<…> Второе, что они знали о Хрущеве, – это то, что он коммунист, а так называли в Катанге всякого, кто поддерживал ту или иную партию, не одобряемую Юнион Миньер»[662].
ООН стало готовить новую силовую операцию против катангских сепаратистов. 9 сентября войска ООН получили серьезное подкрепление. В Элизабетвиль прибыл индийский батальон непальских гуркхов, которые отличались строгой дисциплиной и высокими боевыми качествами. Киари подготовил план, предусматривавший захват административных зданий в Элизабетвиле, арест Чомбе и четырех его главных соратников. Генеральный прокурор, назначенный правительством Адулы, подписал необходимые ордера. Ознакомившись с планом, Хаммаршельд его в принципе одобрил. Он планировал прибыть в Леопольдвиль 13 сентября и рассчитывал помочь Чомбе «спасти лицо», убедив его прибыть в столицу для переговоров с Адулой[663].
12 сентября прибывший в Элизабетвиль Киари и О’Брайен сделали последнюю попытку договориться с Чомбе. Он заявил, что «настроен в пользу разрешения африканских проблем на основе конфедерации, в духе решений Тананаривской конференции». А на приглашение Хаммаршельда приехать в Леопольдвиль Чомбе ответил, что там он встречаться с Адулой не будет, и в свою очередь пригласил генсека в Элизабетвиль. Киари дал указание О’Брайену начать в 4 часа следующего дня операцию «Мортор». «Самое главное, – сказал он напоследок, – никаких полумер». Киари выполнял инструкции представителя генсека ООН в Конго С. Линнера. Тот заявил впоследствии, что «Хаммаршельду не было заранее известно об операции “Мортор”, и эту операцию он, Линнер, предпринял под свою личную ответственность в соответствии с общими указаниями и известными ему пожеланиями Хаммаршельда»[664].
Одни исследователи считают, что это соответствовало действительности[665]. Другие доказывают, что Хаммаршельд дал разрешение на операцию «тайно, через Киари», полагая сделать Чомбе более сговорчивым[666].
В соответствии с планом операции «Мортор» надлежало арестовать Мунонго, вице-президента и министра финансов Катанги Жана-Батиста Кибве, министра иностранных дел Эвариста Кимбу и спикера катангского парламента Шарля Мутаку. Чомбе «следовало арестовать лишь в крайнем случае», ибо «предполагалось «отрезать его резиденцию, перекрыть все входы и выходы». После этого О’Брайен «должен был вступить с ним в переговоры и объяснить, что единственная для него надежда – это начать сотрудничество с Организацией Объединенных Наций и пойти на мирное воссоединение Катанги с Конго. Тем временем войска ООН должны были овладеть почтамтом, радиостудиями и радиостанцией, занять здания министерств безопасности и информации и вывезти их архивы»[667].
Карикатура из газеты «Правда»
Калька с операции «Рампанч» на этот раз не сработала. У ООН не было такого важного преимущества как эффект неожиданности. Из-за утечки информации из парламента в Леопольдвиле катангское руководство знало о готовившейся акции и сообщило о ней по радио. При захвате почтамта и большинства других объектов войска ООН столкнулись с ожесточенным сопротивлением жандармерии. Доходило до рукопашной. В качестве снайперов, экипажей бронемашин, пулеметчиков войска Чомбе эффективно поддерживали нелегально вернувшиеся в Катангу бельгийские офицеры и белые наемники[668].
Операция «Мортор» была плохо организована и скоординирована. По так и невыясненным причинам резиденция Чомбе не была окружена, что поломало весь план. Через 15 минут после начала боевых действий он позвонил
О’Брайену. Тот предложил прекратить огонь, если Чомбе выступит по радио и объявит о конце независимости Катанги[669]. Чомбе согласился и попросил охрану для приезда на виллу, где жил О’Брайен. После чего скрылся в британском консульстве, куда проник через забор, а потом сбежал в Родезию. Из пяти подлежащих аресту руководителей Катанги удалось задержать только Кибве. К полудню все намеченные объекты были захвачены войсками ООН, но жандармерия продолжала сопротивление, переходила в контратаки, обстреливала позиции голубых касок.
Прилетевший в Леопольдвиль Хаммаршельд узнал, что запланированная как «краткосрочная, ограниченная операция без применения силы, повторявшая тактику 28 августа», на деле обернулась крупномасштабными боями с катангской жандармерией, а надежды на быстрое прекращение кровопролития «исчезли вместе с Чомбе»[670].
Международная реакция не заставила себя ждать. Уже вечером 13 сентября посол Великобритании в Конго Дерек Ричес в личной беседе с Хаммаршельдом выразил озабоченность своего правительства событиями в Катанге и заявил о возможности «прекращения всякой помощи миссиям ООН в Конго», если Хаммаршельд «не представит приемлемого объяснения» и «не даст заверений, что в ближайшее время военным действиям будет положен конец»[671]. Р. Беленский отдал приказ о сосредоточении войск, бронетехники и авиации на границе с Катангой ввиду «серьезной угрозы» безопасности Родезии. Операцию «Мортор» он назвал «самым позорным актом в истории международных организаций». Правая бельгийская печать обвинила силы ООН в «преднамеренном преступлении», сравнивала О’Брайена с нацистами[672].
Менее жесткой, но однозначно негативной была реакция США. Госсекретарь Д. Раск 15 сентября сообщил американскому послу в Конго Эдмунду Гуллиону, что президент Кеннеди и он «озабочены ходом событий в Конго». Раск поручил послу «оказать необходимый нажим» на Хаммаршельда, чтобы «срочно перевести нынешнюю ситуацию военного противостояния в плоскость переговоров с возможным привлечением Чомбе»[673]. Позиция США стала неприятным сюрпризом для генсека, ранее получавшего неизменную поддержку США в борьбе против катангского сепаратизма.
«Мортор» в переводе с хинди означает «разгром». Поступавшие из Катанги сводки свидетельствовали, что разгрома чомбовских сил не случилось. Чомбе скрывался в Родезии и на контакт с представителями ООН не шел. В Жадовиле была окружена и атакована ирландская рота из контингента ООН. Посланное ей на выручку подкрепление попало в засаду. Жандармерия спорадически открывала огонь, в том числе и из минометов, по местам дислокации войск ООН. Катангские ВВС в составе одного реактивного истребителя господствовали в воздухе. Он подверг обстрелу резиденцию О’Брайена, ирландскую роту в Жадовиле, позиции сил ООН в Элизабетвиле, аэродром в Камине, военной базе в Катанге, находившейся под контролем ООН. Его пилот, родезийский наемник Жозеф Делэн, сыпал в эфире проклятиями в адрес ООН и громко смеялся, упиваясь безнаказанностью. Обеспечить решающий перелом в пользу ООН могли подкрепления и авиация.
Хаммаршельд проинструктировал своего заместителя Р. Банча сделать запрос властям Индии, Швеции и Эфиопии относительно возможности предоставить ООН несколько боевых самолетов аналогичных по классу катангской «Фуге». Правительства этих стран ответили положительно, но Британия запретила пролет самолетов через воздушное пространство ее колоний Кении и Уганды. Осталась без удовлетворения и просьба ООН к США использовать их транспортные самолеты для переброски эфиопского батальона сил ООН из Леопольдвиля в Камину. Самолеты поднялись с американской военной базы в Кано (Нигерия) и взяли курс на Конго, но были отозваны «по команде сверху»[674]. Раск объяснил это решение так: «Мы можем оказать требуемую помощь, только если (а) мы точно знаем, что генсек собирается делать, и каковы его планы; и (б) мы одобряем эти планы»[675].
Советские журналисты одобряли действия войск ООН, что не мешало им критиковать Хаммаршельда за половинчатость и нерешительность. Корреспондент «Правды» выражал негодование по поводу того, что «главные преступники и лютые враги катангского народа» – «палач патриотов» Мунонго и «предатель» Чомбе – «каким-то “непонятным образом” скрылись от возмездия». И призывал ООН действовать более энергично, чтобы окончательно подавить «бандитские гнезда в Катанге»[676].
Хаммаршельд оказался в незавидном положении. Вырисовывалась реальная перспектива лишиться поддержки всех постоянных членов СБ ООН. СССР прекратил с Хаммаршельдом всякие отношения. «Озабоченность» США и Великобритании действиями ООН в Катанге грозила перерасти в действия по смещению генсека, и его некому было защитить. Президент Франции де Голль заявил, что силовыми акциями в Катанге Хаммаршельд превысил свои полномочия[677]. Этого следовало ожидать, поскольку де Голль был в принципе против ввода войск ООН в Конго, считал, что конголезский кризис должен быть урегулирован тройкой в составе Великобритании, Франции и США[678]. Провал же операции «Мортор» автоматически лишал генсека поддержки афро-азиатских стран. Военные сводки оптимизма ему не внушали. 17 сентября окруженная в Жадовиле и лишенная воды ирландская рота сдалась. Капитуляцию принял Мунонго[679].
Хаммаршельд принял трудное решение. Он подготовил послание Чомбе, где сообщил, что готов встретиться с ним за пределами Конго, чтобы «вместе попытаться найти мирные методы урегулирования нынешнего конфликта и открыть путь для разрешения нынешнего конфликта в рамках Конго»