— Комплименты шеф-повару.
— Не забывай пить, — посоветовала я ему.
— Да, мама.
Он часто это говорил. Про маму. Это был мой сигнал пойти в спальню и поплакать в подушку, обнимая бутылку текилы, о которой я фантазировала всю обратную дорогу, но вместо этого я решила постоять в гостиной. Я не хотела оставаться сейчас наедине со своими мыслями. И, конечно же, он спросит меня о Брендане.
Риггс не разочаровал.
— Ну что, теперь, когда Петух ушел, у вас все кончено?
— Его зовут Би Джей, — ледяным тоном ответила я, как будто сам вопрос был навязчивым и назойливым. — И, как я уже сказала, у нас просто перерыв.
— Очень долгий перерыв.
— Время относительно.
— Родственники — это сосуны времени, — ответил он.
— Иногда родственники могут быть отстойниками, — ухитрилась я, играя в его глупую игру слов.
— Но сосать у родственников — это большое, жирное "нет". — Риггс ухмыльнулся.
— Ладно, ты выиграл, я не смогу превзойти тебя.
Мы оба уставились друг на друга, прежде чем взорваться истерическим смехом. Честно говоря, я была уверена, что смеюсь от усталости, переполненной предстоящим замужеством, сбежавшим парнем и сложной ситуацией с работой.
— Непал хороший? — спросила я, вздохнув. — Как ты думаешь, ему там понравится? — Я хотела, чтобы ответ был отрицательным. Чтобы Риггс сказал мне, что Непал — это ужасно, а Би Джей сбежит домой еще до того, как у него пройдет джетлаг.
— Непал потрясающий. — У Риггса хватило хороших манер сдержанно улыбнуться мне. — Увлекательная культура, великолепная еда, богатая история, а виды — одни из лучших, которые я видел.
Должно быть, он заметил мое опечаленное лицо, потому что добавил:
— И я не думаю, что Петух способен оценить что-то из этого, так что я бы не стал слишком беспокоиться об этом. Ему не понравится отсутствие "Старбакса".
Я рассмеялась.
— Он сказал, что его любимый город — Вегас.
Риггс хмыкнул.
— Вегас — это даже не город. Это бесконечная главная улица, полная пьяниц и людей, желающих срубить бабла.
Мы просидели так еще минут десять, разговаривая о Вегасе, городах и местах отдыха, пока я не почувствовала себя лучше. Я почувствовала, что могу остаться одна в своей комнате.
— Тогда спокойной ночи, — сказала я, наконец.
Риггс улыбнулся. Он всегда улыбался.
— Спокойной ночи, Поппинс.
9
РИГГС
Через два дня после того, как Петушок сбежал из страны, моя будущая жена сообщила мне, что записала нас на прием к семейному адвокату.
— Зачем нам нужен семейный адвокат? — спросил я, убирая свое фотооборудование на ее кофейный столик. Я использовал пылесос, чтобы удалить пыль с объектива. — Мы еще даже не женаты. Даже я думаю, что разводиться пока рановато.
Она носилась по квартире как безголовая курица, по пять раз протирая каждую поверхность.
— Чтобы подписать брачный контракт, конечно. — Даффи извиняюще улыбнулась, ее щеки стали розовыми. — Пожалуйста, не принимай это близко к сердцу, и я говорю это без всякого предубеждения, но предполагаю, что у нас с тобой разное финансовое положение.
Я опустил камеру и переключил все свое внимание на нее.
— Ага, — согласился я. — Я могу гарантировать, что мы с тобой не в одной экономической группе.
Она покачалась на пятках, в ее лице читалось облегчение.
— И это прекрасно. Деньги не являются для тебя стимулом.
— Не являются, — подтвердил я. — А ты — золотоискательница.
— Если ты хочешь так это называть. — Она подняла плечо. — Я много работала, чтобы заработать свои сбережения…
— О каких именно сбережениях идет речь? — Я оборвал то, что, по моим представлениям, было подготовленной, безжалостно скучной речью.
Она заколебалась, потом, наконец, сглотнула.
— У меня двадцать пять тысяч долларов сбережений, плюс-минус.
Я тихонько присвистнул.
— И ты сказала, что не можешь заплатить мне за визу.
— О, но я не могла! — Ее рот опустился от ужаса. — Часть денег связана в облигациях, остальное — в акциях. А это место ужасно дорогое. У моих родителей нет денег, а даже если бы и были, я бы никогда не попросила у них ни пенни. Мне еще нужно найти новую работу и…
Я поднял руку, чтобы остановить ее.
— Успокойся, мне не нужны твои деньги.
Ее плечи расслабились, и она подперла метлу о стойку.
— Твое здоровье.
— Но я не собираюсь подписывать брачный контракт, — отчеканил я.
Если в моем решении и была логика, то я не мог ее найти. На самом деле я знал, что если Кристиан и Арсен узнают, что я женился на этой девушке без железного брачного контракта, они сами убьют меня, сделав ее единственным наследником всего, чем я владел.
Они не понимали, что для подписания брачного контракта с Даффи мне придется объявить о своих средствах и имуществе, а я не хотел, чтобы она знала, что я богат. Она попытается стать моей девушкой по-настоящему, может быть, даже женой, а я ничего не хотел, кроме того, чтобы в моей жизни было больше Дафны Маркхэм. Тем более что она действительно стала бы моей женой.
Да, у нас с Даффи был один забавный разговор в ту ночь, когда она подвозила Петуха в аэропорт: неужели его задница слишком дорога, чтобы взять такси, как у всего человечества? Но в остальном все указывало на то, что эта женщина пытается выйти замуж, чтобы подняться.
— Не собираешься? — спросила она, снова беря в руки метлу и с усердием подметая. — Почему?
— Потому что, — я повернул камеру в сторону, используя LensPen для удаления остатков пыли, — отношения должны строиться на доверии.
— Но у нас нет отношений.
— У нас есть, — сказал я, затягиваясь незажженной сигаретой. — Просто они не романтичные.
— Я не думаю, что когда-нибудь смогу тебе доверять.
— Тогда не выходи за меня замуж.
— Черт возьми, ты же знаешь, что я должна. — Она скорчила гримасу и сильнее замахала руками, уставившись в пол, как Золушка. — Ты же не собираешься просить половину моих денег? Я действительно не могу себе позволить… Я имею в виду, даже если Би Джей попросит меня выйти за него замуж после…
Невероятно. Она все еще била в этот старый барабан, даже после всего, что он с ней сделал. Он улетел на другой конец гребаного мира, когда она нуждалась в нем больше всего. Насколько же эта цыпочка помешана на деньгах?
— Никакого брачного контракта, — решительно заявил я. — Это наше доверительное падение. Ты должна доверять мне, а я должен доверять тебе.
— Доверять мне в чем? — вскричала она. — У тебя даже нет iPad!
— В жизни есть нечто большее, чем деньги. — Хотя я и жил под этим девизом, я также знал, что это провокационная вещь, чтобы сказать ее представительнице рабочего класса. Я был похож на тех дзен-биткоин-миллиардеров, которые считают себя духовными, потому что отращивают бороду и занимаются козьей йогой на Пфайфер-Бич.
Даффи убрала метлу в кладовку.
— Если это так, то скажи мне, что ты выиграешь от брака со мной. Да, ты сказал, что хочешь остаться в Нью-Йорке из-за работы, но почему ты не хочешь выполнять это задание, которое тебе ужасно нравится?
— Если я скажу тебе, ты откажешься от обсуждения брачного контракта? — Я вздохнул.
Она заколебалась, прежде чем кивнуть.
— Аляска, — сказал я.
— Прости? — Она нахмурилась.
— Аляска. Мой босс хотел, чтобы я переехал туда на восемь месяцев для документального проекта. Мне не нравится Аляска. Я там никогда не был, но и не собираюсь. Видимо, единственная причина, по которой он настаивал на моей поездке, заключалась в том, что я не привязан к Нью-Йорку. Ни к семье, ни к партнеру. Мне нужна была ответственность.
— Почему ты так ненавидишь Аляску?
— Это уже другая история, для более пьяного времени.
Она молча смотрела на меня, и впервые в жизни — за все годы моей проклятой жизни — я почувствовал, что меня действительно видят. Это было волнующе, пугающе и, прежде всего, чертовски странно. Я заполнил тишину новыми словами.
— Недостаток в том, что я должен остаться здесь на несколько месяцев. Я никогда раньше этого не делал.
— Ты никогда не оставался в одном месте на несколько месяцев? — спросила она с другого конца комнаты.
— Никогда.
— Почему?
— Другая история, для другого пьяного времени.
— Ты часто пьешь, чтобы выпутаться из неудобных ситуаций? — Она озабоченно нахмурилась.
— Я не алкоголик, — уточнил я.
— Алкоголик обычно не признается в том, что он не алкоголик, — заметила она. — Во всяком случае, я такая же. Я люблю хорошую выпивку. А еще я люблю не очень хорошую, если у меня плохое настроение.
— Возможно, ты сможешь удержаться от выпивки. — Я поднялся на ноги и подхватил пиджак и бумажник. — Но я настоящий эксперт. Потребовались годы безадресной эмоциональной нестабильности, проблемы с папой и мамой и глубокое отрицание, чтобы прийти к тому состоянию, в котором я нахожусь сейчас. — Я похлопал себя по торсу.
— Ты не единственный, кто так страдает, — сказала Даффи с грустной улыбкой. — Должна тебе сказать, что я тоже запиваю свои проблемы. Это британский способ.
Кстати, о британском: ее горловой голос и сексуальный акцент творили странные вещи с моим либидо. Кажется, они вернули меня в подростковый возраст, потому что единственное, о чем я мог думать рядом с ней, — это секс.
— Ну да. Спорим, я смогу перепить тебя с одной печенью, привязанной за спиной. — Я засунул плечи в куртку.
— Чушь! — закричала она. — Я могу перепить тебя под столом.
— Я могу перепить и съесть тебя под столом.
Я сделал паузу, понимая, что это звучит не очень хорошо. Точнее, звучало очень хорошо, но, судя по тому, как раскраснелась ее кожа, Даффи не хотела, чтобы мой рот приближался к ее Бермудскому треугольнику.
— Не то чтобы, я бы никогда этого не сделал. — Я прочистил горло. Черт. Теперь я не мог избавиться от мысленного образа того, как я опускаюсь на нее, глотая ее соки, как будто это было мороженое. — Я имел в виду, с точки зрения еды…