– Дело продвигается, – ответила я. – Осталось исправить некоторые недочёты. Но мне на днях в голову пришла свежая идея, и в моё отсутствие Йохан собирается её опробовать. Надеюсь, что ему наконец удастся запустить механизм.
Забавно. Когда год назад я увидела объявление «Требуется подмастерье», то сразу же откликнулась, предполагая с помощью ветряной мельницы разыскать духа воздуха. Но Ветерок так и не откликнулся, а я полюбила саму работу. У меня появилось занятие, которое позволяло мне считать себя полезным членом общества, а не просто подругой принца.
– Отлично! – воскликнул Агнарр. – И тогда Йохан, возможно, предложит тебе стать партнёром!
Он знал, что это моя самая большая мечта. Обучение заканчивалось через несколько месяцев вместе с уроками у госпожи Ларсен. Это означало, что я могу стать полноценным мастером в мастерской Йохана, если он согласится, то есть работать не просто на него, но вместе с ним.
– Я очень рассчитываю на это, – сказала я. – Если не сейчас, то, может быть, когда-нибудь потом.
– Знаешь, я ведь могу выпустить королевский указ, – пошутил Агнарр, – и даже ввести соответствующий закон.
Я рассмеялась и ответила:
– Ну уж нет, я лучше добьюсь успеха своим трудом. Тогда он будет весомее.
– Обязательно добьёшься, – с жаром подтвердил Агнарр. – Кто же ещё, если не ты?
От его тёплых слов по телу, как ни странно, пробежала дрожь, и я протянула руки к огню. Стало темнеть, и на поляне похолодало. Агнарр вскочил и направился к повозке за старым отцовским плащом, тем самым, которым укрыл меня в самый первый раз, когда мы вместе увидели туман. Принц больше не носил его, но из сентиментальных побуждений брал с собой в наши путешествия.
Подойдя ко мне, он набросил накидку мне на плечи.
– Так лучше? – спросил он.
– Намного, – кивнула я, задирая голову и улыбаясь ему. Раньше Агнарр был чуть выше меня, но в последнюю пару лет вытянулся, раздался в плечах и, казалось, в одночасье превратился в стройного мускулистого юношу. Волосы у него потемнели, хотя сохраняли светло-рыжий оттенок, и отросли. Над верхней губой уже появилась жидкая щетинка, словно он хотел отрастить усы, но ещё не решался.
Но глаза остались теми же: изумрудно-зелёными, как лес в разгаре лета, с голубыми и жёлтыми крапинками, которые словно плясали, когда он улыбался.
Когда он улыбался мне.
Теперь этот большой и сильный юноша заметно дрожал от холода. Я отвела край плаща, приглашая его погреться, как делала в первый раз и потом в каждом нашем путешествии. Он заулыбался.
– Сядем кучкой? – повторил он те мои давние слова.
– Если ты влезешь, – поддразнила я его, когда он попытался пристроиться рядом со мной. – Серьёзно, если ты продолжишь расти, то в следующий раз нам придётся брать с собой два плаща.
– Не-а, – ответил он, натягивая край накидки себе на плечи и прижимаясь ко мне своим тёплым телом. Он обнял рукой меня за талию, и моя голова опустилась ему на плечо.
– Вот видишь, – тихо произнёс он. – Мы легко тут помещаемся.
– О да, – небрежно произнесла я, хотя сердце понеслось вскачь. – Может, пригласить ещё лошадей и стражу?
Он усмехнулся, довольно вздохнул и поднял голову к небу.
– Я люблю наши поездки, – сказал он. – Жаль, что мы не можем путешествовать так каждый день. Сидеть у огня, спать под звёздами. – Он подтолкнул меня локтем: – Зачем люди вообще изобрели крыши?
– Ну, может, чтобы укрываться от дождя?
– А, наверное. – Он улыбнулся: – Ты такая всезнайка.
Агнарр закрыл глаза. Какой он тёплый и сильный. Я безуспешно пыталась не думать об этом последние несколько месяцев. Даже смешно. Он ведь всего лишь мой друг, говорила я себе, нескладный паренёк, который и на дереве-то усидеть не может.
И всё же когда этот нескладный паренёк проводил большим пальцем по моей ладони, меня невольно бросало то в жар, то в холод.
Сонно взглянув на меня, он заметил моё смятение и спросил:
– Что с тобой?
– Всё прекрасно, – быстро ответила я, надеясь, что в тусклом свете костра он не видит моих вспыхнувших щёк. Мы держали друг друга за руки с того самого дня, когда он впервые водил меня по замку, показывая парадные залы. С той самой первой ночи у туманной стены, когда я совсем потерялась от отчаяния. Его дружеские прикосновения всегда были утешением, обещанием лучшего.
Но теперь я ощущала что-то другое. Обещание иного рода.
Я тихо вздохнула.
Вдруг Агнарр вскочил, разорвав наше тёплое единение, и забросал меня вопросами:
– Ты голодна? Хочешь пить? Тебе холодно? Жарко?
– Я ничего не хочу, – заверила я его. – Просто немного волнуюсь о завтрашнем дне. Как всегда.
Он с сочувствием взглянул на меня и сел напротив, но всё ещё был близко, на расстоянии вытянутой руки.
Но я спрятала руки под плащом, крепко сцепив их.
– Я понимаю, – произнёс Агнарр. – Как бы ни были прекрасны эти путешествия, результат всегда один.
Я медленно кивнула. Все наши поездки были одинаковы. Подготовка, предвкушение. Только конец приносил знакомое разочарование. Туман оставался на месте, густой и непроницаемый, как и прежде. Я начала думать, что он опустился навсегда.
– Что бы ты сделал в первую очередь, если бы туман рассеялся? – спросила я.
Это было продолжение старой игры, которую мы часто затевали по пути к облачной стене, и ответ я уже знала. Но в знакомой привычке было что-то успокаивающее, смягчающее растущее в душе беспокойство.
Агнарр обнял свои ноги и уставился на огонь.
– Сначала я отправился бы на поиски Маттиаса, – сказал он. – Я уверен, что он выжил и заперт в лесу. Ведь он был лучшим воином в нашей стране и никак не мог погибнуть в бою.
– А когда найдёшь его? – как всегда, подтолкнула я его к дальнейшим мечтам.
– Первым делом я его крепко обниму. Он это ненавидит. Говорит, настоящие солдаты не обнимаются. – Агнарр заулыбался. – Но в глубине души ему это нравится. А потом я бы произвёл его в генералы гвардии Эренделла.
– А ещё?
У Агнарра загорелись глаза.
– Я бы пересказал ему все слухи про Хелиму. Он сходит по ней с ума и всегда хотел знать о ней всё.
– Насколько я понимаю, она тоже любит его, – сказала я и захихикала, вспомнив женщину, работающую в пекарне Хадсона, где жители собирались, чтобы поболтать и полакомиться вкуснейшим сдобным печеньем. Мужчины всегда пытались флиртовать с ней, но она отвергала все попытки, говоря, что для неё существует только один мужчина, пусть даже он и сгинул навсегда.
Ужасно романтично.
– Да, и ещё кое-что, – сияя глазами, вдруг добавил Агнарр.
Я удивлённо взглянула на него: этого не было в нашем сценарии.
– Что же?
– Я хочу найти своего спасителя.
У меня подскочило сердце.
– Кого?
– Того, кто перенёс меня в телегу и таким образом спас. Наверняка он тоже оказался под туманным куполом в лесу.
– Почему ты так думаешь?
– Очень похоже на то. Иначе он бы уже объявился. В конце концов, тех, кто спасает принцев, ждёт награда. Но никто за ней не пришёл.
– Может быть, этот человек счёл, что спасение жизни принца уже и есть награда? – осторожно предположила я, чувствуя, как трепещет душа от этого неожиданного разговора. Все эти годы Агнарр никогда не упоминал о желании разыскать своего спасителя, и я решила, что он совсем не помнит тех событий.
– Ну может быть, – со смехом согласился Агнарр. – И всё же мне кажется, что, будь он на этой стороне, мы бы уже встретились. – Принц пожал плечами: – Думаю, он заперт в лесу и гадает, выжил ли я. Так что, когда туман исчезнет, я сразу найду его и поблагодарю.
Я неловко улыбнулась, с притворной усталостью прикрывая глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Агнарр не имеет представления о том, как стало возможным его спасение. Если бы я не сбежала с урока вязания, не оставила в дупле свою шаль, не наткнулась на него, лежавшего у валуна без сознания. Если бы...
Я была бы в лесу за туманной стеной.
А он бы умер.
– Я думаю, это был кто-то из нортулдров, – вдруг заявил Агнарр.
Я резко открыла глаза:
– Что? Почему ты так думаешь?
Он поковырял палочкой в костре.
– Просто предчувствие. Ведь они связаны с духами леса, а я точно помню, как плыл над землёй.
Я раскрыла рот. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. Сказать ему? Как он отреагирует на моё признание? Вряд ли разозлится, ведь я спасла ему жизнь, а это хороший поступок.
– Хотя, с другой стороны, ерунда всё это, – продолжил он, прежде чем я успела что-нибудь сказать. – Они ведь хотели нашей смерти. С чего бы им убивать моего отца, но спасать меня?
Я обомлела. О чём я только думала? Чуть не решилась пойти на риск, едва не подвергла себя опасности. Ведь в тот первый день в Эренделле Петерссен ясно мне объяснил: он может защитить меня, но только если я буду держать язык за зубами. Никто не должен знать, кто я.
Особенно наследный принц Эренделла.
Я неуклюже потянулась, изображая зевоту.
– Ужасно устала, – соврала я. – Пойду спать. – Я встала, направилась к повозке и, чтобы занять чем-то руки, стала разбирать одеяла.
Агнарр тут же подскочил ко мне.
– Подожди, – сказал он, перекладывая вещи в кузове, и вытащил откуда-то снизу толстую оленью шкуру. – Положи на землю, чтобы было помягче.
– Это же твоё.
Он пожал плечами:
– Обойдусь. К тому же я пока не собираюсь спать. Подежурю у костра.
– А разве не для этого с нами ездит твоя охрана? – спросила я, оглядываясь на группу стражников, сидящую неподалёку от нас.
– Им может понадобиться моя помощь, если придут волки.
Я с сомнением подняла бровь:
– И как ты собираешься гонять волков? Запоёшь и перепугаешь своим ужасным голосом?
– Ну что ты! Я разбужу тебя и заставлю петь, – ответил он. – Ты очаруешь кровожадных животных своим сладким чистым голоском, и они все лягут у твоих ног, как щенки.
Я улыбнулась и отошла от повозки.
– Это такой хитрый способ попросить меня спеть, ваше высочество? – игриво проговорила я. Разговор вернулся на знакомую территорию. Ночами у костра Агнарру всегда хотелось слушать моё пение. Сначала я обязательно сопротивлялась, но потом уступала просьбам.