— Похоже, «запретная зона» — это просто страшилка, чтобы сюда никто не приходил, — приуныла я. Почему-то слегка кольнуло разочарование от того, что доброжелатель, оставлявший предупреждения, на поверку оказался выжившим из ума затерянным в глуши одиночкой. — Скажи ему, что ашры уже встречали нас и не тронули! Скажи, что если бы хотели, они бы давно были тут!
Протурбиец отчаянно затряс головой.
— Он не верит, — подвел итог Кай. — Ашры не оставляют в живых никого. Такого не может быть.
— Но нас же почему-то оставили!
Кай вдруг прищурился. Я сразу поняла: что-то задумал. Так и получилось. Он продолжил беседу с протурбийцем, и тот заметно успокоился. Покачивая головой, сложил колья в кучу остального хлама, подошел, подсел к нам за стол.
— Что ты ему сказал? — удивилась я.
— Я сказал, что мы — друзья его вымышленного друга, просто тот сразу нас не признал.
— И он поверил?
Протурбиец подвинул свою тарелку с остатками еды и принялся жевать. Улыбнулся мне миролюбивой улыбкой.
— Как видишь, — вздохнул Кай.
Я покачала головой. Разум старика вряд ли отличался от ребенка. Но вместе с тем, это делало его опасным. Сколько путников он сгубил своими ловушками? Чутье подсказывало, что мы напоролись не на все западни. И сгубил-то из-за чего? От боязни черных существ? Хотя… поживи я тут столько лет в одиночестве, может, тоже бы свихнулась.
Кая, похоже, волновали иные мысли. Он потянулся, взял из груды барахла голографическую карту. Повертел в руках, провел кончиками пальцев по запыленной боковой панели с кнопками.
— Старая… тысячу лет таких не встречал.
— Ровесница твоего звездолета, — не удержалась я от черного юмора.
— Старше, — не поддержал шутку Кай, — космический флот землян уже давно использует более современное оборудование.
Он сказал это уверенным голосом, будто только и делал, что стоял на капитанском мостике какого-нибудь космического линкора, наподобие тех, которые отправлялись покорять новые галактические просторы, а не бороздил звездное полотно на развалюхе, не выдержавшей гиперпрыжка. Но удивиться я не успела. Кай положил карту на стол между тарелками и нажал кнопку.
По экрану разлилось слабое свечение. Сначала ничего не происходило, подсветка то усиливалась, то почти погасала. Но затем все же набрала полную силу, и над столом развернулась трехмерная проекция местности. Кай двинул рукой, уменьшая масштаб, чтобы охватить большую площадь для просмотра. Прежде я могла лишь догадываться об окружающем ландшафте, но теперь уставилась во все глаза на изображение.
Вот, кажется, та река, где мы чуть не погибли в потоке… вот равнина с редколесьем… наверно, там рухнул наш звездолет… а вот это что? Двугорбая гора? Похоже на то…
Кай повернул картинку, чуть склонил голову на бок, изучая ее, бросил пару фраз старику. Тот оживился, вытер руки об одежду, тоже потянулся к карте, ткнул в несколько участков, загоревшихся другим цветом.
— Я спросил, откуда приходят ашры и куда уходят, — вполголоса пояснил мне Кай. Участок с равниной и рекой подсветился бледно-желтым. — Это мертвые земли.
— То место, где мы находимся, — кивнула я в знак согласия.
Интересно, почему протурбиец назвал их мертвыми? Из-за того, что тут стояло множество опасных ловушек, или все-таки потому, что почти не встречалось животных?
Взгляд сам собой двинулся дальше, за пределы реки и цветной границы. Казалось, там, на холмистом рельефе, вот-вот загорится маленькая точка — обломок звездолета, в котором упала Лиза.
Большой кусок за рекой окрасился зеленым.
— Это земли принца-полукровки, — проговорил Кай вслед за стариком.
Протурбиец сдвинул карту дальше, исчезла река и холмы, вдалеке заблестел водоем… море? Пространство перед ним стало красным.
— Тут земли безумного короля.
А дальше… вода стала черной, она заполонила собой все видимое место на карте. В центре возвышался одинокий остров. Вулканический, судя по всему, так как мне померещилось жерло кратера.
— Здесь обитает королева проклятых, — сообщил Кай.
— Так далеко… — ахнула я, прикинув расстояние. — Почему же ашры бродят тут?
Кай спросил у старика и, похоже, ответ ему не понравился.
— Он говорит, что ашры бродят не только тут.
Протурбиец закивал, щелкнул пальцами, распластал пятерню над изображением. Мелкие белые пунктирные линии начали заполнять пространство. От острова, ставшего их сосредоточием, они, подобно паутинкам, расползлись во все стороны, заполоняя черные воды, красное побережье, зеленую равнину, желтые холмы с рекой.
— Они ходят везде, — вздохнул Кай.
Везде? К такому я не была готова.
— Откуда это известно? Я имею в виду… как старик, сидящий посреди леса, может иметь точную карту с передвижением иных существ?
— Это данные со спутника, — перевел Кай.
— На орбите есть спутник?!
Похоже, он понял мою мысль без слов.
— Да, белоснежка. Но у нас нет оборудования, чтобы передать через него сигнал.
— Пока нет, — я стиснула кулаки, — то есть… ты же не воспринял всерьез, что где-то тут живет какой-то принц, король да еще и королева? Скорее всего, кто-то живет, просто более вменяемый, и…
— У них может быть оборудование, — подхватил Кай. — Но, как я говорил ранее, они могут не захотеть делиться им с нами.
— Но это не значит, что мы не будем пытаться! Посмотри! — я перевела взгляд на карту, переливающуюся перед нашими лицами. — Здесь есть по крайней мере еще два населенных участка. Кто-то да захочет нам помочь! На орбите продолжает вращаться действующий спутник! Это наш шанс. Знать бы, когда и за что закрыли эту планету… здесь, похоже, осталось еще достаточно населения, несмотря на карантин. Значит, пузырчатая болезнь не так уж смертельна?!
— Сейчас узнаем, — Кай повернулся к старику.
Протурбийцу вопрос не понравился. Он принялся хмурить косматые брови, ворчать что-то под нос. Каю приходилось вслушиваться, чтобы разобрать слова.
— Роберт не хочет общаться на эту тему.
— Кто такой Роберт? Имя, вроде, не протурбийское?
Кай перевел взгляд в угол.
— Его вымышленный друг. Он запрещает рассказывать о прошлом.
Я скрипнула зубами. Заморочки старика уже не пугали, а раздражали.
— Значит, Роберт что-то знает? Можно что-то придумать, чтобы его разговорить?
Протурбиец задумчиво посмотрел на меня. Прищелкнул языком, сузил магнетические глаза. На губах заиграла улыбка предвкушения. Рука с черными ногтями потянулась через стол, и я невольно отпрянула.
— Он хочет прядь твоих волос, — пояснил Кай, пока палец старика дрожал в воздухе, указывая на меня. Потом добавил тихим голосом: — У протурбийцев нет светловолосых женщин. А таких волос, как у тебя, нет ни у кого, белоснежка.
Я вздрогнула. Не так давно Кай и сам с подобным вожделением тянулся к моим прядкам. Мне еще тогда показался странным его повышенный интерес. Ведь у себя дома не только не гордилась, но и, наоборот, недолюбливала эту особенность своей внешности. А теперь он не удивился желанию протурбийца, а, кажется, его… понимал. Как я не обратила раньше внимания, сколько в нем протурбийских повадок? Чем больше погружалась в обстановку чужой планеты, тем больше общих черт находила. Похоже, Кай догадался, о чем думаю. Его глаза тоже сузились, как у старика.
— Если я дам волосы, это его разговорит? — я тряхнула головой, чтобы сбросить наваждение.
— Вполне, — кивнул он.
— Дай нож.
Взяв у Кая оружие, я отделила от основной массы волос прядку. Полоснула по ней острием, протянула в сжатом кулаке старику. Тот выхватил добычу, благоговейно провел кончиками пальцев, поднес ближе к глазам, чтобы рассмотреть.
— Для него это как золото, — произнес Кай, отбирая нож обратно.
Что-то мне подсказывало, что слова касались не только старика…
Но протурбиец, просветлев, заговорил, и я вся обратилась в слух.
— Его зовут Тхассу, он прилетел сюда много лет назад, когда тут вовсю уже хозяйничали люди. Тут была колония, созданная при шахтах ториевой руды.
— Мы проходили это по Истории развития космоса, — вспомнила я, — эпоха освоения соседних галактик началась с того, что наша цивилизация активно заключала с протурбийцами партнерские договоры и разворачивала добычу ценных ресурсов на их второстепенных планетах в обмен на секреты полезных технологий.
— Да, белоснежка, — не стал спорить Кай, — похоже на то. В колонии, где я родился, активно разрабатывали драгоценные камни. Но ториевая руда… это главный источник топлива для звездолетов. Ее всегда будет мало.
— Как же они решились закрыть планету с таким ценным ресурсом? — озадачилась я.
— Протурбийцы не использовали ториевую руду для своих кораблей, — снова прислушался к старику он, — но их послали учиться и наблюдать. Перенимать опыт соседей. Тхассу был инженером-технологом, он познакомился и подружился с Робертом, который приехал сюда надолго со своей семьей: женой и дочерью.
Я похлопала ресницами, глядя на старика, нежно сжимающего в ладонях прядь моих волос.
— Он — инженер-технолог? Сейчас по нему так не скажешь…
— Тш-ш, не отвлекай, — Кай сделал предупреждающий жест. — Люди и протурбийцы успешно наладили здесь быт. — Он мельком глянул в сторону хлама и добавил уже, очевидно, от себя: — Вот почему здесь так много вещей землян. Я все ломал голову, откуда старик их натаскал, они совершенно не в ходу у протурбийцев. Думал, что просто обчистил еще какой-то корабль, упавший ранее. Но, похоже, он давно привык ими пользоваться.
— Поэтому карта старая, — согласилась я, — может, еще со времен человеческой колонии. Видимо, от Роберта досталась.
Я уже начала понимать, что вымышленный друг присутствует в воображении протурбийца не просто так. Когда-то он существовал в реальности. Потом умер, а протурбиец, чтобы избежать одиночества, продолжил его представлять рядом. Я слышала о таком. В груди кольнуло от жалости. Старик обхватил себя руками и слегка покачивался. Его глаза подернулись дымкой воспоминаний.