– Ну... Идуна защитила бы меня, – сказал я, пытаясь неуклюже пошутить, чтобы разрядить атмосферу.
И сам понял, что зря.
Петерссен в раздражении провёл рукой по волосам.
– Это не шутки, Агнарр! – закричал он. – Не сиреневые овцы и не воображаемые духи. Наших солдат атаковали враги королевства. Люди получили ранения. Граждане перепуганы. По городу ходят слухи, что нортулдры вернулись, чтобы отомстить.
– Чушь какая! – воскликнула вдруг Идуна, до этого момента молчавшая, но Петерссена её слова не убедили.
– Правда? На масках злоумышленников изображено солнце, а нортулдры как раз поклоняются небесному светилу. Не надо большого ума, чтобы провести связь.
– Нортулдры не носят масок! – возразила Идуна. Она заметно волновалась. – Кроме того, они мирные люди и никогда не станут нападать первыми!
Петерссен побагровел от гнева:
– Достаточно, Идуна. Я не шучу.
Она взглянула на него так, словно хотела разорвать в клочья. Я сжал её руку, пытаясь утешить, но она вырвала её и затряслась всем телом; мысль о том, что нортулдры намерены мстить жителям Эренделла и принцу, который не должен был выжить в день битвы у плотины, явно её встревожила.
– Успокойся, Идуна! – постарался я приободрить подругу. – Ничего страшного не стряслось. Мы живы и здоровы, и нам нечего бояться – врагов к нам не подпустят.
Она остановила на мне полный ужаса взгляд.
– Ты что же, тоже считаешь, что это нортулдры? – хрипло спросила она. – Не думаешь же ты...
Петерссен откашлялся:
– В действительности мы не знаем, кто совершает нападения, и можем только предполагать. Но это не отменяет того факта, что нападения, так же как и угрозы в адрес принца, имели место. – Он остановил на мне тяжёлый взгляд. – Пока не выяснится, что происходит, вы останетесь в замке. Мы закроем ворота и опустим решётки на окнах. Вы всё время будете находиться под защитой и наблюдением стражи.
Я хотел возразить, но знал, что, когда у Петерссена такой стальной взгляд, спорить с ним бесполезно; я и так доставил ему много хлопот.
Но сидеть взаперти, как узник, я не собирался.
По крайней мере один.
– Хорошо, – согласился я, – я не буду никуда выходить. Если Идуна тоже останется здесь.
– Что? – с удивлением спросила она.
Петерссен покачал головой:
– У Идуны есть свой дом.
– Да, за стенами замка. А как вы сами только что сказали, там небезопасно.
– Для вас, ваше высочество. Нападающие упоминали лично вас. Нет причин полагать, что Идуне что-то угрожает.
– Агнарр, – твёрдым голосом заговорила Идуна, – со мной ничего не случится. Кроме того, меня ждёт работа. Люди хотят строить мельницы и полагаются на мои советы. Я не могу отсиживаться здесь, бросив их.
– Но что, если...
– Всё будет хорошо, – произнесла она теперь уже сквозь сжатые зубы – её явно раздражал этот разговор. Обычно в таких случаях я сразу же отступал, но на сей раз решил проявить настойчивость.
– Ты не можешь этого знать, – резко ответил я. Почему она так упрямится?
– Агнарр...
Я потерял терпение:
– Идуна, я приказываю тебе остаться во дворце – для твоей собственной безопасности, пока угроза не минует.
– Что ты сказал? – Кровь прилила к её лицу. – Ты не имеешь права мне приказывать!
– Я будущий король Эренделла, так что по всем законам могу, – заявил я в ответ и тут же пожалел о своих словах. Я вёл себя глупо, жестоко, безобразно. Да ещё и по отношению к Идуне.
Она смотрела на меня так, словно хотела ударить кулаком в глаз.
Петерссен воспользовался заминкой:
– Принц Агнарр, могу я поговорить с вами наедине?
Я с досадой вздохнул:
– Можете. – И снова обратился к Идуне: – Но мы ещё не закончили.
– Ещё как закончили, – с коротким смешком, ничуть не весёлым, произнесла она. – Решительно и бесповоротно.
Она порывисто встала и вихрем вылетела из зала. Я кинулся за ней, но Петерссен схватил меня за руку.
– Оставьте её, – сказал он. – Пусть идёт. Извинитесь за своё самодурство позже. Сейчас нам с вами нужно перемолвиться двумя словами с глазу на глаз.
Я неохотно проследовал за ним в библиотеку. Петерссен указал мне на кожаное кресло. Я сел, задумчиво почёсывая щёку. Советник уселся напротив и, уперев локти в колени, склонился ко мне:
– Агнарр, нам нужно поговорить об Идуне.
– То есть вы согласны отвести ей комнату во дворце, пока не минует опасность? – Я удивился, но обрадовался, что он принял мою сторону.
Но Петерссен только вздохнул и покачал головой. Внезапно он очень постарел.
– Я, конечно, помню, что именно я привёл Идуну во дворец. Тогда я пожалел её – всё-таки девочка лишилась родителей. К тому же мне казалось, что в обществе ровесницы вам будет не так скучно.
Я нетерпеливо кивнул:
– Так и вышло, и с тех пор ничего не изменилась. Идуна – прекрасная девушка, вот почему мы должны оставить её здесь.
– Да, она чудесная, – согласился Петерссен. – И мы все любим её, Агнарр. Я не преувеличиваю. Но...
– В чём же дело? – Моё терпение было на исходе. На что он намекает?
– Но я начинаю волноваться, что вы любите её... иначе, чем все остальные.
Я вспыхнул. Вовсе не потому, что стыдился чувств к Идуне, – собственно, я уже с трудом сдерживался, чтобы не закричать о них во всеуслышание. Но, с другой стороны, я не был глупцом и прекрасно понимал, что подумают члены совета, если узнают о наших отношениях. Как моя подруга она им нравилась, но они не видят в ней принцессу и будущую королеву.
Выражение моего лица ответило Петерссену на все вопросы. Он кивнул, но не сказал ничего. Некоторое время в библиотеке слышалось только тиканье старых часов. Потом советник поднялся, вышел на балкон и стал смотреть на расстилавшийся перед замком город.
– Может быть, в другое время... – размышлял он вслух. – Не в такой шаткой ситуации. Если бы не погиб ваш отец. Если бы не объявились люди в масках.
– К Идуне это не имеет никакого отношения!
– Зато это имеет прямое отношение к вам. – Теперь в голосе Петерссена звучала грусть. – Эренделл лишился короля. Я стараюсь быть хорошим регентом, но положение в стране очень нестабильное. В народе и так созрело беспокойство, а теперь, после непонятных нападений, оно только усугубится. И на этот раз люди потребуют от правительства принять решительные меры, чтобы успокоить их страх. – Советник обернулся с балкона и встретился со мной взглядом. – А это значит, что король должен соответствовать их представлениям. И немаловажную роль здесь играет ваша женитьба на особе королевской крови с целью скрепить союз, который гарантирует Эренделлу защиту в случае необходимости.
Я уронил голову на грудь, сердце у меня упало, а в животе возникла невыносимая тяжесть.
Но чувство долга не изменит моих чувств к Идуне, к моей красивой, умной, весёлой подруге.
Как я могу жениться на другой? Любая девушка будет проигрывать Идуне во всём. И что станет с нашей дружбой, если я женюсь? При наличии жены я вряд ли смогу видеться с Идуной, по крайней мере наедине. Это считается неприличным.
Почему я не родился крестьянином? Или солдатским сыном? Почему не Маттиас был моим отцом? Ему бы понравилась Идуна, особенно её удивительный смех, напоминающий мне о пропавшем воспитателе. Я закрыл глаза, представляя их рядом.
И внезапно я понял боль моей матери, страдавшей в браке без любви, осознал, почему она вынуждена была уйти. Возможно, она тоже кого-то любила, а все вокруг убеждали её, что он ей не подходит.
Может быть, приехав в Эренделл и став нашей королевой, она оставила своего избранника.
Петерссен наблюдал за мной печальным и даже, как мне показалось, виноватым взглядом. Что он скрывал? Я заскрипел зубами. Не хватало мне только новых секретов.
– Вы что-то недоговариваете? – сурово спросил я. Настало время потребовать от него ответов, которых я так долго ждал.
– Агнарр...
Но тут в библиотеку ворвалась женщина, занимавшая должность капитана гвардии, бледная как мел.
– Новое нападение! – доложила она. – На этот раз в городе. Торговец выходил из своей лавки, и человек в маске накинулся на него. Житель сумел постоять за себя, и злоумышленник сбежал. – Помолчав, она добавила: – Лавочник утверждает, что это был нортулдра.
Петерссен испустил низкий досадливый звук.
– И я полагаю, он бродит по городу, рассказывая всем эту сказку?
– Бродить нет необходимости: все собрались на городской площади, чтобы послушать его историю. Жители до смерти напуганы. Они собираются организовать патруль. Говорят, раз правительство не может защитить нас, мы должны сами позаботиться о своей безопасности.
– Это нужно прекратить! – взорвался Петерссен. Он раздражённо оттолкнулся от перил балкона и энергично прошагал через библиотеку к капитану. Они тихо о чём-то посовещались. Потом Петерссен повернулся ко мне: – Агнарр, давно пора выступить с обращением к гражданам Эренделла. Вы должны пообещать им, что предпримете решительные меры и сделаете всё, что в ваших силах, чтобы обеспечить их безопасность.
Я медленно кивнул:
– Только скажите, где и когда.
Петерссен с облегчением вздохнул и снова обратился к капитану:
– Объявите, что принц выступит перед народом через десять минут, и убедитесь, что все собрались послушать его речь.
Капитан козырнула и исчезла, а за ней ушёл и Петерссен. Я опасливо подошёл к окну и выглянул на улицу. Жители Эренделла беспокойно топтались вокруг замка. Все казались испуганными.
Петерссен не ошибался: им нужен был уверенный лидер. Им нужен был король.
Только я уже сомневался, что хочу им быть.
– Смирись, спрячь чувства, – прошептал я себе.
А что ещё мне оставалось делать?
Глава двадцать пятаяИдуна
– «И жили они долго и счастливо!»
Я закрыла книгу, улыбаясь детям, сидевшим на цветистом ковре в тёплой и уютной библиотеке Эренделла. Сегодня их было совсем немного, хотя обычно раз в неделю после школы не меньше дюжины малышей приходит послушать сказки. Наверное, остальных родители, напуганные последними событиями, не отпускают из дома.