– Тебе что, родители не говорили о чужаках? – спросил он.
– Говорили, – согласилась Анна, смерив выразительным взглядом самого Кристофа – совершенно чужого заготовщика льда, с которым познакомилась только что. – Но Ханс никакой не чужак!
Кристоф недоверчиво усмехнулся:
– Да ну? И как же его фамилия?
«Ха! Фамилия. До чего же глупый вопрос, а? Конечно, я знаю его фамилию. Как же она… гм. Вот, вспомнила!» – Анна нахмурилась. Ничего она не вспомнила.
– Принц Южных островов! – выпалила она, надеясь, что такой ответ покажется достаточно убедительным.
– А какое его любимое блюдо? – снова спросил Кристоф, явно не купившись на фамилию.
– Сэндвичи, – бросила Анна, все еще возмущаясь. Это что, викторина такая? Какая, в конце концов, разница? Ну да, она наверняка чего-то о нем не знает. Так ведь у них впереди полным-полно времени, чтобы выяснить друг о друге все эти мелочи! Но по мере того как Кристоф продолжал свой допрос, становилось ясно, что она действительно не знает очень многого.
– Имя лучшего друга?
– Возможно, Джон.
– Цвет глаз?
– Дивный.
– Размер ноги?
Это было уже слишком.
– Размер ноги не важен!
Кристоф пожал плечами. Анна уже решила, что этот нелепый допрос наконец-то окончен, но не тут-то было.
– Тебе хоть сидеть с ним за одним столом приходилось? Вдруг он мерзко чавкает, когда ест? Или гадко ковыряет в носу?
– Ковыряет в носу? – поразилась Анна, скривившись от одной мысли об этом.
– Ага, – кивнул Кристоф. – И ест козявки.
– Прости, конечно, но он принц!
– Все парни так делают, – пожал плечами Кристоф.
«Это всего лишь означает, что он сам так делает, – подумала Анна. – И к Хансу это никакого отношения не имеет. А если же вдруг представить себе, на один малюсенький-малюсенький миг, что Ханс делает нечто подобное, не сомневаюсь, что у него это выходит очень мило и изящно… и уж в рот эту гадость он точно не тащит».
– Послушай, все это не важно, – сказала Анна, желая положить конец глупому разговору, – если любовь настоящая.
– Не похоже это на настоящую любовь.
Анна чуть не расхохоталась в голос.
– А ты что, такой эксперт в любви? – поинтересовалась она, смерив его испепеляющим взглядом с головы до ног. Сама она готова была поспорить на что угодно: единственное существо, которое этот тип любит – не считая самого себя, конечно, – это его мохнатый северный олень.
– Нет, – признал Кристоф. – Но у меня есть друзья – эксперты в любви.
– У тебя есть друзья – эксперты в любви? – насмешливо протянула она. – Вот уж в это я никогда…
Внезапно сани замедлили ход. Свен перешел на неуверенную трусцу и с фырканьем вскинул голову, навострив уши и шевеля носом.
– Помолчи-ка, – шепотом велел Кристоф. Когда же она упрямо открыла рот, он бесцеремонно зажал его ладонью. – Я серьезно. Т-с-с!
«Ну, погоди же, – вскипела Анна. – Только потому, что я победила в этом споре, ты не смеешь…»
Но тут Кристоф привстал и поднял фонарь. Анна сглотнула. Свет фонаря выхватил из темноты окружающие деревья… и несколько пар ярко-желтых глаз между ними. Глаза явно приближались. «И это, – подумала Анна, – вряд ли хороший знак».
– Свен, вперед! – выкрикнул Кристоф, и в его голосе Анна услышала свой собственный страх.
– Кто это? – спросила Анна, плюхаясь обратно на сиденье.
Обернувшись, она увидела в сумраке позади саней серые тени: они мелькали среди стволов, ускоряясь наравне со Свеном.
– Волки, – отозвался Кристоф, перебросив поводья через передок и наклоняясь через спинку саней.
«Волки. Ясно. С волками я смогу справиться, – решила Анна. – Это ведь просто собаки, верно? Только больше и злее… и зубы у них наверняка острее, чем у обычных собак». Она поежилась, а потом, собравшись с духом, чтобы Кристоф не заметил ее испуга, громко спросила:
– И что нам делать?
Сани на полной скорости накренились вправо, когда Свен чудом увернулся от запорошенного снегом пня прямо посреди дороги. Кристоф едва не вывалился из саней, так бешено размахивая руками, словно собирался взлететь. Кое-как удержавшись, он смерил Анну мрачным взглядом.
– Я сам управлюсь. А ты просто… постарайся не упасть, чтобы тебя не съели.
– Но я хочу помочь! – запротестовала Анна.
– Нет! – рявкнул Кристоф через плечо, продолжая копаться среди поклажи за спинкой саней в надежде отыскать хоть что-нибудь подходящее в качестве оружия.
– Но почему?
– Потому что, – отрезал Кристоф. – Ты какая-то глупая. Ну кто в здравом уме выходит замуж за первого встречного?
Эти слова ударили Анну, как оплеуха. То же самое, слово в слово, сказала и Эльза. Да за кого он себя принимает, этот наглец? Ее сестра и так уже выставила ее дурочкой, а теперь еще этот сопляк возомнил себя вправе лезть не в свое дело. И в довершение всего воображает, будто она не может сама справиться с какими-то волками! Сначала она просто хватала воздух ртом, не находя слов от возмущения, а потом выпрямилась на сиденье, мечтая доказать, что он ошибается.
Обведя глазами сани, она заметила валяющуюся у стенки лютню. Не бог весть какое оружие, но все же она сделана из крепкой древесины, и гриф достаточно длинный… Анна оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как ближайший волк вдруг бросился на Кристофа. Завопив, она размахнулась и со всей мочи ударила…
– А-а-а! – заорал Кристоф, когда лютня просвистела прямо у него над головой, врезав волку по оскаленной морде и отбросив его обратно в темноту. Парень ошарашенно воззрился на Анну.
«Ха! – хотелось сказать ей. – Значит, я глупая? Погляди, как эта глупая спасла тебя от неминуемой смерти!» Но времени злорадствовать не оставалось. Волки настигали их, окружая сани. Один из них, яростно взвыв, прыгнул и сомкнул челюсти на рукаве Кристофа. Анна с ужасом увидела, как Кристоф свалился с саней. Схватив выпавший из его руки факел, она подскочила к спинке и заглянула за нее. Каким-то чудом парню удалось отбиться от волка и ухватиться за болтающуюся позади саней веревку.
Волк настигал его сзади, твердо вознамерившись не упустить добычу. Щелкнули клыки. Кристоф издал леденящий душу вопль. Анна лихорадочно осматривала днище саней в поисках хоть чего-нибудь полезного. Клочки сена, огрызки моркови, какие-то корки… от недоеденного бутерброда, что ли? «Кристофу стоило бы здесь прибраться, – подумала Анна. – А вот что мне может пригодиться… Ага! Одеяло!» Она подняла с пола старое свернутое одеяло, поднесла к ветхой ткани факел. Одеяло тут же вспыхнуло.
– Пригнись! – крикнула Анна, швыряя одеяло в сторону Кристофа. Оно пролетело у него над самой макушкой и попало в волка, стряхнув его с Кристофа прямо на хищников, бегущих следом.
– Ты меня чуть не подпалила! – негодовал Кристоф, когда Анна наконец дотянулась до него и помогла ему влезть обратно в сани.
– Но не подпалила же, – ответила она.
Громко захрапел Свен. Анна и Кристоф разом повернулись вперед… и тут же пожалели об этом. Прямо на пути, приближаясь с каждой секундой, зияла огромная расщелина – футов тридцать в ширину, не меньше, а про ее возможную глубину и думать не хотелось. Анна поглядела на Кристофа, надеясь, что у того есть наготове какой-нибудь блестящий план. Но тот уставился на нее в такой же растерянности.
«Ладно. Значит, у нас есть расселина. И есть олень». В ее памяти мелькнуло воспоминание о том, как она верхом на Кьекке впервые перепрыгнула через овраг. Он выглядел ужасно широким и страшным, но все же они смогли его перепрыгнуть, и Анне так понравилось, что она готова была попробовать снова. Только на этот раз овраг выглядел уж очень… очень… просто ужасно широким.
– Готовься прыгать, Свен! – крикнула Анна.
– Не тебе ему приказывать, что делать! – рявкнул Кристоф. На какое-то мгновение Анна подумала, что он сейчас предложит другой план, но вместо этого он сунул ей мешок и подхватил на руки. – Приказывать буду я! – сказал он и швырнул ее вперед, так что она приземлилась прямиком на спину Свену. Кристоф тем временем быстро отцепил упряжь оленя от саней.
– Прыгай, Свен! – крикнул он, когда они оказались у самого края расселины.
Анна изо всех сил вцепилась в косматую оленью холку и напряглась, ожидая, что позади нее сейчас тяжело свалится Кристоф. Но этого не случилось. Когда олень уже оттолкнулся копытами и взмыл над провалом расселины, Анна обернулась. Кристоф так и остался в санях! Он не успел прыгнуть вовремя! К счастью, под действием инерции разогнавшиеся сани сорвались с обрыва, не теряя высоты. Может быть, им все же удастся перескочить на ту сторону, мелькнула у Анны надежда.
Едва широкие копыта Свена коснулись снега на той стороне провала, Анна тут же соскочила с него и поглядела назад. «Ну еще один фут, пожалуйста! Еще один фут!» – умоляла она, глядя, как сани по дуге начинают снижение. Действие инерции закончилось. Уже теряя всякую надежду, Анна увидела, как Кристоф бросился к передку саней и прыгнул.
Отчаянно молотя руками и ногами, он с шумом рухнул в снег у самого края обрыва, и Анна наконец позволила себе снова начать дышать. Сани у него за спиной клюнули носом и камнем устремились вниз. Мгновение позже громкий удар и треск возвестили о том, что от саней мало что осталось. И даже эта малость тут же загорелась, вспыхнув, подпаленная разбитым масленым фонарем.
Кристоф покосился вниз и горестно застонал.
– Я же только что за них расплатился!
Но Анне было все равно. Подумаешь, сани. Сани можно заменить. А вот Кристофа, какой бы он ни был нахальный и занудный, все же не заменишь…
Поглядев на Кристофа, Анна заметила, что его ухватившиеся за край обрыва пальцы начинают соскальзывать. «Если я немедленно что-нибудь не придумаю, скоро он окажется рядом с остатками своих саней», – поняла Анна и тут же полезла в мешок, который все еще сжимала в руках. Лихорадочно перебирая его содержимое, она наткнулась на что-то железное… угловатое… с острым концом. Вытащив нащупанное из мешка, она даже вскрикнула от радости. Кирка! Именно то, что нужно. Еще больше она обрадовалась, обнаружив среди покупок Кристофа другую бесценную вещь – моток толстой, крепкой веревки. Когда Кьекк был жеребенком, он отличался на редкость свободолюбивым нравом и изобретательностью, так что, когда он сбежал из конюшни в двадцатый раз, Анна не выдержала и обратилась к королевскому конюху, старому Нарну, чтобы тот научил ее вязать прочные узлы.