— Понял, коммандер.
Джон кивнул и присоединился к научной команде, уверенный в способности Рапиры предупредить их или справиться с любыми неприятностями, которые могут угрожать с вершин скал. Их экскурсия по разрушенному исследовательскому аванпосту не заняла много времени.
У них были мощные фонарики, чтобы рассеивать снежный мрак. Эрве Синклер и доктор Иванов выступали в роли гидов, указывая на каждое уцелевшее, поврежденное или отсутствующее строение, в то время как Чилаили прокладывала тропу по глубокому снегу. Даже терса для дополнительного тепла закуталась в меха, но ее босые ступни — или когти — по-видимому, были невосприимчивы к холоду.
Бессани оставалась рядом с Джоном, безмолвный призрак, дрожащий от порывов ветра. Ее длинные темные волосы хлестали по лицу в тех местах, где пряди выбивались из-под капюшона парки. Они проделали удивительно быстрый круг, в основном из-за того, что большая часть станции, — которая и так не была большой, — просто исчезла.
Джон все время держал одну руку у личного оружия, пристегнутого к бедру, но терса не доставляла им никаких хлопот, даже не делала никаких скрытных движений. Торнадо, слава Богу, пощадил биохимическую лабораторию вместе со всем ее оборудованием и данными. Записи Бессани тоже уцелели — еще одно маленькое чудо, поскольку комната рядом с ее лабораторией была превращена в руины.
Местом встречи Джон выбрал биохимическую лабораторию, поскольку она была слишком мала, чтобы беженцы могли там укрыться. Электричество было отключено, поэтому они установили свои фонарики на шкафы и высокотехнологичное оборудование, которое временно затихло из-за отсутствия электроэнергии. В комнате было так холодно, что у них изо рта шел пар.
— Есть ли способ снова включить электричество здесь?
— Наверное, — нахмурился Эрве Синклер, — если бы мы сможем найти достаточно кабеля, чтобы дотянуть его до нашей электростанции. Мы уже копались под снегом, чтобы найти оборванные провода, пытаясь восстановить подачу электроэнергии в убежища. Боюсь, с поиском кабеля нам не очень повезло. Ремонтный склад мы тщательно прочесали, вплоть до фундамента. Нам удалось извлечь достаточное количество кабеля из поврежденных лабораторий и жилых помещений, чтобы вернуть убежища в рабочее состояние, но его недостаточно для таких маленьких и удаленных лабораторий, как эта.
Джон кивнул.
— В любом случае, эту проблему легко решить. У Рапиры есть запас силового кабеля как раз для такого рода чрезвычайных ситуаций. Отправьте бригаду на поиски оборванных концов, и мы сможем подключить вашу электростанцию за считанные минуты. Он заговорил в свой коммуникатор. Рапира, открой, пожалуйста, задний грузовой отсек по левому борту. Эрве Синклер подойдет с командой за силовым кабелем.
— Понял, коммандер.
Синклер, задержавшись по пути к выходу, слабо улыбнулся и кивнул в сторону коммуникатора.
— Вы не представляете, как это здорово - быть спасенным. Мы почти потеряли надежду, — сказав это, он исчез в снежном вихре. Доктор Иванов вызвался привести Элисон Коллингвуд, их биохимика, и ее техника Арни Кравица.
Как только они ушли, Джон повернулся к терсе.
— Ну, Чилаили, — тихо сказал он, — я был очень терпелив, но пришло время тебе ответить на несколько вопросов.
— Что ты хочешь знать, Джон Вейман?
Было просто жутковато слышать человеческую речь, исходящую изо рта, который даже отдаленно не был приспособлен для нее. Эффект сильно напоминал Джону дрессированных попугаев, что в данных обстоятельствах вызывало тревогу. Глубокие тени, отбрасываемые узкими лучами фонариков, только усиливали странность.
— Для начала, — он прищурился, — расскажи мне все, что ты знаешь об этом биохимическом оружии.
— Я не понимаю. Я была глубоко сбита с толку вашими словами, сказанными ранее. Пожалуйста, объясните, что такое "биохимическое оружие".
Бессани заговорила чуть быстрее, чем Джон успел ответить.
— Ты помнишь тот раз, когда мы говорили о причинах болезней, не так ли, Чилаили?
— Те крошечные живые существа, о которых ты говорила? — спросила она, повернувшись, чтобы посмотреть на Бессани. Инопланетянка наклонила голову вниз, так как Бессани была почти на целый метр ниже Терсы. — Да, я очень хорошо помню. Я пыталась научить клан тому, о чем ты говорила, чтобы эти крошечные живые существа не причиняли нам вреда. Теперь мы моем все чаще, и когда я ухаживаю за ранеными и больными, я мою пальцы и когти очень горячей водой, тщательно прокипяченной. С тех пор как мы начали это делать, стало меньше болезней.
— Я рада, Чилаили, — убежденно сказала Бессани.
— Очень рада. Биохимическое оружие - это крошечная штука, иногда живая, иногда нет, которая вызывает болезни. Такая ужасная штука, что все, кто подвергается ее воздействию, умирает. Если кто-то знает, как, он может взять то, что просто опасно, то, от чего ты можешь только сильно заболеть, и превратить это во что-то смертельно опасное.
Зрачки Терсы расширились.
— Как Те, Кто Выше, изменили нас?
По спине Джона пробежали мурашки.
— Да, Чилаили, — кивнула Бессани. — Именно так.
— Но Те, Кто Выше, никогда не давали нам ничего подобного.
— Ты уверена? — резко спросил Джон.
Терса снова обратила на него свой жуткий взгляд, заставив чужеродные тени запрыгать по стенам.
— Я главная катори, Джон Вейман. Я бы знала об этом. Мой долг - исцелять свой клан от любых болезней. Это поставило бы под угрозу весь клан, поэтому я должна была знать, — терса на мгновение заколебалась, словно пораженная внезапной мыслью. Даже Джон смог прочесть внезапную неуверенность на этом чужом лице, в этих чужих глазах.
— В чем дело, Чилаили? — мягко спросила Бессани.
— Моя мать умерла, когда мне было пятнадцать лет, столько же, сколько сейчас Сулеаве. Она была убита во время охоты. Возможно, моя мать умерла до того, как у нее появилась возможность рассказать мне об этом. Но, — странный вздох сорвался с ее губ, — мать моего отца считала, что я полностью обучена. Она проводила много времени с моей матерью, помогая ей, потому что мать моей матери тоже умерла молодой, и в клане осталась только одна катори, которая лечила больных и раненых. Вот почему она думала, что моя мать приложила бы все усилия, чтобы научить меня всему, что знала сама, ведь она сама потеряла свою мать такой молодой.
— Значит, возможно, что твоя мать тебе не рассказала? — спросил Джон.
— Да, это возможно. Или что мать моей матери, возможно, знала об этом но умерла, не успев передать это знание. Но я не могу поверить, что только катори клана могли знать о существовании такой вещи. О таком важном оружии должны были знать не только катори, но и военный лидер и акуле.
— Кто? — Джон нахмурился.
— Он- или Она-Которая-Смотрит-Вверх.
— Жрец или жрица, произносящая слова Оракула, — перевела Бессани. — Из того, что рассказали мне Чилаили и Сулеава, Оракул - это своего рода радиопередатчик/приемник. Те, Кто Выше, говорят через него, и кланы могут задавать вопросы своим создателям.
Еще один холодок пробежал по спине Джона.
Чилаили кивнула, в гротескной пародии на человеческий жест.
— Да, это так, Джон Вейман. Те, Кто Выше, всегда говорят с нами через Оракулов. Мы никогда не видели их лиц напрямую, только их плоские изображения. Мы никогда не видели чудесных машин, которые они строят, чтобы летать между звездами. Оружие, которое они нам дали, хранилось давным-давно в самых глубоких пещерах зимних гнезд. Может ли такое оружие сохраняться много лет?
Джону не понравилось то, что он услышал.
— Да, — проворчал он, — это возможно. Возможно, сотни лет.
Зрачки Чилаили расширились.
— Это пугает, — прошептала она. Она тоже была напугана. Даже Джон мог это видеть. Ее руки дрожали, а голос звучал неуверенно. — Бабушки наших Прабабушек могли и не знать, если такая вещь была оставлена много лет назад. Но, конечно, акуле клана, по крайней мере, знал бы? И для акуле было бы честью раскрыть тайну катори и вихо, военному лидеру. Это поставило бы под угрозу клан, если бы он не рассказал.
Испуг Чилаили потряс Джона, рассеяв его подозрения гораздо эффективнее, чем любые заверения в невиновности.
— А как насчет других кланов? — спросил он. — Может, у них есть что-то подобное? Ты общаешься с кем-нибудь за пределами своего клана?
Терса тихонько щелкнула клювом.
— Да, я разговаривала с катори из других кланов. Мы активно торгуем, когда кланы не воюют друг с другом. Летом катори из соседних кланов часто встречаются, чтобы поделиться идеями и новыми открытиями. То, о чем мы, катори, говорим между собой, так же серьезно, как и это "биохимическое" оружие, но никто из других катори не упоминал об этом.
— Чилаили, — спросила Бессани, — в этих войнах между кланами военные лидеры могут использовать оружие, данное им Теми, Кто Выше, чтобы сражаться друг с другом?
Она снова щелкнула клювом, на этот раз более быстро, давая Джону понять, что Чилаили огорчена.
— Это запрещено, — прошептала Терса, с беспокойством поглядывая на потолок, словно боясь, что ее боги могут подслушать, — но говорят, что во времена бабушки моей матери далеко на юге разразилась ужасная война, полная лютой ненависти, между двумя кланами. Она быстро превратилась в альцобу, тотальную войну.
— Тотальную войну? — повторил Джон. — Как ваша война против людей?
— Да, — сказала Чилаили с поразительной простотой.
— Расскажи мне больше о той альцобе. Той, что была во времена бабушки твоей матери.
— Прежде чем закончилась битва, оба клана использовали все оружие, которое им дали Те, Кто Выше. Оружие, которое взрывается с ужасным шумом и силой, оружие, которое очень быстро летит по воздуху, оружие, которое метает смертоносные снаряды. Оба клана были уничтожены. Страшные бомбы не оставили после себя ничего, кроме огромных дыр в земле, где раньше были зимние гнезда, дыр размером с эту долину, где еще много лет ничего не росло. Когда я была еще птенцом, акуле клана рассказывал истории о той войне, чтобы внушить мне должное благоговение перед могуществом Тех, Кто Выше, и их оружием. Но ни в одной из историй, рассказанных об этой альцобе, не упоминается ничего похожего на живое о