[449]. Это создавало основу для «дружбы» Касавубу с Гизенгой против Чомбе. Последовавшие вскоре события сделали такое развитие событий невозможным по крайней мере в ближайшей перспективе.
Победа Кеннеди на президентских выборах породила у сторонников Лумумбы надежды на благоприятные перемены в судьбе лишившегося власти премьер-министра. На конференции по конголезскому кризису, проходившей в Вашингтоне в 2004 г., Т. Канза сообщил, что жена президента Франклина Рузвельта Элеонора Рузвельт познакомила его с Кеннеди в 1958 г., а в ноябре 1960 г. представитель правительства Лумумбы в ООН передал избранному президенту США меморандум. Канза просил поддержать созыв конголезского парламента, и, если тот снова вынесет Лумумбе вотум доверия, не препятствовать его возвращению во власть. Если же парламент откажет в доверии, Лумумба станет лидером оппозиции. Еще Канза рассказал, что Кеннеди якобы договорился с Хаммаршельдом, что Лумумба будет «живым» под охраной ООН по меньшей мере до 25 января 1961 г., дня инаугурации. Ответы Канзы на вопросы Л. Девлина не прояснили, какой была реакция Кеннеди на меморандум, была ли она вообще[450].
До 25 января Лумумба не дожил.
Убийство Лумумбы
Даже в полной изоляции в военной тюрьме Тисвиля Лумумба представлял серьезную опасность для противников. К середине января 1961 г. лумумбисты контролировали почти половину территории Конго, войска Мобуту не оказывали серьезного сопротивления, беспорядочно отступали и сдавались в плен. По оценке Госдепартамента, в январе «акции Лумумбы и Гизенги ощутимо выросли, а акции Касавубу и Мобуту ощутимо упали, несмотря на принятие ООН резолюции в поддержку Касавубу, и частично из-за этой пирровой победы»[451]. Еще более определенно выразился Лоуренс Девлин в телеграмме, направленной 13 января в Вашингтон: «Сотрудники ЦРУ и посольства считают, что нынешнее правительство может пасть в течение нескольких дней, что неминуемо приведет к хаосу и возвращению [Лумумбы] к власти»[452].
4 января 1961 г. Лумумба передал на волю два письма. В первом, адресованном «руководителям ООН», он рассказал об условиях содержания. Одиночная тесная сырая камера, «отвратительная и грязная пища», так что приходится голодать по три-четыре дня, никаких прогулок и контактов с внешним миром, отсутствие газет и книг. Более месяца не меняют нательное и постельное белье, лишили обуви. Не оказывают медицинской помощи, не вызывают к судье, не предоставляют адвоката[453]. Мобуту же в интервью прессе говорил, что Лумумба содержится чуть ли не в курортных условиях: «в его распоряжении трое слуг, он спит в хорошей постели, национальная армия ежедневно расходует тысячу франков на содержание его и его компаньонов»[454].
На плохое обращение Лумумба сетовал и во втором письме, племяннику Альберу Онавело. И сообщал, что солдаты из охраны помогают ему, рискуя быть арестованными. Среди личного состава гарнизона было много сторонников Лумумбы. Они даже попытались освободить его, но помешал начальник охраны подполковник Луи Бобозо, комендант военного лагеря Кэмп Харди, где находилась тюрьма. Около 50 солдат пошли под арест[455].
В ночь с 12 на 13 января солдаты снова взбунтовались, они требовали повышения жалования, смены правительства и освобождения Лумумбы. Когда новость об этом достигла Леопольдвиля, европейцев охватила паника. По городу поползли слухи, что Лумумба освобожден и во главе армейской колонны идет на столицу, чтобы «установить власть революционного правительства»[456]. В Тисвиль направились Мобуту, Касавубу и все их ближнее окружение. Девлин отговаривал Мобуту ехать, опасаясь, что в случае неудачи страна останется без руководства. Тот ответил: «Ситуация такова, что все или ничего. Все или ничего»[457]. Деньгами и уговорами солдат удалось успокоить, но не было никаких гарантий, что в следующий раз расквартированное в Кэмп Харди подразделение не выпустит Лумумбу на свободу. 15 января представитель генсека ООН в Конго Раджешвар Дайял телеграфировал Хаммаршельду: «Здесь распространено мнение, что выход Лумумбы на свободу – это вопрос нескольких дней»[458].
Бельгийские правящие круги считали такой вариант катастрофой, чреватой потерей всех позиций в бывшей колонии. После ареста Лумумбы его судьба не раз обсуждалась между бельгийскими и конголезскими высокопоставленными чиновниками. Бельгийцы не хотели, чтобы центральное правительство ассоциировалось с «нейтрализацией» Лумумбы. С Касавубу и Мобуту они собирались выстраивать тесные и долгосрочные отношения. «Грязную работу» целесообразно было поручить лидерам сепаратистских режимов Альберу Калонжи в Касаи или Моизу Чомбе в Катанге. Калонжи был готов принять Лумумбу немедленно, поклялся расправиться с ним и сделать вазу из его черепа[459]. Верная смерть ожидала Лумумбу и в Катанге. «Если он появится здесь, – заявил катангский министр внутренних дел Годфруа Мунонго, – мы сделаем то, чего не смогли сделать бельгийцы, мы убьем его»[460].
Когда стало очевидно, что перспективы освобождения Лумумбы и его возвращения во власть реальны, Брюссель пошел на крайние меры. Как выразился советник Мобуту бельгийский полковник Луи Марлиер: «Лумумбу надо уничтожить. Эта санитарная мера пойдет на благо обществу»[461]. 14 января Марлиер направил майору катангской службы безопасности бельгийцу Арману Вердикту следующую радиограмму: «Запросите согласия еврея [Чомбе] принять сатану [Лумумбу]»[462]. Чомбе колебался. Согласие означало признание юрисдикции центрального правительства над Катангой, «полную независимость которой» Чомбе провозгласил 11 июля 1960 г. Многочисленные бельгийские советники Чомбе были против того, чтобы с Лумумбой расправились на территории Катанги, понимая, что это может стать началом конца ее «независимости». Вечером 14 января на заседании Государственного совета было принято решение дать отрицательный ответ на радиограмму Марлиера. Лумумба, считал Совет, станет «чашей яда» для государства Катанга.
Позиция катангских властей изменилась, после того как бельгийский министр по африканским делам Линден д’Аспремон направил консулу в Катанге Анри Кренеру телеграмму: «Министр д’Аспремон лично настаивает, чтобы президент Чомбе как можно быстрее разрешил перевод Лумумбы в Катангу. Пожалуйста, информируйте меня постоянно»[463]. 16 января в телефонном разговоре с Касавубу Чомбе дал согласие на доставку плененного Лумумбы в Катангу.
Осталось решить, куда везти Лумумбу, в Элизабетвиль, столицу Катанги, или Баквангу. Аэропорт Бакванги контролировал ганский контингент войск ООН, и не было никаких гарантий, что ганцы не возьмут Лумумбу под защиту. Аэропорт Элизабетвиля был «надежнее». По соглашению между ООН и Чомбе катангцы и бельгийцы контролировали диспетчерскую вышку и военную часть аэропорта, а «голубые каски» (шведская рота) – его гражданскую секцию. Решено было переправить Лумумбу в Элизабетвиль, но считать Баквангу запасным вариантом. Вечером 16 января в Леопольдвиле в обстановке строжайшей секретности была разработана операция по транспортировке Лумумбы в Катангу.
Расследованием гибели Лумумбы занимались комиссия ООН, комиссия сената США, десятки журналистов и исследователей. Долгое время считалось, что главными виновниками расправы над Лумумбой были конголезские власти в Леопольдвиле и Катанге. В 1999 бельгийский журналист Людо де Витте выпустил книгу «Убийство Лумумбы», где на основе найденных им архивных документов доказал, что конголезские враги Лумумбы были исполнителями воли и планов высшего руководства Бельгии. В 2000 г. по решению бельгийского парламента была создана официальная комиссия «для расследования обстоятельств убийства Патриса Лумумбы и возможного участия в этом бельгийских политиков». Комиссия установила, что убийство было «преднамеренным», «некоторые члены бельгийского правительства и другие бельгийцы, не занимавшие официальных должностей, несут моральную ответственность за возникновение обстоятельств, приведших к смерти Лумумбы»[464]. 5 февраля 2001 г. министр иностранных дел Бельгии Луи Мишель признал «моральную ответственность» Бельгии за гибель Лумумбы, его родственникам была выплачена компенсация.
Сенатская комиссия, расследовавшая возможную причастность граждан США к смерти Лумумбы, установила: «Сотрудники ЦРУ в Конго заранее знали о плане центрального правительства передать Лумумбу в руки его злейших врагов, на верную смерть». Доказательств «участия ЦРУ в этом заговоре и его причастности к событиям в Катанге, которые привели к гибели Лумумбы», не обнаружилось[465]. Право на ликвидацию Лумумбы ЦРУ оставило бельгийцам и конголезцам. Можно согласиться с оценкой М. Калб роли США в убийстве конголезского премьера: «ЦРУ хотело избавиться от Лумумбы, убить его не удалось, и, в конце концов, оно предоставило это бельгийцам и катангцам. Изученные свидетельства не оставляют сомнений, что американские официальные лица поощряли конголезских врагов Лумумбы уничтожить его, когда казалось, что он может вернуть себе пост премьер-министра, перевести часы назад в лето 1960 г. и восстановить позиции русских в Конго»