— Они принесли ее на руках? — спросил Тайрус, вспомнив, что у пришельцев было оружие, которое варьировалось от копий до плазменных пушек.
— Судя по записям с моих датчиков, сделанных до события, это кажется вероятным, — сказал Дирк.
Тайрус посмотрел вниз по склону холма, где в трехэтажном здании находилась квартира его семьи. От всего комплекса не осталось ничего, кроме обломков. Бомба, должно быть, убила тысячи инопланетян одновременно. Зачем им это было нужно? И почему они напали? Все это не имело для него никакого смысла.
Он снова забрался на Боло и приказал Дирку двигаться к жилому сектору.
— Ты обнаружил кого-нибудь из выживших в колонии?
— Нет, — ответил Дирк.
— Ты доверяешь своим сенсорам?
— Моя способность обнаруживать биологические признаки была серьезно подорвана, однако я хорошо ориентируюсь в сейсмических условиях. Если бы в этом районе кто-то двигался или разговаривал, я, думаю, смог бы это обнаружить.
Он осторожно передвигался по массивному корпусу Боло, перебираясь с одной опоры на другую, пока не смог заглянуть за борт машины, на одну из ее мощных гусениц. Как только они покинули территорию ангара, большинство человеческих тел, мимо которых они проходили, погибли не от взрывов или огня из оружия. Они были заколоты, изрублены, им перерезали горло, а во многих случаях и обезглавлены. Проклятые пришельцы находили время, чтобы убивать их одного за другим, мужчин, женщин и детей.
Тайрус просто смотрел на груду обломков, в которой был его дом и его семья, а может быть, они все еще там.
Были видны сотни тел, а возможно, еще бесчисленное множество были погребены под обрушившимися зданиями. Он никого знал. У него не было времени познакомиться ни с кем из соседей. В этой колонии проживало более тридцати тысяч человек.
Теперь он, скорее всего, единственный выживший.
Но был еще тот шаттл, который он видел улетающим. Все еще теплилась слабая надежда, что его семья и кто-то еще выжил.
Он уставился на разрушенную колонию вокруг себя, не обращая внимания на запах горелой и гниющей плоти. В его голове промелькнули образы его семьи, как всего несколько дней назад он водил детей на праздничный ужин, извиняясь за то, что привез их сюда. Его жена, разозлившись, осталась дома. Теперь ресторан и даже улица, по которой они тогда шли, разговаривая и смеясь, исчезли.
Он подавил слезы и заставил себя сделать глубокий вдох. Вместе с дыханием он почувствовал запах смерти, от которого у него перехватило дыхание. Он отчаянно хотел раскопать, найти тела своей семьи и похоронить их так, как они того заслуживали. Но их могло там и не оказаться, а прямо сейчас он не решался тратить время. Были и другие дела, которые нужно было сделать. Мертвые подождут.
— Дирк, ты можешь связаться с какой-нибудь из других колоний?
— Нет, — ответил Дирк. — Мои возможности дальней связи, по-видимому, ограничены, и были еще больше повреждены при выкапывании из-под оползня. Я не могу ни с кем связаться. Если мы подойдем ближе или свяжемся со станцией, имеющей возможность ретрансляции, это может измениться.
Тайрус кивнул. Хотя он надеялся на обратное, он отчасти ожидал этого. Полнофункциональный Боло мог поддерживать связь на межзвездных расстояниях, но тот передатчик, наверное, был продан в качестве утильсырья десятилетия назад. Дирк больше не был целым Боло. Ему вообще повезло, что на машине все еще была броня, иначе он был бы мертв.
Однако после переделки кое-что от старого Боло осталось нетронутым, что-то, с чем он мог противостоять врагу, возможно, даже что-то, что могло дать отпор. Как там сказал Дирк? "У меня есть сила, я могу двигаться, я могу думать", что-то в этом роде. Этого должно было хватить.
Он снова спустился вниз и обнаружил безголовую женщину все еще сжимающую в руке лазерную винтовку. Он поймал себя на том, что проверяет кольца на этой руке. Это кольца не его жены. Интересно, кто она такая? Она погибла, защищая своих детей? Мстя за любовника? Откуда ему знать?
Он вскинул винтовку на плечо, прицелился в наклонную плиту из дюракрита и нажал на спусковой крючок. С некоторым трудом ему удалось выжечь лазером дату в верхней части плиты. Затем он начал выводить буквы.
Здесь Дежат Люди из Центральной Колонии Эллербей Майнинг на Туле, Убитые во Время Внезапного Нападения.
Он поколебался, затем снова поднял винтовку и добавил:
Они будут Отомщены.
Он посмотрел на показания заряда на винтовке, почти пусто, и отбросил ее в сторону. Он вскарабкался обратно к люку, шатаясь, забрался внутрь и услышал, как тот захлопнулся за ним.
— Поехали, — сказал он. — Нам на север.
Симуляция — это одно, заметил полковник Бад Хоучен, и совсем другое, когда кто-то действительно пытается взорвать твою задницу в небе. Это было незабываемое путешествие на планету в штурмовой капсуле Боло, всю дорогу уворачиваясь от ракет. К счастью, без 14 000 тонн собственного веса Боло, капсула превратилась в удивительно маневренное транспортное средство, способное самостоятельно выполнять практически любые маневры, которые мог выдержать ее относительно хрупкий человеческий груз.
Благодаря этому, значительным навыкам Хана в дистанционном пилотировании, собственным защитным контрмерам плюс огневой поддержке от Боло, он смог приземлиться на взлетно-посадочной полосе в Рустенберге без единой царапины.
Капсула задержалась ровно настолько, чтобы высадить Хоучена и его груз оружия и гуманитарной помощи, а после Хан отправил кораблик обратно на относительно безопасную орбиту. В то же время, он должен был послужить приманкой, пока два других Боло приземлялись в своих десантных капсулах.
Оказавшись на земле, он обнаружил, что ситуация оказалась настолько сложной, насколько он только мог себе представить.
На планете не было постоянных вооруженных сил, только легковооруженное ополчение перепуганных колонистов, большинство из которых имели небольшой военный опыт или вообще не имели его. Стоя на оборонительных рубежах колонии вместе с командиром ополчения Доннингом, он заметил, что одно дело, когда кто-то пытается тебя убить, когда ты обучен и морально готов к этому. И совсем другое, когда ты гражданский человек, окутанный своей обычной гражданской иллюзией безопасности.
— Я хочу, чтобы ты знал, твои люди хорошо поработали здесь сегодня, Доннинг. Ты хорошо организовал их и удержал позиции.
Доннинг мрачно улыбнулся.
— Мы сделали то, что должны были сделать, полковник. Не похоже, что у нас был большой выбор. Итак, когда Конкордат собирается вытащить нас с планеты? Когда прибудет оставшееся подкрепление?
Вот тут-то, подумал Хоучен, и начинаются сложности.
— Коммандер, я не получал никаких сообщений о планируемой эвакуации. Здешние шахтерские колонии считаются жизненно важными для безопасности Конкордата, и наше начальство, похоже, не склонно отпускать нас с этой позиции.
— Пригнись, — раздался голос Хана в его командирской гарнитуре.
Хоучен столкнул Доннинга за крепостной вал как раз в тот момент, когда воздух за стеной сотряс взрыв. Хотя он этого не видел, он знал, что вспомогательные батареи Хана сбили ракету до того, как она смогла поразить колонию.
— Чисто, — сказал Хан. Это стало обычным делом. Ракетные обстрелы продолжались и продолжались.
Хоучен встал и отряхнулся.
— У нас на орбите есть еще два Боло, но как только они приземлятся, нам придется отправить их патрулировать другие горячие точки. Вы не единственная колония на планете, и все они подвергаются как минимум преследованиям со стороны пришельцев. Еще одна полномасштабная атака может начаться в любой момент.
Улыбка Доннинга исчезла, сменившись гневным взглядом.
— Значит, ты хочешь сказать, что нас призвали, потому что какой-то бюрократ за двадцать световых лет от нас решил, что этот клубок гнилых джунглей так или иначе важен?
Хоучен мрачно посмотрел на океан деревьев, усеянный островками горных вершин, который простирался до горизонта.
— Я не принимаю таких решений, Доннинг, я просто передаю то, что мне сказали. У меня здесь есть свой долг, и у тебя тоже. Я знаю, что мы можем ожидать здесь большей демонстрации военной силы, фактически всего, что потребуется для продолжения добычи полезных ископаемых, но я не знаю временных рамок. Силы Конкордата в этом секторе на данный момент довольно малочисленны. На данный момент эти три Боло и ваши собственные ресурсы - все, что у нас есть.
Доннинга почти трясло, очевидно, от тяжести, которую Хоучен внезапно взвалил на его плечи.
Хоучен мог представить, о чем думал Доннинг: они надеялись просто продержатся до прибытия спасателей, запрыгнуть на шаттл и отправиться обратно к цивилизации. Он мог посочувствовать. Он провел слишком много лет в штаб-квартире и сам не попадал под огонь с тех пор, как был молодым. В последнее время он гораздо более остро ощущал собственную смертность.
— Я гражданское лицо, — сказал Доннинг, — доброволец. Ты не сможешь меня удержать.
— Как я уже сказал, я ничего не делаю, просто передаю приказ сверху, — он посмотрел на бескрайнее море деревьев. — С моей точки зрения, вам некуда идти. У нас на орбите есть несколько шаттлов для эвакуации тяжелораненых, но в данный момент я даже не могу спустить их на землю без риска для жизни экипажей.
Доннинг нахмурился.
— Действительно, никто не может заставить вас сражаться, а тем более командовать этим подразделением, но, похоже, нет никого, кто был бы лучше подготовлен для выполнения этой работы. Вы собрали эту команду и организовали оборону, и без того, что я увидел сегодня, вы бы закончили как колония Одинберг.
Хоучен даже не был уверен, что Доннинг слушает его, но все равно продолжил.
— Вы могли бы уйти в отставку, сидеть в своей квартире и ждать, пока колонию не захватят, но я почему-то не думаю, что вы человек, который стал бы так делать.
Доннинг прикусил губу изнутри. Затем он кивнул, твердо, как будто принял внезапное решение.