Арантур почувствовал, что ему хочется, чтобы Сасан сделал какое—нибудь замечание-что-нибудь такое, что заставило бы Далию расслабиться.
- Я нахожу Иралию чрезвычайно привлекательной, - сказал Сасан. “Арантур, эта богиня просит тебя навестить ее, а ты так и не пришел?”
Арантур не смотрел на Далию. “Мы были очень заняты.”
Глаза Далии сузились, но ненадолго.
“Тебе нужна работа, - сказала она.
Она чмокнула Арантура в щеку, что, казалось, было лучше, а потом Арантур сел рядом с Ансу.
Ансу приподнял бровь. “Он дурак, - сказал принц. - Вообще-то, почти все дураки.”
Арантур только покачал головой, когда все встали, чтобы попрощаться с императором. Послышалась какая-то толкотня; поток людей, ожидавших выхода, вышел, и стулья опустели.
Подошел мужчина и поклонился: мужчина среднего роста, в очень дорогой одежде, в тонком темном шерстяном камзоле, скроенном под Арнаутскую фустанеллу.
“Вы меня не знаете, - сказал он, поклонившись принцу Ансу.
“Нет, сэр, - ответил Арантур, поднимаясь. А потом он это сделал.
- Полагаю, что технически я мог бы арестовать вас, - сказал мужчина с легкой улыбкой.
- Центарк Эквус, - сказал Арантур, улыбаясь. - Позвольте представить вам принца Ансу.”
“Мы уже встречались, - спокойно ответил Эквус.
“Аааа. Для преступника-дезертира вы очень хорошо одеты. И ты всех знаешь!- Центарк придвинул стул и сел рядом с ними. - Драко снова упомянул о вас и подчеркнул, что вы получили ранение на службе. Я так понимаю, вы достаточно здоровы, чтобы путешествовать?”
Арантур не смог удержаться. Он вытащил рубашку из брюк и показал паутину шрамов и небольшую дырочку в животе.
Эквус присвистнул. “Милый. Девушки любят такие вещи. Мальчики тоже, я полагаю.”
Он пригладил рукой усы и подмигнул принцу Ансу.
- Генерал выступила, - тихо сказал он. Я могу устроить так, чтобы вы поймали ее до самого Драксдея. Тогда она будет вне нашей досягаемости.- Он улыбнулся Ансу. “И я буду с ней.”
“Мне нужно разрешение магистров Академии, - сказал Арантур.
Эквус кивнул. - Первая настоящая военная кампания в моей жизни. Если вы хотите быть солдатом, это будет тот самый момент—”
- Если только он не умрет, - сказал Ансу.
Эквус откинулся на спинку стула.
Ансу пожал плечами. “Я происхожу из народа воинов. Война убивает.”
Эквус улыбнулся своей кривой улыбкой. “Конечно, убивает. Зачем об этом говорить?”
Арнаутский официант налил вина Арантуру и Ансу, и Эквус отмахнулся от него.
- Нет, нет, - сказал он. “Я едва могу ходить, а тут еще один молодой человек, который, кажется, оценил мое чувство юмора.- Он подмигнул и поклонился. Он протянул Арантуру коричневый кожаный бумажник. - Вот ваши новые распоряжения - послезавтра вы отплывете со мной.”
Арантур поклонился. - Спасибо, сир!”
- Не думай об этом. Мы с Драко ... на некоторые вещи смотрим одинаково. Пернатые птицы, а? И он действительно делает все возможное …”
Эквус отступил назад и огляделся.
Арантур повернулся, чтобы заговорить с Ансу, и обнаружил, что …
Иралия. - Она улыбнулась. Ее усиление исчезло. Большая часть макияжа исчезла, и на ней было короткое фиолетово—золотое платье, но не такое откровенное, как то, что было на ней полчаса назад-такой наряд могла бы надеть любая активная женщина в хорошей гостинице. Она больше не была умопомрачительной, а просто блестящей, что казалось ее естественным состоянием.
Тем не менее, Центарк Эквус отвесил очень глубокий поклон, прежде чем посмотреть на свою молодую особу.
“Я попросила моего ... друга идти дальше без меня, - сказала Иралия.
Ансу поднял свой кубок с вином. “За вас, Миледи. Две тысячи лет Чжоуской поэзии не могут воздать вам должное.”
Иралия скорчила гримасу. “Разве ты не сделал этого достаточно?”
Принц взял ее руку и целовал до тех пор, пока она не вырвала ее.
- Правда, - сказала она.
Ансу пожал плечами и отпил еще вина. “Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Я хочу заняться с тобой любовью.”
Иралия откинулась назад, вскинула голову, и тут, словно по волшебству, появился арнаутский официант и протянул ей бокал красного вина. Она сверкнула на него глазами, он покраснел, и она бросила золотую блестку на его поднос.
Она оглянулась. “Разве я единственная женщина во дворце, с которой ты не спал?”
Ансу улыбнулся, обнажив черные зубы. “Не совсем.- Его улыбка стала шире. “Хотя и близко.”
“Вам не кажется, что это более чем дерзко-предлагать императору куртизанку, которая является вашим другом-гостем?- спросила она лукаво, как будто была чьей-то бабушкой.
Ансу сложил руки, как сделал бы это с чьей-нибудь бабушкой.
“Я хочу только похвалить тебя. Быть …”
Иралия пристально посмотрела на него. “Вы, кажется, очень умный человек. Неужели вы не видите, что император не только таков по имени, но и не должен быть оспорен, потому что он никогда не может соперничать?”
Ансу ощетинился. - Наверху никого нет.—”
У Иралии был веер, и она захлопнула его.
- Дорогой мой, я вам говорю. Ты меня слушаешь?”
Ансу нахмурился. “Да. Но он не мой император.”
- Ба, оказывается, ты просто еще один молодой человек с высоким мнением о себе.”
Она пожала плечами, отпуская его. Она повернулась к Арантуру.
“А Мир Таркас?- Иралия не сводила глаз с Арантура. “Кажется, она завела себе нового любовника?”
“Ой, - сказал Ансу.
Иралия пожала плечами. - Куртизанки относятся к любовным делам так же серьезно, как солдаты к ранам.”
Ансу чуть не выплюнул вино.
- Ты выздоравливаешь?- Спросила Иралия у Арантура.
Он улыбнулся, стараясь не поддаваться очарованию. “Да. Я чувствую себя лучше. У меня было много разных ... - он замолчал. “Ты все об этом знаешь. Ты была там. Потом он улыбнулся. “Мы говорим о ранах? Или любви?”
- Она улыбнулась. “Не плохо. Вы учитесь.- Она взглянула на Ансу, давая понять, что теперь он тоже участвует в разговоре. “Я говорила о простых телесных ранах. И я была там. Если бы Курвенос позволил мне, Я бы убрала Сугу.”
- Позволил?- Спросил Арантур.
Ансу наклонился вперед.
Иралия встала. “Мне хочется прогуляться, Сир Тимос. Не будете ли вы так любезны проводить меня?”
- Счастливчик, - тихо сказал Ансу.
“Мы старые друзья, - сказал Арантур.
Ансу покачал головой. “Мне нужно больше старых друзей.”
Это доказывало, что Иралия переоделась в фамильном палаццо; ее Восточный пашминовый шарф висел на перилах в piano nobile. Каллиникос Примо и его жена пришли пожелать ей доброго вечера, когда они вдвоем пересекли канал, чтобы забрать его. Арантур понял, что она оставила его специально, чтобы иметь возможность поговорить с убитыми горем родителями наедине.
Хангела, мать Каллиникоса, плакала, но голос ее звучал ровно.
“Вы были так добры, что приехали, остались и рассказали мне такую прекрасную вещь о моем сыне. Герцог Вольта так ошибается на твой счет.”
Каллиникос Примо взглянул на свою жену, словно обеспокоенный ее словами. Затем он протянул руку.
- Иралия, - сказал он.
- Да?”
“Ты всегда все знаешь.”
Он был придворным, но горе обнажило его лицо; его печаль и гнев были прямо здесь.
- Неужели Усманос действительно убил моего сына с помощью колдовства?”
Иралия взяла его за руку. Исчезли все признаки обольщения или соблазна. В ее голосе не было ничего, кроме печали и сожаления.
- Да, - ответила она. “И его поймают, допросят и накажут.”
“Нет, если мой Дом поймает его первым, - сказал Каллиникос.
Иралия посмотрела ему в лицо, словно читая его мысли. “Это, прямо сейчас, один из худших исходов, которые император может себе представить. Я прошу Вас помочь нам найти его и обеспечить, чтобы он предстал перед судом.”
Каллиникос отступил назад, и Иралия отпустила его руку.
“Я не думаю, что смогу это сделать, - сказал Каллиникос Примо.
Иралия выдавила из себя улыбку. “Я бы хотела, чтобы ты это сделал.- Она улыбнулась ему прямо в глаза, все ее искусство, вся ее теплота сосредоточились на нем. - И Император желает этого.”
Каллиникос кивнул. “Но это вопрос чести, моя дорогая.”
Хангела посмотрела на мужа горящим взглядом. - Какая честь? Мой мальчик мертв. Иралия, зачем тебе нужен этот человек живым?”
- Потому что он-ключ ко всему этому. Костная чума, торговля туриксом, убийства, нападения на Академию и смерть вашего сына. Его поставят перед вопросом, и тогда он будет …”
Иралия улыбнулась, и Арантур чуть не задрожал. Но он был слишком занят наблюдением за Каллиникосом Примо, пока Иралия разговаривала с Хангелой. Лицо мужчины стало жестким, глаза-изможденными.
- Нет, - сказал он. “Это не для правосудия императора, а для нашего собственного.”
Хангела посмотрела на него с гневом, почти яростью, невысказанным горем и тревогой. Арантур был рад, что не получил его.
Иралия схватила его за руку и потянула.
Через минуту они уже шли вдоль канала. В этом районе вдоль канала тянулась улица во всю ширину, и там росли зеленые насаждения и вишневые деревья.
Некоторое время они шли молча.
- Потния нахуй!- Яростно воскликнула Иралия, обращаясь к армейской повелительнице животных. Она остановилась, прислонилась к перилам, которые тянулись вдоль канала, и сняла свои великолепные сандалии, украшенные тиснением, позолотой и высокими каблуками.
Она бросила их в канал.
“Замусоривание. Четыре обола штрафа, - сказала она. “Я намерена вести преступную жизнь.”
Арантур понятия не имел, что делать с происшедшей с ней переменой.
“Что случилось?- спросил он.
- Пожалуйста, скажи мне, что они хотя бы утонут.- Она обернулась. - Его сын мертв,и он хочет отомстить. Иралия пожала плечами. “Может быть, потому, что я зарабатываю на жизнь любовью, я испытываю отвращение к легкости, с которой люди прибегают к насилию?- Она посмотрела на канал. - Неужели Каллиникос Примо так богат, что не заботится о последствиях? Я была там, когда император лично сказал им, что война Дома была подставой, чтобы прикрыть другие действия. Если этот осел убьет Усманоса Примо …”