Его слова неприятно царапнули меня. Хантер дал мне понять, что я ничего не знаю о детях. Пусть неосознанно, но он сделал это, указав на то, что наши миры слишком далеки друг от друга.
– Наверное, – резче, чем хотела, бросила я и сунула ему в руки тарелки. – Я пойду проверю Невилла.
Я развернулась, чтобы уйти, но неожиданно ладонь Хантера сжалась на моем запястье. Между нами все было просто: он мой работодатель, а я няня его детей, официантка в баре, помощница по дому и в скором времени, видимо, еще и кухарка. Но иногда я ловила на себе его задумчивые взгляды, и какая-то часть внутри меня отчаянно хотела, чтобы за ними скрывалось что-то еще. Что-то большее. Хантер начал нравиться мне, но я не хотела признаваться в этом даже себе.
– Прости, – мягко произнес Хантер, сжимая мою руку.
Его ладонь была мозолистой, но именно это указывало на его силу, не только внешнюю, но и внутреннюю. Хантер работал в баре наравне с остальными, не гнушался тяжелой работы и запросто вставал за стойку или выходил в зал. А потом приходил домой и старался быть хорошим отцом. Это вызывало уважение.
– Все в порядке, – пробормотала я, не поворачивая голову, чтобы он не заметил смятения, возникшего в моей душе.
– Это прозвучало грубо.
– Нет, – качнула я головой. – Ни капельки. А по поводу ужина не волнуйся, – поспешно сменила я тему, – я проверю Невилла и что-нибудь приготовлю.
– Я рад, что ты приехала в Фэрбенкс, – неожиданно произнес Хантер. Его тихий голос показался мне слишком громким, а кухня внезапно стала тесной для нас двоих.
Мне хотелось обернуться, заглянуть в его темные глаза, чтобы понять, о чем он думает, но я не стала этого делать. С каждым днем, проведенным рядом с Хантером и его детьми, мне все чаще приходилось напоминать себе о том, что я скоро уеду.
– В Фэрбенксе довольно холодно, – попыталась отшутиться я и высвободила руку из его ладони. – Так что не скажу, что уже полюбила это место, но знаешь, тут вполне терпимо. А как только я получу первые нефтяные дивиденды…
Я обернулась к Хантеру и подмигнула ему, за смехом стараясь скрыть напряжение, которое возникло из-за его близости.
– Мне нравится твой настрой получить деньги от нефти, – тепло улыбнулся он, и эта улыбка была настоящей. Хантер и правда хотел, чтобы я осталась. – Это значит, что ты задержишься как минимум на пару лет.
– Но мне определенно понадобится новая парка, – пробормотала я, отступая из кухни. – И шапка, и обувь. И желательно пара комплектов шерстяных носков…
Я говорила всю эту чепуху в попытке сбежать от Хантера, чтобы не видеть надежды в его глазах, не слышать ее в его голосе и не ощущать самой. Я не хотела ничего из этого. Я не искала семью. Мое сердце рвалось на сцену. Мне нужна была моя музыка, эйфория, что она дарила мне. Я хотела выступать, хотела «Грэмми», черт возьми…
– С носками может помочь Ава, – ответил Хантер, делая шаг в мою сторону. – Она отлично вяжет. А остальное…
Понимая, что он хочет продолжить этот разговор, я на секунду прикрыла глаза, собралась с духом, а затем, пробормотав «там, кажется, Невилл плачет», выскочила из кухни, оставляя Хантера одного.
Мне нельзя влюбляться в него. Хантер был слишком хорошим парнем для того, чтобы я разбила ему сердце.
На следующий день я всеми силами избегала встречи с Хантером, поэтому выскочила из дома в ту же самую минуту, как он вернулся из бара.
Я не хотела давать ему надежду на что-то большее между нами, но и сказать правду не могла. Если я признаюсь ему, что не собираюсь задерживаться на Аляске, нашим хорошим отношениям придет конец. А этого мне хотелось еще меньше. Я сама не могла разобраться в своих чувствах, что уж говорить о чувствах Хантера.
Фэрбенкс постепенно обрастал рождественскими украшениями: то тут, то там разноцветные гирлянды на домах, а кое-где в витринах и первые наряженные ели. Наступал декабрь, сезон охоты подходил к концу, а город просто продолжал жить своей жизнью.
Вспомнив о хостеле Авы, в котором елку с крыши не убирали круглый год, я улыбнулась. Эта женщина была подарком небес для семейства Бейли. Невилл ее обожал, а Ларри терпел, но и этого было уже много. Меня терпеть он все еще отказывался, но хотя бы не изводил. Ава как-то рассказала, что одна из прошлых нянь ушла после того, как обнаружила в своей кровати пару десятков жуков. Меня, конечно, так просто не напугаешь, но обиженный ребенок мог придумать что-то гораздо хуже жуков в постели, поэтому я надеялась, что теплое отношение ко мне Авы сыграет на руку и в наших отношениях с Ларри.
Иногда мне казалось, что Ава специально отправила меня в бар Хантера, словно в надежде устроить его личную жизнь. Конечно, идея о сводничестве звучала нелепо, но периодически все же возникала в моей голове. Я замечала многозначительные взгляды, которые она бросала на меня, стоило ей заглянуть к Хантеру домой, и периодически отбивалась от ее расспросов о нем.
Сделав круг, мои мысли снова вернулись к Хантеру. Вчера я всю ночь ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть. Мой мир пошатнулся. Все, что я так любила, к чему стремилась, оказалось под угрозой из-за парня с широкой улыбкой и непоколебимой верой в хорошее, но я прекрасно понимала, что это ненадолго. Я не могла ничего ему предложить. Не могла заменить его детям мать. Я и себе-то не могла! Ответственный взрослый из меня точно не получился и вряд ли получится, а повторять судьбу Марты я не хотела. Это было бы жестоко по отношению ко всем троим Бейли. Они не заслужили очередного предательства.
Почти на рассвете, решив, что для их же блага правильнее всего будет держать дистанцию, я смогла наконец уснуть, чтобы уже через пару часов проснуться и начать новый день.
Дойдя до бара, я бросила взгляд на вывеску с именем Хантера и закусила губу.
Я просто буду держаться от него подальше.
– Ты выглядишь паршиво, – серьезно произнесла Лав, едва я подошла к барной стойке.
– Да, ты тоже, – привычно огрызнулась я.
– Эй, я серьезно. – Ее брови сошлись на переносице, хотя лицо и без того было достаточно хмурым. – Ты спала сегодня?
В голосе Лав проскользнули нотки заботы, и я, прищурившись, внимательно посмотрела на нее.
– Что? – Она развела руками. – Ты правда выглядишь так, словно через секунду отключишься прямо за стойкой. Я беспокоюсь не о тебе, а о том, что мне придется за тебя работать. Ты и так лишила меня выигрыша.
– Я предупреждала, что тебе стоит запомнить мое имя, – усмехнулась я, но от меня не укрылось, что последнюю тираду Лав произнесла только для поддержания репутации злобной стервы. Ее и правда обеспокоил мой вид. И это оказалось приятно. – Беспокойная ночка, – вздохнув, пробормотала я.
– Ларри, да? – с пониманием в голосе спросила она, ставя передо мной чашку с кофе.
Я кивнула в знак благодарности и сделала глоток крепко сваренного напитка. Чаще всего причина и правда была в Ларри, но на этот раз дело было в его слишком милом отце.
– Нет. – Я мотнула головой, отгоняя мысли о Хантере. – Просто устала.
И я не врала. Я понимала, почему официантки здесь не задерживались. Работать в Hunter’s bar в сезон охоты было адски сложно, но у меня была достаточно сильная мотивация, чтобы справиться с этим. Чем больше денег становилось у меня на счету, тем ближе я подбиралась к записи демки.
– Скоро станет проще, – ободряюще хлопнула меня по плечу Лав. – Сезон закончился, еще пара дней, и наступит затишье, которое продлится до самого Рождества.
– Это радует, – улыбнулась я, делая последний глоток. – Спасибо за кофе.
Лав прищурилась, но всего лишь кивнула мне в ответ, не выдав никакой очередной колкости. Кажется, она начала ко мне привыкать или и правда убедилась в том, что я не из тех, кто так просто сдается. Вынудить меня все бросить и вернуться в Нью-Йорк мог разве что контракт на запись альбома, но его пока не предвиделось. Все мои письма в продюсерские центры оставались без ответа, но я не отчаивалась. Еще немного времени, и деньги на запись у меня появятся, а там и продюсер найдется.
Окинув взглядом зал и кивнув Эшли в знак приветствия, я соскочила с барного стула и отправилась работать.
Впервые за последние недели в баре было довольно мало посетителей. Парочка постоянных клиентов из местных охотников, несколько туристов, еще надеющихся на добычу, и кто-то из горожан, решивших пропустить по стаканчику после рабочего дня.
– Эй, Кортни, а ты в курсе, что Лав проиграла из-за тебя деньги? – донесся до меня пьяный голос Джейкоба, одного из местных охотников.
– Я предупреждала ее, что задержусь, – в тон ему отозвалась я.
Мои слова были встречены громким хохотом и улюлюканьем.
– Ты мне нравишься. – Джейкоб казался пьянее, чем обычно, и я забеспокоилась.
Посетители редко внаглую распускали руки, да и драк при мне в баре еще не случалось, но Лав говорила, что стоит быть готовой ко всему, когда имеешь дело с охотниками.
– Больше, чем бурый медведь? – я попыталась отшутиться, но сделала только хуже.
– Ну тебя бы я завалил с бо`льшим удовольствием, – пьяно засмеялся Джейкоб.
Я покачала головой и направилась к бару, когда за спиной раздался незнакомый мужской голос.
– А тебя не учили, что с девушками так нельзя обращаться?
Запахло неприятностями. Я обернулась, чтобы посмотреть на смельчака, который решил осадить пьяного Джейкоба, и вздохнула. Конечно, один из туристов. Никто из местных не рискнул бы выступить против охотника. Все знали, какой нрав у Джейкоба и чем может закончиться обычная перепалка.
– Ох, что сейчас будет, – прошептала Эшли справа от меня. – Надо звонить Хантеру и копам. Джейкоб не станет это терпеть.
И правда. Джейкоб уже поднимался из-за стола, едва не опрокинув стул, на котором сидел.
– Мы ничего не можем сделать? – Я растерянно переводила взгляд с Эшли на Лав и обратно.
– Их может отвлечь только медведь, ворвавшийся в бар. У тебя есть знакомые медведи? – Лав пожала плечами с таким видом, словно ее вообще не интересовала ссора в зале, которая с каждой секундой становилась все громче и громче, почти заглушая музыку из автомата.