— Да зачем ты вообще полетела? — прошипел Кай, сузив глаза и ткнув меня пальцем в плечо так, что я невольно сделала шаг назад. — Говорил же, от тебя одни проблемы. Но тебе вожжа под хвост попала. Тебе непременно захотелось что-то доказать. Доказала? М? Ты что-то кому-то доказала кроме того, что ты настолько тупая, что оставляешь еду обезьянам, которые давно сдохли?!
От этих слов у меня слезы на глаза навернулись, но я заставила себя проглотить обиду. Кай просто неправильно понял мои слова.
— Я Кате пообещала, — призналась дрожащим голосом, — что никогда не посмотрю на тебя. Потому что Лизка еще может быть жива. И сама же обещание нарушила…
— Значит, ты еще глупее, чем кажешься! — рявкнул Кай, продолжая наступать на меня. — Кому здесь нужна твоя мораль? Мертвым все равно! Да здесь вообще всем все равно, переспишь ты со мной, с Бизоном или с сотней местных обезьян!
— Мне нужна! — не выдержала я и заорала ему прямо в лицо. — Моя мораль нужна мне! Потому что я не из тех, кто прыгает в кровать к парню подруги, стоит той отвернуться. И я не дикарка, которая действует только на инстинктах.
— Да Лизка твоя тоже мертва! Ей тоже уже все равно. Я уже вообще про нее забыл! — он смерил меня взглядом. — А если и жива — так мне плевать! Я сам выбираю, с кем заняться сексом. Не ты и не твоя подруга. Твоя мораль не заставит меня быть с ней, если я больше не хочу! Как не заставит и быть с тобой. Если я больше не хочу. Мои инстинкты, в отличие от твоих, всегда при мне.
Последние слова Кай произнес с особой злостью. Подхватив с земли колья, он подошел к кусту, сдернул свою куртку и перекинул через плечо.
— Ты что, уходишь? — обомлела я.
— А что мне с тобой делать? — фыркнул он. — Я добился, чего хотел. Можно теперь не напрягаться.
Похоже, Кай не шутил. Он собрался уйти.
— Ты не можешь меня бросить вот так! — у меня опустились руки.
— Еще как могу. Ты меня с каким-то другим благородным рыцарем перепутала, — ответил Кай через плечо и скрылся за кустами.
Я опустилась на землю, не веря своим глазам. Всего лишь хотела попросить его сделать вид, что ничего не было, а вместо этого Кай разозлился и оставил меня на произвол судьбы! Я беспомощно огляделась. Ветер зашуршал в листве, и показалось, что это кто-то шевелится там, в ветвях, наблюдает за мной и готовится вот-вот напасть.
— Кай… вернись… — тонким жалобным голоском протянула я и ударила кулаками по траве, — вернись… пожалуйста… ты мне нужен!
Я надеялась, что он все-таки хочет меня проучить. Что постоит за кустами, увидит, что мне плохо, и вернется обратно, чтобы утешить. Это же Кай! Он прыгнул за мной в ледяную воду навстречу неизвестности! Он согревал меня каждую ночь! Был готов выбрать меня, а не Бизона, если бы встал вопрос жизни и смерти!
Но время шло, а Кай не возвращался. Я вытерла мокрые щеки. Что же сделала не так? Чем его разозлила? Ведь сказала правду — мы оба поддались эмоциям и адреналину. Это было неосознанно, здесь не стоит даже спорить. Почему он так обиделся на меня? Я задела его лучшие чувства? Но он тоже задел мои. Наговорил кучу гадостей, опять прошелся по болевым точкам, напомнил о потере подруг, хотя это он, он был виноват в крушении! Из-за него мы все находимся на грани гибели!
И все-таки я хотела быть с ним. Но не так. Не переступая через собственную совесть. По-честному.
— Кай! — я вскочила на ноги, сгребла в охапку свою куртку и побежала, прихрамывая и почти не разбирая дороги, в ту сторону, куда он ушел. — Кай!
Кустарник оцарапал голые плечи, но я спешила, боясь, что упущу одну секунду — и опоздаю навсегда. В лесу ведь нет хоженых троп. Стоит Каю немного сменить направление — и мы потеряемся.
Я догнала его, когда сердце готовилось уже выскочить из груди от напряжения и бега по пересеченной местности.
— Кай! — крикнула что есть сил, увидев его широкую спину. — Пожалуйста, не бросай меня!
Он не остановился, хотя шел достаточно медленно. Мне не составило труда преодолеть несколько метров и схватить его за локоть.
— Кай!
Он с силой вырвался и продолжил идти. Не обернулся и не ответил. Тогда я уронила на землю куртку, бросилась вперед, заступила Каю дорогу и с размаху прижалась к груди, затормозив весом своего тела. Мои ноги проехались по земле, щека плотно впечаталась в его плечо.
Кай остановился и тоже выронил свою поклажу. Его руки вытянулись вдоль тела, кулаки сжались.
— Пожалуйста, — прошептала я, стискивая его так крепко, будто от силы объятий зависела вся моя дальнейшая жизнь, — нам надо это забыть. Чтобы начать снова. Потом. С чистого листа. После того, как узнаем судьбу Лизы.
— Я не могу… просто забыть… — послышался его тихий голос, от которого замерло сердце.
— А я не могу идти на сделку со своей совестью. Не знаю, как буду смотреть Лизке в глаза, если окажется, что она жива, а я… а мы…
Я всхлипнула, а Кай обхватил мое лицо в ладони и поднял. Посмотрел прямо в глаза серьезным взглядом.
— Ты не виновата. Я видел, что ты в пограничном состоянии, но не стал сдерживаться. Воспользовался тобой. Как бы ты ни храбрилась, белоснежка, но ты слаба, как котенок. Стоило тебя раздеть и немножко погладить, как ты поплыла. Я знал, что так будет. Специально соблазнил. Думаешь, это так сложно, если хоть немножко вас, женщин, изучить? Я не дал тебе одуматься, чтобы ты не успела сообразить, что происходит. Ты была напугана, искала утешения. Я хотел секса. Если вдруг твоя подруга окажется жива, я отвечу на все вопросы сам. Тебе не придется.
— Но это же не так, — пробормотала я, — ты не должен брать всю вину на себя. Потому что это не так.
— Для меня эта вина ничего не значит. А вот ты ее вряд ли выдержишь, — покачал головой Кай. — Поэтому давай ее понесет тот, кто может.
Он отпустил меня и собирался наклониться за вещами, но я не позволила. Теперь уже сама обхватила его голову и заставила встретиться взглядом.
— Зря ты говоришь, что у тебя внутри почти ничего не осталось, Кай. У тебя там очень много настоящих человеческих качеств. Не думай, что этого никто не видит.
С минуту он недоверчиво смотрел на меня. Потом нахмурился, будто разговор стал ему неприятен.
— Иногда лучше, чтобы их, и правда, никто не видел, — Кай убрал мои руки и стал собирать вещи. — Пойдем, надо поторопиться.
Он не стал ждать, пока я подниму свою куртку, и мне пришлось догонять. Слова Кая не давали покоя.
— Почему лучше, чтобы я их не видела? — шагая след в след за ним, я пыталась не отставать. Признаваться, что все тело ломит после вчерашнего заплыва, не решилась. Внезапно меня осенила догадка. — Или ты кого-то другого имел в виду? Бизона? Вот уж кто получил бы премию в номинации «Козел года»! Как ты вообще решил взять его в команду, если он на каждом шагу норовит тебя подставить?
Кай резко остановился и обернулся.
— Я делал много разных вещей. Понятно? И Бизон уже тогда был со мной. По крайней мере, я точно знаю, чего от него можно ожидать.
— Это касается тех непонятных правил, да? — прищурилась я. — И того непонятного старика, о котором вы говорили?
Он кивнул и пошел дальше.
— И что вы делали? — не сдавалась я, ускорив шаги. — Почему ты занимаешься контрабандой? Неужели больше ничего не умеешь? Что хорошего в том, чтобы постоянно болтаться в космосе?
— Потому что мне это нравится.
— Но разве ты не скучаешь по дому? — у меня вырвался тяжелый вздох. — Я вот очень скучаю.
Кай пожал плечами.
— Мне не по кому скучать. У меня нет дома ни среди землян, ни среди протурбийцев. Все, что у меня было — валяется теперь разбитое в хлам здесь.
Я вспомнила, что, убегая от патруля, он беспокоился о потере всего имущества, но тогда и подумать не могла о буквальном значении этих слов.
— Но ты же где-то родился…
— Я родился в колонии на маленькой планетке, белоснежка. Ее тоже закрыли на карантин. Позже я узнавал: никто не выжил. Мне повезло, что пришлось улететь до того, как там все закончилось.
— А я вот родилась на Земле и очень ее люблю, — призналась зачем-то я, — и улетать не хотела. И теперь, наверно, когда вернусь, больше никогда никуда не полечу. Ни за что. Буду сидеть дома, как привязанная.
С этими словами я посмотрела в ясное голубое небо. Стоило вспомнить о доме, как нехорошие мысли снова полезли в голову.
— Кай… — позвала тихонько.
— Что? — недовольным голосом отозвался он.
— А что, если… — я сглотнула тугой комок в горле, — что, если за нами все-таки никогда не прилетят? Ты думал об этом всерьез?
— Да. С самого первого дня.
— Что мы тогда будем делать?
Кай чуть замедлил шаг, перекинул куртку с плеча на плечо, не глядя протянул мне свободную руку. Я вложила в нее свою ладонь и почувствовала, что он крепко сжал ее.
— Тогда мы будем жить здесь. Долго и счастливо.
Еще много времени, пока мы шли, то и дело останавливаясь передохнуть, последняя фраза Кая будоражила мое сознание. Что, если так все и будет? Может, мы — единственные люди на этой планете? Я не сомневалась, что Кай нашел бы нам убежище, приноровился добывать еду, и остаток дней мы провели бы вместе. Если не думать о том, что где-то там остались родные, и смириться с участью — все вполне реально.
Но реальная перспектива — не значит, что не страшная. А как же черные тени? А как же Бизон? Пусть планета не населена людьми, но это не значит, что она необитаема. А что, если однажды кто-то из нас серьезно заболеет? Что, если я захочу родить ребенка? Нас ожидала ежедневная борьба за место под солнцем. От этих мыслей все романтические мечтания тут же испарялись.
К тому же, идти становилось все труднее. Несмотря на то что Кай выбирал дорогу в тени деревьев, сам воздух, плотный из-за влажности, которая испарялась с земли после обильных дождей, с трудом проникал в легкие. Майка липла к спине, а волосы — ко лбу. Солнце в зените нещадно поливало яркими лучами все вокруг. Мы держались параллельно реке, но я старалась пореже смотреть в ту сторону: блики на воде танцевали перед глазами.