Оставшимися пальцами он грубо раздвинул мои бедра. Я расширила свои позиции без протеста, хотя все, что он только что сказал, звучало возмутительно.
— Может быть, я не приму его обратно, — сказала я.
Риггс мрачно усмехнулся.
— Не выписывай чеки, которые не хочешь обналичить. Ты слишком увлечена идеей стать миссис Белый Хлеб, с серебряными отпрысками и членством в загородном клубе.
Я сглотнула, чувствуя себя одновременно униженной и возбужденной. Я действительно не собиралась принимать Би Джея обратно, но и обсуждать его сейчас не хотелось.
— Дело в том, что быть плохим… — Риггс наклонился, прижимаясь ко мне своей горячей эрекцией, его губы скользнули по моей шее. — В том, что это не весело, если ты не признаешь этого. Так что признай это. Ты собираешься трахнуть мужа, которого считаешь бездарным и никчемным неудачником, и делаешь это только для того, чтобы бросить в лицо Петуху.
Я открыла рот, чтобы возразить, но ничего не вышло. Когда я ничего не сказала, он хмыкнул.
— Хорошая девочка. Теперь мы сделаем это по-моему, потому что ты хочешь, чтобы это не было отстоем, а я хочу проверить свою теорию.
— Какую теорию? — Я наконец-то обрела голос. Он звучал так, будто в горле застрял гравий.
Риггс прижался своим открытым ртом к моей челюсти, отчего по позвоночнику побежали мурашки. Он собрал мои волосы, позволив им упасть на противоположное плечо.
— Я хочу посмотреть, действительно ли развращать хорошую девочку веселее, чем приручать плохую.
Тревога и тепло собрались в глубине моего желудка. Это была восхитительная смесь: ожидание неожиданного, желание пересечь свои собственные красные линии, проскочить их и устремиться в неизвестность. К мужчине, о котором я никогда бы не подумала при обычных обстоятельствах.
— Ты думал о том, чтобы заняться со мной сексом? — пискнула я.
Его твердый пресс задрожал от усмешки, прижавшись к моей пояснице.
— Все. — Он еще глубже ввел в меня указательный палец.
— Чертово. — Он впился зубами в плоть моей шеи.
— Время. — Его рука пробралась к моим брюкам и умело расстегнула их.
Он спустил мои брюки, затем трусики. Я жаждала его поцелуев. Его вкуса, когда он поглощал меня в здании бракосочетания, словно я была его любимым десертом.
Одежда все еще была собрана вокруг моих лодыжек, и я стояла согнувшись, ожидая его следующего шага. Риггс решил не обращать внимания на мою южную часть, проведя пальцем по ареоле через рубашку. Во мне вспыхнуло желание, и я вдавила свою тяжелую грудь в его ладонь, умоляя о большем. Я не осознавала себя в своих действиях. В своей потребности в чем-то настолько первобытном и базовом.
— Тебе нравится? — прошептал он мне на ухо, его запах одурманивал меня.
— Да.
Он схватил край моей рубашки и рывком спустил ее вместе с лифчиком. Моя грудь вырвалась на свободу. Он обхватил ее снизу и подтолкнул к моему лицу.
— Лижи.
Я провела языком по груди, не задавая вопросов. Он застонал позади меня, и желание захлестнуло меня, заставив кровь запульсировать в жилах. Мысль о том, что я могу заставить это почти идеальное создание так реагировать, приводила меня в восторг.
Он прижался к моей талии, терся своей эрекцией о мою попку, со вздохом опустив лоб на мой затылок.
— Твое тело слишком восхитительно, чтобы тратить его на такого мудака, как Петух.
— Спасибо, — пролепетала я. С трудом.
— Это не комплимент, а замечание. — Его рука — грубая, как наждачная бумага, — скользнула вниз от бедра к моим ногам. — Никогда еще мне не хотелось так сильно поцеловать рот и заткнуть его.
— Я…
— Просто оседлай мои пальцы и не порть мне этот момент, Поппинс.
Он приподнял меня за волосы, прижав спиной к своей груди. Я издала хныканье. Моя голова опустилась на его плечо. Он все еще терся об меня, когда его большой палец нашел мой клитор, дразняще покрутил вокруг него, но так и не коснулся. Я извивалась, преследуя его прикосновения, отчаянно желая большего.
— Пожалуйста… — стонала я.
— Что ты просишь? — Его губы придвинулись к моему горлу.
— Пожалуйста, потрогай меня там.
Он прикоснулся. О, он сделал это.
Мои веки опустились, и я задрожала всем телом. Я была близка к кульминации, а я никогда не испытывала оргазма во время секса. Именно поэтому секс с Би Джеем стал изнурительным. Я считала его обязательной кардиотренировкой. Как пилатес.
Язык Риггса пробежался по моей шее, направляясь к плечу. Он ускорил темп между моих ног, круговыми движениями нащупывая мой чувствительный бутон, оказывая идеальное давление и отстраняясь, когда я была на грани. Конечно, он был лучше, чем вибратор. Я должна была догадаться. Каким проклятым мужем был Риггс Бейтс. Он ошибался во всем, в чем должен был ошибаться, — ни перспектив, ни денег, ни эмоций, ни верности, — и был хорош там, где речь шла о грехе и несдержанности.
Через несколько минут я почувствовала, что у меня подкосились колени, и испустила громкий всхлип. Удовольствие было невыносимым, и волна жара прокатилась по мне. Я извивалась и корчилась, ощущения были слишком сильными, слишком хорошими, слишком громкими.
— А-а-а-а, — простонала я.
— Нет. — Риггс убрал руку от моего клитора, который все еще пульсировал, большим пальцем раздвинул мои губы и заставил попробовать себя на вкус. — Скажи мое имя.
— Риггс, — громко задыхалась я. — Риггс. Риггс. Риггс.
Я что, кричала?
— Черт, — пробормотала я. — Не могу поверить, что я закричала…
Не успела я закончить фразу, как меня дернуло назад, и я каким-то образом оказалась лежащей на полу.
— Моя очередь. — Лицо Риггса было близко к моему, нависая надо мной. Мои губы сами собой разошлись, приглашая его поцеловать меня. Но он уже нахмурился, освобождаясь от джинсов, в том месте, где вскоре должны были соединиться наши тела.
Я начала стягивать трусы и брюки с лодыжек, желая ускорить процесс. Он схватил одно из моих бедер и прижал меня к себе, удерживая на месте.
— Не снимай их. Больше трения.
Он хотел сделать это с практически сомкнутыми ногами?
— А он поместится? — спросила я. Я подняла взгляд от его члена, который он держал в руке.
Он одарил меня самой яркой, самой душераздирающей улыбкой с ямочками. От мысли, что эта улыбка никому не принадлежит, что у нее нет дома, нет человека, который бы любил ее и с нетерпением ждал ее в конце дня, мне хотелось плакать.
— Он прорвется. — Он поднял в воздух два пальца. — Честь скаута.
Я приподняла бровь.
— Ты был в скаутах?
— Нет, блядь.
Он потянулся к груди, которую освободил ранее, и провел зубами по моему сжавшемуся соску. Я задрожала. Я снова собиралась кончить, а он еще даже не был во мне. Этот человек собирался погубить меня для всех остальных, и он, черт возьми, прекрасно это знал.
Риггс потянулся к моим ногам, просунул два пальца, загибая их, чтобы попасть в то место, которое Би Джей даже не пытался найти. Его губы провели по моему лбу, и он застонал, его дыхание раздуло волосы на моем лице.
— Ты такая мокрая, Даффи.
Я покраснела, пригнув голову. Он взял меня за кончик подбородка и наклонил так, чтобы я смотрела ему в глаза. Он все еще не целовал меня, и это сводило меня с ума.
— Ты все еще хочешь этого? — прохрипел он. — Никогда не поздно передумать.
— Боже, нет.
Выражение его лица ожесточилось.
— То есть да! — истерично поправила я. — Я все еще хочу этого. Нет, я не передумала.
Облегчение на его лице заставило мой пульс участиться. Я смотрела, как он достает из кармана презерватив и надевает его. Втайне я была благодарна, что принимаю противозачаточные таблетки. Эффективность презервативов составляла всего 98 процентов, и я определенно не хотела попасть в эту статистику.
Риггс встал между нами, раздвинул мои бедра, насколько это было возможно в брюках, и медленно, дюйм за дюймом, вошел в меня. Мы оба с трепетом наблюдали, как его член исчезает во мне, и наши лбы соприкасались. Это было самое горячее, что я когда-либо делала с кем-либо в постели. По иронии судьбы, технически я даже не была в постели.
— О, Боже. — Я опустила голову на пол, закрыв глаза. — Это как смотреть, как фокусник вытаскивает ленточки изо рта, только в обратном направлении. Твой член никогда не кончается.
Он откинул голову назад, застонав и рассмеявшись одновременно.
— Ты молодец, Поппинс.
Я пискнула в ответ. Я чувствовала себя неловко. Как будто меня набили до отказа. Это было странно, но не неприятно. После того, как он закончил толкаться в меня, он остался неподвижным, давая мне возможность адаптироваться.
— Я же говорил. — Его взгляд прошелся по моему торсу и остановился на моих глазах, на его лице появилась закрытая улыбка.
— Он вошел.
— Едва ли. — Я надулась. — Ну, по крайней мере, мне приятно.
Или я так думала. Потому что потом он начал двигаться.
И это было не хорошо. Это было божественно.
Он толкнулся раз… два, прежде чем я поняла, что нет абсолютно никакой связи между тем, что мы с Би Джеем делали на простынях, и тем, что происходило здесь. Это было так хорошо, что мне хотелось плакать. Мне казалось, что Риггс зажег спичку и испепелил всю комнату. Танцующие вокруг нас языки пламени лизали мою кожу.
Моя вторая кульминация наступила через пять минут, но я продержалась еще пятнадцать, прежде чем ноздри Риггса сжались, челюсть напряглась, и он кончил в меня.
С его лицом, наклоненным вверх, белокурыми локонами, обрамляющими его лицо, как нимб, и сильными римскими чертами, острыми, как лезвие, трудно было не видеть в нем жестокое искушение.
Это был самый восхитительный секс в моей жизни, без сомнения.
И, к сожалению, он был единственным в своем роде.
Закончив, Риггс опустился на меня сверху, все еще находясь во мне. Мой взгляд был прикован к его лицу, завороженный. Он заговорил первым.
— Ну как? Выяснила это? — Он говорил беззаботно, а я уже представляла его в своей голове через пять минут, прикуривающим косяк и сидящим у окна с видом на улицу без рубашки.