да, мэм. Если вы этого хотите, вы это получите.
— Хорошо. Харрельсон закончила.
Он прикрепил свой коммуникатор к поясу униформы, затем начал поиски в эвакуированном городе, остановившись на большом складе как на наиболее вероятном месте для поисков. Он обнаружил беспорядочно сложенные личные вещи, продукты питания, инструменты, боеприпасы к различным видам оружия, оборудование, назначение которого было ему непонятно, одежду и прочую мелочь. В тишине тихо жужжал компьютер, который кто-то оставил включенным во время схватки.
Шаги Герхарда отдавались эхом, когда он торопливо переходил через комнату и просматривал экраны с данными. Открытый файл оказался отличным списком, казалось бы, случайных файлов. Он нашел нужную запись всего несколькими экранами ниже.
— Конференц-зал, — пробормотал он вслух, просто чтобы услышать что-то, кроме завывания ветра в открытых дверях склада. — Кабинет отдыха. Хм. Интересно, в каком здании находится зал заседаний?
Он нашел его через три минуты, проверив сначала самые крупные строения. Еще через две минуты он разбирался с разнообразными медицинскими принадлежностями, которые сильно истощились из-за огромного количества раненых в Рустенберге. К счастью, в основном не хватало перевязочных материалов, обезболивающих, антибиотиков и хирургических принадлежностей, таких как физиологический раствор и шовные материалы. Он нашел множество шприцев для подкожных инъекций и контейнеров для образцов.
На то, чтобы наполнить стаканчики, флакончики и пластиковые пакеты, ушло совсем немного времени, хотя попытка взять кровь одной рукой оказалась более неловкой, чем он думал.
— В медицинской школе такому не учат, — пробормотал он себе под нос, слегка поморщившись. Он как раз закончил составлять список необходимых ему тестов на метаболизм — при условии, что он не умрет до того, как придет время их проводить, — когда услышал вдалеке низкий гул. Герхард удивленно поднял глаза, но затем понял, что это должно быть. Боло приближается!
Он поспешил наружу, направляясь в сторону шума, и вскарабкался на крепкую секцию строительных лесов, чтобы заглянуть за городскую оборонительную стену. Он был очень занят, и не смог взглянуть на пять Боло, перевозившихся в огромном грузовом отсеке "Темного рыцаря". Он никогда не видел Боло, во всяком случае, вблизи.
Когда до него оставалось несколько сотен метров, он разинул рот. Боже мой, какая огромная штука! Чем ближе она приближалась, тем больше становилась, пока не заслонила свет, словно огромное металлическое облако над его головой. Шум двигателя изменился, и вибрации стены под его руками и строительных лесов под ногами тоже изменились, затем машина остановилась. Дула орудий торчали над головой Герхарда, выглядывая из-за верха стены, настолько близко к ней подошел Боло.
Изнутри Боло донесся усиленный женский голос.
— На мой взгляд, вы выглядите вполне здоровым.
Герхард ухмыльнулся.
— Извините, если разочаровывал вас.
— Вовсе нет, — раздался мягкий, насыщенный голос, похожий на мед, нагретый солнцем. Он подумал, а она так же красива, как ее голос? - Я Алессандра ДиМарио, командир подразделения SPQ/R-561. А это, - добавила она, - Сенатор.
Он отдал честь Боло.
— Лейтенант-коммандер Герхард Лундквист, сэр, мэм, к вашим услугам.
Другой голос, явно мужской, с металлическими нотками, поприветствовал его.
— Приятно познакомиться с вами, коммандер Лундквист.
— И мне, безусловно, приятно, - сказал Герхард с неподдельным чувством. Он не только разговаривал с Боло, но и просто сиял от радости, что все еще жив. — Кстати, у меня уже готова партия образцов. Когда я услышал, что вы приближаетесь, я выскочил на улицу без них. Я могу их вынести.
— Нет необходимости, — заверила его Алессандра ДиМарио. — Просто спускайся и показывай дорогу. Мы пролезем в дыру, которую пробили в стене прошлой ночью, и последуем за тобой.
Герхард, он легкомысленно улыбнулся, спускаясь вниз, да у тебя сегодня просто счастливый день.
На что подсознание прошептало ему, Ага, разве не здорово?
Он, определенно, не собирался спорить.
— Оставайся в режиме боевого рефлекса, — сказал Джон Рапире, влезая в свой костюм для холодной погоды. — Я не ожидаю серьезных проблем, пока не утихнет снежная буря, но то, что смог сделать один терс, могут повторить другие. И я, конечно, не готов довериться Чилаили, что бы там ни говорили Бессани и остальные ученые. Я чертовски не доверяю ее клану.