С отделением Катанги следовало покончить как можно быстрее и лавры объединителя страны должны были достаться только Адуле: «Возвратив Катангу в состав Конго, Адула приобретет необходимую политическую силу, чтобы быстро разобраться с Гизенгой и другими антизападными политиками, которые ныне используют национализм для достижения собственных целей. Кроме того, Адула сможет установить контроль над армией и обеспечить безопасность и порядок в самых отдаленных частях страны»[743].
Шокирующие подробности расправы над итальянскими летчиками получили широкий резонанс в ООН, где Совет Безопасности обсуждал положение в Конго.
Новый генсек ООН и проблема Катанги
После гибели Хаммаршельда СССР не стал упорствовать в продвижении хрущевской концепции «тройки» и согласился с кандидатурой У Тана на пост генсека ООН[744]. Постоянный представитель Бирмы при ООН в ранге посла оказался наиболее приемлемой фигурой для всех групп стран во всемирной организации[745]. 3 ноября 1961 г. У Тан был избран и. о. генсека ООН.
Кризис в Катанге стал первым вопросом, которым ему пришлось заняться. Положение в провинции Совет Безопасности рассматривал 13–24 ноября 1961 г. Цейлон, Либерия и ОАР от имени афро-азиатского блока подготовили проект резолюции. Она «категорически» осуждала «сепаратистскую деятельность, незаконно проводимую администрацией провинции Катанга с помощью ресурсов извне и руками иностранных наемников» и давала генсеку ООН полномочия «принять энергичные меры, включая, если это необходимо, использование силы» для ареста, задержания и высылки иностранных советников и наемников[746]. СБ впервые охарактеризовал действия администрации Чомбе как «незаконные» и наделил генсека правом применять силу для выполнения резолюции от 21 февраля 1961 г. СССР поддержал этот проект, «направленный на устранение основной причины нынешнего конголезского кризиса – на ликвидацию очага вмешательства колониальных держав и их агентуры в Катанге»[747].
Чомбе отреагировал уже на следующий день и вполне предсказуемо. Он заявил, что «У Тан развяжет войну на нашей территории» и призвал к сопротивлению: «Когда придет время, катангские воины появятся на каждой улице, на каждой тропе, на каждом шоссе, в каждой деревне. Не у всех нас есть винтовки и автоматы, но у нас есть отравленные стрелы, копья, мачете, топоры и храбрые сердца. Ни одна дорога не должна оставаться открытой, ни один из наемников Объединенных Наций нигде не должен чувствовать себя в безопасности»[748]. Сторонники Чомбе услышали его призыв.
Вечером 28 ноября американский консул в Элизабетвиле Льюис Хоффакер устроил прием в честь прибывшего в катангскую столицу сенатора Томаса Додда, имевшего репутацию «решительного сторонника» режима Чомбе и независимости Катанги. Среди гостей, собравшихся на вилле компании «Мобил Ойл», были иностранные дипломаты и чиновники ООН. Прием еще не успел начаться, как в дом вломились вооруженные катангские жандармы. На глазах у присутствовавших они избили пресс-атташе миссии ООН в Конго Джона Смита и Брайена Уркварда, которому прочили пост О’Брайена. Их и попавшего под горячую руку бельгийского банкира выволокли на улицу, втолкнули в грузовик, чтобы отвезти в военный лагерь «Массар», где их, вероятно, ждала жестокая расправа. Тут к вилле подъехала машина, в которой на прием приехали Додд и Хоффакер. Консулу удалось вызволить Смита и банкира, но Уркварта «уволокли в темноту». «Мои заявления о консульской неприкосновенности, – вспоминает Хоффакер, – не подействовали на солдат мятежников, чей вид не оставлял сомнений в употреблении какого-то местного наркотика. Они наставили на нас оружие. Я подумал, что наши дни сочтены и попросил водителя отвезти нас обратно в консульство». Всю ночь консул вел интенсивные переговоры с властями Катанги об освобождении Уркварта и с трудом удерживал командиров сил ООН от штурма резиденции Чомбе. Утром два катангских министра доставили в консульство «окровавленного, но живого» Уркварта[749].
1 декабря находившийся в Нью-Йорке О’Брайен подал У Тану заявление об отставке. Он объяснил этот шаг «непримиримым отношением» к себе Великобритании: «Со мной произошло, по-моему, то, что обычно называют “списыванием в расход”. Это весьма разумная доктрина. Согласно этой доктрине, священными являются цели и принципы Организации; людей же, которые ей служат, можно списывать. Так, с моей точки зрения, цели ООН в Катанге остались прежними. Но я в попытках достичь этих целей вызвал враждебность одной крупной державы – Англии, а ее сотрудничество было очень желательным для Организации, если она хотела достичь этих целей в будущем. Поэтому появилась необходимость устранить меня с пути»[750]. В заявлении для прессы О’Брайен обвинил Великобританию и Францию в закулисном саботаже выполнения резолюции от 21 февраля, против которой они не решились голосовать открыто[751].
Вскоре наступил момент истины, когда всем пришлось открыть свои карты. Провокации против войск ООН в Катанге продолжались. Жандармы застрелили двух индийских военнослужащих, похитили и взяли в заложники десятки сотрудников ООН, установили блокпосты на дорогах. 3 декабря шведские военнослужащие попытались проехать через один из них. Их машину обстреляли, один швед был убит, двое ранены. Прибывшие для оказания им помощи медики-шведы были арестованы[752]. У Тан дал указание своим представителям в Конго «действовать энергично для восстановления закона и порядка, защиты права на жизнь и собственность в Катанге»[753]. 5 декабря начались бои между силами ООН и формированиями Чомбе.
Военная ситуация была иной по сравнению с сентябрем 1961 г., когда проводились операции «Рампанч» и «Мортор». Тогда США отказались удовлетворить просьбу Хаммаршельда предоставить самолеты для переброски подкреплений в Катангу. Теперь администрация Кеннеди поддержала силовую акцию ООН. А. Стивенсон заявил 6 декабря после встречи с У Таном: «Соединенные Штаты довольны планом генсека ООН установить контроль над Катангой». Слова не разошлись с делами. 6 транспортных самолетов ВВС США доставили из Леопольдвиля в Катангу 250 шведских и 700 эфиопских военнослужащих. Они усилили шеститысячную группировку, которой командовал индийский генерал К. А. С. Раджа. Ей противостояли вооруженные силы Катанги численностью 12 тыс. человек[754].
На этот раз у армии Чомбе не было господства в воздухе. Напротив, 15 истребителей ООН обеспечили прикрытие наземным войскам и интенсивно бомбили позиции и инфраструктуру противника. Ведомые наемниками чомбовцы оказывали упорное сопротивление. За десять дней войскам ООН удалось отбить наступление на аэропорт и занять несколько кварталов Элизабетвиля. Там против них действовали снайперы из белых поселенцев[755]. Успешной оказалась тактика боя в условиях города, которую применяли наемники: «Эти головорезы, прошедшие школу колониальной войны в Алжире и Индо-Китае, создали вооруженные минометами, противотанковыми ружьями и пулеметами небольшие мобильные группы, которые, передвигаясь на автомашинах, совершают быстрые и внезапные налеты на различные участки позиций войск ООН»[756].
Операция ООН в Катанге не нашла поддержки у союзников США по НАТО. Кабинет Макмиллана оказался в сложной ситуации. Надо было спасать репутацию Великобритании, подмоченную заявлением О’Брайена, которое одобрили многие влиятельные члены Содружества, включая Индию, чьи войска сражались в Катанге. И одновременно выдерживать натиск катангского лобби, которое требовало немедленного прекращения боевых действий. У Тан обратился с просьбой к Макмиллану поставить бомбы для самолетов ООН. 8 декабря правительство заявило об «условном согласии», но 10 декабря объявило о решении задержать поставки, выразив «беспокойство по поводу налетов самолетов ООН на невоенные объекты». Оно было обоснованным, ооновские бомбы и ракеты попали в больницу, школу, жилые дома, вызвав жертвы среди мирного населения. 13 декабря министр иностранных дел лорд Хьюм направил У Тану памятную записку с требованием «обеспечить немедленное прекращение огня в Катанге». С аналогичным посланием к генсеку обратился бельгийский министр иностранных дел Спаак, назвав операцию ООН в Катанге незаконной. Его французский коллега Морис Кув де Мюрвиль охарактеризовал действия ООН как противоречащие Уставу организации. Франция закрыла свое воздушное пространство для самолетов, перевозящих личный состав и грузы для сил ООН в Катанге[757].
II Африканский отдел советского МИДа по сути верно, хотя и не избежав пропагандистских штампов, описал позицию «колониальных держав»: «Англия, Франция и Бельгия, стремясь вновь спасти режим Чомбе, повели дело к срыву выполнения резолюции Совета Безопасности и открыто потребовали прекращения операции ООН в Катанге. Ими же были инспирированы аналогичные требования, с которыми выступили президенты Юлу (Браззавиль) и Циранана (Мадагаскар). Англия, Франция и Бельгия по-прежнему снабжают Чомбе наемниками, оружием и деньгами, действуя через свою агентуру в Родезии и Браззавиле». Авторы этого документа точно охарактеризовали и позицию США: «Стремясь утвердить в Леопольдвиле угодный им режим, они не препятствовали включению Катанги в состав Конго. Однако, как об этом открыто заявляют официальные представители