— Капитан, нужна готовность к немедленному переходу генераторов в фазу активного щита.
— Что-то случилось? Я буквально выполнил все инструкции. Мы вне зоны досягаемости сканирующих устройств.
— Не обольщайся. — Прервал его Иван Андреевич. — То, что мы видим — лишь верхушка айсберга. Внешне, — действительно орбитальные конструкции логриан, когда-то захваченные Харамминами и перепрофилированные ими. Здесь существовала военная база в период войны Харамминов и Инсектов. Но сейчас брошенной техникой управляют совершенно иные существа.
— Кто?
— Это нам и предстоит выяснить. Пока известно одно — они представлены в форме энергетических объектов, в структуре которых закодирована часть личности разумного существа плюс универсальная программа для анализа и нейтрализации любых, созданных разумными существами систем управления.
— Откуда сведения? — нахмурился Генри Шелтон.
— Герда. — Лаконично ответил Кирсанов. — Она сумела принять мысленные образы, исходящие от существа, погибающего на одной из пустующих логрианских станций. Сейчас нет времени на долгие объяснения, многое придется принимать на веру капитан.
— Многое, но не все. Некоторые пункты требуют пояснений. Я согласен поверить в наличие разумных существ, существующих в некоей энергетической ипостаси. Это конечно удивительно, но меня интересуют вопросы практические. Вот вы упомянули о некоей универсальной структуре, способной нейтрализовать системы автоматического управления. И что дальше? Смысл только деструктивный?
— Отнюдь… После анализа сигнатур, и четкого уяснения, какую практическую функцию несет тот или иной агрегат, упомянутая структура моделирует некие энергетические образования, для простоты восприятия я бы назвал их «подсистемами управления». Они внедряются в атакованный кибернетический механизм. Каждая из таких «подсистем» достаточно примитивна, она умеет управлять только одним узлом или агрегатом, но в своей сумме множество энергетических образований создают сеть, подчиненную частичной матрице рассудка разумного существа. То есть кибермеханизм переходит под контроль чуждой воли.
— Не совсем понимаю. — Шелтон покачал головой. — Что за выражение такое «частичная матрица рассудка»?
— Оно буквально. — Ответил Кирсанов. — Мы владеем следующей информацией — по непонятным пока причинам полноценная матрица сознания разумного существа делиться на части. Причем деление происходит не произвольно, не по признаку какого-то объема информации, а по ее, если допустимо так выразиться «древности». Представьте, что вы на какое-то время лишились памяти, индивидуальности, в вашем сознании остались лишь инстинкты, некоторое минимально необходимое для выполнения определенных задач знание, и природная способность к нестандартным решениям.
— Не представляю. Вернее представляю, но с большим трудом и натяжками.
— Тем не менее, все именно так. Мы не знаем, деталей процесса, но осведомлены о цели подобного фрагментирования личности.
— И какова цель?
— В системе моральных ценностей существ иной цивилизации есть понятия добра и зла. Они развивались очень долго, и некоторые действия с точки зрения их целостного рассудка являются морально неприемлемыми. Видимо в процессе развития они сумели победить смерть, применяя в принципе знакомые нам решения — перенос личности на искусственный носитель, а затем ее возврат в новое биологическое тело. Таким образом, прекратилась ярко выраженная смена поколений, память одного существа стала содержать очень много событий, некоторые из них сознательно купировались, переносились на небиологические носители, то есть они вроде бы сохранялись, но в тоже время не оказывали постоянного воздействия на психику.
— Вы отклонились от темы. Я так и не услышал в чем смысл деления разума?
— Смысл в том, что, пребывая в обозначенной стадии, вы, к примеру, вернувшись в свое «нормальное» состояние полноценной личности станете воспринимать совершенные действия так, словно они происходили с кем-то другим. Например, вы в таком состоянии убили другого человека. Потом когда к вам возвращается память, страшное, неприемлемое событие мгновенно тускнеет, кажется нереальным, чужим воспоминанием, вы говорите сам себе — «это был не я», и оказываетесь правы с субъективной точки зрения.
— То есть они, таким образом, затыкают рот собственной совести?
— Грубо, но точно. Жизнь во вселенной без борьбы невозможна, но для них стала так же невозможной сама борьба, потому что в процессе приходилось уничтожать и разрушать, чтобы обеспечить себе жизненное пространство приемлемые условия окружающей биосферы и так далее.
— И что нам предстоит сделать? Вступить с ними в схватку? Уничтожить?
— Нет. Мы попытаемся их спасти.
— И что для этого нужно? — Недоверчиво спросил Шелтон, который, откровенно говоря, уже устал от неопределенности.
— Устройство накачки инфракрасного спектра и средство его доставки в одну из логрианских конструкций. Там погибает от недостатка энергии существо расы Эмулотти. Если мы все поняли верно, то столкновения удастся избежать.
Айла видела странный образ.
Существо похоже на нее… прежнюю, в той жизни, когда у нее было биологическое тело… оно протягивало к ней руки, и от ладоней исходило живительное тепловое излучение, вливающее драгоценную энергию в ее истощенную структуру.
Не бойся, Айла, я не причиню тебе зла. Я согрею тебя.
На миг Айле показалось, что она умирает и бредит.
Странное создание обращалось к ней на языке мысленных образов, при помощи которых общалась между собой раса Учителей!
И она вовсе не умирала — живительное излучение возрождало ее!
Айла не знала, верить очнувшимся чувствам или нет.
Она миллионы лет не слышала языка Учителей, и в первый раз за долгую историю ее памяти существо иной расы пришло не с тем, чтобы уничтожать, а пыталось согреть и вернуть ее к жизни…
Неужели законы жестокой Вселенной все же имеют исключение?
Эпилог
Скафандр высшей защиты громоздкий, тяжелый и неуклюжий, стеснял каждый шаг, не смотря на работу сервоусилителей мускулатуры, но Герда не обращала внимания на неудобства, — она шла навстречу своим видениям, своему едва не свершившемуся безумию, — впереди высился тот самый лес, который она видела во снах, перистые облака в небесах были похожи на крылья фантастической птицы, но магниевый шарик белой звезды уже скатился за горизонт, а фиолетовый диск второго светила едва проклюнулся над линией растрескавшихся скал, губчатые, похожие на кораллы цветы уже спрятались, а вот листья в фантастическом лесу только начинали разворачиваться, с тихим шелестом выскальзывая из полых ветвей.
Последний оставшийся во Вселенной колониальный транспорт Эмулотти возвышался среди древесных стволов и зарослей проволочного кустарника, как нечто незыблемое, но чуждое природе и ландшафту этой планеты.
В наступивших фиолетовых сумерках навстречу медленно идущим человеческим фигурам вдруг начали выдавливаться каплевидные сгустки холодного пламени.
Они были намного крупнее чем виденные ранее, а когда, отделившись от корабля, они развернулись, то стало понятно — их энергетическая структура в несколько раз сложнее, чем у четверть-сущностей.
Герда остановилась. Вслед за ней застыли фигуры Кирсанова и Трегалина.
Три огонька, разбрызгивая ауру холодного света, медленно плыли по воздуху навстречу людям.
Вот уже совсем близко. Сердце в груди у Герды забилось часто и глухо.
Она узнавала их по именам. Узнавала мыслью, чувством, и не могла ошибиться.
Вот над ее протянутой ладонью завис, разворачиваясь тонкой, пылающей в сумерках энергетической сеткой Герберт Хайт, кибрайкер и…
Она не знала, как при помощи слов выразить чувства, что теснились в ее груди.
Он смотрел на нее и узнавал.
А она не знала, что сказать ему в ответ, но их мысли сплетались, они слышали друг друга, хотя и молчали.
Здравствуй Герберт…
Здравствуй… Ты пришла… И это главное, все остальное не в счет…
Знаю… Тебе хорошо? Ты сможешь быть счастлив?
Еще не могу ответить… Все непривычно… Но я… свободен…
Чуть в стороне на ладонь Ивана Андреевича опустилась Айла, а Зорг коснулся перчатки Александра.
Удивительный миг первого контакта.
Мы больше никогда не станем делить себя на части. Никогда… Никогда…
Ради этого мига стоило жить.
Иван Андреевич не был ни эмпатом, ни мнемоником, но он сказал, и его услышали:
В нашем мире для вас всегда найдется достаточно лазурного неба…