– И?
– Возможно, очевидец, – Дин развел руками. – Упустил ее. Наверное, просто любопытная соседка. Спряталась в дом, когда меня заметила.
Сэм его объяснение, кажется, не убедило, но Дин сделал вид, что не замечает этого, и направился к месту преступления.
Спецтранспорт занял всю улицу, одни машины перегородили подъездные дорожки, другие припарковались вторым рядом. Пришлось петлять между полицейскими автомобилями, внедорожником судмедэксперта, черным фургоном криминалистов и машиной «Скорой помощи», которая стояла ближе всего к дому.
У передней двери помощник шефа Кордеро разговаривал с всхлипывающей женщиной лет тридцати пяти или сорока. Рядом с ней стояли женщина постарше с плачущим младенцем на руках и немолодой мужчина. Дин предположил, что это жена погибшего и ее родители.
Подняв голову, он увидел в разбитом окне ярко-желтые занавески, которые трепал ветер, а потом – такие же яркие красные брызги на ткани. На тротуаре под окном четверо полицейских стояли, загораживая труп, лежащий на спине в луже подсохшей крови. Рядом с телом на корточках сидел судмедэксперт. Через некоторое время он с ворчанием встал и стянул голубые латексные перчатки, завершив официальный осмотр тела.
Дин снова показал удостоверение, на этот раз – коротко, по-военному подстриженному копу, который стоял ближе всех к останкам Кевина Бэрроуза. Полицейский кивнул и позволил Дину, Сэму и Кастиэлю подойти, чтобы взглянуть на тело.
Две лужи крови образовали под трупом мрачное подобие восьмерки. Одна лужа расплылась под головой – череп раскололся от удара, вторая, которая была больше, под туловищем. В распоротом животе под обрывками одежды были видны растерзанные печень, желудок и кишки. Помимо целых глаз, которые, казалось, смотрели одновременно на все и в никуда, что-то еще отличало это тело от других жертв. Дыша ртом из-за вони каловых масс, Дин наклонился ближе.
– Выглядит иначе.
– Тоже заметили, да? – с уважением заметил доктор Трамбл.
– Оставили наконец свою теорию о нападении животного?
– Вовсе нет! – Трамбл снова вспыхнул. – Эти порезы явно оставлены когтями животного. Внутренние органы – вот, в чем отличие.
Сэм тоже наклонился, поморщившись от запаха.
– Они повреждены…
– Они на месте, – сказал Кастиэль. – Все органы. И кишки.
– Вот именно, – подтвердил Трамбл. – Очевидно, падение из окна второго этажа напугало животное, и оно не стало пожирать жертву. Посмотрите на поперечную ободочную кишку. Ее полностью вытащили из брюшной полости, но, несмотря на значительные травмы, нет ни отметин зубов, ни отсутствующих фрагментов. – Он коротко рассмеялся и мрачно пошутил: – Consummatio interruptus[18], так сказать.
– Уверен, никто из нас так бы не сказал, док, – заметил Дин.
Кастиэль оглянулся на плачущих женщину и ребенка и снова посмотрел на Трамбла.
– Не нахожу тут ничего забавного.
Трамбл отмахнулся:
– Со временем начнете находить, – и отошел, чтобы позвать санитара. Труп нужно было доставить в морг.
Санитары достали из машины каталку, подвезли ее к телу. Вдова в ужасе прижала руку ко рту и ушла в дом. Ее мать что-то сказала Кордеро и последовала за ней. Отец женщины повернулся в сторону улицы, он смотрел в пустоту. Наверное, ему было все равно куда смотреть, лишь бы не на тело, которое упаковывали в мешок для трупов.
Сэм стоял спиной к погибшему, но обернулся, услышав звук закрывающейся молнии. Санитары подхватили мешок с изуродованными останками Кевина Бэрроуза и переложили на каталку.
– Надо узнать, что известно жене, – сказал Сэм.
Он зашагал к двери, Дин и Кастиэль последовали за ним.
Сэм выслушал Кордеро, который пересказал ему все, что узнал от Мелиссы Бэрроуз, но он хотел сам расспросить ее. Она была не в лучшем состоянии, но поговорить с ней нужно было немедленно, пока воспоминания о происшествии были еще свежи. К сожалению, свежи были и эмоции. Однако любая, даже самая незначительная деталь, могла дать им зацепку. На этом и следовало сосредоточиться.
Мелисса смотрела из окна кухни на задний двор, ее мать стояла рядом, держа на руках малышку Ноэль. Девочка перестала плакать, но лежать спокойно не желала.
Дин и Кастиэль вошли вслед за Сэмом, но остановились на пороге, чтобы не мешать женщинпм.
Сэм шагнул вперед.
– Миссис Бэрроуз, я специальный агент Резерфорд, ФБР, – представился он. – Сочувствую вашей утрате.
Не оборачиваясь, Мелисса вытащила несколько бумажных платков из коробки на столе, вытерла глаза, слегка кивнула и тихо ответила:
– Спасибо.
– Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Пожилая женщина раздраженно вздохнула:
– У всех столько вопросов! Моя дочь только что потеряла мужа. Разве вы не видите, что у нее горе?
– Понимаю, мэм, – проговорил Сэм. – Но мы пытаемся поймать того, кто это сделал.
– Так оглянитесь, – ответила она. – Он точно не здесь!
– Она, – негромко поправила ее Мелисса. – Убийца была женщиной.
– Миссис Бэрроуз, – Сэм обошел стол, чтобы заглянуть ей в глаза. – Мне сказали, что вы не видели нападающего.
– Нет.
– Так вы ее слышали?
– Нет, – Мелисса всхлипнула и шлепнула себя по лицу, будто злилась на себя. – Помехи!
Сэм с недоумением склонил голову набок. Он был уверен, что она знает что-то важное, но давить было нельзя. Она только что пережила ужасную потерю и в любой момент могла замкнуться в себе – как только не сможет больше выносить происходящее.
– Вы слышали шум помех?
– Радионяня, – пояснила она. – После того, как Кевин поднялся в детскую… Я наконец-то уложила Ноэль спать. Совсем вымоталась. Когда мы услышали плач, была его очередь идти. Она плакала… чуть-чуть, – она развела большой и указательный палец на дюйм, словно показывая, что ребенок плакал совсем недолго. – Но мы волновались из-за каждой мелочи. Проверяли и перепроверяли. Мы заботились о ее безопасности. Кто-то должен был проверить, как она там, понимаете? – Она прижала салфетки к губам, подавляя рыдание, и добавила: – Это могла быть я. Тогда, возможно, Кевин был бы… все еще был бы здесь.
– Ты не можешь этого знать, Мелисса, – возразила ее мать. – Он… она могла потом вернуться за ним. Кевин пожертвовал собой, чтобы спасти тебя и эту драгоценную девочку.
– Я знаю… знаю. Я вызвала полицию, но они… Все было кончено еще до их приезда.
– Через радионяню вы услышали плач Ноэль, и Кевин пошел посмотреть, что происходит?
Мелисса кивнула.
– Когда он вошел в детскую… звуки изменились. Послышался шум помех. Я услышала, как он закричал, а потом помехи…
– Но если вы не видели и не слышали ее ни наверху, ни после… падения, – проговорил Сэм, – откуда вы знаете, что это была женщина?
– Кевин крикнул: «Отойди от нее, ненормальная!», – наконец она повернулась к Сэму, опираясь на спинку стула, и посмотрела на него с вызовом, будто хотела, чтобы он попытался возразить. – Кому он мог сказать это, если не женщине?
– Никому, – согласился Сэм. А сам подумал: это значит лишь то, что Кевин решил, будто перед ним женщина. Но внешность, особенно при их работе, бывает обманчива. – Больше он ничего не говорил?
– Ничего особенного. Слишком много помех. Я расслышала его лучше, когда поднялась на лестничную площадку: он велел вызвать полицию. Он дрался с ней… Кевин не был слабым. В колледже он играл в футбол. Но она… она швырнула его в стену… с такой силой, что дом содрогнулся. И ни разу не издала ни звука.
– У вас нет предположений, как эта женщина могла попасть в ваш дом?
Мелисса помотала головой.
– Мы весь день были дома. С новорожденной особо не погуляешь. Я не заметила никаких следов присутствия постороннего.
– Нужно найти эту женщину, прежде чем она попытается украсть другого ребенка, – проговорила мать Мелиссы. – Кто бы она ни была, она опасна. И убийца.
– Почему вы решили, что она пришла за ребенком? – спросил Кастиэль.
Пожилая женщина вздрогнула, будто забыла о присутствии Дина и Кастиэля.
– Разве это не очевидно? Она ведь не рылась в шкатулке с драгоценностями, не искала сейф. Она была именно в этой детской!
Пока женщина говорила, Кастиэль подошел поближе и посмотрел на капризничающего ребенка.
– Красивое дитя, – улыбнулся он.
Мать Мелиссы машинально улыбнулась в ответ и с гордостью бабушки согласилась:
– Еще бы! Да, дорогуша!
Сэм заметил, как взгляд Кастиэля переместился на шею ребенка. Кастиэль резко перестал улыбаться и встретился с Сэмом глазами.
– Можно вас на пару слов, агент Резерфорд?
Сэм кивнул, принес извинения обеим женщинам, и все трое вышли в соседнюю комнату. Кастиэль достал телефон и нашел фотографию ребенка Атертонов. Сэм увидел на шее младенца нечто, напоминающее круглое пятно сыпи, но при более пристальном изучении снимка заметил несколько крохотных проколов, образующих неполное кольцо по краям пятна. Доктор Хартвелл сделала снимок, когда они уже начали затягиваться.
– Я не успел показать это фото раньше, – тихо, чтобы не услышали женщины, проговорил Кастиэль. – У ребенка Бэрроузов на шее такие же отметины и сыпь.
– Кем бы ни была эта женщина, – подытожил Дин, – теперь мы знаем, что она в ответе и за убийства, и за нападение на ребенка Атертонов.
Перед уходом Сэм решил осмотреть детскую. Заглянув на кухню, он спросил Мелиссу, не возражает ли она. Мелисса кивнула и добавила:
– Ничего вы там не найдете. Не знаю, как она попала в детскую, но через дверь она не выходила. Я стояла внизу у лестницы, пока Кевин… пытался ее остановить. Она могла уйти только через окно… когда он упал.
Сэм поднялся по ступеням первым. После того, как Мелисса вынесла из комнаты ребенка, полиция крест-накрест заклеила дверной проем желтой лентой. Из коридора были видны вмятины, оставленные телом Кевина в стенах из гипсокартона, и брызги крови на полу и занавесках. Пригнувшись, Сэм пролез под лентой и обошел детскую, стараясь не наступать на пятна крови.