Молли с ужасом наблюдала, как тщательно спланированное ограбление превратилось в кровавое отступление. - Гребаные машины, - прошипела она сквозь стиснутые зубы.
Снегоуборочные машины-убийцы были чем—то новым-Сопротивление никогда не сталкивалось с ними раньше. Они умело уворачивались от пуль часовых. Урановые пули пробивали спины убегающих мужчин и женщин. Собаки и собачьи упряжки были разорваны в клочья. Выстрелы и крики наполнили воздух. Удачный выстрел сбил одну из снегоуборочных машин, заставив ее закружиться по пляжу, но она выровнялась и продолжала приближаться. Его орудия пригвоздили одного из дозорных, отбивающегося от неожиданных противников. Мощная винтовка Барретта затерялась в снегу.
Это снова был поток топлива в трубопроводе....
- Берегись!- Крикнула Тамми. Она дико ткнула пальцем, когда Ситка и Док промчались мимо нее, почти догнав Молли. Беременная девушка сняла с плеча свою винтовку М-16. “А вот и еще один!”
Мчащаяся снегоуборочная машина перепрыгнула реку, отрезав их от леса. Он повернулся к ним, его боковое оружие встало на место. Очередь из цепной пушки попала Тому Дженсену в бок. Он был мертв прежде, чем осознал это, его дробовик с грохотом упал на заснеженные камни. Его кровь оказалась еще краснее, чем борода.
Молли была потрясена тем, как быстро их судьбы поменялись местами. С такой скоростью они все умрут в считанные минуты. Она поняла, что их единственный шанс - это сам бронированный вагон. Вертикальная щель казалась слишком узкой, чтобы Терминатор мог протиснуться в нее.
Она вскочила на сложенные бревна и жестом подозвала остальных.
- В поезд, быстро!”
Ситка вскарабкался вслед за ней. Вдвоем им удалось подтащить Дока к пролому. В проеме виднелся жуткий красный свет. Молли понятия не имела, что ждет их в машине, но это было безопаснее, чем столкнуться лицом к лицу с машиной, которая только что убила Дженсена. Она втолкнула своих спутников в образовавшуюся щель.
- Входите быстро!”
Таким образом, на линии огня осталась только Тамми. Укрывшись в узком проходе, Молли увидела молодую женщину, скорчившуюся за грудой упавших железнодорожных путей. Один из снегоходов Сопротивления был припаркован неподалеку, но Тамми никак не могла до него добраться. Она выстрелила в ответ в снегоуборочную машину, которая неслась к ней на пугающей скорости. М-16 взревел, но забил только скользящие удары от мчащейся снегоуборочной машины. Из ее пушки посыпались пустые гильзы.
Требовалось больше огневой мощи.
- Ситка!- Рявкнула Молли. - Граната!”
Они потеряли в огне большую часть своего тяжелого оборудования, но Молли взяла с собой несколько штук как раз для таких моментов, как этот. Сунув руку в набитые карманы, Ситка вытащила осколочную гранату М67. Она швырнула ее в Молли, и та выдернула гранату из Штыря. Устройство имело 4,2-секундный предохранитель.
- Тамми! Пригнись! Молли отпустила рычаг и швырнула гранату в механическое чудовище, в то время как Тамми спряталась под своей баррикадой. Она оберегающе прижала руки к животу. Этот инстинктивный жест, такой чисто человеческий, разрывал сердце Молли. - Головы вниз!”
Снегоуборочная машина оторвалась от берега и прыгнула к рельсам. Метательная граната встретила его в воздухе. М67 взорвалась, взрывная волна разорвала бронированное шасси машины. Летящая шрапнель разорвала его лыжи и мотор. Зазубренные металлические осколки рикошетом отскакивали от искореженных железных гусениц, защищавших Тамми. Мать и ребенок сегодня не присоединятся к Роджеру Маккерхайду.
Молли решила, что это компенсирует молчание на проклятой свадьбе.
- Беги!- крикнула она сквозь затихающее эхо взрыва. - Пока сюда не добрался еще один!”
Тамми выбралась из-под дымящейся баррикады. Она была поражена тем, что осталась жива. Перекинув винтовку через плечо, она на мгновение заколебалась. Она переводила взгляд с поезда на снегоход и обратно.
- Забудь о нас!- Приказала Молли. - Спаси своего ребенка!”
Еще один снегоуборочный аппарат приближался к ним с расстояния в несколько ярдов. Молли выхватила пистолет и выстрелила в машину, чтобы отвести огонь от Тамми. Молодая вдова получила сообщение и забралась в снегоход. Она вылетела через щель между покореженными вагонами, перепрыгивая через сломанные соединители. Молли пожелала ей удачи. Кто-то должен был передать это дурацкое платье следующей бедной невесте.
Она нырнула внутрь машины, всего за несколько секунд до того, как обжигающий град пуль ударил в стену снаружи. Впервые в жизни Молли была благодарна за тяжелую броню уранового поезда.
Ситка подошел к ней сзади.
- Тамми?”
Молли пожала плечами. “У нее есть шанс.”
- Пусть судьба позаботится о ней, - пробормотал Рэтбоун. На этот раз он не двигался, чтобы предаваться воспоминаниям. “Она так молода....”
Но Молли больше не могла беспокоиться о Тамми. Они еще не выбрались из этой передряги. Поспешно оценив ситуацию, она поняла, что все трое были зажаты внутри сошедшего с рельсов поезда, а снаружи на тропе войны стояли по меньшей мере три снегоуборочных машины. Как только они выйдут из машины, на них тут же набросятся машины. Сквозь щель в стене она слышала свирепый рев их двигателей.
Выхода не было.
Если не....
Она достала свой КПК и набрала специальный приоритетный код, который Лосенко дал ей пару дней назад. Он объяснил, что это одноразовая вещь, которую можно использовать только в случае крайней необходимости. Кроме того, не было никакой гарантии, что он сможет получить это сообщение. В сложившихся обстоятельствах это был самый длинный из дальних выстрелов.
Но что ей терять?
Она набрала одно-единственное сообщение из трех букв.
СОС.
- Кмоон, старый русский боевой конь” - пробормотала она себе под нос, а Ситка и Док смотрели на нее. Рука Рэтбоуна лежала на плечах девушки. Молли выпалила свою просьбу. “Я не знаю, где ты сейчас, но будь там, когда ты мне понадобишься!”
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Даже атомным подводным лодкам время от времени приходилось уходить на перископную глубину, чтобы заняться неотложными делами и рутинным хозяйством. Для передачи и приема сообщений из внешнего мира необходимо было поднять коммуникационные мачты. Навигатор должен был получить исправление, которое определило бы фактическое положение субмарины. Инженерное дело нуждалось в том, чтобы время от времени выпускать пар из генераторов. Даже излишки мусора приходилось выбрасывать, что было непривлекательной, но важной задачей, которая по техническим причинам лучше всего выполнялась на небольших глубинах.
По всем этим причинам американский корабль "Уилмингтон" регулярно поднимал перископ примерно каждые сорок восемь часов, предполагая, что поблизости нет вражеских машин.
Время таких эпизодов обычно оставлялось на усмотрение капитана, но Лосенко уговорил нынешнего командира субмарины-капитана Люси Оката-назначить визит на поверхность в определенное время. Капитан не спрашивал о причине, и Лосенко не вызвался ее назвать.
Он почувствовал укол вины за то, что действовал за спиной Эшдауна, но его непогашенный долг перед народом Аляски был более глубоким и глубоким долгом. Он сверился с корабельным хронометром. По его расчетам, на Аляске было около 11 часов вечера. Операция "крыло ворона" уже шла полным ходом. Он молился, чтобы Кукеш и ее союзники не столкнулись с какими-нибудь неожиданными препятствиями, но знал, что это маловероятное желание.
Общеизвестно, что даже самый тщательно разработанный план сражения редко выдерживал контакт с противником. Насколько он знал, они уже были уничтожены.
- Какие-нибудь необычные сообщения?- спросил он Пушкина. Опять же, не случайно радист Горшкова работал сегодня в позднюю смену в Ветхом радиорубке "Уилмингтона". За последние пятнадцать лет старая команда Лосенко в основном разошлась в разные стороны, поскольку время, истощение, переназначение и опасности войны разъедали их ряды. Но несколько стареющих ветеранов остались со своим шкипером.
Пушкин был одним из таких лоялистов. Лосенко сговорился взять его на дежурство в этот критический момент. Он склонился над плечом мужчины, наблюдая за поступающими сообщениями.
- Нет, сэр.- Он знал, что генерал хочет быть готовым к любым экстренным сигналам с Аляски. Они говорили по-русски, чтобы их не подслушал другой радист, молодая филиппинка, которую Лосенко не очень хорошо знал. Старый обычай отстранять женщин от службы на подводных лодках давно отошел на второй план. - Кажется, все спокойно. Просто обычные зашифрованные обновления и отчеты.”
"Может быть, это и хорошо", - подумал Лосенко. Он вспомнил американскую поговорку: "Нет новостей-это хорошо". Может быть, молчание означало, что Кукеш и ее команда прекрасно справлялись сами по себе, не нуждаясь в посторонней помощи. Ему хотелось бы так думать.
Может быть, я зря отправил Иванова в Канаду. Это тоже было бы вполне приемлемо. Еще....
- Продолжайте следить за частотами, которые мы обсуждали, - настаивал он. Ради безопасности "Уилмингтон" не мог оставаться на перископной глубине бесконечно. Скоро им придется вернуться в большую безопасность океанских глубин. Но до тех пор он намеревался—с помощью Пушкина—держать свои электронные уши открытыми до самой последней минуты. Молли Кукеш, что вполне заслуженно.
“Есть, сэр. Пушкин взглянул на хронометр. Его новый напарник с любопытством разглядывал их, явно гадая, что задумали старые русские. Ни один из мужчин не освещал ее. - Похоже, вы зря теряете время, генерал.”
- Возможно, - согласился Лосенко. - Если так, то вряд ли это будет в первый раз.”
Пушкин откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. Матричный принтер выдавал отчеты для проверки Эшдауна. - Вы никогда не задумывались, сможем ли мы когда-нибудь вернуться домой, сэр?- Ни один человек не ступал на Землю матушки России с тех пор, как они покинули Кольский полуостров. Большая часть континента оставалась под пятой Скайнета. - Признаюсь, я немного скучаю по закатам.—”