– Ораен?
– Нет, он не ранен. – Это была не совсем ложь, но я сменил тему. – Но тебя надо осмотреть. Прости за челюсть.
Джордж кивнул и еще сильнее навалился на дверь. Он правда ужасно выглядел. Вряд ли вторая наша стычка пошла ему на пользу, а последствия первой уже были откровенно видны. Синева с челюсти переросла на глаза, а его лицо так опухло, что его трудно было узнать. Но хоть как, с братом его больше никогда не спутают. Мои размышления прервала рация.
– Первая линия, прием. – Помехи. – Я дозвонилась до Эсперов. Перевести их на тебя?
Я взглянул на Джорджа, который очень внимательно на меня смотрел.
– Нет, просто запиши номер, я перезвоню им через пять минут.
Помехи.
– Вас понял.
Я посмотрел на рацию и улыбнулся.
К тому времени, как мы добрались до больницы, там словно проводилось собрание полицейских – на рабочих местах у входа в отделение скорой помощи стояли машины Вик и Ферга. Я подъехал к двери и обошел вокруг, чтобы помочь Джорджу. Когда я вошел, у стойки регистрации собралась небольшая толпа.
– Только потому, что ты размером с автобус, не значит, что надо и вести себя так же.
Я небрежно проскользнул мимо нее и усадил Джорджа в инвалидное кресло, которое Джанин отодвинула от стены.
– У него огнестрельное ранение в левое бедро, и, кажется, сломана челюсть. И ребра лучше тоже проверить. Спасибо, Джанин.
Она откатила Джорджа, и я кивнул Фергу, чтобы тот пошел за ними. Проходя мимо, он похлопал меня по плечу и улыбнулся. Я крикнул ему вслед:
– Эй, ты нашел мою шляпу?
– Она на столе, – улыбнулся он шире.
Я наблюдал, как они идут по коридору, затем подошел и поднял видавший виды кусок шерстяного войлока. Его явно надо подлатать. Я стряхивал с него пыль, когда острый указательный палец ткнул меня в живот. Было не так больно, как раньше. Я повернулся к Вик.
– Да, мэм?
– Почему ты ушел?
– Я себя выписал.
Она покачала головой, но перестала тыкать в живот.
– Вчера ты выглядел как труп.
– Мне дали тайленол, так что все хорошо, – поднял я большой палец. – Что там с разведкой?
Вик еще какое-то время молча смотрела на меня.
– Они едут в отдел с Джейкобом. – Она повернулась к коридору, по которому увезли Джорджа. – А с ним что?
Я прошел мимо стеклянной перегородки в комнату ожидания и откинулся на спинку одного из стульев; Вик последовала за мной и сделала то же самое. Я посмотрел на приятный серый цвет, который, вместе с приглушенно-лиловым цветом стен, выбрали для того, чтобы успокаивать расстроенных родственников и друзей. Мне даже захотелось вздремнуть.
– Если честно, вряд ли он что-то знает.
– А как же Васк девятого размера?
Я рассматривал свой комбинезон и подумал о ду́ше и новой одежде.
– Не думаю, что это он. Следы могли принадлежать парням из Каспера, Джейкобу или еще кому-то.
Вик изучала мой профиль в гудящей флуоресценции.
– Ты будто знаешь кому.
– Я хочу поговорить с Джимом Келлером, – повернулся я к ней.
– О чем? – вскинула бровь Вик.
– Да просто, ни о чем конкретном. – Она тоже казалась уставшей, но я решил держать это при себе. – Вы протестировали шайеннскую винтовку смерти?
– Да.
Я уже начал поворачиваться, чтобы посмотреть на свои грязные штаны, но тон ее голоса заставил меня снова развернуться.
– Черт, почему у меня плохое предчувствие?
– Не сходится, но из нее стреляли.
Я обрадовался, что уже сидел.
– Как давно?
– Трудно сказать, – наклонила она голову, – от трех дней до трех недель.
– Винтовка у разведки?
– Нет, – улыбнулась Вик. – Никто не хочет хранить ее у себя.
– Потому что она проклята?
– Потому что она стоит миллионы. – Я не стал рассказывать ей о помощи древних шайеннов на горе. – И да, она проклята. – Вик смотрела на мои руки. – Я положила ее к тебе в багажник и закрыла все двери.
– Вот спасибо.
Я улыбнулся ей, потому что она мне нравилась. Вик была похожа на экзотическую восточную птичку, которая случайно приземлилась в нашей высокогорной пустыне и зачем-то решила остаться, и я не знаю, что бы делал без нее. Она пела крайне непристойные песни, но я полюбил их не меньше первого щебета луговых птиц ранней весной. Она странно относилась ко многим вещам и сквернословила, но из нее получится прекрасный шериф, что бы кто ни говорил и какими словами.
– Как там твоя личная жизнь?
Вопрос явно сбил ее с толку.
– Дерьмово, а твоя?
Я пожал плечами и посмотрел на ковер.
– А мне откуда знать?
– Она была здесь. – Я недоуменно повернулся. – Вонни.
– Вот черт.
– Ага, – Вик скрестила руки и посмотрела на свои вытянутые ноги. – Она принесла цветы, но я сказала ей, что ты не сдох. Кажется, она не оценила мое чувство юмора.
– Почти никто не ценит.
– Почти у всех тут хреновое чувство юмора. – Вик ненадолго замерла. – Можно я задам тебе вопрос, а ты не будешь беситься?
– Я попробую.
Она поджала губы.
– Что ты в ней нашел? Ну, помимо того, что она красивая, умная и богатая. Я просто не понимаю.
Я прогнул середину своей шляпы и попытался выпрямить края. Результат меня относительно порадовал, поэтому я напялил шляпу на голову и сдвинул к лицу. Наконец, Вик снова заговорила.
– Я всегда хотела быть такой, как она. Наверное, потому что она высокая. – Вик повернулась ко мне. – Нечестно, что она и красивая, и умная, и богатая, и высокая. Что за хрень.
Я подождал.
– Как тебе моя шляпа?
Вик присмотрелась.
– Как у «Габби» Хэйеса.
Я снова сменил тему – бог любит троицу.
– Ты уже видела Генри?
– Да, только что, но потом пришла Дена Большой Лагерь, и я почувствовала себя лишней.
Я потряс головой, как танцор диско.
– Он там принимает сладкое лекарство?
Я обнял ее за плечи и притянул к себе. Это был рискованный шаг, но Вик не стала вырываться, поэтому я положил подбородок ей на макушку.
– Спасибо, что приехала за мной.
– Ты мой единственный друг, – ее голос был приглушенным и хриплым.
– Наверняка ты говоришь так всем шерифам.
Я замер, чтобы подержать Вик подольше. Ее муж идиот. Мы сидели так до тех пор, пока я не осознал, что на нас кто-то смотрел из-за стеклянной перегородки. Это была Вонни. Она ничего не сказала, просто кивнула и исчезла в коридоре за столом, где исчезали все остальные. У нее в руках был пакет и упомянутый букет цветов. Я отстранился от Вик и посмотрел на нее.
– Все хорошо?
– Да, все хорошо, – она улыбнулась, но по краям ее глаз будто разливался океан.
Я снова прижал ее поближе и чмокнул в лоб.
– Я тебе верю, – я с трудом встал на свои больные ноги. – Вонни только что проходила мимо.
Вик кивнула.
– Я устроила тебе проблемы?
– Не думаю, что мы на том этапе, когда кто-то может устроить мне проблемы.
– Так большинство парней и говорят, когда не хотят с этими проблемами разбираться, – встала она.
Вик развернулась и зашагала к автоматическим дверям. Когда они открылись, Вик замерла, заставляя их ждать.
– Я буду в офисе. Здесь слишком людно.
Я пошел по следам Вонни и нашел ее у стены возле 62-й палаты; она держала цветы, а пакет стоял у ее ног. Ее длинные волосы были собраны в хвост, как и несколько дней назад, когда мы с Генри смотрели футбол. Сегодня морщины на ее лице были четче, словно при резком освещении, но они придавали ей мягкость, как на тонком и красивом гобелене. Увидев ее снова, я почувствовал, что откопал старую карточку эмоциональной библиотеки с кучей долгов. Я замедлил шаг, подходя ближе, потому что не знал, чего ожидать. Вонни подняла на меня глаза.
– Слава богу, что с тобой все в порядке.
Хорошо, что я остановился, потому что ее взгляд был немного резким.
– Как ты узнала?
Вонни сжала челюсть, и почти все морщины исчезли.
– Я купила в электронном полицейский сканер, хотела иногда слышать твой голос.
Мы стояли и слушали женское хихиканье из палаты Медведя.
– Я не позвонил.
– Да.
Я кивнул и посмотрел на свои ботинки.
– У меня было много дел.
Вонни отошла от стены, сжимая цветы в руках как бейсбольную биту.
– Ты знал, что тебя было слышно? Мы все тебя слышали. Каждое слово. Но ответы до тебя не доходили?
– Да.
– Я все слышала, – напряженно кивала она. – Все. Ты хоть понимаешь, каково мне было слушать эти слова и не иметь возможности помочь?
Она бросила цветы мне в грудь.
– Я всю жизнь старалась уберечь себя от подобных ситуаций.
– Мне жаль.
– Я не позволю тебе так со мной поступать. Не позволю. – Вонни затопала к выходу, и я слабо поднял руку, чтобы ее остановить, но она вырвала свой локоть и показала на пакет на полу. – Я подумала, что тебе пригодится чистая одежда.
Вонни замерла, и я уже понадеялся, что у меня есть шанс, но его не было. Вонни просто развернулась и пошла к выходу.
Я вздохнул и нагнулся, чтобы поднять цветы. Каким бы усталым я себя ни чувствовал до этого, теперь стало вдвое хуже. Пожалуй, пол – не лучшее место для сна, но усталость навалилась так сильно, что я сел и вытянул перед собой ноги. Было так приятно их расправить, да и спина побаливала, поэтому я просто лег и растянулся на кафеле в коридоре. В качестве символа я положил цветы себе на грудь и закрыл глаза.
Из-под двери палаты Медведя снова раздалось хихиканье.
Какое-то время я просто лежал и думал о том, что мне надо встать, найти душ и переодеться в так любезно предоставленную Вонни одежду. Интересно, откуда она узнала мой размер. Я вспомнил ее слова и пожалел себя; приятное чувство. Так я и лежал на полу, раздумывая о жизни, смерти и ванной, именно в таком порядке.
Снова хихиканье.
Мне надо что-то съесть. Потом поговорить с Эсперами, рассказать им о Джейкобе, попытаться определить точные планы Джейкоба и Джорджа, куда они собирались идти и что случилось. Мой «маленький отдых» должен был закончиться уже полчаса назад. Нужно поговорить с Джимом Келлером и, если повезет, с Лонни Маленькой Птичкой о том, когда последний раз стреляли из шайеннской винтовки мертвых.