Вокруг колонии с непрерывным грохотом взрывались мины, наполняя воздух дымом, пылью и кровью пришельцев. Минометы и плазменные разряды на мгновение расчищали круги в их рядах, но это было все равно, что пытаться вырыть яму в воде. Они все еще наступали.
Это было невозможно.
Это было безумие.
Дюйм за дюймом пришельцы продвигались вперед, преодолевая их оборону. Именно в этот момент он понял, что это не просто очередная стычка. На этот раз пришельцы сражались за победу, и они собирались сокрушить колонию, если у них первыми не закончатся теплые тела.
Однажды, когда он был еще мальчишкой, на Новой Бразилии, он отправился в поход на утес с видом на океан. Он стоял слишком близко к краю обрыва, и рыхлая глина обвалилась у него под ногами. Он скользил вниз по склону лицом вниз, цепляясь окровавленными пальцами за каждую трещину и камешек, которые могли бы послужить ему опорой, зная, что всего через несколько метров склон превращается в отвесный обрыв. И все же, несмотря ни на что, он просто продолжал скользить. Именно так он чувствовал себя сейчас, и по горькому опыту знал, что камни острые, твердые и очень, очень длинные.
Сначала он почувствовал это подошвами ног. Казалось, сама земля сотрясается, но не от взрывов, а от чего-то, что грохотало, как при забивании свай. Ну что ещё? Он, как мог, осмотрел поле боя перед собой. Везде, что он мог охватить взглядом, были инопланетяне. Кричащие, кровожадные инопланетяне.
Синклер подбежал к нему, присев на корточки и опустив голову.
— Что это за звук? — крикнул он, перекрывая выстрелы плазмы и взрывы мин.
Теперь Доннинг мог слышать рев, клокочущий гром, не похожий ни на что, что он когда-либо слышал, наполняющий воздух над всем происходящим. Он становился громче в такт грохоту земли.
Казалось, что даже безжалостные пришельцы внизу остановились, огляделись по сторонам, а затем подняли глаза к небу в поисках источника грохота и тряски.
Защитники сделали то же самое, и звуки боя заметно стихли.
— Продолжайте огонь! — крикнул Доннинг в свой наручный комм, убив трех огромных инопланетян из собственной винтовки, прямо пока кричал. Это был их единственный шанс переломить ход битвы или, по крайней мере, отсрочить неизбежное.
Вокруг него снова усилился шквал огня. Пришельцы возобновили атаку, по-видимому, все еще отвлекаясь на звуки позади них. Доннинг на мгновение оторвал взгляд от битвы и недоверчиво моргнул. Обычно спокойная река, протекавшая по лугам, бурлила!
Или, по крайней мере, казалось, что вода кипит. Огромные купола мутной воды вздымались на высоту человеческого роста над поверхностью, волны поднимались на дюжину метров по обоим берегам, в то же время образовывались клочья пены, которые медленно уносило вниз по течению. Затем что-то длинное и блестящее, похожее на рог какого-то подводного чудовища, высунулось из воды у ближнего берега, затем еще одно, и еще, а за ним из воды выдвинулся холм, с которого ниспадали каскады ила, наносных отложений и тины.
Оно поднялось на берег, и Доннинг почему-то ожидал, что оно остановится, выброшенное на берег, как кит, но этого не произошло. Оно двинулось через луга, прокладывая путь разрушения через траву и полевые цветы, и его рог начал извергать огонь. Плазменный огонь.
Как только Доннинг нырнул в укрытие, на них обрушились ударные волны, и он понял, что это за существо вылезло из реки. Он никогда раньше не видел Боло вживую, но не мог спутать его ни с какой другой боевой машиной в галактике.
Наконец-то пришла помощь.
Я сигнализирую своему командиру, полковнику Хоучену, как только выхожу из реки и нарушаю радиомолчание. Как я и надеялся, моя удачная посадка в реку не только смягчила мое приземление, но обеспечила прикрытие для моего приближения к северной колонии. Даже когда я идентифицирую цели и открываю огонь из своих вспомогательных батарей, я озадачен ситуацией. Я наблюдаю то, что во многих отношениях может быть осадой из периода средневековья на доатомной Земле. Укрепления колонии окружены не бронетехникой, не атакуются летательными аппаратами, а только огромной армией, вооруженной в основном ручным оружием, не оседлавшей даже тяглового животного. Это не поддается никакому рациональному анализу, хот и согласуется с моей неспособностью идентифицировать вражеские конвои или сооружения.
Я медленно приближаюсь к колонии, зажимая врага между своим оружием и оружием укреплений. Потери среди них ужасны, но они практически не рассеиваются. Я время от времени улавливаю ответный огонь из плазменного оружия малой и средней мощности и различных ракет, но все это отражается моими боевыми экранами. Возможно, я становлюсь слишком самоуверенным, так как мои глубинные сканеры улавливают признаки ядерного устройства, медленно перемещающегося сквозь вражеские толпы передо мной. Мне требуется ровно две секунды, чтобы проанализировать устройство. Это тактическое термоядерное устройство с активатором на антивеществе, маленькое, но очень сложное, скорее озадачивающее, чем представляющее угрозу. Я отмечаю его визуально — цилиндр длиной в полметра, который несет одинокий инопланетянин, пробирающийся сквозь своих собратьев, как пловец, идущий против течения. Образ остается в моей памяти, когда я уничтожаю устройство контролируемым вторичным импульсом.
Происходит небольшой взрыв и гамма-импульс, исходящий от активатора. Примерно пятьдесят инопланетян будут немедленно убиты. Еще сотни, несомненно, умрут позже от радиационного облучения, но колония, для которой, несомненно, предназначалась бомба, будет спасена.
Мое уничтожение термоядерного устройства, похоже, наконец-то привело к тому, что нападавшие перестали сопротивляться. Я продолжаю обстреливать их, а они разбегаются во все стороны, исчезают в джунглях, ныряют в реку. Я сигнализирую своему командиру, что зона высадки почти безопасна, но он должен совершить скоростное десантирование и должен быть готов к ракетным атакам.
Меня вызывают обороняющиеся силы, командир Доннинг из местного ополчения. Я передаю сообщение своему командиру, и он подключает голосовой канал через мои передатчики ближнего действия.
Доннинг подключил передатчик к своему наручному комму.
— Коммандер, это полковник Хоучен из бригады "Динохром".
— Благодарю вас за своевременную помощь, полковник. Вы прибыли как раз вовремя.
— Вообще-то, коммандер, я еще не на месте, но надеюсь, скоро буду. А пока, я полагаю, вы уже познакомились с Боло KNN. Хан, передай привет коммандеру Доннингу. Вам двоим, вероятно, есть о чем поговорить, пока я не приеду.
— Здравствуйте, коммандер, — произнес второй голос, который звучал так же по-человечески, как и у любого из его людей.
Доннингу потребовалось некоторое время, чтобы обрести дар речи.
— И тебе привет, — наконец сказал он.
Дирку потребовалось почти шесть часов, чтобы выкопать себя из-под обрушившегося склона и обломков рухнувшего ангара. Проблема заключалась не в недостатке мощности или тяги, а в рыхлой природе завалов и неустойчивом склоне над ними, который грозил полностью обрушиться на них. Добавьте к этому тот факт, что Дирк не был знаком со своими новыми возможностями и ограничениями. Большая часть оборудования, которое было приварено к его корпусу из дюраллоя, была изготовлена из более хрупких материалов и грозила оторваться при каждом движении. Было бы легко просто приказать Дирку убрать все это, но, не имея надлежащего оружия и сенсоров, никто не мог сказать, что из этого им может понадобиться.
Через некоторое время Тайрус потерял терпение. Он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы отключиться от автодока и спуститься в электронные отсеки Дирка для более тщательного осмотра. По его мнению, покромсали его жестоко. Он обнаружил, что целые банки молекулярных схем были вырваны, вероятно, для утилизации, и соединены или обойдены примитивными оптическими схемами, устаревшими на сотню лет. Неудивительно, что у Дирка были проблемы с памятью и эксплуатацией. Если это отражало общее качество "превращения" Дирка в горнодобывающую машину, то в дальнейшем они неизбежно обнаружат и другие проблемы. Что ж, сейчас он ничего не мог с этим поделать. Боло по-прежнему оставался его единственной надеждой найти свою семью.
Дважды Дирку приходилось останавливаться и отступать, чтобы разобрать обломки, которые могли повредить сенсор или вывести из строя звуковую пушку. Через пять часов экраны в главной каюте начали понемногу показывать свет, и еще час спустя Дирк был полностью свободен. Это были самые долгие пять часов, которые Тайрус когда-либо помнил.
Был полдень, когда Тайрус открыл верхний люк и уставился на то, что его окружало. Он мог видеть тела как людей, так и инопланетян, обгоревшие и разбросанные среди обломков. Солнце припекало ему лицо, а легкий влажный ветер доносил до него тошнотворный запах смерти и горящего пластика. Он был вынужден вернуться в каюту и найти дыхательную маску в одном из аварийных шкафчиков.
Он снова вынырнул и спустился по изрезанному боку Боло. Там, где днем ранее была недавно построенная колония из домов, общественных зданий и полноценной перерабатывающей и горнодобывающей промышленной базы, теперь остались только развалины.
Он медленно повернулся, заставляя себя внимательно все рассмотреть. Края джунглей возле колонии были сровнены с землей, и в радиусе тысячи метров от его позиции во всех направлениях не осталось стоять ничего высотой более пяти футов.
Он вытащил из кармана командирскую гарнитуру Боло и закрепил ее за ухом.
— Дирк, какой тип оружия был использован для таких разрушений?
— Судя по показаниям приборов, которые я получил во время разрушения, и по имеющимся сейчас доказательствам, это был небольшой термоядерный взрыв, остаточная радиация низкая, мощность ограничена. Вам следует принять противорадиационные меры, когда вернетесь в каюту, но в настоящее время опасность невелика, особенно с дыхательной маской.